— Вот и узнаем.
Он провел кончиком ножа по спине, и Тереза поняла, что он ее слегка оцарапал. Боли не было, наркотик действительно притупил ощущения. Но не совсем. Когда Янг медленно, но решительно толкнулся, она не выдержала и вскрикнула. Тут же последовал укол в бедро.
— Я сказал расслабиться.
— Вытащи! Это больно!
— Не лги, тебе ведь нравится, тебя уже ласкали в этом месте.
Вонг протянул руку и небрежно погладил ее грудь, больно сжал сосок и тихо рассмеялся.
— Твое тело говорит за тебя, Тереза. Ты возбуждена и пылко реагируешь на мои прикосновения. Завтра я уеду из этого места, и Эрлингу придется прийти за тобой в мой город, где я его буду ждать.
Он стал медленно двигаться вперед, пока не прижался к Терезе животом, навалился сверху и шепнул в ухо:
— Я хочу, чтобы он знал, что я был у тебя первым. Чтобы он знал, что я делал с тобой.
— Еще раз говорю, ему плевать на меня! — задохнулась Тереза, испытывая боль и какое-то неправильное удовольствие.
— Лгунья.
Янг начал двигаться, постоянно ускоряя темп. Ощущения были странными: боль, распирающая изнутри, осознание, что это неправильно, и при этом возбуждение, и мучительное тягучее желание, чтобы Янг приласкал ее впереди, помог получить разрядку.
— Можешь кричать, мне нравится слушать твой голос, — мягко произнес он, проводя лезвием по ягодицам. — Ну же, покричи для меня, Тереза.
Он почти вышел из нее и затем с силой вошел до самого конца, пронзая тело вспышкой невыносимо острой боли, одновременно с этим рукоятка ножа скользнула между складками, терзая и без того возбужденный клитор. И тогда Тереза не выдержала и закричала.
— Вот и славно, — прошептал Янг.
— Хватит валяться. Мы идем домой.
Тереза подняла голову, она лежала на тонкой соломенной подстилке в комнате с решеткой вместо стены, а по ту стороны решетки стоял Эрлинг.
— Поторопись, у меня нет времени.
Да пошел он к черту! Из-за него она оказалась в такой ситуации.
Эрлинг открыл решетку и присел на корточки рядом с Терезой. Достал ключи и отомкнул запор на колодках.
— Что ты здесь делаешь?
— Ты украла принадлежащую мне вещь.
— Так это из-за стеклянного шарика?
— Стеклянного шарика? Нет, это из-за кристалла, на котором записана важная информация.
— Да пошел ты!
— Не дерзи мне, девчонка.
Он накинул на плечи Терезы кожаную куртку и, перекинув девушку через плечо, покинул клетку.
— Пусти, я сама могу идти!
Они вышли в коридор, и Тереза притихла: у стены лежал мужчина, неестественно подогнув ногу и вывернув шею, чуть дальше еще один, и еще…
— Ты убил их! Убийца! — она расширенными от ужаса глазами смотрела по сторонам. Весь их путь украшали трупы.
— Они живы, — флегматично ответил Эрлинг, выходя на улицу. — Я не убиваю бесплатно.
— Отпусти меня!
Он поставил Терезу на землю, иронично глядя, как она поправляет большую ей куртку.
— Ступай в портал.
Эрлинг бросил на землю небольшой предмет, и в воздухе появился серебристый круг.
— Никуда я с тобой не пойду! — Тереза решительно отвернулась.
— Что, так и будешь бродить голой по припортовому району? — прозвучало с обидной снисходительностью. — Или вернуть тебя в клетку?
Рядом что-то просвистело, Тереза с удивлением посмотрела на болтающийся рукав, в котором появилась аккуратная дырочка. Эрлинг резким движением задвинул ее себе за спину и выхватил пистолет.
— Янг, — его рука была направлена в сторону стоящего на ступенях дома Вонга, дуло смотрело прямо в грудь.
Янг чуть улыбнулся, опустил руку с пистолетом.
— Это еще не конец, Эрлинг.
Он склонил голову и, резко развернувшись, скрылся в доме. Только мелькнули на ветру длинные волосы и полы традиционного наряда.
Ошарашенная Тереза покорно шагнула в портал, следом за ней вошел Эрлинг.
Он привел ее в маленький домик, состоящий из двух спален, гостиной и большой ванной комнаты.
— Вымойся, ты грязная.
— Почему мы так легко ушли?
Тереза подняла на киллера глаза.
— Он же не собирался меня отпускать.
— Вонг не самоубийца, Тереза, он прекрасно знает, кто ушел бы живым в нашем поединке. В этом городе у него слишком мало охраны, но он вернется, потому что у меня есть то, что ему очень и очень нужно.
— Я? — Тереза поежилась, переступая по деревянному полу босыми ногами.
— Ты? — Эрлинг усмехнулся и, подхватив ее за подбородок, приподнял лицо. — Нет, милая Тереза, Вонг ищет кристалл с важной информацией, который ты у меня украла.
— Я не воровала, — возмутилась девушка. — Я думала, это просто стеклянный шарик.
— О, да, конечно. Ступай в ванную.
Киллер подтолкнул ее к двери, сдергивая с плеч куртку. Выложенное плиткой помещение, в углублении душ, рядом из пола торчит высокий кран. Привычной ванны или кабинки нет, но да ладно, главное, что есть горячая вода. Тереза повернула кран и встала под душ, упершись лбом в стену. Защипали порезы, тело ныло, словно после изнуряющей тренировки, болел зад, во рту стояла горечь. Тереза тихонько заплакала.
— Это Янг оставил тебе раны, когда насиловал?
Эрлинг стоял в двери, упершись плечом о косяк. Расстегнутая рубашка, свободные льняные штаны, босой. Уверенный в себе, снисходительный и привлекательный. От него расходились почти ощущаемые флюиды властности и звериной силы.
— Я вымою все, что он запачкал, а потом…
Киллер подошел к Терезе и щедро плеснул на нее мыльной пены, затем взял в руки мягкую мочалку и провел по спине.
— Потом я накажу тебя. Запомни, Тереза Ли, твое тело принадлежит мне, и только я буду твоим единственным мужчиной, до тех пор, пока не решу иного.
Он полностью намылил ее и заскользил руками по груди, животу, опускаясь все ниже и ниже. Тереза не хотела этого, но все равно почувствовала возбуждение. Легко скользящие по телу руки, горячая вода, тихое дыхание мужчины за спиной…
— Расставь ноги и упрись руками в стену.
— Ты ничем не лучше него! — выпалила девушка. — Ты тоже не спрашиваешь, хочу ли я?
— А разве ты не хочешь, Тереза?
Эрлинг поставил бедро между разведенными ногами и прижался животом к ее спине. И когда только успел снять штаны? Горячая твердая плоть уперлась в копчик, в то время как скользкие пальцы вторглись в сокровенное и заскользили, поглаживая, возбуждая, дразнясь. Теплая волна прошла по всему телу, Тереза непроизвольно выгнула спину, ощущая, как гладкий член скользит между бедер, она потерлась о него, заставив Эрлинга чуть слышно вздохнуть.
Как могла она с такой легкостью поддаться его ласкам? Ей страшно было признаться себе в том, что она ждала этого момента, желала его. Неужели она попалась к нему на крючок?
— Мне остановиться, Тереза? — раздалось над ухом. — Скажи мне, что тебе не нравится.
Ноги Терезы невольно раздвинулись еще шире, предоставляя мужчине свободу действий.
Неторопливыми выверенными движениями он взял с полки широкую черную ленту, перекинул через торчащий из стены крюк для гибкого душевого шланга и быстро связал Терезе руки в запястьях. Теперь она стояла, беззащитная, вытянувшись вверх, а пальцы Эрлинга уже ласкали промежность, настойчиво и неотвратимо проникая внутрь. Сразу же защипали нанесенные Вонгом ранки, Тереза всхлипнула.
— Больно, — тихонько заскулила она.
— Значит, вот как он брал тебя? Как мальчика.
Эрлинг даже не подумал вытащить палец, а, наоборот, осторожно ввел еще один, одновременно лаская клитор.
— Мне нравится, как ты реагируешь, Тереза, — горячо шепнул киллер, медленно растягивая и лаская ее сзади.
Тереза судорожно всхлипнула, сладкая судорога взметнулась от живота к груди. Она прикусила губу и прижалась к нему спиной. О, черт, так приятно было чувствовать его пальцы, которые нежили пульсирующий бугорок. Но ей хотелось большего, ей хотелось, чтобы все было резко и быстро. Хотелось криков от удовольствия и дикой страсти. Она больше не могла и не хотела терпеть. Эрлинг, по-видимому, почувствовал это, потому что склонился к ее уху, щекоча дыханием, и приказал:
— Попроси меня.
— Пожалуйста, — она залилась румянцем, ненавидя себя за слабость, за то, что не устояла.
— Пожалуйста, что?
— Пожалуйста, возьми меня, — голос звучал чуть хрипловато из-за неравномерного дыхания.
— Возьми меня, кто?
— Мой господин.
— Запомни это, Тереза. Ты принадлежишь мне, а я не люблю, когда берут мои вещи.
Он развел ягодицы и медленно вошел в нее сзади. Тереза вскрикнула, он был горячий, влажный, напористый и большой. Она запрокинула голову и всхлипнула — он заполнил ее. Казалось, глубже войти невозможно, однако Эрлинг толкнулся еще раз, и Тереза, потеряв над собой контроль, закричала. Киллер продолжал пронзать ее, и в конце концов она перестала понимать, что испытывает: удовольствие или боль. Тереза даже не представляла, что такое возможно. Пронзительная боль и острое наслаждение!
— Тихо, я просто хочу почувствовать тебя. — Эрлинг сделал глубокий вдох. — Мне нравится запах твоего возбуждения.
Его пальцы до боли сжали грудь, а затем опустились на нежную плоть, раздвигая складочки, поглаживая клитор. Внутри нее нарастал оргазм, все ближе, ближе… Эрлинг ввел в нее два пальца, и она кончила, когда он вбился в нее с неистовой силой, доставляя боль и наслаждение. Еще несколько резких глубоких движений — и Тереза почувствовала, как ее заливает горячим. Эрлинг еще немного постоял, прижимая к себе ее дрожащее тело; Тереза слышала, как стучит его сердце, как сжимается и пульсирует его все еще твердый и упругий член; затем он медленно вышел, отвязал ленту и подхватил на руки едва не упавшую от слабости девушку.
— Ты моя.
Эрлинг
И что с нею делать? Первым делом, конечно, отнести в кровать, хотя больше хочется отшлепать по круглой попке, а потом еще раз использовать по назначению. За несколько дней так вляпаться могла только она. Дерзкая, непослушная, красивая и очень чувственная. Она не осознает, насколько выигрывает на фоне местных забитых женщин, предназначенных лишь для одного: служить мужчинам и рожать детей. Вся их сексуальность притворная, отработанная годами практики, скованная условностями и желанием того мужчины, кому предназначена, а от этой дерзкой иномирянки просто льется энергия секса. Обычные люди это чувствуют подсознательно, а он еще и видит.