— Все? Выговорился?
— Выговорился. — подтвердил Жир.
— Я, короче, у деда выспросил, где у этого Соболя логово. Это недалеко. Ты со мной идешь или сразу хвостиком вильнешь?
Свин задумался на минуту, а потом сказал:
— С тобой пойду, но на рожон не полезу. В сторонке посижу, вас послушаю. Если подтвердится, что пацана уже на эскалопы пустили — свалю, сразу предупреждаю. Мои обязательства на этом заканчиваются. А ты можешь мстить, осаждать, гусей ловить и вообще заниматься чем угодно. Это твое дело.
— Ну спасибо и на этом, соратничек. — хмыкнул Псих.
Где-то в Архаринском секторе
Амурской локации
49°45′ с. ш. 130°15′ в. д.
И действительно — когда они уже подходили к пещере Желтого Соболя, Жир, не доходя, отделился от Психа. Свин отошел в сторону и демонстративно уселся на травку, поставив грабли между колен. Не дать, ни взять — болельщик на стадионе. Понять бы еще — за кого он болеет.
Псих опять хмыкнул и подошел к часовому.
— Начальство зови, служивый. Или можете сразу нашего пацана вывести и мне отдать. Это будет самый разумный поступок с вашей стороны. Тогда все кончится благополучно для всех.
— Ждите здесь. — дипломатично велел часовой и удалился в пещеру, не забыв тщательно запереть за собой дверь.
Псих из любопытства осмотрел девайс — дверь впечатляла. На что уж у Черного надежный агрегат стоял, но эта была еще покрепче.
Тем временем дверь снова открылась и из нее выбежали двадцать демонов во главе со вчерашним тигром.
— Что надо? — не здороваясь, спросил тигр, положив руки на рукоятки мечей.
— Пацана верни. — глухо сказал Псих. — И разойдемся. Я даже наказывать тебя не буду.
— Любовника своего накажи. — посоветовал тигр. — Или пусть он тебя накажет. Латекс, кляп и хлыст — вот что тебе поможет. Пацана мы съесть собираемся, он пока на диете сидит, чтобы организм от шлаков отчистился. Спасибо, кстати, за такой подгон. Мясной монах со «Святостью» — это не только деликатес, но и куча алхимических средств. Наши спецы уже реторты моют и перегонные кубы готовят. Его сиятельство остался очень доволен и вас милостиво отпускает. Сказал — нельзя же всех овец резать, надо кого-то и оставлять.
Псих к концу этой речи уже просто побелел от ярости, но пока еще сдерживался.
— Разумно. — кивнул он. — Тогда и я его сиятельству пару барашков на развод оставлю. Но ты, голубок, в их число точно не войдешь. Ты со старшими разговаривать не умеешь. Лови, дерзкий!
Посох мелькнул в воздухе, и оборотень с громадным трудом отразил удар.
— Убейте его! — крикнул он и демоны кинулись на Психа.
Битва разгорелась прямо у входа в пещеру. Правда, игра шла в основном в одни ворота — все тигриное воинство изрядно уступало обезьяну в классе, не исключая и самого предводителя.
Обезьян метался среди «соболевских» страшным демоном возмездия. Его посох, рассекая воздух, басовито пел песнь торжествующей смерти — ломая руки, разбивая коленные чашечки и проламывая головы. Минут через пять на ногах оставался только тигр-оборотень.
Псих торжествующе ухмыльнулся, крутанул посох в руке и сделал шаг вперед.
— Ой! — сказал он. — Я, кажется, увлекся. Кажется, совсем-совсем никого не осталось. Ну теперь не оставлять же тебя, согласись!
И сделал еще один шаг вперед.
Тигр, видя приближающуюся смерть, нервно сглотнул, и, не выдержав, кинулся прочь.
— Стой! — заорал Псих, устремляясь в погоню. — Врешь, не уйдешь!
Однако тигр именно что уходил. Оборотень-колдун, похоже, включил очередную абилку, поскольку двигался неправдоподобно быстро, и Псих все сильнее отставал.
И тигр непременно ушел бы, если бы не свин, о котором все забыли.
Сидевший поодаль Жир, до сей поры с большим интересом наблюдавший за происходящим, неожиданно вскочил и, тоже прибегнув к колдовству, мгновенно оказался на пути беглеца.
Один взмах граблями — и тигр, коротко рыкнув напоследок, рухнул с пробитой головой.
Подскочивший Псих, глядя на дергающегося в агонии оборотня, перевел взгляд на свинтуса:
— Ну и что ты влез? — недоуменно поинтересовался обезьян. — Теперь Соболь и тебя кончит.
Псих покрутил пальцем у виска и ухмыльнулся:
— Экая ты ветреная, оказывается, свинья.
Ошарашенный произошедшим свин, похоже, и сам не очень понимал — какого же черта он влез в драку.
— Э-э-э… Ну это… — замялся он, а потом неожиданно нашелся. — Так это… Сам же слышал — пацан жив еще. Шлаки из себя выводит. Так что я вроде как на службе еще.
А потом добавил:
— Только пещеру приступом брать я все равно не пойду. Я лучше здесь, в сторонке, в тенечке посижу.
Псих хмыкнул.
— Говорю же — ветреная ты свинья. Ну сиди-сиди.
И, прихватив за шкирку тушу тигра, обезьян пошел ко входу в пещеру.
Подойдя к воротам, он бросил труп и громко крикнул:
— Эй, как тебя там? Соболь! Ну так что — ты выйдешь уже наконец? Или так и будешь своих шестерок на убой посылать? Харе труса праздновать, выползай уже. Дедушка тебе даст мастер класс. Первый урок бесплатно, торопись, пока халява. Давай-давай, я тебя не больно убью — раз и готово!
Минут через пять дверь в пещеру открылась и оттуда вышел воин в сияющих золотом доспехах и с трезубцем в руках.
Это был князь Желтый Соболь.
— Зачем ты убил моих людей, Саид? — закричал он и захохотал. — Джавдета нет в Сухом Ручье, а твой приятель у меня. И вряд ли ты его увидишь, потому что скоро сдохнешь!
И князь, применив ту же абилку, что и Жир незадолго до этого, в один миг оказался рядом с обезьяной.
— Вилы в бок! — патетично воскликнул он и ударил трезубцем.
Но Псих был настороже и заблокировал удар. Сталь зазвенела об сталь и посох с трезубцем начали петь вечную песню боя.
Это была славная битва!
Нет, не так.
Пожалуй, это была даже эпическая битва. Из тех, о которых потом рассказывают вечерами у костра под реплики: «Да ты гонишь!».
Соболь, похоже, наконец-то нашел себе равного соперника — на каждый его выпад, каждый финт и каждое заклинание Псих отвечал адекватно — своим ударом, своим приемом и своим колдовством. Оружие пело высоким дискантом стали, противники кружили друг против друга как мотыльки, поднимаясь по воздуху все выше и выше, а зрители только задирали головы и таращили в изумлении глаза.
Жир смотрел на бой, затаив дыхание. Как опытный воин, он мог оценить запредельность мастерства, демонстрируемого обоими дуэлянтами. И он был не один — полюбоваться уникальным зрелищем из пещеры высыпали все бандиты, свободные от вахты. А кухонный мальчик, в промежутках между выносом помоев и чисткой картошки мечтавший стать бардом, даже сложил потом стихи об этой легендарной битве:
Великий гнев обоих охватил,
Их пыл с ударом каждым разрастался,
Один за гибель тигра мстил,
Другой за жизнь приятеля сражался.
Волшебный посох на расправу скор,
Но вилы отбивают нападенье,
Один из них — защитник местных гор,
Другой — хранит буддийское ученье.
Так два богатыря в бою сошлись,
И бьются в тучах пыли, ввысь летящей,
Сверкает обод посоха, лучист,
Стальные вилы остры и блестящи.
Здесь участь неизбежная грозит
Не медля увидать владыку ада,
Тому, кто вмиг удар не отразит
Иль нанесет удар не так, как надо;
Но каждый веру в свой успех имел
И полагал, что враг ему не равен,
И трудно разобраться — кто был цел,
А кто в смертельной схватке этой ранен[3].
Действительно — в какой-то момент оба дуэлянта начали взвинчивать темп, и ни один не желал уступать. Их движения ускорились настолько, что неискушенные в воинских искусствах зрители просто перестали считывать рисунок боя.
Псих понял, что пришла пора домашней заготовки — против этого козыря Соболь точно не выстоит. Не в людских это и не в демонических силах — в этом Псих был уверен.
— Трио! — крикнул он и щелкнул пальцами.
Сразу же после этого обезьян разделился натрое — от него отделились еще две фигуры, каждая из которых с яростью набросилась на Желтого Соболя.
Глава бандитов был опытным бойцом и мгновенно понял, что против троих он не выстоит и пяти секунд. И выложил свой припасенный козырь.
— Желтый ветер! — крикнул он.
После чего одним прыжком разорвал дистанцию с противниками, повернулся к ним лицом, трижды раскрыл рот и с силой выдохнул из себя воздух. В тот же миг подул Желтый ветер.
Это был ветер неимоверной силы.
Он сдул двух фальшивых Психов, как будто они были тополиным пухом. Настоящий же обезьян согнулся вопросительным знаком, выставил руки с зажатым в них посохом перед собой и медленно, по шажку, двигался против чудовищного напора воздуха. Это казалось невероятным, но он действительно шел вперед!
В глазах Соболя мелькнула паника, и он, набрав полную грудь, подул еще сильнее. С Психа сорвало рясу и вроде как даже принялись отлетать клочки шерсти — лишь золотой обруч Гуа непоколебимо держался на голове.
Но силы небеспредельны ни у людей, ни у демонов. В какой-то момент Псих остановился, потом его начало потихоньку сносить назад. Приободрившийся Соболь добавил напора и наконец сломал противника — Псих рухнул и его тело изломанной куклой улетело куда-то в сторону леса.
— Блин! — в сердцах ударил кулаком по земле свиноид.
— Ура!!! — восторженно заорали бандиты, обнимаясь в ликовании, хлопая в ладоши, свистя и подбрасывая в воздух шапки. — Победа! Оле-оле-оле-оле!!! Монашек просрал! Оле-оле-оле-оле!!! Наш Соболь победил!!!
Желтый Соболь вскинул обе руки вверх, словно Тайсон на ринге, нокаутировавший соперника. Он ликующе потряс руками, потом эффектно покрутил в воздухе трезубцем и начал медленно, по ступенечке, спускаться по воздуху.