– Некрасиво! – согласилась Ирка, строго посмотрев на бледную Людочку, комкающую в кулачке бахрому диванной накидки.
– А если прибавить к этому вскрытый сейф и пропавшие из него деньги и драгоценности?
– А они действительно пропали? – спросил Петя Белов, слушающий мой рассказ с редким вниманием.
– Пропали, – кивнула я. – Думаю, Алла появилась в квартире Рябушкиных сразу после смерти Ангелины Митрофановны. Не знаю, под каким предлогом, может, вещи какие-нибудь с работы привезла или просто явилась пособолезновать возлюбленному…
– Пособолезновать, – неохотно признался Вадик под тяжелым взглядом Людочки.
– Ты с горя напился и отключился? – догадалась я. – Так я и думала! А Алла спокойно поработала над сундуком с сокровищами: выгребла все ценное и закодировала сейф на слово «Орион». Кстати, это уже был перебор, перестаралась Алла: вряд ли Людочка, ограбив сейф, стала бы запечатывать его памятным для нее словом…
– Почему же? – не согласилась со мной практичная Ирка. – Если бы факты убийства и ограбления не обнаружили, она и впредь могла бы пользоваться этим сейфом, не выбрасывать же хорошую вещь!
– Людочку не осудили бы на основании одних лишь косвенных улик! – заявил Лазарчук.
– Может, и не осудили бы, но жить с Вадиком она бы уже не смогла, а Алле только того и надо было, – рассудила я. – Впрочем, полагаю, что для пущей убедительности Алла постаралась подбросить в вещи Людочки пару-тройку бриллиантиков из гарнитура мадам Рябушкиной.
Тут я обратилась к Людочке:
– Вы давно проводили ревизию в своей сумочке?
Людочка поспешно захлопала ладошками по дивану, разыскивая упомянутую сумочку.
– Не трудитесь, я же увела вас на выход без вещей, – усмехнувшись, напомнила я.
Стоило мне заговорить с подругой Вадика, как Ирка тоже захотела задать ей свой вопрос:
– Людочка! – встрепенулась она. – Я так и не поняла, почему же вы убежали со своей свадьбы?
– А, это особая история! – развеселилась я и посмотрела сначала на Коляна, а потом на Моржика.
Колян попытался спрятаться за вазой с фруктами, а Моржик растерянно улыбнулся. Он еще не знал о роковой роли, которую сыграл рукописный пасквиль на Гарри Поттера.
– Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется! – с завыванием продекламировала я.
– К Топорковичу, все – к Топорковичу! – простонал Лазарчук.
– Это поэзия, а не бред сумасшедшей! – обиделась я. – А вот это бред, а не поэзия:
Много знает наш Гэ Пэ!
Он волшебник и тэ пэ!
Кто умеет превращаться,
С тем придется попрощаться!
– Кажется, я это где-то уже читал, – неуверенно пробормотал Моржик.
– Не читал, а писал! – возразила я. – Это же ваш с Коляном коллективный шедевр! Вы сочинили этот глупый стишок, чтобы нервировать поттеропоклонницу Ирку, а вывели из равновесия невесту Людочку.
– Мы?! – дружно оскорбились стихотворцы.
– Вы, и еще Неотвязный Алик Гетманенко, – подтвердила я.
– А при чем тут Алик? – нахмурилась Ирка.
– При том, что он сидел на дереве, когда бумажку со стихотворением ветром отнесло к Людочке, – объяснила я. – Она прочитала стишок про «волшебника Гэ Пэ» и подумала – что?
– Что этот слишком много знающий волшебник Гэ Пэ – Георгий Павлович Локтев, хирург-гинеколог, возвращающий былую чистоту и непорочность девицам, бывшим в употреблении! – Ирка шумно хлопнула себя по коленкам коробкой с вафельным тортиком. Тортик протестующе крякнул. – А попрощаться, стало быть, придется с самой Людочкой, умеющей соответствующим образом превращаться!
– Ну да, я испугалась, – призналась Людочка под устремленными на нее взглядами. – Решила, что это угроза. Шантаж, понимаете?
– Понимаем, – кивнула я. – Ведь прямо перед вами был человек, идеально подходящий на роль шантажиста, – Алик Гетманенко, бывшая Алиса. Вы с ним были знакомы, да?
– Нас Георгий Павлович познакомил, – ответила Людочка. – Он очень гордился этой своей работой – я имею в виду, Аликом, которого сделал из Алисы… Алик регулярно приходил к Георгию Павловичу на прием, и мы как-то случайно встретились прямо в кабинете.
– Хваленая секретность и анонимность клиники «Камелия»! – завела очи к потолку Ирка. – Так я и думала, что это голая реклама, а на деле там каждая собака знает, кто, у кого и от чего лечится!
– Алла, во всяком случае, знала, – согласилась я, вновь связав упоминание четвероногого друга человека с доберманистой секретаршей. – Кстати, записку, скомканную убежавшей от «шантажиста» Алика и заодно – от собственного жениха Людочкой, подобрала именно Алла. Она тоже расшифровала «Гэ Пэ» как «Георгий Палыч» и прямо из парка направилась в клинику «Камелия», чтобы уничтожить локтевский компьютерный архив.
– Откуда знаешь? – удивилась Ирка.
– Сопоставила время и события по дедуктивному методу Шерлока Холмса, – важно ответила я. – Доктор Локтев трагически погиб в субботу вечером, причиной его смерти стала неисправность компьютера. Сечешь?
– Пока нет, – призналась Ирка.
– Объясняю специально для Ватсонов! Алла решила, что угрожающий стишок адресован ей! И, чтобы выбить почву из-под ног предполагаемого шантажиста, решила уничтожить документальное свидетельство того, что она оперировалась у Локтева. С этой целью наша доберманша явилась в «Камелию» и вывела из строя персональный компьютер доктора.
– Как? – профессионально заинтересовался мой компьютерно образованный муж.
– Тебе лучше знать, – ворчливо ответила я. – Я лично на ее месте помахала бы возле системного блока мощным магнитом. Может, Алла так и сделала, не знаю, надо ее спросить…
– Спросим, – пообещал Лазарчук.
– Факт тот, что этот фокус Аллы имел трагическое последствие. Милейший доктор, не уразумев суть проблемы с его компьютером, полез проверять шнур питания, а тот был неисправен – искрил. Локтева треснуло током, а потом в кабинете начался пожар.
– Алик приходил на похороны этого чудо-доктора, – вспомнила Ирка.
– Ага, и мы приходили, – подтвердила я. – И Людочка тоже. Кстати, Ирусик, я могу тебя обрадовать: Алик никакой не наркоман!
– Не наркоман? – удивилась подруга. – Так ведь он наглотался… этого… как его… дексо… декро…
– Декстраметорфана, – неожиданно четко подсказала Людочка. – Ну да, это я вылила в его стакан с водкой целый флакон сиропа от кашля.
– Я не понял, сиропом от кашля лечат наркотическую зависимость? – почему-то заинтересовался Белов.
– Наоборот, некий импортный препарат от кашля при приеме в больших дозах вызывает галлюцинации, потерю сознания и прочие беды, – со знанием дела ответила я. – Мне рассказала про этот милый сиропчик одна знающая аптекарша.
– Значит, когда мы вышли из «Камелии», конвоируя связанного Неотвязного в кафе, Людочка пошла за нами, в соседней аптеке купила чудо-сиропчик и потихоньку подлила его Алику в выпивку? – рассудила Ирка. – А зачем она это сделала?
– Затем, чтобы мы с тобой сочли Алика наркоманом и не поверили его словам о Людочке!
– Но мы же не говорили о Людочке!
– Но она-то об этом не знала! Она думала, Алик – шантажист, который передает компрометирующую ее информацию близким друзьям Вадика, то есть нам с тобой! – рассердившись на подружкину тупость, я почти кричала. – Ведь Людочка видела наши фотографии в фотоальбоме Вадика!
– У тебя есть Аленкины фотографии? – оживился мой супруг. – А прошлогодняя летняя, где Аленка сидит голышом на скале посреди моря, есть? Нету? Я сделаю копию и тебе подарю.
– И мне тоже подари, – быстро попросил Лазарчук.
– И мне! – заикнулся Петя Белов, но поймал мой возмущенный взгляд и поспешно добавил: – С дарственной надписью, как коллеге по детективному цеху!
Лазарчук фыркнул, как кошка. Я машинально поддернула край скатерти и заглянула под стол. Гарри Поттер, черный котенок британской породы, состроил мне глазки. Мне показалось, что он просит не выдавать строгой хозяйке его присутствие в гостиной.
– Да уж, детектив из тебя тот еще! – Лазарчук перевел свое животное фырканье на человеческий язык.
– Отличный из Ленки детектив! – вступилась за меня верная подруга. – На все девятьсот девяносто девять!
– Что такое «девятьсот девяносто девять»? – заинтересовался Колян. – Объем бедер в миллиметрах?
– Насчет Ленкиных бедер тебе лучше знать, а девятьсот девяносто девять – это высший балл за умственные способности по тесту «Квадрат Пифагора», – объяснила Ирка.
– Пифагор? Знаю, знаю! – Лейтенант Петя Белов кивнул так важно, словно был знаком с этим древним греком лично, и с мальчишеским озорством проскандировал ученический стишок:
Пифагоровы штаны
Во все стороны равны!
– Только у тебя, Ленка, как у сыщика, пока что не штаны, а штанишки на помочах! – заявил Лазарчук. – Ты же без нашей профессиональной помощи никак не можешь довести дело до конца!
– А вы без моей непрофессиональной помощи не могли это дело начать! – отбрила я. – Ну что? Никто не хочет сказать мне спасибо?
– Нам спасибо! – снова примазалась ко мне Ирка. Она с жалостью посмотрела на Вадика: – Если бы не мы с Ленкой, кое-кого некоторые хищные особы сожрали бы с потрохами!
Вадик поморщился и ворчливо попросил:
– Вот только не надо говорить обо мне, словно я лакомый кусочек – как бутерброд с икрой, который так и хочется укусить!
– В данном случае – не укусить, а выкусить! – развеселившись, поправила Ирка. – Кукиш с икоркой – вот что получила Алла!
– Предлагаю на этом считать прения законченными и закрыть заседание! – гулко хлопнув в ладони, предложила я.
– Согласна, – быстро сказала Ирка. – Очень спать хочется! Прошу уважаемых гостей занять спальные места согласно купленным билетам!
Отчаянно зевая, участники ночных посиделок гуськом потянулись к двери.
– Эх, со стола бы еще убрать и посуду помыть, да ужасно не хочется! – сокрушенно сказала Ирка.
– А ты произнеси магическое заклинание, – посоветовала я. – Может, чудо и свершится!