– Поговори со мной, Тём, – отставив стакан в сторону, попросил я, вглядываясь в застывшие черты. – Послушай, все можно решить. Мне нужно знать, что ты натворил, с кем связался. Тём, я вытащу тебя, только помоги мне. Я должен знать с чем сражаться. С кем воевать. Мне необходима цель, брат.
Мой мобильник разразился резкой трелью где-то в прихожей. Я вздрогнул от неожиданности, а Артем – нет. Тряхнув головой, я поплёлся на поиски телефона.
Звонил Ванька Юматов. Он вернулся из командировки и уже ехал ко мне. Я как-то сразу воспрял духом, услышав голос адекватного, а, главное, живого друга. Пока он добирался, я успел покормить Артема жидкой манной кашей, которую научился варить еще в детстве, а потом укрепил навык приготовления каш (правда, на воде) в армии. А что будет, если он захочет в туалет; невольно закралась в голову житейская, такая насущная мысль. Додумать не успел, сработал видеофон известив, что Юматов уже подъехал.
Я закрыл дверь в гостиную и дождался Ивана в прихожей. И когда тот вошел, первое, что бросилось в глаза – одутловатое красное лицо Юматова. Мне показалось, он заметно прибавил в весе за те дни, что мы не виделись, или я просто не обращал внимания на растущее брюхо исполнительного директора охранного агентства «Зевс». Ванька, как и Стас, работал раньше со мной в органах и уже тогда злоупотреблял пончиками и гамбургерами.
– Красный, как помидор. С похмелья? – спросил я. Иван отрицательно мотнул головой, скинул ботинки, всучив мне бумажные пакеты из Макдональдса. Неприятно пахнуло фастфудом, и я поморщился.
– Не, отдышка измучила, жара еще на улице. Не продохнуть, – пожаловался Юматов, проходя за мной на кухню.
– Ты бы спортом занялся, что ли и на диету сел, – повернувшись, окинул взглядом раскабаневшего Юматова. – Давай я тебя с Риткой Лихачёвой сведу, она возьмется за тебя вплотную. Через пару месяцев всю отдышку, как рукой снимет, – положив пакеты на стол, отошел к кофейному аппарату. Пусть хотя бы кофе будет натуральным.
– Ты собой занимайся, Чернов, – тут же набычился Юматов. Я передернул плечами.
– Дело твое. Ресурсы организма не безграничны, – ответил ненавязчивым тоном. – Лишний вес на потенцию, кстати, влияет. Юлька не жалуется еще?
– Она сама не дюймовочка, – ухмыльнулся Иван, плюхнувшись за стул. – Мужик должен быть здоровым, как русский богатырь!
– Ключевое слово «здоровым», – заметил я. Мы обменялись взглядами, и оба замолчали, вспомнив об одном и том же человеке. Я варил кофе, Иван шуршал пакетами, доставая свои бургеры. Градус напряжения постепенно возрастал.
– Завтра Стаса хоронят. Ты идешь? – спросил я, понимая, что избежать темы погибших друзей не удастся, как и вопросов, на которые я планирую получить ответы.
– Да, конечно. Жанна звонила уже. Я денег предложил; она сказала, что ты уже перевел больше, чем нужно, – скорбным тоном проговорил Иван.
– Странно, что отказалась.
– Она, как мне показалось, до сих пор в шоке.
– Никто не ожидал, – тускло отозвался я.
– Расследование мой однокурсник бывший вел. Они закроют дело, как самоубийство. Сам не могу поверить, Кир. В августе отдыхать собирались все вместе.
– Третий год подряд, – бесцветным голосом напомнил я.
– Да… жизнь такая. Дела, беготня, – вздохнул Иван. – И Эллу жалко. Классная девчонка. Незаменимая. Думаешь, она из-за Стаса? – неуверенно взглянул на меня Юматов. – Вроде мутили они немного. Ты извини, я знаю, что и у вас с Элкой случались эпизоды, но ты закоренелый холостяк, а Чупрасов…
– Стас тоже не собирался жениться. Насколько мне известно, – сухо сказал я.
Поставил на стол две чашки с кофе и сел напротив. Достал сигарету из пачки, закурил.
– Ты в курсе, наверное, что это я ее нашел, – начал я, задумчиво глядя на Ивана. Тот мрачно кивнул, макая картошку фри в соус и отправляя в рот. – Не похоже было, чтобы она собиралась с собой покончить. Элла мне звонила где-то за час, просила приехать. Немного расстроенная, но не в истерике. И в квартире чисто: телевизор работал, пижама на постели.
– Кир, мы с тобой, когда операми работали, и не такое видели. Вспомни, мальчишку-школьника нашли в петле на веранде в детском саду. Родители говорили, что он в кино с друзьями собирался, и действительно билет был в кармане, только до кинотеатра мальчишка так и не дошел.
– Да, помню тот случай, – кивнул я, глядя на тлеющий уголек сигареты. – В армии тоже немало самоубийств насмотрелся. Вешались, стрелялись, на гранаты бросались, под пули бежали.
– В голове перемыкает и все… – продолжил Иван. Сделав глоток кофе, он сложил руки на столе, постучал по поверхности толстыми пальцами. – Я, кстати, узнал по твоему вопросу.
– Ну? – я вопросительно посмотрел на Юматова.
– С французом этим, Пьером Лораном, что коллекцию продал, связаться не удалось. Прошерстил его родственников, тоже глухо. Сделал официальный запрос через своих, вот утром ответ получил.
– И что там? – напрягся я, предчувствуя очередную подставу.
– Пожар, – мрачным тоном сообщил Иван. Выпустив струйку дыма, я потер переносицу, ощущая, как виски сдавила мигрень. – Ночью загорелась проводка. Сигнализация не сработала. Пожарные машины приехали уже на пепелище. Дом полностью выгорел. Хозяин с женой спали. Думаю, даже понять ничего не успели.
– Чертовщина какая-то, – пробормотал я. – Когда это случилось?
– В субботу.
– А курьерская служба? Узнал, кто доставлял заказ? – перешел к следующему вопросу, надеясь хоть на какой-то конструктив.
– Да, – утвердительно ответил Иван. – Компания надёжная. Я связался с самим курьером. Он сказал, что передал посылку прямо в руки получателю. Тоже, кстати, в субботу. Документ с подписью в наличии.
– Подпись Стаса?
– Да. Я проверил.
– И где посылка? – нахмурился я.
– Я не знаю, Кир, – тяжко вздохнув, Юматов пожал плечами. – Следак клянется, что опера ничего не находили. Я склонен верить. А ты с Артемом говорил?
Я неопределённо качнул головой. Не знаю, почему не сказал Ивану, что три монеты из семи уже я уже нашел. И две из них рядом с погибшими.
Меня не покидало ощущение иррациональности происходящих событий. Мне не нравилось, что все это проворачивалось за моей спиной. Никто не сообщил о договорённости с Артёмом, а он сам сейчас находился в невменяемом состоянии и подтвердить или опровергнуть версию, озвученную Эллой, не сможет. Не понимал я и зачем Артёму понадобились золотые монеты. Что он собирался с ними делать? В чем их необыкновенная ценность, раз он рискнул продать единственное жилье, будучи безработным?
– Артем не в состоянии говорить, – ответил я, затушив сигарету. Запил горький привкус большим глотком кофе.
– Как это? – в недоумении уставился на меня Иван; прошёлся блестящими от жира пальцами по редеющим волосам. Я отвернулся и снова закурил.
– Он на днях алкоголем в баре отравился, загремел в больницу.
– Не оклемался до сих пор? – спросил Юматов, разворачивая второй гамбургер по счету.
– У него небольшое психическое расстройство, – я затянулся сигаретой, сделав паузу. – Не в себе он, в общем. Ника посоветовала его не травмировать и оставить в покое.
– Ника? – нахмурился Иван.
– Вероника Божич, – произнес имя, и внутри что-то натянулось, лицо ее так ясно перед глазами встало. Как наяву увидел. Даже пальцы закололо, как захотелось к возникшему образу прикоснуться. – Его лечащий врач. Она психиатр-нарколог, – сдавленным тоном закончил я.
– Почему так неформально – Ника? Вы знакомы? – с любопытством взглянул на меня Юматов.
– Ну, как сказать, Вань, – задумчиво протянул я, откидываясь на спинку стулу. – Мы с Темой оба с ней знакомы. Тема учился с Вероникой в одном универе. Она ушла со второго курса, он остался. Некрасивая там история вышла. Не важно, в общем. Врать не буду, но лет восемь точно прошло с тех пор. Встретились в клинике. Мир тесен, как оказалось.
– А что за история? Ты колись. Я же спать не буду, – пристал Юматов.
– Вань, я не баба сплетни разводить, – хмуро бросил я.
– А, может, это имеет значение? Как-то много случайностей в последние дни, – тонко подметил Юматов, пристально глядя на меня.
– Это да, но Ника точно тут не причем, – уверенно ответил я.
– Ну она же психиатр, – продолжил развивать тему Юматов. – Артём мог ей что-то рассказать.
– Врачебная тайна, Вань. Если и рассказал, мы не узнаем, пока Артем сам не оклемается. Ты мне лучше скажи, как так вышло, что Стас у моего брата этот странный заказ взял, а меня не поставил в известность?
– Артем вроде как просил не распространяться, – уклончиво пожал печами Иван. – Да и необычного ничего не было. Заказ и заказ. В Фемиду часто коллекционеры обращаются. Стас вообще думал, что Артём не для себя, он же в творческой среде работал, там полно странных типов.
– Он родительскую квартиру продал, – упавшим голосом сообщил я.
– Серьезно? – выпучил глаза Иван. – Я ничего не знал. Я не в теме, Кир. Он все дела со Стасом решал. Мы с ним, по сути, сто лет не виделись. Чупрасов говорил, что Тёмка нервный был немного, но он же всегда такой. Чуток с придурью. Поэтому Стас и не заострил внимание. Я уверен, он бы тебе первому маякнул, если бы знал про квартиру.
– Может, именно это он и хотел мне сказать? – задумчиво предположил я.
– Когда? – быстро спросил Иван, сдвинув бесцветные брови.
– За несколько минут до своего полета, – напряженно проговорил я. – Позвонил, попросил зайти, чтобы сообщить что-то об Артеме. Тебе не звонил?
– Мне – нет, – качнул головой Юматов, нервно постукивая пальцами по столу, потом посмотрел на меня с задумчивым выражением лица. – Ты у Эллы не спрашивал?
– Она сказала то же самое, что и ты. Не думал, что монеты могли украсть, а Стаса убили на самом деле?
– Думал, – утвердительно кивнул Иван, застёгивая разошедшиеся на рубашке пуговицы. Второй гамбургер оказался явно лишним. – Но доказательств нет, следов взлома тоже. На теле никаких телесных повреждений кроме тех, что он получил при падении, не обнаружено, в крови чисто. А монеты… Может, он успел их передать Артему? Уверен, что брат не в состоянии ответить?