– Арлинда, скажи своему сторожевому псу, что я ничего такого не сделал! – запищал парень, вцепившись в руку профессора.
– Я тут собак не вижу, – я нахмурилась. Зрелище доставляло мне странное удовольствие. – Но Леан и вправду ничего не сделал. Мы о моём отъезде говорили. И о Нимеридис…
Я умоляюще взглянула в хрустальные глаза Эримана. Он прижал Леана сильней, а потом резко отпустил и отряхнул руки. Рыжий согнулся и схватился за горло.
– Удачи тебе, Арли, – прохрипел он и побрёл в коридор. На пороге обернулся: – Смотри, чтобы пёсик не сорвался с цепи и не покусал тебя в плохом настроении.
– Ах ты ж! – Эриман дёрнулся, но я вовремя схватила его за рукав и потянула на себя.
– Эри, перестань, – я прижалась щекой к рукаву его длинного пиджака. – Он ни в чём не виноват. Ты теперь на каждом встречном мужчине срываться будешь?
– Если придётся, – Эриман проводил тяжёлым взглядом рыжую шевелюру, что быстро исчезла в темном коридоре.
– Неужели, ревнуешь? – я подняла голову, поймав его гневный взгляд. Ярость проложила две вертикальные складочки между его бровями. Боялась признаться себе, но мне нравилось, когда Эри ревновал меня. Словно каждый раз получала доказательство тому, что дорога ему.
– Без-з-зумно! – выпалил он и напал на мои губы. Целовал упоительно, как будто не видел несколько дней, а не часов. А затем отстранился и, задыхаясь, сказал: – Я думал, не досижу до конца экзамена. Горел и плавился. Боялся, что ты убежишь. Что тебя могут украсть. Невыносимо это, малыш…
– Никто не выкрал бы, – шепнула я, легко коснувшись его шеи. Сосуды горячо и часто пульсировали под кожей. И мне хотелось стать его кровью. Слиться с ним и никогда не разлучаться. – Ты один у меня. И порази меня молния, если пойду за кем-то ещё.
Эри некоторое время обнимал меня крепко, а потом отстранился.
– Готова? Всё собрала? Хочу тебе побыстрее дом показать, – он широко заулыбался.
Я кивнула и показала на свой наплечный мешок, распухший до невероятных размеров. Бросила прощальный взгляд на осиротевшую комнату, пустые полки, голые остовы кроватей.
– Пойдём?
Глава 15. Мой дом – твой дом
Я задремала. Мерное покачивание и мельтешение пейзажей за окном убаюкало, и сознание отключилось. Очнулась, когда Эриман открыл дверь магомобиля. Он прижал меня осторожно к себе, уложив голову на грудь, и понес по мощёной дорожке к дому. Алое закатное небо нависало над нами, как покрывало. Вечер уже. Значит, ехали больше часа.
– Спи, малыш, – сказал профессор и, поцеловав в макушку, со мной на руках перёсек широкую площадь.
Деревья возле дома, как сторожевые великаны, пропустили нас и, приветствуя, покачали кронами. Дверь нам открыли, но из-за того, что прижималась щекой к груди Эримана я не увидела кто.
– Амрес, комната готова?
Никто не ответил. Или ответил, но молча. Кивнул, например. Мне поднимать голову сейчас было стыдно. Наверняка, растрёпанная и помятая после сна. Я только сильнее прижалась к Эри, обхватив его плечи руками.
Эриман простучал каблуками по мраморному полу и пересёк широченный холл. Я успела мазнуть взглядом по настенным фрескам и потолочным витражам. Заметила на боковой стене подсвечники. Старомодные, сдобренные потёками расплавленного воска. Пламя трепыхнулось, как крылья бабочки и выпустило тонкие белые нити дыма. Здесь пахло древесным углём, а ещё – хризантемами. И полями. Широкими лугами разнотравья. Эри пахнул своим домом. А дом пах Эриманом.
– Хочешь отдохнуть? – он понёс меня наверх и остановился у массивной двери.
– Пить, – прошептала я, облизав сухие губы, и меня снова потянуло в сон.
– Сейчас.
Эриман положил меня на прохладную кровать. Над головой навис голубой потолок, больше похожий на небо пчелиного сезона. Я прикрыла веки. Махровая ткань легла на плечи, и шаги Эримана отдалились.
– Принеси графин с водой. Быстрей! – крикнул он в коридор.
Интуитивно просунула руку под подушку и повернулась набок. Прохладный шёлк ласково погладил щёку. Так не хотелось выныривать из мягкого океана снов! Долго думала, чего мне хочется больше: пить или спать. Но остатки дремоты украли шаги, сотрясающие пол, и я открыла глаза.
– Ты понимаешь, что ты делаешь? Зачем сюда её привез? – сухо спросил вдалеке женский голос. – Тебе на меня совсем наплевать? Мы же договаривались!
– Прошу тебя, перестань горланить! Я понимаю, что делаю, а тебе не стоит лезть, – ответил Эриман приглушенным голосом. – Все что я обещал тебе, останется между нами. Не вмешивай её. Иди и не попадайся пока мне на глаза, – шёпотом проговорил Эриман, и дверь в комнату скрипнула.
Ревность влетела в сердце, как пуля: отчаянно и навылет. Дыхание острым клином застряло под рёбрами. Мысли расползались, как ткань от свечного пламени. Лгал? Неужели женат? Ведь он так и не дал внятного ответа на мой вопрос о личной жизни.
И неужели ему хватает совести приводить в дом, где живёт его супруга, своё новое молодое увлечение?!
Затошнило. Захотелось сплюнуть мерзкую кислоту, что наполнила рот. Я представила себя на месте этой женщины. Той, что не сказала ни слова, увидев меня, а лишь смиренно промолчала…
Так вот, чего ты стоишь, Эриман Окард?!
– Ты не спишь? – прозвучал его мягкий голос над головой. Тёплая рука коснулась щеки.
– Зачем ты меня обманул? – я поймала его руку и сжала пальцы.
– Когда? – удивился Эриман и поцеловал меня, будто ничего не произошло. – Ты о чём, Арли? Держи воду.
– Кто она? – проговорила я, сжав стакан. Тонкая испарина дала брешь, очертив отпечатки моих пальцев. – Жена?
Он сначала замолчал, нахмурив брови, а потом согнулся и захохотал.
– О, да! Одна из моего гарема! Сейчас ещё прибегут десять малышат, и я заставлю тебя менять пеленки и стирать им бельё, – вытерев весёлые слезы, Эри поцеловал меня в лоб. – Отдыхай. Я пока отойду ненадолго – переоденусь. На мне до сих пор следы твоих побоев, – он показал на лоб, где смоляные волосы на виске слиплись от крови. Порез на брови затянулся и покрылся бурой корочкой. Почему не полечил его в академии? – Амрес поможет тебе принять ванну и покажет, где столовая.
– Старшая жена, да? – буркнула я. – И я обязана буду её слушаться и садиться за стол только после того, как она оттрапезничает? Как в отдалённых районах Южного Ортогрона? – приподнялась на кровати и перешла на заговорщицкий шёпот: – И мыться лишь в той воде, где она телеса свои полоскала? Так?
– Ты сейчас серьёзно? – вдруг затих Эриман и отодвинулся. – Думаешь, я настолько урод, что поступил бы с тобой так?
Он резко встал и отошёл в сторону. Глянул в окно, где сквозь хрупкие занавески просачивалось алое зарево.
– Этот мир кажется мне игрушечным, – прошептала я виновато. – С тех пор, как поняла, что тёмная. Я не знаю, что он мне несёт. И не знаю, реален ли каждый мой шаг вперёд. Прости, если причиняю боль тебе. Прости.
– Я оставлю тебя, – тихо проговорил Эриман и двинулся к двери. – Увидимся на ужине.
Он ссутулил плечи и шагнул из комнаты. О чём он думал и что его тревожило я не могла знать, а все эти недомолвки казались мне такими страшными. Вдруг он что-то скрывает? Вдруг опасения Викса оправдаются?
Я не стала его задерживать. Нам обоим было, о чём подумать.
Перевернулась на спину, считая крошечные трещинки на потолке. Однажды я научусь доверять Эриману. Как самой себе.
Я разлепила глаза, когда ночь уже приняла власть над миром. Темнота проникла в комнату, как кошка. Сиреневый мрак затаился по углам, сгустившись клубами у пола. Лишь одинокие свечи на азитах полыхали в дальнем конце комнаты, окутывая стены рыжеватым сиянием и напоминая, что я ещё жива.
Я не сразу поняла, где нахожусь. А когда сообразила, что с Академией и мечтами покончено, и теперь Эриман меня прячет, захотелось взвыть. Губительная ярость воскресла внутри, когда я вспомнила его отрешённую мину на экзамене. Прорвалась в сосуды и жаром разлилась по телу. Я злилась на Эримана за то, что расколотил мои надежды вдребезги и всё решил за меня. И на себя: за то, что растаяла, увидев его слёзы.
Нет, не таким я представляла своё будущее! Ведь лекарем стать хотела, а кто я теперь? Домашний питомец тёмного профессора?! Но выход оставался лишь один: смириться и ждать. Жить в заточении мрачных стен, не показываясь за воротами, пока Эриман не выяснит, насколько опасно для меня снаружи.
А захочет ли он вообще меня выпускать?! Да кто его спросит?! Он же меня не спрашивал, когда жизнь мою калечил!
Дернулась и села на кровати, откидывая одеяло прочь. Я должна…
Одеяло?!
Я помнила, что Эриман положил меня на расшитое тёмным орнаментом покрывало! Никакого атласного стеганого одеяла с цветастым рисунком не было и близко!
Опустила глаза и закричала. Вместо одежд, в которых я покинула Академию, на моём теле красовалась роскошная сорочка, больше похожая на пеньюар. С тонкими лямочками поперёк ключиц, но в остальном – закрытая и не вызывающая. И слава Вездесущим.
Что это значит?!
Он меня раздевал?!
Эриман раздевал меня?!
Потёрла пальцами виски, призывая уснувшую память. Вспомнила лишь, как считала трещинки на потолке, а потом… В сон провалилась, кажется. И всё. И всё!
– Боги Вездесущие! – вскрикнула я. – Что было-то?!
Он ответит! Расскажет всё, как есть!
Вскочила с кровати, как ошпаренная, и понеслась в коридор, едва не опрокинув тумбочку. Серые стены с каменным орнаментом приняли меня в свои объятия и потащили коридорами. Ковровая дорожка под ногами комкалась и собиралась складками. Путаясь в лабиринтах ходов, я плутала по неизвестности и то и дело выходила к одному и тому же месту. В конце концов, начала считать одинаковые двери, как делала в Академии. Одна, две, три…
Так я и вышла к лестнице, украшенной витражами. Спустилась на первый этаж, гладя босыми ногами каменные ступеньки, и обнаружила точно такой же пустой коридор. Ну, и как они здесь ориентируются?!