А почему вы продаете его, мистер Фербенкс?
«Будь осторожен, — напомнил себе Макс. — Этот парень откуда-то знает самые неожиданные вещи. Но почему он к ним так прицепился?».
Это часть судебного урегулирования, — пояснил он. — Юридическая процедура.
Банкротство, — уточнил Клемацки.
Ха! Ему и это известно.
Дело в том, — пустился в объяснения Макс, — что часть моих компаний подпадает под действие Главы 11...
О банкротстве.
Ну да, это чисто техническая процедура, и...
Банкротство есть банкротство. Не так ли, мистер Фербенкс?
В общем, да.
Вы — банкрот.
Ну, технически, это...
Банкрот.
Если хотите, можно назвать это и так, — вздохнув, согласился Макс.
Клемацки перелистнул страницу.
Когда вы с женой решили совершить эту прощальную поездку в Каррпорт, мистер Фербенкс?
Ну, точно не скажу, — замялся Макс. Он начал подумывать, не вызвать ли адвоката, а лучше нескольких. С другой стороны, что ему скрывать от этого парня? Абсолютно нечего. Он просто расследует кражу. Одному Богу известно, к чему он задает все эти вопросы, но это ровным счетом ничего не значит. — Решение о продаже дома было принято... недавно. Поэтому поехать туда мы тоже решили недавно.
Совсем недавно, — уточнил Клемацки. — Об этом даже нет записи в ежедневнике вашей жены.
Вряд ли она все записывает в свой ежедневник...
Не все? — поразился Клемацки. — Вы хотите сказать, что она делает еще больше, чем здесь записано?
Понятия не имею. — Макса вдруг бросило в жар, и он подумал, а не встать ли ему просто и выйти, но любопытство по поводу всех этих вопросов пересилило. — У меня нет привычки залезать в ежедневник жены.
А вот он у меня, хотите взглянуть?
Нет, благодарю. Что касается вашего вопроса, то, думаю, мы приняли это решение спонтанно.
Должно быть, так и случилось. Вечером в четверг вы были на ужине у неких Ламли в их квартире в пригороде.
Вы необычайно проницательны, — недовольно буркнул Макс.
Мне не зря платят хорошую зарплату, — тонко улыбнулся Клемацки.
Вы намекаете на то, что за ужином Лютеция никому не сказала, что мы собираемся в Каррпорт.
Вовсе нет. Я намекаю на то, что ваша жена за ужином пожаловалась миссис Ламли на дикую усталость и слабость и сообщила, что собирается поскорее вернуться домой и хорошенько выспаться.
Макс разинул рот. Затем захлопнул его. Затем снова открыл и произнес:
Мы приняли это решение в машине, на обратном пути.
Понимаю. Это когда вы начали говорить про этот дом.
Да, мы начали говорить про дом.
Кто первым поднял эту тему?
Думаю, что я.
Клемацки кивнул и перевернул очередную страницу в чертовом ежедневнике. Некоторое время он читал его, задумчиво кивая, а потом нахмурился и спросил:
Больше ничего не хотите рассказать про этот дом в Каррпорте?
Что вы имеете в виду?
Разве его недавно не ограбили?
О! Да, конечно. Просто во всей этой суете я совсем забыл про это, но...
Забавная штука наша память, — вздохнул Клемацки. — Вы, кажется, были там во время ограбления?
Не совсем. Как раз перед этим. Грабитель обчистил дом, когда я уже уехал. Полиция задержала его, пока я там находился, но потом он сбежал от них и вернулся в дом уже после моего отъезда.
То есть вас там было двое?
Боже правый, ему известно даже про Мисс Сентябрь!
Да-да, точно, нас было двое, но в этом не было ничего предосудительного.
Клемацки в замешательстве уставился на Макса.
Вы хотите сказать, что ограбление не является чем-то предосудительным?
Макс оцепенел.
- Что?
Клемацки развел руки, и уточнил, хотя и так все было ясно:
Мы только что установили, что вас там было двое.
Но не я и... В смысле, не я и грабитель... Я думал, вы имеете ввиду... В общем, мне показалось, что вы говорите еще про кого-то...
- А полиция, — продолжал Клемацки, поскольку Макс окончательно запутался, — приехала потому, что дом считался пустым, и когда они заметили, что там кто-то есть...
А вот и нет, а вот и нет! Это я вызвал полицию! Я застукал грабителя с поличным, наставил на него пистолет и позвонил в полицию. Проверьте их записи!
Уже проверил и еще больше запутался. Уж эти провинциальные копы, знаете ли. Сначала они составили протокол, что кроме грабителя в доме никого не было. Затем внесли в него исправления, что, помимо грабителя, там находились еще двое. И, наконец, написали, что полиция застала в доме грабителя и еще одного человека, то есть вас. А в службе 911 сообщили, что им позвонили сначала вы, а потом еще кто-то.
С Макса было достаточно. Да, часть этой информации выставляла его не в самом приглядном свете, но он никак не мог взять в толк, какое все это имеет отношение к тому, что произошло в данной квартире прошедшей ночью.
Детектив, — резко сказал Макс, что свидетельствовало о том, что он дошел до крайней точки кипения, — я ценю ваши усилия по добыванию всей этой чепухи, но при чем тут она? Прошлой ночью кто-то влез в эту квартиру. Они похитили ценностей более чем на миллион долларов. Я до сих пор не уверен в точной цифре ущерба. Почему вас это абсолютно не волнует? Почему вы продолжаете непрерывно говорить про дом в Каррпорте?
И там, и тут произошли ограбления, правильно?
Ограбления случаются постоянно. Или вы хотите сказать, что они взаимосвязаны? Бред!
Уверены?
Неожиданно Макса пронзила смутное подозрение. Грабитель; кольцо. Уж не преследует ли его тот самый парень в поисках кольца? Уж не на это ли намекает этот придурочный детектив?
Вы полагаете, это — те же самые люди? — уточнил Макс.
Я ничего не полагаю, — отозвался Клемацки. — Я рассматриваю все возможные версии.
«Он не знает о кольце, — подумал Макс. — Он просто не может этого знать. Но может ли грабитель преследовать меня, пытаясь вернуть кольцо? Да нет, это просто смешно, это невозможно».
Что вы имеете в виду под версиями? — спросил Макс.
Ну, например, такая версия, — охотно ответил Клемацки. — Вы — банкрот.
Как, опять?!
Это просто техническая...
Банкрот.
Ладно, допустим.
Имеется набитый ценностями дом, в котором, как предполагается, вас не должно
быть. Но тем не менее вы оказываетесь там как раз тогда, когда происходит ограбление.
Действительно ли грабитель все время кружит где-то поблизости от него? Отмахнувшись от этой мысли, как от назойливого комара, Макс осторожно поправил:
До. Я был там до того, как это случилось.
До, во время, после. — Клемацки пожал плечами. — Вы все время где-то рядом. Вы возвращаетесь сюда и в последнюю секунду уговариваете свою жену, несмотря на ее нежелание, уехать. Железобетонное алиби.
Алиби? Железобетонное? Секундочку!
До Макса, наконец, дошло. Но нелепость подозрений Клемацки была столь очевидной, что неудивительно, что ему раньше и в голову не могло прийти, каким дерьмом забиты мозги детектива второго класса. Со смесью испуга и крайнего изумления Макс ткнул в себя пальцем и воскликнул:
Вы что, думаете, что я сам подстроил эти кражи? Нанял для этого людей? Ради страховки?
Я пока ничего не думаю, — заметил Клемацки. — Я рассматриваю версии.
А вам следует рассматривать палату в психушке. Изнутри! Вы всерьез считаете, что если я нахожусь под судом о банкротстве, то... Вы что, думаете, что я разорен? Да вы... Да я... Да я могу купить и снова продать тысячу таких, как вы!
Возможно, вы можете купить и продать тысячу человек, — невозмутимо сообщил Клемацки, — но не меня.
Я ухожу, — Макс поднялся на ноги. — В случае необходимости сможете пообщаться со мной через моего адвоката, Уолтера Гринбаума. Я оставлю его номер телефона, а также свой график на ближайшее время, чтобы вы знали, где меня можно застать, если у вас действительно появится разумная тема для беседы.
Клемацки спокойно перевернул страницу ежедневника.
Диктуйте.
Макс продиктовал номер, не преминув добавить:
Вы потратили впустую массу времени вместо того, чтобы заниматься поисками настоящих грабителей. Если у вас нет веской причины задерживать меня и дальше, то я возвращаюсь на Хилтон-Хэд.
Нет, у меня нет таких причин. — Клемацки оставался хладнокровен. — По крайней мере, сейчас. Кстати, ваши показания в Конгрессе покажут по Си-Спэн25?
Не исключено, — язвительно сказал Макс. — Ведь, возможно, кое-кто из конгрессменов — мои сообщники. И это они взломали мою квартиру.
Меня бы это не удивило, — серьезно отозвался Клемацки.
31
Первое, о чем они никак не могли договориться, — как добираться до Вашингтона. Дортмундер желал ехать на поезде, Келп — на машине, а Мэй и Энн-Мэри — лететь на самолете. Как и предполагал Энди, женщины сразу же нашли общий язык и дружно настаивали на авиапутешествии в округ Колумбия.
Раз, и вы уже на месте, — заявила Энн-Мэри, а Мэй добавила. — Понимаете? Вы еще не успеете понять этого, а уже будете там.
Где именно? — потребовал уточнить Дортмундер. — На сельском поле в пятидесяти милях от города? Придется брать такси и потом еще целый час трястись до города. Не хочу ехать на такси. Вот поезд доставит нас прямо дверь в дверь!
Этот разговор происходил в субботу дома у Дортмундера и Мэй. Энди, торчавший на пороге гостиной лицом к входной двери, не преминул уточнить:
Дверь в дверь? Джон, ты думаешь, что поезд привезет тебя прямо в фойе отеля?
Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — огрызнулся Дортмундер. — Мы садимся в поезд в центре Нью-Йорка, на Пенн Стэйшн, и он привозит нас точно в центр Вашингтона, куда нам и нужно.
25 С-Sрап — телеканал, демонстрирующий заседания Конгресса и его комиссий
А вот и нет, — возразила Энн-Мэри. — Поезд прибудет на Юнион Стэйшн, на Капитолийский холм. А «Уотергейт» расположен в Фогги-Боттом, в аккурат на противоположном конце города. И все памятники, все правительственные здания и все туристы находятся как раз точно между Юнион Стэйшн и Фогги-Боттом.