сов в десять, – сытые и довольные. Все будет хорошо. Джо Камбер с лицом Вика обо всем позаботится. Все непременно будет хорошо. Бог никогда не допустит, чтобы с ними случилось что-то плохое. Все будет…
– Мама!
Она проснулась уже окончательно и удивилась, что сидит за рулем «пинто», а не лежит дома в постели… но удивилась лишь в первую секунду. Сон о большой дружной семье за столом на лужайке потихоньку стирался из памяти, и минут через пятнадцать она, наверное, и вовсе забудет, что ей что-то снилось.
– А? Что?
Внезапно в доме зазвонил телефон. Куджо тут же вскочил, смутная тень среди прочих теней вновь обрела очертания большого лохматого пса.
– Мам, я хочу в туалет.
Куджо взревел на звук телефона. Он не лаял и не рычал; он ревел. Внезапно он сорвался с места и бросился к дому. Он ударился в дверь с такой силой, что она затряслась.
Нет, как-то вяло подумала Донна. Нет, не надо, пожалуйста. Нет…
– Мам, я хочу…
Пес оскалился и принялся кусать дверь. Донна слышала, как трещит дерево под его зубами.
– …писать.
Телефон прозвонил шесть раз. Восемь раз. Десять. Потом замолчал.
Донна поняла, что сидит, затаив дыхание. Она выдохнула сквозь сжатые зубы, воздух вышел с тихим горячим стоном.
Куджо стоял перед дверью, задними лапами на земле, передними – на верхней ступеньке. Он продолжал глухо рычать – так кошмарно и жутко. Наконец он обернулся, посмотрел на «пинто» – Донна увидела пену, засохшую у него на груди и на морде, – отошел от двери и снова слился с тенями. В темноте было не видно, куда он пошел. Может быть, в гараж. Может быть, куда-то еще.
Тэд отчаянно дергал ее за рукав.
– Мама, я не могу терпеть!
Она беспомощно обернулась к нему.
Бретт Камбер медленно положил телефонную трубку на место.
– Что-то не отвечает. Наверное, его нет дома.
Черити кивнула, вовсе не удивившись. Она была рада, что Джим предложил им звонить из его кабинета внизу, который располагался рядом с «комнатой отдыха». «Комната отдыха» была звуконепроницаемой. Там хранились настольные игры – целые горы коробок на нескольких полках. Там был телевизор, широкоэкранный «Панасоник», с видеомагнитофоном и игровой приставкой «Атари». Там стоял старинный музыкальный автомат «Вурлитцер», который действительно работал.
– Наверное, он пошел к Гэри, – понуро добавил Бретт.
– Да, скорее всего, он с Гэри, – согласилась она, и это было вовсе не то же самое, что сказать, будто муж пошел в гости к приятелю. Она помнила, каким мечтательным сделался взгляд у Джо, когда он наконец согласился отпустить их с Бреттом в Коннектикут. Она очень надеялась, что Бретт не предложит позвонить в справочную, чтобы узнать номер Гэри Первье. Она сильно сомневалась, что там возьмут трубку. У нее было стойкое подозрение, что нынче вечером два старых пса дуэтом воют на луну где-нибудь в другом месте.
– Мам, как ты думаешь, с Куджи все в порядке?
– Если бы что-то было не в порядке, твой папа вряд ли ушел бы и бросил его одного, – сказала Черити и не покривила душой. Она и вправду так думала. – Давай позвоним ему утром. Тебе пора спать. Уже одиннадцатый час. У нас был долгий, насыщенный день.
– Я не устал.
– И все равно, когда днем было столько волнений, надо как следует отдохнуть. Я уже положила в ванной твою зубную щетку, а тетя Холли принесла полотенце и новую мочалку. Ты помнишь, в какой спальне…
– Конечно. А ты тоже сейчас пойдешь спать?
– Скоро пойду. Но сначала мы с Холли немножечко посидим. Нам с ней надо о многом поговорить.
Бретт застенчиво сказал:
– Вы с ней очень похожи.
Черити удивленно взглянула на него:
– Да? Наверное, да. Немного похожи.
– И этот мелкий. Джимми. У него четкий хук справа. Бум! – Бретт рассмеялся.
– Он очень больно тебя ударил?
– Совсем не больно. – Бретт оглядел кабинет Джима. Пишущую машинку на письменном столе, пухлый вращающийся каталог с карточками, аккуратную раскрытую папку с именами на вкладках в алфавитном порядке. Его взгляд был оценивающим и настороженным, в нем сквозила какая-то странная задумчивость, которую Черити не понимала и не знала, как к ней относиться. Потом он как будто очнулся и повторил: – Совсем не больно. Он же еще малыш. – Он посмотрел на нее, склонив голову набок. – Мой двоюродный брат, да?
– Все верно.
– Близкий родственник, – задумчиво произнес он.
– Бретт, тебе нравятся дядя Джим и тетя Холли?
– Она – да. А насчет него я не уверен. Этот его музыкальный автомат. Штука и вправду крутая. Но… – Он тряхнул головой чуть ли не с раздражением.
– Что, Бретт?
– Он так им гордится! Показал мне его первым делом. Носится с ним, как ребенок с игрушкой. «Правда, он замечательный» и все такое…
– Ну, он только недавно его купил, – сказала Черити. Смутный, еще не оформившийся страх засел глубоко в сердце. Страх, как-то связанный с Джо. Что он наговорил Бретту, когда отвел его в сторонку перед самой посадкой в автобус? – Каждый радуется новой вещи, о которой мечтал. Когда Джим только-только его купил, Холли мне написала, что он мечтал о таком автомате еще с ранней юности. Такие покупки… сынок, люди делают такие покупки, чтобы… наверное, чтобы доказать себе, что они преуспели в жизни. Не знаю, как объяснить. Обычно они покупают что-то такое, чего не могли купить раньше. Когда были бедными.
– Дядя Джим был бедным?
– Если честно, не знаю, – сказала она. – Но сейчас они точно не бедствуют.
– Я просто хотел сказать, что он не имеет к нему отношения. Понимаешь? – Он пристально посмотрел на нее. – Он купил автомат за деньги и заплатил людям, чтобы его отремонтировали и настроили. А потом заплатил другим людям, чтобы они его привезли. Он говорит, это его автомат, но он… он не… я не знаю, как это сказать.
– Он не сделал его своими руками? – Хотя страх нарастал, ее голос звучал спокойно и мягко.
– Да! Точно! Он купил его за деньги, но не имеет к нему какого-нибудь отношения…
– Никакого отношения, – поправила Черити.
– Да, никакого. Но при этом… не знаю… приписывает все заслуги себе. Как будто он сам его сделал.
– Он говорил, это сложный, чувствительный механизм…
– А папа отремонтировал бы его сам, – убежденно произнес Бретт, и Черити показалось, что где-то резко захлопнулась дверь, с громким, бесповоротным и страшным стуком. Не где-то в доме. А у нее в сердце. – Папа его починил бы, настроил, и тогда это был бы его автомат.
– Бретт, – сказала она и сама поразилась тому, как слабо и жалко звучал ее голос. Она как будто оправдывалась перед сыном. – Не все умеют ремонтировать технику, как твой папа.
– Да, я понимаю. – Он опять оглядел кабинет. – Но это как-то неправильно, что дядя Джим приписывает все заслуги себе лишь потому, что у него есть деньги. Понимаешь? Вот что мне… что меня беспокоит.
Она вдруг разозлилась на сына. Ей хотелось схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть; закричать во весь голос, чтобы вбить ему в голову простую истину. Деньги не падают с неба; обычно они достаются трудом и упорством, а для того, чтобы упорно трудиться, нужны твердый характер и сильная воля. Ей хотелось сказать ему, что пока его папа повышал свои навыки слесаря-самоучки и почти каждый вечер накачивался спиртным в компании таких же любителей выпить и потравить пошлые анекдоты, Джим Брукс учился на юридическом факультете – учился как проклятый, перегружая себе мозги, чтобы сдать все положенные экзамены и получить диплом. Потому что диплом – это пропуск в достойную жизнь. Твой билет на карусель. Сам по себе диплом не означает, что ты непременно разбогатеешь и добьешься успеха, но у тебя будет шанс попытаться чего-то добиться.
– Иди спать, – тихо проговорила она. – Ты можешь думать о дяде Джиме все что угодно. Но… дай ему шанс, Бретт. Не суди о нем только по этому… – Они как раз проходили через «комнату отдыха», и Черити указала большим пальцем на музыкальный автомат.
– Хорошо, – сказал Бретт.
Они вошли в кухню, где Холли варила какао на всех четверых. Джим-младший и Гретхен уже давно спали.
– Дозвонилась до мужа? – спросила Холли.
– Нет. Видимо, пошел в гости к приятелю, – сказала Черити. – Позвоню завтра утром.
– Будешь какао, Бретт? – спросила Холли.
– Да, спасибо.
Черити наблюдала, как он уселся за стол. Положил на столешницу локоть и тут же убрал, вспомнив, что это невежливо. Ее сердце сжималось, переполняясь любовью, надеждой и страхом.
Время, подумала она. Время и понимание. Дай ему время дойти до всего самому. Если будешь давить на него, точно его потеряешь.
Но сколько у них времени? Всего неделя, а потом он вернется домой, под влияние Джо. Присев рядом с сыном и поблагодарив Холли за чашку горячего какао, Черити снова задумалась о разводе.
Ей снилось, что пришел Вик.
Просто подошел к «пинто» и распахнул дверь. На нем был его лучший костюм, темно-серая тройка (Донна вечно поддразнивала его, что в этом костюме он похож на Джерри Форда, только без лысины). Идем, сказал он, улыбнувшись. Надо скорее возвращаться домой, пока нет вампиров.
Она пыталась его предупредить, сказать, что у пса бешенство, но голоса не было. Внезапно Куджо выскочил из темноты – голова низко опущена, в груди клокочет глухой угрожающий рык. Берегись! – пыталась крикнуть она. Его укус значит смерть! Но не сумела издать ни звука.
Однако прежде чем Куджо набросился на Вика, тот обернулся и указал на пса пальцем. Шерсть Куджо вмиг побелела. Его слезящиеся глаза укатились в глубины черепа, как две красные бусины. Нос отвалился и разбился о гравий, как черное стекло. Теперь на подъездной дорожке лежала лишь белая шуба.
Не бойся, сказал Вик в сновидении. Не бойся этого старого пса. Это всего лишь обычная шуба. Ты уже получила почту? Не беспокойся о псе. Скоро принесут почту. Почта важнее, да? Почта…