— У меня есть много способов заставить вас подчиняться. И вам они не понравятся, — сохраняя отстраненное выражение лица, проинформировала куноити.
— Вы не посмеете! — торговец сделал шаг назад, но уперся спиной в стену.
Лицо девушки отобразило некоторое удивление:
— Да ладно? И что должно мне помешать? — она повернула голову на бок. — Корень? Они не станут ссориться со мной из-за вас. А все остальные не будут этого делать и подавно.
Куноити не спеша обошла стол, сближаясь с торговцем.
— А теперь расслабьтесь. Чем меньше вы будете сопротивляться, тем безболезненнее для вас все пройдет.
Пока куноити складывала печати, перепуганный торговец вжался в угол комнаты и едва не стонал.
— Нинпо: Ишики но Кеисеи но Дзютсу! — жестом рук направив технику, приказала Ино.
Торговец вздрогнул и замер. Почти полчаса ничего не происходило, если не считать проступившего на висках девушки пота. Затем она опустила руки, и Вэньхуа вздрогнул, удивленно глядя на нее.
— Яманака-сама? — неуверенно спросил он.
— Вы можете идти, с вами свяжутся.
Торговец кивнул, взгляд его медленно приобретал осознанность.
— Да, конечно. Обращайтесь, Яманака-сама, буду рад вам помочь.
Он покинул комнату уже вполне уверенно, а куноити села прямо на стол, тяжело выдохнув. Из-под иллюзии вышла Нана, которая все это время пряталась в комнате и устроила небольшую иллюзию. Ино отлично справлялась с клановыми техниками, но все же до уровня… Нет, не отца, у того таланты лежал несколько в другой плоскости. Пожалуй, дедушки Ино было еще очень далеко. И, чтобы проникнуть в разум человека, сначала приходилось доводить его до крайнего состояния. Запугать. Но все равно эта техника отнимало неприлично много сил.
— Ино-сан? — напомнила о своем присутствии Нана.
— Принеси воды.
— Сейчас, — кивнула куноити и исчезла за дверью.
Вообще-то техника Формирования Сознания была запретной. Считалась. Во-первых, синоби, способных ее использовать, не повреждая мозг жертвы, было немного. В клане считали, что для этого нужна предрасположенность. Но, на взгляд Ино, все было несколько иначе. Во-вторых, афишировать технику, способную так сильно менять людей, сочли неприемлемым. Синоби с ее помощью не изменить — во всяком случае, на долго не изменить, на ограниченный срок, в зависимости от индивидуальных особенностей. Но вот влиять на людей можно было очень сильно. С некоторыми ограничениями, но вполне возможно. А причина, по которой техникой могли пользоваться не все… На взгляд Ино проблема была в непонимании некоторых тонкостей работы разума. И, как бы смешно это не звучало, в недостатке практики. Как можно доводить технику до ума, если ей почти не пользуются.
Сама Ино начала с малого. Достать технику оказалось несложно. Ну, вот совсем. Сделала запрос отцу, и получила свиток с описанием техники и пару свитков с примечаниями тех, кто ей пользовался. Разобраться с механикой работы оказалось несложно. Определенный опыт у Ино был, плюс талант, плюс яркие воспоминания о том, как работает разум, обладающий очень сильной волей. Затем несколько тренировок. Первым, как ни странно, вызвался Акира. Старик хотел избавиться от одной вредной привычки, в чем Ино смогла ему помочь с третьего раза. Затем потренировалась на гэнинах, которые окончательно утвердились во мнении, что с ней им будет лучше, чем без нее. Потом была практика на заключенных, организованная с помощью Хисо. Но все же у Ино был талант. Начать сносно использовать технику после пары недель практики, пусть и в режиме нонстоп — это был результат.
Вэньхуа был не первым, но всего-лишь четвертым, на ком она применила способность уже всерьез. Заставить человека служить тебе — это было одновременно просто и сложно. Понять, что делать, легко. Но это достаточно долгая и кропотливая работа. Удерживать концентрацию, давить пусть и слабое сопротивление жертвы и еще сосредоточенно вписывать новые кусочки в память и разум. И та ошибка, которую, судя по записям, чаще всего совершали прочие пользователи техники. Они пытались прописать новые воспоминания, стараясь изменить сознание жертвы. Ино не писала нового, она отматывала память назад, выискивая места, где жертва думала о ней, и изменяла воспоминания. Прописывала симпатию, уважение, преданность — все, что угодно вместо отрицательных чувств. Вэньхуа пришел сюда, тихо презирая ее. Но в его воспоминаниях, чем больше он о ней узнавал, тем большим уважением проникался, и теперь был уверен, что сам пришел к выводу, что подчиняться ей — хорошая идея. Причем реальные воспоминания, его разговоры, обсуждения с прочими людьми — все это осталось неизменным. А значит, не появится логических несостыковок, которые начнут разрушать сделанные заплатки и нарушать работу разума.
С синоби такого не выйдет в принципе. Дело в токах чакры. Разум придет в изначальное состояние, рано или поздно. Да и сопротивление там намного сильнее, в чем она успела убедиться, работая с гэнинами. Даже просматривать воспоминания было тяжело, а на изменения уходило многократно больше сил. И это гэнины. Думалось девушке, что попробуй кто залезть в разум Като с помощью этой техники, эффект мог бы быть диаметрально противоположным.
Но это была лирика и самоутешение. Воспоминания о Като помогали вернуть самообладание. После той записки… Он в нее верил. Действительно верил. Почему не сообщил, она не знала. Но он в нее верил. Это помогало.
Вернулась Нана и принесла с собой сок. Сок — это было хорошо. Горло пересохло, и немного приторная сладость была как раз кстати. Немного отдохнув, Ино зашла к сыну. Чем сильнее погружалась она в работу, тем сложнее ей было находить на его время. Может, именно поэтому Като не стал ничего говорить? Узнал про сына и понял, что не может перекладывать работу на нее? Возможно.
Убедившись, что Иноджин сыт, всем доволен, весел и маму не забыл, Ино смогла вернуться к делам.
У нее постепенно начала выстраиваться общая картина того, что создавал Като. Это действительно было нечто большое, грандиозное. Но совершенно непонятное. Некоторые цельные кусочки уже появились. Обработка металла. В масштабе, в котором с металлом работали в Стране Воды, создавая свои корабли. Но цели были явно другие. А дальше? Ювелиры, декораторы, архитекторы, строители, стеклодувы. Что они все вместе должны были создать? И зачем? Кусочек за кусочком, Ино пыталась собрать все это в единую картину. Но работы было еще много.
__
_
_
* * *
__
__
__
— Любопытно…
Слово-паразит намертво закрепилось в устах Тодзе. Но впервые с первого убийства у него появилась зацепка.
Собрав бумаги, он уверенно направился в кабинет начальника. Хмурые лица немногочисленным оставшихся в Конохе дознавателей почему-то веселили. Тодзе на войну совсем не стремился. Парень считал, что здесь сможет принести больше пользы, чем на передовой. Возможно, это было лишь оправдание собственной трусости или мягкотелости. Но ему нравилась его работа. Он проводил на ней большую часть своего времени. Отдавал себя всего. Именно так и стоило жить, так он считал.
— Ибики-сан, я нашел связь, — постучав в кабинет и заглянув внутрь, проинформировал начальника Тодзе.
Морино Ибики иногда вполне можно было застать в хорошем расположении духа. Но с начала войны он ходил хмурым. Однако сейчас он кивнул на один из стульев.
— Рассказывай.
Садиться Тодзе не стал — сначала разложил перед начальником бумаги.
— Сразу обнаружить не удалось, пришлось копнуть глубже, но между всеми жертвами есть связь.
Да, последнюю, четвертую, обнаружили только вчера, но в тот момент Тодзе уже знал, в какую сторону копать. Убийца не был маньяком, как считалось вначале. Он работал целенаправленно… ну, некоторая целенаправленность наблюдалась. Да и частота убийств возрастала, хоть пока судить было рано.
— Вот, смотрите. Первая жертва, Тории Дайсуке. Старший брат Тории Айяно, невесты Сарутоби Масаки. И совладелец скромного магазинчика недалеко от ворот. Я сначала подумал, что магазинчик теперь может перейти Сарутоби. Но нет, Айяно на магазинчик никаких прав и претензий не имеет. Следующая. Шираюки Сората. Не синоби, но состояла в отношениях с Тоширо Такацу, клана ирьенинов, тесно связанных с кланом Сарутоби. Третья жертва…
Неожиданно Морино поднял руку:
— Подожди, — он потер глаза. — Мне сегодня утром принесли бумагу из… Корня. На, погляди.
По версии Тодзе все жертвы были связаны с кланом Сарутоби, пусть и косвенно. Загвоздка была лишь в том, что клан с их смерти особо ничего не выигрывал, да и не проигрывал. Однако то, что он читал сейчас…
— Клан Сарутоби, если считать не только синоби, а вообще всех — самый крупный в Конохе. Как любая Коноховская собака родственна псам клана Инузука, так каждый третий житель хоть как-то связан с Сарутоби.
А по бумагам из Корня выходило, что все убитые имели к ним некоторое, но очень далекое отношение. Так что это не было связью.
— Что-то еще? — спросил Ибики.
Тюнин вернул бумаги:
— Да. Есть одно подозрение. Есть такое гендзютсу… Кирикаеши-би. При его использовании…
Ибики поморщился:
— Я знаю об этой технике. Жертва раз в промежуток времени запечатлевает один из предметов вокруг себя и по ассоциации с этим предметом убивает кого-то рядом с собой… — он встал и прошелся по комнате, — Первый случай в госпитале. Убийство ирьенин-техникой. Второй случай — рядом с мясной лавной. А дальше?
Тодзе кивнул:
— А осмотрел местность вокруг. И нашел то, что могло послужить предметом запечатления. Но…
— Но теперь мы должны найти того, на кого поставили эту технику, — он остановился, вздохнув. — Как все просто. Эту технику любят ставить на пленников, в Кири. И одна пленница из Кири к нам совсем недавно вернулась.