Что ж. Пора удивлять. Ну и как по мне шоу пресноватое пока что. Надо добавить перчинку.
Исполнять буллит мне было нужно в ворота которые защищал Регги Ремелин, голкипер Бостона сегодня был в хорошей форме и если у меня не получился бы мой трюк именно Ремелин и выиграл бы конкурс вратарей.
Я доехал до противоположных ворот и от них начал разгоняться…
Чтобы не доезжая до центрального круга затормозить, нарочито, так чтобы мой жест был виден всем покрутить головой и вернулся к скамейке.
Оказавшись возле неё я достал из своей правой краги черную атласную ленту и подозвал Майка Баффера.
Когда он неуклюже семеня по льду подошёл я попросить его проверить ленту. Спустя секунду вся арена услышала что да, она непрозрачная.
Затем Майк, вызвавшийся побыть моим помощником сначала завязал мне глаза, а потом вышел на лёд и на буксире отвёз меня к воротам от которых я начал свой неоконченный разбег.
Я нащупал перекладину. оперся об неё, а потом оттолкнувшись поехал в полной темноте.
Это было самое странное что я когда либо делал на льду. Вчера у меня много времени ушло на то чтобы подобрать ритм поймать тот момент когда мои ноги и крюк клюшки окажуться в нужной точке.
Сегодня у меня получилось. Я почувствовал шайбу на крюке клюшки и с той же скоростью поехал на ворота Ремелин.
При этом я во всю работал клюшкой перекладывая шайбу. Зрение для этого мне было не нужно.
И когда я досчитал до шести, вчера именно на эту цифру приходилась ударная позиция, я как трое праней до меня исполнил спинораму. И судя по реву трибун попал.
Сорвав с глаз повязку я увидел что зрители стоят на ушах а по видеокубу идёт повтор моего буллита.
Лучшей точки шоу программы и представить было нельзя и в результате я получил свой четвертый за сегодня чек. Оставалось еще выиграть спонсорский Форд Эскорт.
НА него у меня были отдельные планы. Дарить его кому-то или продавать чтобы пожертвовать деньги на благотворительность я не собирался.
Лучшим местом для этой машины мне виделся Нижний Тагил. Если получится его выиграть и доставить в Союз он станет отличным подарком моим родителям.
Но для этого нужно стать лучшим игроком этого хоть и выставочного но всё-таки хоккейного матча.
Матч всех звезд это не совсем хоккей. Матч проходит без таких обязательных атрибутов настоящего матча как силовые приёмы и щелчки.
Именно они являются самыми травмоопасными элементами игры и само собой что в этой игре они запрещены.
Игроки помимо этого еще не выкладываются на всю и жилы не рвут.
В такой тепличной обстановке можно и нужно забивать много. Чем обе команды и занялись.
Боумэн практически сразу разбил мою тройку и за этот матч я поиграл с очень большим количеством партнеров. ДАже с Гретцки успел пересечься в одной тройки.
Сначала он был центром а я крайним а потом уже Уэйн ушёл на фланг а я занял место центрального нападающего. Всё для того чтобы обеспечить как можно большую зрелищность.
В результате обе команды не подкачали и выдали настоящую феерию. Итоговый счёт матча был 12−8 в пользу конференции Кэмпбелла.
Из этой дюжины четыре были моими. Я не то чтобы старался больше других, но желание выиграть автомобиль заставляло действовать собраннее на завершающих отрезках атак. Плюс хотя я и не показывал свой скоростной максимум, но всё равно в нескольких моментах именно скорость стала залогом успеха.
Две шайбы мне удалось забросить в сольных проходах а еще две после длинных розыгрышей. Один первый пас отдал мне Гретцки а второй Игорь Ларионо, с которым у нас получилась очень красивая советская комбинация. Всю пятерку конференции принца Уэльского мы прошли за три паса.
В общем, приз лучшему игроку я получил вполне заслуженно.
Отрезок сезона от матча всех звезд и до концовки регулярки фактически был разделен на две части. Важнейшей отсечкой являлся день дедлайнов по обмену. В сезоне 1988–1989 это было шестое марта.
До этой даты мы провели 66 игр и имели результат 47−5–10–6. Сорок пять побед в основное время уже являлись лучшим результатом в истории клуба и у нас оставались шансы на то чтобы как минимум повторить рекорд Монреаля, который в сезоне 1977–1978 выиграл 60 матчей в регулярке.
Правда для этого нам в оставшихся 14 играх нужно было победить в 13, и это только для того чтобы повторить рекорд. Для того чтобы его превзойти и вовсе нужно побеждать во всех оставшихся матчах. Задача архисложная, если не сказать невыполнимая.
Но мы за этим рекордом и не гнались намеренно, как и за президентским кубком. Его выигрыш для нас означал всего лишь преимущество своей площадки до конца плей-офф. Это штука важная, но не критичная. И без неё вполне можно обойтись.
К дедлайну уже всем стало понятно кто выиграет Харт и практически никто не сомневался насчёт Арт Росса. Пятого марта в гостевом матче с Нью-Джерси Дэвилз я сделал очередной дубль. Моя вторая шайба помимо того что принесла победу стала еще и девяносто третьей в сезоне.
После матча всех звезд моя как снайпера еще сильнее просела, за 12 матчей мне удалось забросить всего восемь шайб, правда в качестве асистента я был по прежнему хорош.
Поэтому-то и пришлось ждать так долго. Если бы я мог поддерживать тот темп который взял в начале сезона то к марту шёл бы на все 200 заброшенных шайб.
Но и просто побить рекорд Гретцки за такое малое количество игр это самая настоящая фантастика.
И когда я забросил эту шайбу то случилось очень редкое событие для НХЛ, практически немыслимое.
Мне, человеку который сначала сравнял счёт в казалось бы проигранном матче, а потом и вовсе забившему победный гол в овертайме апплодировала абсолютно вся команда соперника и заполненные до отказа трибуны Брендан Бёрн Арены в Нью Джерси.
Кроме того мой девяносто третий гол стал еще и двухсотым очком. Идущий вторым в списке бомбардиров Лемье отставал на на двадцать очков. Учитывая то что я как и он находился в хорошей форме и не был травмированным было понятно что Марио меня не сможет обогнать за оставшиеся игры.
А шестого марта произошло событие которого все ждали очень и очень давно. И произошло оно в моём присутствии в Офисе НХЛ в Нью Йорке.
Ради того чтобы лично на нём присутствовать я даже не полетел домой ищ Нью Джерси а пересек Гудзон, в который уже раз переночевал в Плазе и наутро приехал в офис господина Зиглера.
К моему появлению там уже было всё готово. Перед объективами телекамер стоял стол на который торжественно водрузили кастрюлю борща, поставили тарелку, положили вилку с ложкой и половником а также поставили солонку и соусник со сметаной.
Вскоре появился и виновник торжества. Дон Черри взял свою шляпу, попросил нож, ножницы и разделочную доску.
Ему тут же всё предоставили и Черри под смех всех собравшихся принялся разрезать свою шляпу на мелкие кусочки. Закончив он высыпал всё в кастрюлю и давящийся от смеха президент НХЛ Циглер сказал мне:
— Алекс, — может поухаживаешь за Доном?
— С удовольствием, мистер Циглер, — ответил я.
Подошёл и налил Дону Черри тарелку борща со шляпой.
— Приятного аппетита, мистер Черри. — сказал я и собравшиеся снова расхохотались.
Черри управился со своей шляпой за три тарелки. Бедняге, конечно, пришлось тяжело. Но спор есть спор, никто его за язык не тянул.
Потом мы с ним сделали парочку памятных фоток. он нашёл в себе силы поздравить меня с рекордом по заброшенным шайбам и я отправился в аэропорт.
День дедлайна принёс нам интересные новости. Главный тренер вместе со скаутами и ген. менеджером весь сезон искали возможность усиления состава и шестого марта Миннесота изменилась.
Брайан МакЛина обменяли в Калгари, обратным маршрутом к нам прибыли сразу два игрока, центральный нападающий Перри Березан и правый крайний Шэйн Чурла. Причины по которым МакЛин ушёл к возможному сопернику Миннесоты по финалу конференции нам были не ясны, оба игрока которые пришли вместо него явно уступали Брайану в классе.
Тут мы скорее потеряли чем приобрели.
Но это была только прелюдия. Главный для моей команды обмен состоялся ближе к полуночи. Из Вашингтона в Миннесоту перешёл Майк Гартнер, очень быстрый правый крайний. За Гартнера Феррелл с компанией отдали сразу троих, вратаря Дона Беапура, который был глубоким резервистом, защитника Мёрфи и Нила Бротена.
Мой конфликт с Нилом всё-таки стал известен.
Восемнадцатого февраля мы второй раз за сезон проиграли Хартфорду и Бротен в раздевалке обвинил в этом меня а затем еще и наговорил кучу оскорблений. Итогом для него стал штраф и ссылка в Каламазу Вингз. Поиски варианта обмена заняли больше двух недель и закончились в день дедлайна.
И этот обмен казался очень полезным. Гартнер быстрый игрок и мог добавить мобильности как второму звену так и спецбригадам. С ним у нас намного больше вариантов.
Для того чтобы встроить новичков в систему Миннесоты у Боумэна было достаточно времени. Целых четырнадцать матчей.
После которых начнётся главное. Мой первый в карьере плей-офф НХЛ.