1178Дочь Хильды восклицала, судьбу свою кляня:
«Что я узнать желала, сокрыто от меня.
Я именем Христовым молю и заклинаю,
Вернись, не удаляйся, пока я всего не узнаю».
1179И тут высокий ангел явился снова к ним:
«Раз ты Христом молила и заклинала им,
Хочу тебя утешить, чем только буду в силах,
И расскажу охотно о всех твоих родичах милых».
1180Сказала королевна: «Тогда порадуй вестью.
Не явится ли Хорант с воителями вместе?
Они меня забыли, оставив на чужбине.
Датчанин так отважен, он мог бы спасти меня ныне».
1181«Придет твой родич Хорант, и рать его придет,
В тяжелый хегелинги отправятся поход.
Со стягом королевским в недрогнувшей деснице
Датчанин поведет их до самой норманнской границы».
1182Вновь молвила Кудруна: «Когда бы я узнала,
В живых ли старый Вате, я духом бы воспряла, —
Кому-кому, ему-то обрадуются девы,
Коль встанет он и Фруте под доблестный стяг королевы».
1183 П снова молвил ангел: «Из Штурмена придет
К тебе на помощь Вате. Он по морю плывет
В одной галере с Фруте, гребя веслом правильным.
В бою не сыщешь равных двум этим соратникам сильным».
1184Опять господень ангел собрался улетать,
Но снова его стала Кудруна заклинать:
«Томит меня забота. Прости вопрос докучный,
Когда посланцы Хильды прибудут ко мне, злополучной?»
1185«Уж радость на пороге, – гласил его ответ, —
Два витязя в дороге и явятся чуть свет.
Доверьтесь им, их чести, – гонцы вам лгать не станут
И вас облыжной вестью они ни за что не обманут».
1186На этом ангел божий был должен улететь,
И ничего Кудруна не спрашивала впредь.
И было полонянкам и горестно, и сладко.
«Где те, кто их избавит?» – они задавались загадкой.
1187He спорилась работа в тот день у них в руках,
Все время толковали они о смельчаках,
Которых к королевнам послала Хильда с вестью,
И с трепетом душевным о них ожидали известья.
1188День гас. Вернуться в замок им время подошло,
Там гневная Герлинда их выбранила зло,
Она всегда на пленниц набрасывалась с бранью
И в ярости грозилась подвергнуть подруг наказанью.
1189«Кто это вам позволил лениво мыть мое
Льняное, дорогое постельное белье?
И шелковые платья мои не белоснежны!
Я вас заставлю плакать, коль вы нерадивы, небрежны!»
1190Сказала Хильдебурга: «Старались, как умели.
Сударыня, вы прачек хотя бы пожалели:
Мы мерзнем то и дело, ведь ветер дует, воя.
Когда бы потеплело, могли бы мы выстирать вдвое».
1191А старая Герлинда ей злобно отвечала:
«Каким бы сильным ветром вас там ни обдувало,
Ваш долг с утра до ночи стирать и не лениться.
Идите завтра к морю, как только забрезжит денница.
1192Ведь скоро праздник вербный,[125] и по обыкновенью
К нам гости соберутся, чтоб встретить воскресенье.
Так если вы не чисто мне вымоете платья,
Не только что из дома, со света могу вас согнать я».
1193Пошли в каморку девы, чтоб спать скорее лечь,
Промокшую одежду стянули с белых плеч.
Не баловали пленниц в Нормандии: бедняжки
На тело надевали лишь по две суровых рубашки,
1194жажду утоляли колодезной водой,
А ужинали девы лепешкою ржаной.
Так были злой Герлиндой обласканы подружки,
Что спать они ложились на жесткой скамье без подушки.
1195Измаялась Кудруна: на досках сон неймет.
С трудом дождались девы, покамест рассветет.
Не спали, а гадали, когда должны явиться
Два рыцаря отважных, что им напророчила птица.
1196И дева Хильдебурга, как и Кудруна тоже,
До утра протомившись на неудобном ложе,
Едва заря настала, в окошко поглядела.
Там выпал снег. Несчастной печаль и тоска овладела.
1197Сказала Хильдебурга: «Нам надобно стирать.
Помилуй бог, погода испортилась опять,
Коль мы на берег выйдем сегодня босоноги,
До вечера погибнем, умрем на снегу по дороге».
1198И все же ободряло красавиц упованье,
Что сбудется сегодня благое предсказанье
И встречею с гонцами утешатся их души.
При этой сладкой мысли их боль становилась все глуше.
1199«Любимая подруга, – Кудруна попросила, —
Скажи, чтоб нам Герлинда обуться разрешила.
В такую непогоду никто босой не выйдет.
Мы до смерти замерзнем, она и сама это видит».
1200Они пошли в светлицу, а там Герлинда злая
Еще дремала сладко, супруга обнимая;
Они лежали оба в супружеской постели.
Вздохнули горько девы и их разбудить не посмели.
1201Но этот вздох Герлинда услышала сквозь сон,
На пленниц напустилась, идти велела вон.
«Почто стирать нейдете вы на берег кремнистый,
Пока, с белья стекая, вода не останется чистой?»
1202Сказала Хильдебурга: «Куда босым идти?
Снег выпал нынче ночью, все выстелил пути.
Спасите нас от смерти заботами своими,
Ведь мы погибнуть можем, коль на берег выйдем босыми».
1203Ответила волчица: «Вас холить? – Никогда!
Пусть худшее случится, умрете – не беда!
Усерднее стирайте, не то дам волю злобе,
Смотрите не пеняйте.»… Подруги заплакали обе.
1204Узлы с одеждой взяли и вышли из дверей.
«Пусть только бог поможет, я это вспомню ей!» —
Кудруна обещала. Шли по снегу они,
И скоро у несчастных озябли босые ступни.
1205На берег, как обычно, пришли они опять
И начали привычно стирать и полоскать
У моря одиноко Герлиндины одежды.
И мало было прока от их сокровенной надежды.
1206Но часто устремляли они в морской простор
Исполненный печали нетерпеливый взор,
Стараясь обнаружить в тумане необъятном
Гонцов, что королева отправила к пленницам знатным.
XXV авентюраКак Ортвин и Хервиг прибыли туда
1207Они прождали долго, пока узрели челн,
Двоих мужей несущий по лону синих волн.
«Я вижу, двое едут. Не их ли накануне
Нам птица предвещала?» – сказала подруга Кудруне.
1208«Увы мне, – отвечала Кудруна, глядя вдаль, —
В душе моей смешались и радость, и печаль:
Посланцы королевы владетельную даму
За стиркою застанут! Куда мне деваться от сраму?
1209Чтл делаю, не знаю, и что мне делать след,
Любимая подруга, хоть ты мне дай совет;
Пристало ли нам скрыться иль рыцарей дождаться.
Уж лучше, чем срамиться, навеки служанкой остаться».
1210«Вы все предусмотрели, – подруга ей в ответ, —
И в этом важном деле не мне давать совет.
Как знаете решайте, а я вам пособлю
И с вами все невзгоды и радости все разделю»
1211От моря на дорогу свернули госпожи,
Но тут прекрасных прачек увидели мужи,
Подплывшие так близко, что вскоре разглядели,
Как девы, бросив стирку, от них удалиться хотели.
1212 И спрыгнули на берег два рыцаря тогда.
«Зачем вы так спешите, красавицы? Куда?
Взгляните – убедитесь, мы люди здесь чужие,
Уйдете – не вернете свои покрывала льняные».
1213Подруги притворились, что слов не разобрали,
Хоть звуки их до слуха красавиц долетали
И эхо оглашало весь берег нелюдимый.
Не знал отважный Хервиг, как близко он был от любимой.
1214Вскричал король зеландский: «Вернитесь же назад
И только нам скажите, чьи платья здесь лежат,
Мы просим не лукаво, не расставляем сети,
Вернитесь ради славы всех дев непорочных на свете!)
1215И молвила Кудруна: «Мне совестно молчать,
Коль вы девичьей славой нас стали заклинать.
Пока зовусь я девой, должна исполнить просьбу,
Хотя бы даже плакать от этого после пришлось бы».
1216А шли они в одежде, промоченной насквозь, —
Двум знатным дамам прежде счастливее жилось, —
Служанки злой Герлинды от холода дрожали,
Их мартовские ветры до самых костей пробирали.
1217То было время года, когда зима кончалась,
Когда лесная птица запеть приготовлялась,
Лишь только март минует и прекратятся вьюги.
Еще по льду и снегу шли две горемычных подруги.
1218Брели простоволосы к тому, кто к ним взывал,
И ветер марта косы их буйно развевал, —
Хотя и отличались их волосы красой,
Дождем секло их летом и снегом белило зимой.
1219