ежде всего ее столицы — Санта-Клары, гарнизон которой насчитывал 3 тыс. человек и имел в своем распоряжении бронепоезд.
29 декабря колонна Че Гевары приступила к штурму Санта-Клары. Бои длились несколько суток. Против повстанцев были брошены авиация, танки, бронепоезд с огнеметами и новейшими орудиями, недавно полученными из Англии. Партизаны разобрали железнодорожное полотно, окружили бронепоезд и заставили сдаться находившихся в нем 400 солдат. На улицы города, чтобы сражаться на стороне повстанцев, вышло население. В ночь на 1 января батистовские войска оставили Санта-Клару. В ночь на 1 января 1959 г. прямо с новогоднего банкета в военном городке Колумбия Батиста направился на аэродром, где его и ближайшее окружение ждали четыре самолета. Тиран в спешке покинул Кубу.
Ф. Кастро отдал приказ частям, овладевшим столицей провинции Лас-Вильяс, немедленно двинуться на Гавану. Колонна под его командованием 1 января 1959 г., встреченная ликующим народом, вступила в Сантьяго-де-Кубу.
Что же происходило в правящих кругах Кубы в те дни, когда шли последние сражения с батистовскими войсками?
В ноябре 1958 г. ЦРУ и госдепартамент пришли к выводу, что Батиста должен покинуть Кубу{183}. На остров отправился специальный эмиссар, личный друг Батисты, наживший с его помощью огромное состояние, — У, Поули. 9 декабря он встретился с диктатором и изложил ему следующий план: 1) образовать временное правительство из наиболее умеренных противников режима; 2) самому Батисте с семьей поселиться в Дейтоне (США) на собственной вилле; 3) сделать так, чтобы новое правительство не преследовало сторонников диктаторского режима; 4) через 18 месяцев провести выборы; 5) сделать так, чтобы временное правительство враждебно относилось к Фиделю Кастро и его людям. План был согласован с президентом Эйзенхауэром, ио Батиста этого не знал. Предложения он отверг.
Ночью 17 декабря на загородной вилле «Кукине» состоялась встреча диктатора с послом США на Кубе Эрлом Смитом. Батиста признался, что без американской помощи ему не продержаться до намеченной передачи власти 24 февраля. Однако посол лишил его последней надежды на то, что в данный момент США будут стремиться усилить его позиции{184}.
Не менее безнадежное положение складывалось для диктатора и в собственном стане. В последние дни декабря между ним и его «правой рукой» генералом Табернильей состоялся откровенный разговор. «Многие полагают, — сказал Табернилья, — что вы отдаете себе отчет в происходящем, но хотите бороться за дело, которое проиграно, лишь по соображениям чести или самолюбия… Все думают, что вы ждете последней минуты отречения, чтобы покончить с собой. Одним словом, скажу со всей прямотой, шеф, офицеры, с которыми я беседовал, считают вас самоубийцей».
Батиста понял, что «капкан» вот-вот захлопнется.
2 января части Повстанческой армии под командованием К. Сьенфуэгоса и Э. Че Гевары вступили в Гавану, захватив без единого выстрела все стратегические пункты столицы. Заключительным аккордом революции явилась мощная общенациональная забастовка, начавшаяся 1 января и длившаяся целую неделю. Оценивая события тех дней, Ф. Кастро говорил: «Именно рабочий класс своей всеобщей забастовкой вместе с Повстанческой армией положил конец планам реакции, намеревавшейся вырвать в последний момент из рук народа победу, как это не раз случалось прежде. Именно забастовка… сорвала последние происки врагов народа, именно всеобщая забастовка передала в наши руки все цитадели в столице республики, всеобщая забастовка передала власть в руки революции»{185}.
8 января Гавана восторженно встречала основные силы Повстанческой армии. В И часов утра закрылись все предприятия, торговые центры, учреждения. Население города высыпало на улицы. Звонили колокола, салютовали батареи, стоявшие на рейде корабли приветствовали освободителей гудками.
Выступивший на митинге Ф. Кастро сказал: «Народ выиграл эту войну… И потому мы воздаем прежде всего дань уважения пароду»{186}.
Было создано Временное революционное правительство во главе с правым деятелем буржуазной оппозиции Миро Кардоной. От «Движения 26 июля» в него вошли только Ф. Перес и А. Харт, занявшие весьма скромные посты. Временным президентом был провозглашен либеральный адвокат М. Уррутиа, имевший мало общего с революцией.
8 января 1959 г. в речи на митинге в военном городке Колумбия Ф. Кастро сказал: «Мы переживаем решающий момент нашей истории. Тирания пала. Радость велика. Но тем не менее нам предстоит еще много сделать. Мы не обольщаемся тем, что в будущем все будет просто. Возможно, в будущем будет еще труднее»{187}.
И лидер революции был прав: ее ждали суровые испытания…
ТРУДНЫЙ ПРАЗДНИК СОЗИДАНИЯ
Буржуазные политические деятели, пробравшиеся во Временное революционное правительство, шли на самые невероятные уловки, чтобы парализовать революцию, свести все дело к «косметическому ремонту» существовавшей до того времени системы, к незначительным реформам, всячески противились проведению в жизнь радикальных преобразований, которых жаждали народные массы. При этом они использовали отдельные сохранившиеся учреждения старого государственного аппарата, находившиеся в их руках средства массовой пропаганды, широкие финансовые возможности имущих классов, а также поддержку американского империализма.
Однако революционные лидеры во главе с Ф. Кастро, отражавшие интересы народных масс, опираясь на Повстанческую армию, взяли реальную власть в свои руки как в центре, так и на местах. Их политика была направлена на последовательную борьбу за ликвидацию иностранного гнета и социальной несправедливости.
Подобное сосуществование «двух линий», естественно, было делом не простым. Уже в феврале 1959 г. возник первый правительственный кризис, завершившийся уходом в отставку Миро Кардоны и назначением главой правительства Фиделя Кастро.
Последний в качестве премьер-министра провозгласил программу, составными элементами которой являлись окончательная ликвидация латифундизма и передача земли крестьянам, утверждение национального суверенитета, улучшение условий жизни трудящихся, содействие развитию национальной промышленности и народного хозяйства в целом.
Несмотря на возрастающее сопротивление внутренней и внешней реакции, Революционное правительство приступило к реализации намеченных планов.
Важнейшим из них стало принятие закона об аграрной реформе (17 мая 1959 г.). Еще накануне этого события население приступило к добровольному сбору средств на проведение реформы. Фабрики и парки, роскошные магазины Гаваны — все было занято сельскохозяйственными машинами и оборудованием, приобретенными на пожертвованные деньги. За короткий срок в фонд помощи крестьянам поступило 5 млн. песо. В результате реформы 59 % пригодной для обработки земли перешло к крестьянам-собственникам, а 41 % — перешел к государственному сектору сельского хозяйства. Этот шаг правительства нанес ощутимый удар по помещикам и одновременно задел интересы промышленной и торговой буржуазии, имевшей крупные землевладения, а также американских монополий.
Реформа привела к резкому размежеванию политических сил в стране. Всякого рода псевдореволюционеры, в том числе и состоявшие в «Движении 26 июля», сбросив маску, перекочевали в лагерь контрреволюции, В июне — июле 1959 г. имели место еще два правительственных кризиса: реакция, прикрываясь антикоммунистическими лозунгами, пыталась оказать давление на Ф. Кастро и его соратников, заставить их отойти от проведения революционной линии. Развернувшаяся в правительстве борьба привела к тому, что пяти министрам-контрреволюционерам, а затем президенту М. Уррутиа пришлось покинуть свои посты. Новым президентом был избран Освальдо Дортикос Торрадо, до этого министр революционного законодательства. В правительство вошли Р. Кастро, ставший министром Революционных вооруженных сил, и Э. Че Гевара, назначенный президентом Национального банка Кубы.
Свою решимость идти дальше по пути революции кубинский народ продемонстрировал на многолюдном митинге, проведенном в Гаване 26 июля 1959 г.
Многое уже успела проделать к этому времени новая власть: освободить политических заключенных, распустить партии и политические организации диктаторского режима, центральные и местные органы государственной власти; разоружить и распустить репрессивные органы диктатуры; провести чистку судебного аппарата; создать революционные трибуналы для суда над полицейскими палачами, осведомителями, шпиками. Разогнав профсоюзных бюрократов-«мухалистов», рабочие создали временные руководящие органы, призванные обеспечить проведение выборов профсоюзных руководителей самими трудящимися.
Правительство конфисковало имущество тех, кто нажил его за счет государственной казны и хищений; на 30–50 % снизило квартплату, тарифы на электричество и телефон; низкооплачиваемым рабочим и служащим увеличило оклады; подвергло прогрессивным изменениям налоговую систему; приступило к пересмотру контрактов, заключенных Батистой с иностранными фирмами в ущерб национальной экономике (а также торгового договора с США), к широкой кампании по ликвидации неграмотности.
Противодействие реакции мероприятиям правительства стало приобретать организованную форму. Опору контрреволюция нашла в правящих кругах США. Они развязали клеветническую кампанию по поводу якобы имевших место на Кубе «кровавых расправ» над сторонниками Батисты. Только за период с 1 января 1959 г. по 30 июня 1960 г. в конгрессе США в общей сложности прозвучало 175 выступлений против Кубинской республики{188}. Правительство США гостеприимно встретило батистовских преступников, бежавших от народного правосудия; потребовало пересмотра закона об аграрной реформе; заявило о сокращении поставок на Кубу американской нефти, промышленного оборудования и других товаров, включая продовольствие; пригрозило сократить кубинскую сахарную квоту.