– Ну...
– Вижу, что не рады! Зачем вы это про нас со Славкой ментам наговорили?
– А что? Неправда?
– Правда, неправда! Какая вам-то разница? Теперь менты думают, что это мы со Славкой прикончили Варвару и дурака Ваньку!
– Докажите, что это не так!
– Не буду я ничего доказывать. Это и так ясно!
И тут Мила обошла Маришу и увидела стол, а на столе два ключа.
– А-а-а!!! – завопила она не своим голосом. – Да вы сами воровки! Наши ключи сперли!
– Какие ключи? Что ты! Что ты?
– Наши ключи! – продолжала вопить Мила. – От бабкиной квартиры!
И она сделала движение, чтобы сцапать своей маленькой, но цепкой ручкой ключи со стола. Однако Мариша оказалась проворней. И ключи достались ей.
– Что за бабка? – потребовала она от Милы. – И какая квартира?
– Наша бабка! И квартира тоже наша! То есть будет нашей, когда бабка помрет! А-а-а! Вот еще доказательство, что мы Варвару не убивали! Если бы мы такие изверги были, так мы бы и бабку давно заморили. Ради ее квартиры.
– Какой квартиры?
– А мы – нет! – вопила Мила, не слушая ничего и никого. – В больницах она у нас лечится, и в санатории ее братья регулярно возят. Между прочим, недешевое удовольствие с бабкой в два конца мотаться. Сначала туда ее отвези, потом обратно забери. Понятное дело, билет бабке и сопровождающему общество ветеранов оплачивает. Но все равно маета и расходы получаются.
– О чем ты говоришь?
– С работы отпрашиваться надо, а это прямой убыток! И в дороге тоже разное случается. То одно, то другое. А в результате – опять убытки! И все равно мы бабку пальцем не тронули. Холим ее и лелеем! Вот так-то!
И, посмотрев на растерявшихся подруг, Мила закончила уже спокойней, но с укором в голосе:
– А вы говорите, что мы Варвару Сергеевну убили. Да если бы мы хотели перебраться, то у бабки квартира тоже совсем неплохая. Могли бы там жить.
– Так чего не живете?
– Сдаем мы ее! Денег не хватает. Поэтому и сдаем квартиру. А бабка-то у нас больше по больницам. Только я вам сразу скажу, врачи ее жилицей не считают. И случись чего, никто бы даже вскрытия делать не стал. Померла и померла. А завещание она уже давно на меня и Славку оформила.
– Почему на вас?
– Мы с бабкой больше других возились, потому и квартира нам!
– Погоди, ты про какую бабку говоришь?
– Про нашу! Живет у нас уже много лет. Еще дед ее откуда-то привел. Где нашел, не знаю, не спрашивала. Но факт, что он ее привел. С тех пор и живет бабка с нами! Мать говорит, родня нам. Но поди проверь, когда бабка уже не соображает ничего. Такого наговорит, что хоть за голову хватайся. И Гитлера она чуть ли не живьем видела, и даже осязала. И со Сталиным за ручку здоровалась. Геройская, если ее послушать, молодость у нее была. Да только придумывает, должно быть.
– А с квартирой ее чего?
– Сказала уже, сдаем мы ее! И хватит мне вопросы задавать. Лучше скажите, откуда у вас ключ от бабкиной квартиры взялся? Да еще не один, а сразу две штуки!
– Наверное, ты ошибаешься.
– Еще чего! Сама этот замок пару лет назад меняла. Одни жильцы с бабкиной квартиры нехорошо съехали, кое-что из наших вещей покрали. Так мы, чтобы они снова не наведались, замок решили поменять. Ну а пока я там у бабки мастера ждала, так вдоволь на эти ключики нагляделась.
– Заняться больше нечем было?
– Ага. Телека у бабки не было, книги какие-то чепуховые, все про войну да про революцию. Скукота, одним словом. Вот я на ключики эти и таращилась. Как сейчас помню, цифры на них еще были выбиты. Три тройки и семерка, три тройки и восьмерка и так далее. Покажите-ка мне ваши ключи!
Мариша ключи девице не дала, еще не хватало улики цепкими ручонками лапать. Но на цифры посмотрела. И озадаченно кивнула:
– Все верно. Три тройки и семерка. А на другом – три тройки и девятка.
– Вот! А я что говорила! – обрадовалась Мила. – Наши ключики! Где вы их взяли?
Девушки переглянулись. Что происходит? Каким неведомым образом ключи от квартиры неизвестной бабки попали в руки ко Льву Илларионовичу и Викиной бабушке?
– А когда вы замок меняли, твой дед еще жив был? – спросила у Милы Вика.
– Дед Эрнест?
– Он самый. Так что, жив?
– Ну, вроде бы да.
– Вроде или да?
– Да! Точно да, потому что это он и настоял, чтобы замок поменять. Так и сказал: дел там на копейку, а от больших проблем избавимся.
– И ты поехала, поменяла замок дома у бабки, а потом приехала с ключами обратно к себе домой?
– Ну, ясное дело, – пожала плечами Мила. – А как же иначе?
– И куда ты дела ключи?
– Не помню уже. Один мы новым жильцам отдали. Второй у нас остался. А всего в комплекте четыре штуки было. Ах, да! Я лишние деду Эрнесту отдала вместе с чеком за замок и коробкой.
– Почему ему?
– Потому что он деньги на замок и на мастера мне давал. Ему и отчет.
Теперь подругам было более или менее ясно, как к Викиным дедушке и бабушке попали эти ключи. Их отдал им Эрнест Илларионович.
– Что же это выходит? – растерянно пробормотала Вика. – Братья Лев и Эрнест между собой все-таки общались? И никто об этом не знал?
Но Маришу больше интересовал другой вопрос.
– Где эта бабкина квартира находится? – спросила она у Милы.
– А вам что за интерес?
– Покажи нам ее!
– Вот еще! Там люди сейчас живут. Без предварительного уведомления мы к жильцам лишний раз не суемся. Они деньги заплатили, чтобы жить спокойно. Ну, мы и не лезем. Раз в месяц наведываемся, деньги забираем да смотрим, все ли в порядке.
– В смысле, не украли ли чего?
– Что можно было украсть, то прежние жильцы сперли, – хмыкнула Мила. – А эти жильцы свои вещи привезли. Даже телевизор и холодильник. Мы ими довольны, они нами тоже. Так чего лишний раз к людям соваться?
– Но нам обязательно надо побывать на той квартире!
– Зачем это?
По Милиному виду подруги твердо могли сказать, что без веской причины она на квартиру своей бабки их не поведет. Конечно, можно было бы наплести Миле с три короба. Каким-то образом выяснить имя и адрес ее бабки, а потом наведаться к той в гости без приглашения. Но, во-первых, на квартире ведь живут чужие люди. Могут принять подруг за воришек и поступить с ними соответственно. А во-вторых, Мила хоть и истеричная особа, но отнюдь не круглая дура. И, значит, тоже может сообразить насчет ключей. И что ей помешает потом одной наведаться в квартиру своей бабки? Да ничего не помешает!
И поэтому Мариша сказала Миле чистую правду:
– Может статься, что бумаги деда Левы лежат именно там.
Некоторое время Мила размышляла.
– Если мы найдем эти бумаги, Славку отпустят?
– Во всяком случае, хуже ему уже точно не будет.
– Пойдемте!
Мила двигалась целеустремленно. Было видно: девушка знает, что делает. Подруг же, напротив, томило неясное ощущение приближающейся опасности. Похоже, они нашли тайник, где лежали бумаги деда Левы. Но вот беда, за эти бумаги уже поубивали столько народу, что приближаться к ним едва ли безопасно.
И тем не менее девушки ехали с Милой. Она по дороге несколько раз звонила жильцам, наконец дозвонилась и предупредила, что нагрянет к ним с внеплановым визитом.
– Мне нужно забрать кое-что из бабкиных вещей. Нет, ерунду. Альбом со старыми фотографиями. Ах, вы не в городе. Но что же делать? Бабка мне все уши прожужжала. Сами понимаете, старый человек. У нее свои капризы. Если я вернусь без альбома, она или заболеет, или устроит так, что мы все взвоем. Да, да, понимаю, что вы платите деньги. Но бабка пригрозила, что если я не привезу ей этот проклятый альбом, она сама за ним поедет. И еще бухтела, что сама теперь хочет жить на своей квартире. А что? Имеет право. Сами понимаете, чем это для вас может обернуться.
Под угрозой выселения строптивые жильцы нехотя дали свое согласие. И Мила, проявившая чудеса дипломатии, заверила их, что прерывать отдых и приезжать не надо.
– Ключ от квартиры у меня есть. А что касается альбома, так я знаю, где его искать. Все старые бабкины вещи мы сложили в один шкаф. Да, в тот самый. Так что я ваши вещи даже не трону. Только в шкафу посмотрю, и все.
Наконец вопрос с жильцами был улажен. К этому времени три девушки уже стояли у двенадцатиэтажного дома. Очень большого и густонаселенного. Судя по облупившимся окнам и разномастным застекленным лоджиям с развешенным за грязноватыми стеклами бельем, тут жили далеко не самые богатые люди.
– Домик так себе, – согласилась Мила. – Но по сравнению с нашим – это просто дворец!
Дворец оказался двухкомнатной квартирой. Слегка запущенная, но с довольно просторной кухней и большими изолированными комнатами. Прихожая с холлом тоже приятно радовала глаз. В общем, по меркам советских времен эта квартира могла считаться очень даже хорошей.
Мила ориентировалась в ней прекрасно. Едва войдя, она сразу же направилась в дальнюю комнату, где в углу стоял огромный старый шкаф. Выглядел он, прямо сказать, не ахти. Лак на нем местами был поцарапан, местами растрескался, а местами вовсе отвалился или был кем-то отковырян. Но сам по себе шкаф большой, просто огромный.
– В него мы все бабкины вещи и утрамбовали. Конечно, теперь трудно понять, что и где лежит. Но искать бумаги надо именно здесь. Больше им быть негде!
Сначала девушки думали, что дело яйца выеденного не стоит. Но, заглянув в шкаф, несколько приуныли. Куда там Викиной кладовке или антресолям, с которых грохнулся Славка! Шкаф неизвестной им бабки был так плотно забит, что вещи приходилось не вынимать, а буквально выковыривать из него. Задняя стенка была сделана из фанеры и прибита мелкими гвоздиками. Так вот теперь фанерная стенка выгнулась почти барабаном под давлением запихнутых в шкаф вещей. И не отваливалась только благодаря тому, что шкаф стоял у капитальной стены и упирался в нее.
– Зачем же вы все это хранили? – пыхтела Вика, вытаскивая из шкафа мешки со старыми чулками, потрескавшиеся от времени кожаные саквояжи, немодные сумки с разлохматившимися ручками и какие-то книги с потрепанными, словно зубами пожеванными, уголками.