А Вате вместе с Фруте еще воевать собирались.
1545За ними тридцать тысяч сподвижников пошли.
Что на пути встречалось, все хегелинги жгли,
Угодья побежденных огнем заполыхали,
А Хартмут благородный впервые предался печали.
1546Герои марки Штурмен и Дании, они
От замков оставляли развалины одни,
Прекраснейшую в мире добычу захватили
И множество красавиц в невольниц своих обратили.
1547И долго слуги Хильды свою творили месть,
Пока не сокрушили всех замков двадцать шесть.
Горды своим походом, душой возликовали,
И много сотен пленных к своей королеве пригнали.
1548И вдоль дорог норманнской униженной земли
Герои знамя Хильды победно пронесли,
Туда, где ожидали Кудруна и девицы,
Воители желали в отчизну теперь возвратиться.
1549А те кто в Кассиане остались ожидать,
Тут вышли за ворота торжественно встречать
Бойцов отважных Фруте и Вате с их уловом.
Датчане вопрошали: «Ну, рыцари, как повезло вам?»[150]
1550«Нам счастье привалило, – ответил Ортвин им, —
За мужество спасибо сподвижникам моим,
Все, что враги забрали у матушки с сестрицей,
Мы с нашими бойцами уже возместили сторицей».
1551А старый мудрый Вате повел такую речь:
«Кого нам здесь оставить Нормандию стеречь?
Пусть к нам сойдет Кудруна, нам надо торопиться
Со всем, что мы добыли, к своей королеве явиться».
1552«Датчанин Хорант! Морунг! – вскричали стар и млад, —
Они пусть остаются и землю сторожат,
Мы тысячное войско дадим им на подмогу».
А пленных хегелинги забрать собирались в дорогу,
1553Они домой спешили: пора, давно пора!
Уже пестрела пристань от всякого добра,
Что им принадлежало и то, что с бою взято.
Да, было чем похвастать дружинникам Фруте и Вате!
1554Велели, чтобы вышел князь Хартмут из ворот
С норманнскими бойцами, – а и было их пятьсот,
Захваченные в поле, все пленниками стали,
В безрадостной неволе их долгие дни ожидали.
1555Прекрасную Ортруну на берег привели,
Ее с девичьей свитой на горе обрекли,
Они людей любимых и родину теряли,
Что выпало Кудруне, то нынче они испытали.
1556Всех пленных хегелинги в страну свою везли,
А замки побежденных в их руки перешли;
Датчанин Хорант, Морунг тут правили отныне,
И с тысячью отважных остались они на чужбине.
1557«Хочу просить сердечно, – гостям князь Хартмут рек, —
Я жизнь свою, и землю готов отдать в залог,
Чтоб мне остаться дома и не терять свободы».
«В плену, – ответил Вате, – вы будете долгие годы.
1558Не знаю, в чем причина, что хочет родич мой
Такого супостата везти к себе домой.
Дай Ортвин мне согласье, уж я бы постарался,
Чтоб этот знатный рыцарь в оковах уже не нуждался».
1559«Что проку, если даже, – тут Ортвин возразил, —
Всех, кто теперь под стражей, я злобно бы убил?
Пусть князь с его дружиной останется в надежде,
Что пользоваться будет таким же почетом, как прежде».
I560Своих коней герои свели на корабли,
Сокровища и платья туда перенесли.
О чем они мечтали, сбылось на самом деле,
И те, кто раньше плакал, от радости громко запели.
XXX авентюраКак они отправили к Хильде послов
1561Ликуя, хегелинги взошли на корабли,
А раненых и мертвых, что в битве полегли,
Три тысячи пришлось им оставить в Нормандине,
Помянут и оплакан был каждый, кто пал на чужбине.
1562Попутный ветер резво гнал их по гребням волн,
И радостью высокой был каждый рыцарь ноли,
Они гонцов послали с известьем горделивым,
Обрадовать всех близких своим возвращеньем счастливым.
1563На двор к прекрасной Хильде посланцы торопились,
Не знаю лишь, как скоро они туда явились.
И не было для Хильды милей и лучше вести,
Чем та, что старый Людвиг зарублен Зеландцем на месте.
1564Спросила королева: «Как дочь моя живет?»
«Свою невесту Хервиг к вам по морю везет.
Сопутствовало счастье зеландскому герою:
Им в плен захвачен Хартмут с Ортруной, пригожей сестрою».
1565«Вот радостные вести! – воскликнула она, —
По их вине я горем была удручена,
Как пленников увижу, я им воздам исправно
За все, что я терпела, скрывая от близких и явно
1566Я вас осыплю златом за то, что эта весть
Такое утешение сумела мне принесть.
И радоваться будем удаче обоюдно».
Гонцы сказали: «Это, владычица, сделать не трудно.
1567Зане мы столько злата от недругов везем,
Что. не из небреженья, другого не возьмем,
Все барки паши полны казною золотого,
А должность казначея досталась лихому герою».
1568услышав это, Хильда готовить приказала
Для пышной встречи близких, которых ожидала,
На славу угощенье – и кушанья, и вина,
И каждому сиденье, как следует это по чину
1569Прислуга в Мателане, не покладая рук,
Трудилась на поляне, у замка и вокруг,
Л плотники усердно устраивали место.
Где с почестью большою воссядут жених и невеста.
1570Не знаю, много ль в море им выпало тревог,
По только юный Ортвин с воителями мог
Доплыть до Мателаны за шесть педель, не ране.
И много знатных пленниц они привезли к Мателане.
1571Герои возвратились. Я слышал, будто год
Продлился их победный в Нормандию поход.
То было время мая, бойцы, ликуя, плыли,
Хотя своих мучении и тяжких трудов не забыли.
1572Когда из Мателаны узрели паруса,
То трубы загремели, раздались голоса
Рогов и флейт, и громко ударили литавры.
Входил в их гавань Вате, причалили к берегу мавры.
1573И Ортвин не замедлил с дружиною пристать.
Тут. выехала к морю со свитой его мать,
Покинув стены замка, – она гостей встречала;[151]
А дочь ее Кудруна с подругами шла от причала.
1574Хозяйка с ее свитой сошли уже с коней,
Отважный рыцарь Ирольт подвел Кудруну к ней.
Как ни прекрасно Хильда дитя родное знала,
Ока ни королевны, ни дев остальных не узнала.
1575Сто девушек прекрасных перед собой узрев,
Владычица сказала: «Кому из милых дев
Открыть свои объятья как дочери, не знаю,
По все вы здесь желанны, я в сердце вас всех обнимаю».
1576«Вот эта ваша дочерь!» – так Ирольт ей ответил.
Объятья, поцелуи… Как этот миг был светел!
Он был для них дороже, чем все земное злато,
Их горести былые исчезли теперь без возврата.
1577Тепло был принят Ирольт владычицей своей,
А после старый Вате склонился перед ней.
«Привет тебе сердечный, мой несравненный воин,
Ты за свое служенье земли и короны достоин».
1578И Вате ей ответил: «Покуда буду жить,
Всем, чем я только в силах, готов тебе служить».
Тогда поцеловала она его и сына.
А вскоре прибыл Хервиг и с ним боевая дружина.
1579Вел за руку Ортруну отважный Хервиг-князь.
Просить у королевы Кудруна принялась:
«Даруйте знатной деве, сударыня, лобзанье,
Меня бедняжка чтила, служила мне в тяжком изгнанье».
1580«Того, кого не знаю, не стану я лобзать,
Кто родственники девы? Как эту деву звать,
Для коей поцелуя вы просите душевно?»
Ответ гласил: «Ортруна; она, как и я, королевна».
1581«Так вот о чем ты просишь! Нет, этому не быть!
Для нас куда пристойней велеть ее убить.
Родня Ортруны много нам горя причинила,
И все, о чем я плачу, лишь души врагов веселило».
1582 «Ортруна неповинна, – Кудруна ей в ответ, —
Совсем не в ней причина всех наших горьких бед,
Суди сама, была ли б я в чем-то виновата,
Когда бы убивали противников Фруте и Вате?»
1583И слушать не хотела Кудруну ее мать,
Но дева продолжала, рыдая, умолять.
И тут сказала Хильда: «Не надо плакать боле,
Даруем мир Ортруне, тебе угождавшей в неволе».
1584Так Хильда свою злобу сумела превозмочь
И Людвига-норманна поцеловала дочь,
Приветив прочих пленниц. В ту светлую минуту,
Явилась Хильдебурга к ним об руку с доблестным Фруте.
1585Сказала королевна: «Возлюбленная мать,
Прошу вас Хильдебургу радушно обласкать.
Что может быть достойней, чем преданная дружба?