, но нас не спасало даже «мягкое золото». После трех лет засухи я продал все и был нищ как церковная мышь. Да о чем говорить – моя семья, как и все жители локации, ела лебеду и крапиву. На четвертую весну мы посеяли купленные на последние копейки семена, но зерно падало в пересохшую, рассыпавшуюся пылью землю.
Мы все приготовились умереть, если не будет дождей.
И в этот момент в Иркутске объявился он.
Волшебник.
Демон-кот.
Он умел, вылизываясь, вызывать дождь – по крайней мере, так он утверждал на аудиенции, и я подписал с ним годичный контракт. В городах не любят демонов, но, сами понимаете, тогда я бы подписал контракт и с самим Сатаной.
И я не прогадал – он действительно умел вызывать дождь. И не только, по сути, он умел управлять погодой.
Он спас нас – осенью мы собрали прекрасный урожай. Я был бесконечно благодарен ему, он стал моим лучшим другом, жил во дворце и весной я собирался сделать контракт с ним бессрочным.
Та весна была просто чудесной – впервые за долгие годы мы не хоронили всю зиму людей. Зима закончилась, весна вступила в свои права, в садах зацвели яблони и распустились цветы. Все жители города, и стар, и млад вышли насладиться весенним теплом и полюбоваться на просыпающую природу. И даже мы с волшебником, прогуливаясь рука об руку, пришли в императорский сад полюбоваться на цветущие деревья. За разговором как-то незаметно мы очутились у древнего восьмигранного колодца. Чародей незаметно бросил туда какую-то вещь, и из колодца вырвалось золотое сияние. Он сделал удивленное лицо, и позвал меня взглянуть на такое чудо. Но едва я свесился над колодцем, негодяй подхватил меня под ноги и перебросил внутрь. Плавать я никогда не умел, хоть и вырос на берегу Байкала, поэтому почти сразу утонул. Но я не ушел на перерождение, а превратился в призрака, и буквально через несколько минут мой дух вылетел из колодца.
Поэтому успел все увидеть. Этот кот-чародей мог управлять не только погодой, но и собственной внешностью. Тут же в саду он встряхнулся и превратился в точную мою копию. С того времени прошло три года, и все это время он владеет моей локацией, ему подчиняются четыреста моих чиновников, он спит с моей женой и командует моим взрослым сыном, своим наследником. Единственное, о чем он не подозревает – что я остался на Земле в виде призрака и все эти три года следил за каждым его шагом.
– И вы хотите, чтобы мы… – начал Четвертый.
– Да, – подтвердил призрак. – Разоблачите самозванца, и вы можете рассчитывать на самое высокое вознаграждение.
Четвертый, растерявшись, потер лоб – слишком уж неординарный заказ ему предложили.
– Ну… – растеряно начал он. – Сколько я понимаю, это очень непростое дело. Я не ошибаюсь – никто так до сих пор и не подозревает, что вы – это не вы?
– Не ошибаетесь, – сухо сказал призрак. – Более того, вам никто и не поверит. И во дворец ваших спутников никто и близко не пустит. Но именно здесь и сейчас вы можете обзавестись союзником во дворце. Именно поэтому я и явился вам здесь, в Улан-Удэ, а не в Иркутске. В Иркутске будет поздно.
– Что вы имеете в виду? – не понял Четвертый.
– Мой сын, наследный принц, в данный момент находится с официальным визитом в Бурятии по приглашению здешних властей. Они устроили официальные празднества по случаю разгрома банды лисов-оборотней, терроризировавших всю локацию. Неизвестные герои уничтожили негодяев и власти локации объявили трехдневные торжества, на которые прибыли официальные делегации из Тувы, Иркутска и Забайкалья. Иркутскую возглавляет мой сын.
– Ага, как же, «неизвестные герои», – пробурчал Четвертый. – Это мы были.
– И что? – уставился на него призрак. – Если вы собрались идти в мэрию за наградой – не советую. Поверьте старому властителю, принципу «уже оказанная услуга не стоит ни гроша» следует любая власть. Лучше дослушайте о принце.
– Ну давайте о принце, – согласился Четвертый, которого все еще мучила обида.
– Мой сын – страстный охотник. Буряты, разумеется, это знают, поэтому завтра устраивают ему охоту в лесу, неподалеку от этого монастыря. Это ваш шанс встретиться, в Иркутске вы к нему не пробьетесь, это абсолютно исключено, люди самозванца пасут его очень жестко.
– Хорошо, допустим, мы организовать встречу с ним и расскажем ему эту историю, – раздумывая, сказал Четвертый. – А вы не боитесь, что он нам не поверит?
– Конечно не поверит, – сказал мертвый губернатор. – Я бы тоже не поверил. Именно поэтому я вам оставлю свою единственную ценность. У меня остался тот самый артефакт иркутских губернаторов – статуэтка бабра.
И он положил на ступеньки храма маленькую чугунную фигурку. Четвертый невольно залюбовался ею – с таким мастерством был сделан этот артефакт. А призрак меж тем продолжал:
– Я всегда носил ее с собой, поэтому узурпатору она не досталась. В силу этого обстоятельства по официальной версии я подарил ее волшебнику, когда истек срок его контракта. Как всем известно, наш спаситель навсегда покинул пределы иркутской локации, хотя я умолял его остаться. Но волшебник был слишком скромным, поэтому ушел, не прощаясь, желая избежать пышных проводов. В общем, когда принц увидит фигурку у вас, он должен поверить вашим словам.
– А если не поверит? – не унимался Четвертый.
– А если и тогда не поверит, остается крайнее средство. Пусть он подойдет к матери и спросит у нее…
Призрак огляделся по сторонам, как будто подозревал, что его подслушивают:
– Если можно, я бы хотел сказать это вам на ухо, – смущенно признался он.
– Да, конечно, – торопливо согласился Четвертый и переступил порог, выйдя на крыльцо. Призрак наклонился к нему и что-то неразборчиво зашептал. Когда он закончил, Четвертый покраснел.
– Понятно, – смущенно сказал он. – Кстати, я только сейчас окончательно поверил, что вы призрак. У меня рука через вас свободно проходит, только воздух внутри холодный, как зимой.
– Знали бы вы, как я мерзну, – признался призрак с неожиданной мукой в голосе. – Ладно, все что я хотел вам сказать – сказал. Мне пора.
– Погодите, – попросил его Четвертый. – А в Иркутске вы никому не сможете явиться? Нам бы не помешали и другие союзники.
– Вряд ли, – пожал плечами призрак. – У всех людей, имеющих вес при моем дворе, слишком высокий уровень. Не такой, конечно, как у ваших спутников, но все равно – я их просто не вытяну. Разве что с матерью принца можно попробовать. Она все время забивала на свое развитие, считала, что и так уже счастлива и добилась всего, чего хотела. Но тут не ждите слишком многого. Даже если у меня получится, это будет 5–7 секунд общения, не больше. Что я смогу за это время объяснить? Все, теперь мне точно пора, ваше время тоже истекло. Удачи вам с моим сыном!
Призрак растаял в воздухе и Четвертый… проснулся.
Он так и лежал на полу в храме перед статуями, которым молился.
Юноша ошарашенно осмотрелся вокруг и вдруг выбежал из храма как испуганный. Через минуту монах влетел в апартаменты обезьяна:
– Псих! Псих, проснись! Псих, прикинь, какой мне сон приснился!
Глава пятьдесят вторая. Улан-Удэ, Иркутск
(в которой продолжается череда встреч Четвертого. На сей раз – с принцем)
г. Улан-Удэ,
столица Бурятской локации.
51°50′ с. ш. 107°37′ в. д.
– Псих, прикинь, какой мне сон приснился! – заорал Четвертый, картинно появляясь в дверях.
– Никак в говно наступил, судя по твоей заполошности? – приоткрыл один глаз Псих. – Не переживай, это к деньгам. Иди спи дальше.
И он натянул на себя одеяло и повернулся лицом к стенке.
– Да нет же! – возмутился Четвертый. – Слушай…
И монах начал рассказывать. На сонном сквозняке обезьян повернулся к рассказчику лицом и приоткрыл один глаз. На появлении мокрого гражданина – горько вздохнул и принялся, кряхтя, сползать с кровати.
– Погоди пока! – попросил он. – Пойду остальных разбужу. Судя по всему, ты приволок нам работы на всю следующую локацию.
После появления дисциплинированного Тота и скандального свиноида, ругающегося нецензурными словами, рассказ продолжился, а точнее – начался заново. Когда Четвертый договорил, обезьян задумчиво почесал в затылке и протянул руку:
– Дай-ка статуэтку посмотреть…
– Какую статуэтку? – похолодел от ужаса Четвертый.
– Только не говори мне, что ты не проверил ступеньки и не забрал артефакт! – грозно начал Псих, но Четвертый уже выскочил из коттеджа.
Впрочем, через пару минут он вернулся со счастливым лицом.
– Вот она! – радостно сказал он и вручил фигурку Психу. – Действительно, так и стояла на ступеньках там, где ее призрак поставил. Прямо на том самом месте Хорошо еще, что никто не прикарманил!
– Да уж, монастырь не воинская часть, – зевнул Жир. – Вот где бесхозные вещи отсутствуют как класс – так это в армии. В армии твой артефакт и пяти минут бы не пролежал. Там потеря иногда даже до земли долететь не успевает – сразу обретает нового хозяина!
– Занятно, – резюмировал Псих, повертев фигурку своими длинными пальцами. – Похоже, все правда. Это подлинник, причем с региональной привязкой. За пределами локации не то что бы не работает, скорее, впадает в спящее состояние.
– То есть призрак действительно был, и, скорей всего, рассказал правду, – подытожил Четвертый. – Что делать будем?
– Что будем, что будем? – почему-то с акцентом сказал Псих. – Знакомиться будем! С принцем.
Заяц выскочил неожиданно, из-под самых ног любимой лошади принца. Та от неожиданности дернулась в сторону, заплясала на месте, но опытный наездник быстро ее успокоил и устремился в погоню за наглецом.
Заяц и впрямь выглядел нахалом и даже бежал хамовато, в стиле «Москва-Воронеж, не догонишь» – помахивал куцым хвостиком и вертел разъетым задом. Эту самую толстую корму принц и пытался приголубить уже третьей стрелой, но косому как будто черт ворожил, и тот все время уходил с линии обстрела буквально в последний миг.