Вот только старший брат был самураем по сути своей, и вопроса – идти или не идти мстить, перед ним не стояло. Он собирался рискнуть всем – а там уже или победить, или проиграть окончательно, без возможности реванша. Но при этом Золотой оставался хорошим управленцем и неплохим военачальником, а потому старался максимально повысить шансы, и не упускал возможности усилиться там, где это возможно.
Поэтому он сразу вспомнил о четвертом хае лисьего клана – младшем брате мамы по имени Яшмовый лис. Тот был самым слабым из высокоуровневых бойцов, и у него даже не было артефактов – но он все-таки был хаем. И дядина помощь могла оказаться той самой соломинкой, которая сломает спину верблюда. Дядина база была немного на отшибе, в поселке Усть-Брянь, что на реке Уде. По счастью, Яшмовый лис был, наверное, единственным человеком на Земле, который не только мог вытерпеть Маму больше пяти минут, но и сохранял с ней дружеские отношения уже много лет. По такому случаю в Старой Бряни и Яшмовый лис стояли парные артефакты, работавшие как телефон, и брат с сестрой по вечерам периодически болтали.
Золотой лис сразу же связался с дядей с весьма эмоционально пересказал ему новости. Яшмовый лис пришел в ярость, сообщил, что он прямо сейчас собирает войско и назначил племеннику на завтра рандеву, на котором оба войска должны были слиться в одно.
– Мы дойдем до вас где-то к обеду, там соединимся, нагнем этих козлин и вернем доброе имя нашему клану! – пообещал дядя и отключился. Убежал готовиться к выступлению.
Утром еще даже не расцвело, а войско многохвостых амазонок и недобитых лисов уже выступило по направлению к своей захваченной штаб-квартире.
п. Новая Брянь,
Заиграевский сектор
Бурятской локации.
51°43′ с. ш. 108°16′ в. д.
Паломники уже собирались продолжить свое движение на запад, как вдруг прибежал стоявший в дозоре Жир.
– Лисы, – лаконично объявил он. – Много. Кажись, матч-реванш играть собрались.
Псих удовлетворенно кивнул, как будто только того и ждал.
– Вот сто раз убеждался уже, – посетовал он. – Все разумные существа называются разумными только из лести. За всю мою долгую жизнь не идиоты мне попадались чрезвычайно редко, что на Земле, что в Верхних планах. Пожалеешь идиота, дашь ты ему шанс живым остаться и возродить поломанное – вы думаете, хоть кто-нибудь этим шансом воспользуется? Хрен там. Назавтра же прибежит все доломать до конца. Вот что бы этому Золотому лису не подождать денек и не дать нам спокойно уйти на запад? А потом спокойно возродить клан, добыть новые артефакты, дать своим людям возможность не помереть, а пожить, расплодиться и размножиться? Ну нет! Мы под метелочку соберем все остатки, поставим под ружье детей, стариков, хромых и одноглазых, блистательно всех положим в землю, сами героически погибнем, и дурковатые барды еще стопицот лет будут превозносить этот великий подвиг в своих балладах, воспитывая на примере дурака новые поколения идиотов. Умрешь – опять начнешь сначала и повторится все как встарь.
Обезьян встал и махнул рукой свиноиду:
– Пошли, Жир, разгоним эту богадельню. Тот, вы вместе с Драко охраняете Босса. И не дай бог, если кто приблизится к нашей «стекляшке».
Сом с лосем синхронно кивнули. Лосемот, кстати, в последнее время каждую свободную минуту тренировал бой в зверином облике и делал определенные успехи. От пары-тройки низкоуровневых демонов лось уже с гарантией мог отбиться и самостоятельно, рогами и копытами, не перекидываясь в человеческий облик.
Выйдя за ворота, обезьян и свин увидели средних размеров войско, которое возглавляли два хая – уже знакомый им Алтан Унэгэн и неизвестный лис средних лет.
Именно этот лис и начал разговор:
– Эй вы, педерасты… – прокричал он, и эти три слова были первыми и последними сравнительно цензурными в его речи. Вспыльчивый Псих, разумеется, дослуживать не стал и побежал к матершиннику, держа железный посох тем же хватом, что деревенские парни держат оторванный от забора штакетник.
Незнакомый лис вызов принял и побежал ему навстречу с алебардой наперевес.
Зазвенела сталь.
Увы, но дрался Яшмовый лис много хуже, чем матерился. Быстро поняв, что если не сейчас, то через пять минут Псих его просто прибьет, дядюшка бежал с поля боя. Обезьян погнался было за ним, но ему заступил дорогу Алтан Унэгэн.
– Решим нас спор раз и навсегда! – пафосно крикнул он, обнажая Семизвездный меч.
– Блин, да только вчера же решали, – сбил пафос Псих, парируя удар. – Вот уж точно люди говорят – битому неймется.
И начался матч-реванш. Справедливости ради нужно сказать, что сегодняшний поединок сильно отличался от вчерашнего. Может быть, вчера Алтан Унэгэн был сильно пьян, возможно, дело в том, что сегодня он бился с мужеством отчаяния, но так или иначе – сегодня поединок был абсолютно равным. Противники схватывались вновь и вновь, но никто не мог сказать – кто из них сильнее.
Те временем удравший дядюшка, сделав круг, прибежал с другой стороны, и попытался было вмешаться в схватку, чтобы помочь племяннику вырвать победу. Но это ему не удалось – на полпути на нарушителя принципа «один на один» набросился свин, свирепо хрюкая и размахивая граблями. И вскоре перед войском лисов звенели сталью уже две пары поединщиков.
Достаточно быстро выяснилось, что четвертый лисий хай уступает в воинском искусстве не только Психу, но и Жиру. Пропустив пару ударов и попятившись под натиском свиноида, Яшмовый лис не придумал ничего лучше, чем позвать на помощь своих воинов. Лисы, пришедшие из Усть-Бряни, с воплями кинулись на свинью. Секунду назад уверенно побеждавший Жир вынужден был уйти в глухую оборону, отбежать к забору и прижаться к нему спиной.
На его счастье, в это самое время их калитки вышел Тот. Дело в том, что сидевший во дворце Четвертый изнемогал от любопытства и, не выдержав, отправил перерожденную рыбу на разведку. Случилось это как нельзя кстати – выйдя из ворот, Тот сразу же оценил обстановку и, размахивая своей легендарной лопатой, ринулся в схватку. Под ударами его диковинного посоха лисы разлетались, как кегли в боулинге и ветреная дама Победа вновь начала склоняться на сторону монахов. Сыгранность этой пары проявила себя в полной мере, и грабли с лопатой выкашивали противников как траву.
Яшмовый лис, чье здоровье было уже в красной зоне, понял, что против этих двоих ему не устоять, и вновь попытался было сбежать. Но не успел. Жир скастовал свой коронный удар, и девять стальных зубьев пробили дядюшку насквозь, приколов его к земле как булавка бабочку. Из пробитых свином отверстий вылетела грешная дядюшкина душа и отправилась на перерождение. А тело… Тело ожидаемо обернулось мертвым девятихвостым лисом.
Увидев смерть своего вожака, уцелевшие обитатели Усть-Бряни порскнули в разные стороны, как тараканы при включившемся свете. Хмыкнув им вслед, свин и сом поспешили на помощь обезьяну.
Едва бой продолжился в формате «трое на одного», опытный Алтан Унэгэн сразу понял, что против троих у него нет даже теоретических шансов, а низкоуровневые воины ему не помогут. Лис скрестил руки, останавливая поединок, потом развел их в стороны и разжал пальцы. Семизвездный меч устремился вниз и воткнулся в землю.
– У меня будет просьба, – сказал оставшийся безоружным лис. – Вы выиграли. Мы проиграли. Позвольте мне отпустить людей моего клана. В убийстве этих низкоуровневых воинов нет доблести для вас.
– Я не против, – разрешил Псих, а Жир и Тот согласно кивнули.
– Воины мои, – сказал тогда Золотой лис, повернувшись к уцелевшим обитателям трех Бряней. – Все кончено. Мы проиграли эту войну. Идите домой. Прощайте. Может быть, вам повезет, и ваши новые вожди будут удачливее нас.
После этого старший брат повернулся к Психу и сказал:
– Все, я готов. Если это возможно, я хотел бы умереть той же смертью, что и мой брат. У тебя должен еще остаться графин.
Псих помедлил секунду, потом кивнул:
– Хорошо, лис, я выполню твою просьбу.
Обезьян вытащил из пространственного кармана артефакт, выдернул стеклянную пробку и перевернул сосуд горлышком вниз:
– Иди, Алтан Унэгэн, и умри!
– Я иду, – просто сказал лис и исчез, втянувшись дымом в графин.
К чести лисов – никто из них не убежал сразу. Все дождались смерти своего лидера и только после исчезновения Золотого лиса начали потихоньку расходиться.
Псих неспешно подошел и выдернул из земли меч Семи звезд – последний лисий артефакт.
– Комплект. – сказал он. – Вот теперь действительно все. Кончилось кино.
Победители вернулись во дворец, и начали собирать вещи. Приключение закончилось, а Москва ждать не будет.
– Есть еще одно дело, – неожиданно сказал Псих. – Подождите меня здесь, я постараюсь недолго.
– А что случилось? – встревожился Четвертый.
– Да пока ничего, но дожидаться, пока случиться, почему-то не хочется. Кипящие чайники надо убивать, пока они маленькие. – путано объяснил обезьян.
– Да ты не мути, ты толком скажи, – влез в разговор свин. – А еще лучше – пальцем покажи, мне, дураку, понятнее будет, кого бить.
– Да там все мутно пока, я потому и не хотел говорить, – признался Псих. – В общем, если коротко, в разговоре братьев-лисов однажды всплыло имя Гуа. Причем не просто так, а в очень интересном контексте – вроде как именно она подогнала им артефакты. Поэтому имею я теперь подозрение, что нас, уважаемые товарищи, используют втемную. Причем в то самое место и пользуют. В общем, хочу я к одной старой приятельнице сходить и несколько неприятных вопросов ей задать. И очень мне интересно, какие такие откровения я от нее в ответ услышу.
Псих посмотрел на встревоженные лица товарищей и ухмыльнулся:
– На самом деле вы пока себя особо не накручивайте. Это пока только подозрения. Подозрения к делу не пришьешь. Думать, что нам делать мы будем тогда, когда подозрен