Вечером им позвоню, решил он. Если не напьюсь до беспамятства и не забуду.
– И что теперь? – спросил Роб. – Задержитесь в Бостоне или сразу рванете в Нью-Йорк? Если надумаете задержаться, могу достать вам билеты на серию матчей Бостон – Канзас-Сити. Может быть, немного развеселитесь, когда Джордж Бретт снова запорет подачу.
Вик посмотрел на Роджера, который пожал плечами и сказал:
– Наверное, сразу в Нью-Йорк. Спасибо, Роб, но нам сейчас не до бейсбола.
– Здесь мы пока сделали все, что могли, – добавил Вик. – Мы заранее отвели больше времени на мозговой штурм, но, как я понимаю, мы все согласны с идеей последнего ролика.
– Там еще надо многое доработать, – заметил Роб. – Пока рано гордиться.
– Мы доработаем, – сказал Роджер. – Один день с маркетологами, и все будет готово. Да, Вик?
– Наверное, все же два дня, – сказал Вик. – Но в любом случае мы существенно опережаем собственный график.
– И что потом?
Вик сдержанно улыбнулся:
– Потом позвоним старику Шарпу и договоримся о встрече. Наверное, полетим в Кливленд прямо из Нью-Йорка. «Волшебное таинственное путешествие».
– Увидеть Кливленд и умереть, – угрюмо проговорил Роджер и вылил в бокал остатки пива из бутылки. – Уже прямо не терпится повидаться со старым хрычом.
– Не забываем о младшем хрыче, – усмехнулся Вик.
– Такого забудешь! – скривился Роджер. – Джентльмены, я предлагаю еще по бутылочке.
Роб посмотрел на часы:
– Вообще-то мне надо…
– Давай по последней, – упорствовал Роджер. – За дружбу старую – до дна! За счастье прежних дней!
Роб пожал плечами:
– Ну ладно. Но мне сегодня еще работать, имейте в виду. Хотя без роликов хлопьев «Шарп» у меня будет время для долгих и обстоятельных обеденных перерывов. – Он поднял пустой бокал, привлекая внимание официанта.
– Скажи, что ты думаешь на самом деле, – попросил его Вик. – Честно и откровенно. Думаешь, ничего не получится?
Роб посмотрел на него, хотел что-то сказать, но лишь покачал головой.
Роджер сказал:
– Нет, давай говори. Мы все в одной лодке. Ну, или в картонке от «Малиновых колючек». Ты не веришь, что что-то получится, да?
– Мне кажется, шансы практически нулевые, – сказал Роб. – Вы подготовите отличную презентацию… вы всегда это умели. Маркетологи в Нью-Йорке тоже сработают на отлично, и мне что-то подсказывает, что вся информация, которую удастся собрать за такие короткие сроки, пойдет в вашу пользу. И Янси Харрингтон… уж он расстарается по полной программе. Его великая сцена на смертном одре. Он выдаст такой градус трагизма, что Бетт Дейвис в «Победить темноту» покажется Эли Макгроу в «Истории любви».
– Зря ты так, – сказал Роджер.
Роб пожал плечами:
– Да, наверное, я к нему несправедлив. Ладно. Пусть будет выход на бис. Его прощальный поклон. В любом случае я достаточно долго варюсь в этом бизнесе и потому знаю, что после такого сюжета все до единой американские домохозяйки обольются слезами. Такой сюжет сразит всех наповал. Но…
Официант принес пиво и сказал Робу:
– Мистер Мартин, мистер Джонсон просил передать, что несколько компаний ждут, пока освободится кабинка.
– Скажите мистеру Джонсону, что мы уже закругляемся, и пусть не ссыт в дорогие штаны. Да, Рокки?
Официант улыбнулся, опустошил пепельницу и кивнул.
Когда он ушел, Роб повернулся обратно к Вику и Роджеру.
– Так в чем загвоздка? Вы сами должны понимать. Вы же умные ребята. Вам не нужен накачавшийся пивом одноногий телеоператор, чтобы подсказать, где именно в поле насрал медведь.
– Шарп не захочет извиняться, – сказал Вик.
Роб салютовал ему бутылкой пива.
– Молодец. Возьми приз.
– Это не извинение, – нахмурился Роджер. – Это объяснение.
– Вам это видится так, – сказал Роб. – Но согласится ли он, вот вопрос. Вы сами подумайте. Я пару раз с ним встречался. Старику вряд ли захочется предстать перед публикой капитаном, который первым бежит с тонущего корабля, расталкивая женщин и детей. Или защитником Аламо, сдающим город врагу. Нет, друзья. Я скажу вам, что будет. – Он помедлил и отпил пива. – Мне кажется, выгодное, но прискорбно недолгое сотрудничество очень скоро закончится. Старый гриб Шарп выслушает ваше предложение, покачает седой головой и прогонит вас прочь. Уже навсегда. Следующих рекламных партнеров будет выбирать сын, причем выберет тех, кто, как ему кажется, будет поддерживать его бредовые идеи и прислушиваться к его ценному мнению.
– Может быть, – сказал Роджер. – А может быть, он…
– «Может быть» ни хрена не решает, – перебил его Вик. – Единственное различие между хорошим рекламщиком и ярмарочным шарлатаном, продающим лекарство от всех болезней, заключается в том, что хороший рекламщик работает с тем материалом, какой есть под рукой, и старается сделать работу как можно лучше… не отступая от кодекса чести. Собственно, наш ролик как раз об этом. Если он нас завернет, то тем самым откажется от всего самого лучшего и самого честного, что мы можем сделать. И тогда все, конец. – Он потянулся к пепельнице, чтобы затушить сигарету, и чуть не сбил со стола бутылку Роджера, где еще оставалось пиво. У него тряслись руки.
Роб кивнул.
– За это и выпьем. – Он поднял свой бокал. – Джентльмены, у меня тост.
Вик и Роджер тоже подняли бокалы.
Роб на секунду задумался и сказал:
– Пусть все получится, несмотря ни на что.
– Аминь, – сказал Роджер.
Они чокнулись и выпили до дна. Допивая последний глоток, Вик снова подумал о Донне и Тэде.
Почтальон Джордж Мира приподнял одну ногу в серо-синих форменных брюках и зычно перднул. В последнее время он стал частенько пускать ветры. Это его беспокоило. Причем скопление газов не зависело от того, что он ел. Вчера вечером они с женой ели тосты со сливочным рыбным паштетом, и он пердел. Сегодня утром позавтракал овсяными хлопьями со свежим бананом и снова пердел. В полдень перехватил два чизбургера с майонезом в «Поддатом тигре»… и опять двадцать пять.
Он даже не поленился заглянуть в «Большую домашнюю медицинскую энциклопедию», монументальное двенадцатитомное издание, которое его жена приобретала по тому зараз по купонам, прилагавшимся к чекам из супермаркета в Саут-Пэрисе. То, что Джордж Мира вычитал в статье под названием «ФЛАТУЛЕНЦИЯ ИЗБЫТОЧНАЯ», его совсем не обрадовало. Это мог быть симптом начинающегося гастрита. Или язвы желудка. Или целого ряда заболеваний кишечного тракта, вплоть до злокачественных новообразований. Если в ближайшее время не станет лучше, придется записываться на прием к доктору Квентину. Доктор Квентин скажет ему, что он много пердит, потому что стареет, а других причин нет.
Смерть тетушки Эвви Чалмерс стала для Джорджа серьезным ударом – он даже не думал, что будет так сильно переживать из-за старой болтливой калоши, – и в последнее время он старательно избегал мыслей о старости. Лучше будем считать, что приближается не старость, а Золотой век на пенсии, чудесные годы, которые он проведет вдвоем с Кэти. Не нужно будет вставать в половине седьмого. Не нужно будет таскать мешки с почтой и выслушивать этого придурка Майкла Фурнье, начальника почтового отделения Касл-Рока. Не нужно будет морозить причинное место зимой и сходить с ума летом, доставляя посылки и письма приезжим туристам в их летние домики, кемпинги и базы отдыха. Нет, у него самого будут «Экскурсии по живописным местам Новой Англии». Будут «Тихие радости домашнего садоводства». Будут «Всевозможные новые хобби». И самое главное, у него будут «Отдых и расслабон». Понятно, что в эту чудесную картину Золотого века на пенсии никак не вписывалась перспектива непрестанного пердежа, словно у тебя в заднице стоит неисправный реактивный двигатель.
Он свернул на городское шоссе номер 3 и поморщился, когда слепящие лучи солнца ударили в ветровое стекло его сине-белого почтового фургона. Лето выдалось жарким, как и предсказывала тетушка Эвви, – куда уж жарче. Он слышал сонный стрекот сверчков в высокой летней траве у дороги и представлял дивные картины из грядущего Золотого века на пенсии, например, «Джордж отдыхает в саду в гамаке».
Он остановился у дома Милликенов и запихнул в почтовый ящик рекламный буклет продуктового дискаунтера и счет за электроэнергию. Сегодня такие счета пришли всем, но Джордж очень надеялся, что ребята из энергосбыта не задохнутся, пока будут сидеть, затаив дыхание, в ожидании оплаты от Милликенов. Милликены – нищие голодранцы, как и Гэри Первье чуть дальше по дороге. Жаль, что Первье так опустился: герой войны, кавалер креста «За выдающиеся заслуги», и в кого он теперь превратился? Да и Джо Камбер немногим лучше. Даром, что они с Гэри дружки-приятели. Оба катятся по наклонной к чертям собачьим.
Джон Милликен что-то чинил у себя во дворе. Вроде бы борону. Джордж ему помахал, Милликен в ответ щелкнул пальцами и вернулся к работе.
В твою честь, голытьба на пособии, подумал Джордж Мира, приподнял ногу и выдал очередной выхлоп. Вот же адский пердеж. Надо быть осторожнее на людях.
Он доехал до дома Гэри Первье, положил в его ящик точно такой же буклет, счет за электроэнергию и «Вестник ВЗВ». Потом развернулся и собрался ехать обратно, потому что сегодня не надо тащиться к Камберам. Вчера утром, около десяти, Джо позвонил на почту и попросил отменить доставку его корреспонденции на несколько дней. Майкл Фурнье – большое почтовое начальство и балабол, каких поискать, – аккуратно заполнил бланк на отмену доставки до нового уведомления и оставил его на рабочем столе у Джорджа.
Фурнье сказал Джо Камберу, что если бы тот позвонил раньше хотя бы минут на пятнадцать, то успел бы отменить и сегодняшнюю, понедельничную доставку, а так почтальон уже выехал на маршрут.
– Ну и ладно, – сказал ему Джо. – Сегодня я еще дома.
Джордж заметил, что Гэри Первье не забрал из почтового ящика вчерашнюю корреспонденцию: журнал «Популярная механика»