– Подожди, Кир. Не отключайся. Я еще кое-что выяснил. Справки навел про докторшу твою. Вероника Божич. Что-то не то с ней, Чернов.
– Не надо ее впутывать сюда, Вань! – раздраженно рявкнул собеседник. Юматов промокнул глаза рукавом и остервенело вцепился в руль.
– Нет, ты послушай. Она частной практикой занимается. Нелегально. На дому пациентов принимает.
– И что? Зарплаты у врачей невелики. Все крутятся, как могут.
– Да, я не спорю. Но ты, наверное, не в курсе, что Артем ее постоянный пациент с начала зимы. Каждую неделю к ней ходил.
– Ты уверен? – после минутной паузы спросил Чернов. – Нет никакой ошибки?
– Нет. Все точно. Ты сам у нее спроси. Я сразу заподозрил неладное, когда ты про врача заговорил. Ты сам подумай. Он там ей на кушетке наверняка обо всем рассказывал. И про планы насчет монет мог сболтнуть. Может это, вообще, она его надоумила коллекцию выкупить? А что? Эти мозгоправы все могут. Гипноз, внушение, а он у тебя слабоват нервами. С головой с детства беда.
– Я тебя услышал, Вань. На месте поговорим, – холодно отозвался Чернов и сбросил вызов.
– Сучонок, – вырвалось у Юматова.
Провел ладонью по лицу и заметил, что пальцы дрожат. Сахар падает, подумал он и потянулся за пончиком, но так и не достал. Из динамиков резко заорал тяжелый рок на весь салон, заставив Юматова подпрыгнуть на сиденье. Он начал яростно жать на все кнопки на панели, но музыка становилась только громче. В какой-то момент ему почудилось, что долбящие звуки проникли ему в голову, взрывая клетки мозга. Словно невидимое сверло врезалось в один висок и, раскручиваясь, пробиралось к другому. Юматов оцепенел, вцепившись в руль и отчаянно мотал головой, пытаясь избавиться от нарастающего гула. Грудная клетка резко поднималась и опускалась, пот насквозь пропитал рубашку, брюки и даже трусы. Может, это был и не пот вовсе. Иван не думал, не мог. Боль пронзила с затылка до пят, ослепляя до красных вспышек перед глазами, к горлу подступила тошнота. Мужчина захрипел. Вытаращив в ужасе глаза, он смотрел, как его автомобиль вылетает на встречку. Дернувшись всем телом, крутанул руль и вжал до предела педаль тормоза. Машину Юматова развернуло, и через секунду, в бочину автомобиля громко сигналя, въехала огромная фура. Скрежет металла, визг тормозов и грохот. Удар был такой силы, что снесло крышу легковушки, а вместе с ней и голову водителя…
– Ты снова не спал?
– Наоборот. Меня вырубило на целые сутки, может, больше.
– Когда ты в последний раз ел?
– Я не помню.
– Тебе становится хуже. Я думаю, нам нужно использовать новые методики.
– Никаких таблеток. Я хочу, чтобы голова оставалась ясной.
– Медикаментозный курс поможет тебе избавиться от спутанного сознания и выровнять режим сна. Чем ты занимался эту неделю?
– Искал деньги, чтобы приобрести коллекцию монет.
– Ты не отказался от этой идеи?
– Нет.
– И что ты будешь делать с монетами, когда они окажутся у тебя?
– То, что должен. Другого выхода нет.
– Поясни, что ты имеешь в виду.
– Я ошибся.
– В чем ты ошибся?
– Девушка во сне не одна.
– Твой сон изменился?
– Да, этой ночью. Я поэтому пришел. Мне очень важно рассказать тебе.
– Я слушаю. Что тебе снилось?
– Начало точно такое же, как обычно. Озеро, белое ускользающее платье, тёмные волосы, пение птиц, запахи воды и разогретой под солнцем земли. Покой, радость, легкость…
– Что дальше? Почему ты замолчал?
Спустя десять минут.
– Кажется, я задумался.
– Ты неподвижно смотрел в одну точку десять минут. Часто у тебя такое бывает?
– Нет. Началось несколько месяцев назад. Я не замечаю. Но коллеги обратили внимание. Сочли мое поведение странным.
– Тебя уволили?
– Да. Но я не расстроен. Все это не важно…
– А что важно?
– Сделать все правильно.
– Расскажи мне продолжение сна. А потом вернемся к тому, что ты собрался сделать.
– Вокруг ночь, черная, беззвездная. Ни одного звука, ни шороха ветра. Она стоит перед каменным выступом или оградой. Внизу бездна. Я не вижу, просто знаю это. На ней темное длинное платье с широкими руками и капюшон. Она кого-то ждет. Очень давно. Я чувствую ее отчаяние, одиночество, боль и тоску. Она устала, ей хочется уйти, но затухающая надежда все ещё живет в ее сердце. Она оборачивается, услышав шорах за спиной, и внезапный порыв ветра сбрасывает капюшон с ее головы.
– Ты видишь ее лицо?
– Да. У нее синие глаза и каштановые волосы, россыпь веснушек на носу. Она горько плачет. Одиночество и отчаянье оглушают… Так много чувств. Она не выдерживает. Я вижу, как девушка отворачивается и делает шаг вперед и, расставив руки, падает вниз. В пропасть… Раньше я видел конец, то как она лежала сломанная на каменистой земле, а этой ночью увидел начало.
– Твой вывод, что девушки разные, логичен. Одна олицетворяет свет, другая – тьму. В твоем подсознании произошло разделение, ты начал думать, делать умозаключения. Возможно, это хороший признак. Мир иллюзий может казаться очень заманчивым, легким, волшебным и прекрасным, но это обман. Ты убегаешь от сложностей, вместо того, чтобы жить и бороться, быть счастливым, найти себя и то, чем бы ты хотел заниматься, вкладывая максимум возможностей и усилий, тем, что принесет удовольствие тебе и пользу людям. Ты находишься здесь. В этом мире. Посмотри на меня. Я настоящая. А та девушка в белом платье, и другая в черном – всего лишь сон. В одной заключены твои надежды, в другой – страхи.
Глава 13
Очередная сигарета тлела в переполненной пепельнице, по кухне клубился едкий серый дым, с которым не справлялась работающая на полную мощность система кондиционирования. Я сидел на кухне, слепым взглядом уставившись на металлический кейс, лежащий на столе. На нем еще остались следы черной копоти после взрыва и запёкшейся крови. Мне передали его, когда я приехал на место аварии.
Я находился недалеко, когда произошло столкновение, в паре километров. Я мог узнать о гибели Юматова гораздо позже, во время похорон другого своего друга, на которые так и не попал. Я мог проехать мимо. Аварии на трассах в Москве – распространённое явление. Но, заметив среди осколков и кусков металла перевёрнутый пакет с пончиками, я резко съехал на обочину. Меня словно под дых ударило. Я подозревал, что там увижу, но все равно пошел.
Мне не повезло: я оказался на месте раньше гаишников и скорой. До того, как оттащили раскуроченный автомобиль Юматова с проезжей части и убрали обломки. Мне не повезло: я оказался раньше… и увидел откатившуюся к ограждению окровавленную голову с выпученными застывшими глазами.
В памяти не отложилось, как я ехал домой. Перед внутренним взором мелькал один и тот же ужасающий кадр. Я видел, как брызгали струйки крови из разорванных вен… И все то, что я пережил ночью в собственной постели. Словно обрело цвет и яркость. Я точно знал, ощутил на собственной шкуре, что Иван чувствовал в момент удара.
Квартира встретила тишиной; Артем меня не дождался, и я понятия не имел, куда он мог пойти. Я был уверен, что брат не причастен к гибели Юматова. Значит и к предыдущим смертям. А все остальное – безумие и массовое помешательство. Я найду его, всю Москву подниму, но найду.
Зажав сигарету зубами, я двинул к себе кейс с логотипом моей фирмы и медленно открыл. Меня не интересовали договора, счета или сметы. Я вообще их не заметил. Я сразу увидел, то что искал. Конверт лежал сверху. Мои пальцы не дрожали, пока я доставал его из кейса. Никаких адресатов. Римская, словно выжженная четверка в уголке, почти незаметная. Я заглянул внутрь и криво ухмыльнулся, сигарета вывалилась из губ и упала на стол.
Прошло еще полчаса, может больше, а я все сидел в одной позе, немигающим взглядом сканируя зажатую двумя пальцами золотую монету. Я не пытался разгадать ее секрет или какой-то таинственный код. И не испытывал страха или суеверного ужаса. Это была просто монета… Я положил ее ребром и раскрутил, а потом с хлопком накрыл ладонью.
– Просто гребаная монета, – повторил вслух и сам вздрогнул от звука собственного голоса.
– Кирилл? Это ты…? – вопрос прозвучал совсем близко, вырывая меня из состояния короткой полудрёмы и возвращая в тускло освещенный давно не убранный подъезд, где я провел последние два часа, сидя прямо на бетонном грязном полу возле двери доктора Божич. Наверное, я все-таки вырубился, раз не услышал, как простучали ее каблучки. Или она пролетела по воздуху, как лесная фея… Или ведьма. Есть ли между этими сказочными существами какая-то существенная разница?
Запрокинув голову, я посмотрел на обладательницу самого чарующего голоса в мире, вибрирующие интонации которого мгновенно бросили меня в эротическое помешательство.
– Не похож? – криво ухмыльнувшись, спросил я, глядя снизу-вверх во встревоженное лицо.
Она выглядела как грех, самый запретный из всех существующих и самый желанный. Гибкая и тонкая, в легком летнем платье, целомудренном и закрытом, но мне было все равно, во что она одета. Мне мешала любая одежда, я хотел сорвать все, до малейшего клочка. Мои пальцы нервно сжались в кулаки, и я шумно втянул воздух, скользнув взглядом по щиколоткам и выше… В горле мгновенно пересохло, и я почувствовал себя, как выброшенная на берег рыба, а она была моим глотком воды, в котором я до одури нуждался.
– Ты выпил? – нахмурившись, задала она нелепый вопрос. Конечно, выпил. Кто бы не выпил на моем месте? Я кивнул, неотрывно глядя на девушку одержимым взглядом. И не мог насмотреться.
Темные волосы свободными локонами падали на ее плечи, атласная кожа излучала внутреннее сияние, глаза сверкали изумрудным тревожным блеском, губы… Мой взгляд вернулся к глазам, чтобы не сойти с ума и не наброситься на нее прямо в подъезде.