ОТВЕТ: Я был лично связан, кроме Капуловского и Борисенко, с Соколовым-Соколовским, работавшим у меня начальником штаба, с Тацки, Прокопчуком, Гавриченко, Тищенко и Квятеком.
Из этих лиц мною лично были завербованы Прокопчук, Гавриченко, Тищенко.
Кроме того, мною в нашу националистическую организацию был привлечен Квятек. Как я узнал от Квятека, он являлся и членом ПОВ (польской военной организации).
ВОПРОС: При каких обстоятельствах Вы завербовали этих лиц?
ОТВЕТ: Квятек, с которым меня связывает личная дружба еще со времен Гражданской войны, знал о моих антисоветских настроениях, так же как и я знал о его антисоветских взглядах. Квятек рассказывал мне о своих связях с польскими националистами, не скрывая от меня своих националистических убеждений.
После того, как я был завербован в антисоветский военный заговор, я привлек Квятека в 1935 году в заговор и он открылся мне тогда, что входит в ПОВ и связан с поляками. Он назвал мне тогда, как участника ПОВ, с которым он связан, Бегайло, бывшего тогда второго секретаря Винницкого обкома КП(б) У.
Через Квятека я держал связь с польской фашистской организацией на Украине, имевшей своих людей и в армии…
ВОПРОС: Расскажите обстоятельства вербовки Вами Прокопчука, Гавриченко и Тищенко?
ОТВЕТ: Прокопчук был мною завербован после того, как я узнал от Якира об его участии в антисоветском военном заговоре.
В 1936 году я встретился с ним на военной игре в Киеве и, будучи осведомлен от Любченко о близости Прокопчука к Трилисскому – члену украинской националистической организации и наличии у Прокопчука националистических взглядов, смело обратился к нему с предложением вступить в украинскую националистическую организацию в армии.
После непродолжительного разговора Прокопчук дал свое согласие и в дальнейшем возглавил нашу организацию в Одессе.
Гавриченко – начальник училища червонных старшин – мой давнишний знакомый, вместе с ним мы находились в дивизии Щорса.
Я знал о националистических настроениях Гавриченко, знал я также от Якира, что он связан с военными заговорщиками. В результате ряда бесед с ним, он дал свое согласие на вступление в нашу националистическую военную организацию.
Примерно при таких же обстоятельствах был завербован, или, вернее, перевербован из военного заговора в националистическую организацию Тищенко – командир 75-й стрелковой дивизии… Особенно озлоблен Тищенко тем, что его отца раскулачили.
Известную роль в этом играл мой авторитет, как командующего округом…
ВОПРОС: Продолжайте показания о контрреволюционной деятельности прочих названных Вами участников военно-националистической организации.
ОТВЕТ: Крупную роль в нашей военной организации играл близко стоявший к “военному штабу” Соколов-Соколовский. Он – бывший петлюровский офицер, человек антисоветских взглядов, очень активный, имевший свои связи среди петлюровской эмиграции в Польше и Чехословакии.
Соколов-Соколовский с моего ведома систематически информировал петлюровские круги за границей о положении СССР и УССР и работе нашей организации.
Соколов-Соколовский и Борисенко осуществляли связь с рядом участников нашей организации, в том числе и Мишуком, Несенюком и группой командиров…
Капуловский был связан с Зубком, Нагуляком…
Здесь следует отметить особую роль в нашей организации члена военного штаба Капуловского.
ВОПРОС: Что это за особая роль?
ОТВЕТ: Капуловский являлся командиром корпуса вузов, насаждал националистические кадры в вузах, создавал фашистские ячейки как в системе военно-учебных заведений, так и гражданских, из националистической антисоветской молодежи… Из системы вузов крупнейшее значение для нашей организации имело училище червонных старшин.
ВОПРОС: Почему?
ОТВЕТ: Училище червонных старшин, в руководстве которого все время состояли участники националистической организации, являлось своего рода кузницей наших национальных армейских кадров. Принимались в это училище исключительно украинцы по национальности. Русских и людей других национальностей мы стремились не допускать в училище.
Преподавательские кадры были в значительной степени националистическими. В частности, широко использовались галицийские эмигранты. Русский язык и все русское в учебе третировалось, так что почти в открытую велась антисоветская националистическая работа. Все это создавало благоприятные условия для того, чтобы иметь в училище червонных старшин базу для нашей организации…
ВОПРОС: С какими зарубежными украинскими организациями Вы были связаны?
ОТВЕТ: Наша организация была связана с ОУН (организация украинских националистов) и УВО (украинская военная организация).
Эти организации возглавлялись полковником Коновальцем, бывшим командиром “сичевых стрельцов”.
Любченко мне в 1936 г. рассказывал, что от центра националистической украинской организации связи с Коновальцем осуществляет он, Хвыля и Порайко.
Капуловский, в свою очередь, в 1936 году, когда он по поручению Любченко установил со мной связь, рассказывал, что он лично связался с Коновальцем еще в 1930 году, находясь на учебе в Берлине (при германской военной академии).
Как он мне говорил, он лично встретился с Коновальцем, проинформировал его в том, что в Красной армии имеется группа командиров, завербованных в националистическую организацию, и договорился с Коновальцем о дальнейшей связи. Эта связь осуществлялась Любченко, который имел свои линии связи с Коновальцем…
Любченко и Капуловский в своих переговорах с Коновальцем получили от него заверения, что он обеспечит подготовку командных кадров из галичан для будущей украинской армии…
Таковы в основном те факты, которые я скрыл от следствия.
Записано с моих слов правильно и мною прочитано.
Дубовой.
Допросили: Нач. 5 отдела ГУГБ НКВД СССР
комиссар гос. безопасости 3 ранга
(Николаев)
Пом. нач. 5 отдела ГУГБ НКВД СССР
майор гос. безопасности (Ямницкий)
Зам. нач. 1 отд-ния 5 отдела ГУГБ
мл. лейтенант гос. безопасности (Казакевич)»[34].
Когда читаешь вышеприведенные материалы, то невольно создается впечатление о дружной совместной работе следователя и подследственного на протяжении всего периода от ареста до суда. Но это впечатление ложное, не соответствующее действительности. На самом деле И.Н. Дубовой пытался сопротивляться, периодически отказываясь от ранее данных показаний. После чего его снова брали «в обработку», возвращая к ранее данным показаниям и требуя дополнительных сведений о «заговорщиках» и «националистах». И такой «ввод в строй» мог продолжаться в течение длительного времени – до недели и больше. Тому примером служит приводимый ниже документ.
ВОПРОС: Следствие располагает данными, которые говорят о том, что Вы скрываете ряд фактов из своей антисоветской деятельности и связях по антисоветскому подполью на Украине. Предлагаем Вам прекратить запирательство и говорить правду до конца, все равно Вы будете разоблачены.
ОТВЕТ: Я действительно скрыл ряд фактов и участников по украинской националистической организации, с которыми я был связан, о чем я обещаю рассказать все, ничего не скрывая от следствия.
ВОПРОС: Рассказывайте, что Вы скрывали до сих пор от следствия.
ОТВЕТ: В своих предыдущих показаниях я не рассказал подробно о совещании руководства украинских националистов, которое происходило в 1936 году в служебном кабинете Любченко.
Присутствовали на совещании: председатель СНК УССР Любченко, я – Дубовой, наркомпрос УССР Затонский, зам(еститель) председателя СНК УССР Порайко и комкор вузов КВО Капуловский.
На этом совещании мы обсуждали перспективы антисоветского восстания и пришли к выводу о необходимости создания областных повстанческих организаций со своим руководством. Мы назвали это руководство в областях “штабами повстанческих армий”…
По предложению моему и Капуловского нашим совещанием были утверждены командующие этими повстанческими армиями.
ВОПРОС: Кто именно?
ОТВЕТ: Мы решили назначить во главе повстанческих армий следующих лиц:
По Киевской области – комдива Борисенко.
По Винницкой области – комбрига Мишук.
По Одесской области – комбрига Прокопчук.
По Харьковской области – комдива Квятека.
По Днепропетровской области – комбрига Зубок.
По Черниговской области – комдива Тарасенко.
Кроме того, мы решили создать самостоятельную “украинскую конную армию”, которую должен был возглавить и сформировать комкор Криворучко. Формироваться она должна была из всех областей Украины.
На этом совещании нами были назначены политические комиссары украинских повстанческих армий.
ВОПРОС: Назовите их.
ОТВЕТ: По Правобережью Украины (Киевская, Черниговская и Винницкая области) – Соколенко, начальник политотдела 45 механизированного корпуса.
Южная группа (Одесская область) – начальник политотдела 51 дивизии Адаменко.
Левобережняя группа (Харьковская и Днепропетровская области) – Бубличенко, начальник политотдела 23 дивизии.
В 1937 году мне Капуловский, Квятек и член военного штаба украинской националистической организации Соколов-Соколовский сообщили, что областные повстанческие штабы уже наладили связь с большинством районных штабов, которые были им подчинены.
Главкомом всей украинской национальной армии намечался я – Дубовой. Об этом я уже рассказал следствию.
ВОПРОС: Вы говорите о “назначении” комдива Тарасенко командующим Черниговской повстанческой армией. В своих предыдущих показаниях вы в числе участников националистической организации не называли Тарасенко. Как Вам стало известно о его участии в украинской националистической организации?
ОТВЕТ: Вскоре после вербовки меня в антисоветский военный заговор Якир, а затем и Амелин рассказали мне, что Тарасенко является участником заговора…