— Пощади!..
И он ударил, едва увидев ее руку. Потом осознал: рука голая, без Предмета! Должно быть, ведьма хотела сдаться… Но она уже корчилась на клинке, и Вернер от души надеялся, что ей очень больно.
Почему-то он перестал чувствовать ноги. Устал или ударился коленом?.. Опустил глаза — и увидел обух топора, торчащий из его живота. Как?.. Нортвудец потянул, и топор вышел из тела с липким чавканьем. Только тогда возникла боль и разодрала Вернера на куски.
* * *
Когда Иона подошла, она увидела именно то, чего боялась: мертвую Знахарку. А рядом — труп северянина, а над ними — две группы воинов лицами друг к другу: кайры и медведи. Кайров была дюжина во главе с Сорок Два, медведей — намного больше.
— Что происходит? — спросила Иона, хотя главное было очевидно: Знахарка погибла, для отца надежды нет.
Иона промокла и продрогла, голос звучал отнюдь не властно, однако ее заметили сразу. Нортвудский капитан ответил с грубоватой хрипотцой:
— Один ваш, миледи, гнался с мечом за женщиной. Я его укоротил, но он успел заколоть дамочку. Моя вина.
Сорок Два огрызнулся:
— Чертовы медведи убили кайра. Позвольте нам расквитаться.
Нортвудец захохотал, поигрывая топором:
— Да пожалуйста, сынок, да на здоровье! Начинай!
Воздух зазвенел, когда Сорок Два выхватил меч. Прежде, чем другие последовали примеру, Иона крикнула:
— Не сметь! Боя не будет! Я запрещаю.
— Но миледи!..
Она положила ладонь на руку Сорок Два, вынуждая опустить оружие.
— Воины Нортвуда поступили по чести, защищая женщину. Случилась ошибка, но не преступление.
— Благодарствую, — буркнул капитан.
— Кайры, заберите тела. Мы уходим.
Нортвудец насупился, будто силясь поймать собственную мысль:
— Э, э, миледи, погодите-ка… Своего солдата, понятно, берите. Но дамочка…
— Мы возьмем и ее.
— Э… Мне бы нужно спросить…
Аланис потеряла терпение и вмешалась:
— Спросить о чем, капитан? Не нужен ли вашему лорду труп нищенки? Любопытно, зачем? Украшать помещение? Наполнять ароматом воздух? Радовать глаз?!
Под ее напором нортвудец смешался, промямлил только:
— Э, того…
Но другой медведь выкрикнул:
— А на кой она вам, эта мертвячка?
И третий поддакнул:
— Может, она чего стоит? Тогда заплатите!
— Платить за грязь?! — фыркнула Аланис. — Вы свихнулись в вашем лесу!
Позади нортвудцев раздались голоса, послышалось движение, строй раздался. Вперед выступил столь громадный воин, что бурый медведь, пожалуй, проиграл бы в сравнении. Гигант был растрепан и космат, словно только выбрался из женских объятий в теплой постели. Одет был в черный шерстяной халат, накинутый спешно, а в руке сжимал боевую секиру.
— Лорд Крейг Нортвуд, — с досадою узнала его Иона.
— О, Северная Принцесса… — он явно удивился. — Доброго вечера… Что тут за шум?
— Милорд, — встрепенулся нортвудский капитан, — один кайр с мечом в руке преследовал безоружную женщину и заколол у меня на глазах. Я убил его, но поздно.
— Кайр заколол барышню?.. — Крейг зыркнул на трупы. — Вот эту?..
— Да, милорд.
— Беззащитную?
— Да, милорд.
Тут кайр из горцев — Иона не помнила его имени — не удержался и заговорил:
— Да кака беззащитная-ц! Бурца черца ворощейка!
Зря же он раскрыл рот!
— Чего?.. — переспросил Крейг. Один из медведей смог перевести:
— Говорит, баба ведьмой была.
— Ведьмой?!
— Страшной ведьмой. Так сказал.
— Обыщите ее!
— Лорд Крейг, — вмешалась Иона. — Она была нашей пленницей. Мы ее забираем.
— Похоже, вы плохо ее стерегли! Баба сбежала и померла в моем лагере! Все, что на теле, — мое. Обыщите!
Капитан перевернул покойницу и распахнул ее плащ. Рука в наперстках лежала прямо на животе. Предмет не умер вместе с хозяйкой, а все еще источал тусклое розовое сияние.
— Святая Сьюзен… — выронил Крейг, наклоняясь. Когда понял, на что смотрит, взревел: — Мое! Это — мне! Мой трофей!!!
— Жаль расстраивать вас, лорд Крейг, но Предмет принадлежит Дому Ориджин.
Безукоризненно элегантный Эрвин вступил в круг, сопровождаемый Джемисом и овчаркой. Тронул за плечи сестру и Аланис:
— Вам нечего здесь делать. Отойдите назад.
Иона вздрогнула — таким холодом веяли его слова. Вместе с подругой отступила за спины кайров, но по-прежнему хорошо слышала голоса.
— Ориджин, колдунья — моя.
— Мои люди привели ее на остров, мой кайр ее убил. Несомненно, она — трофей Дома Ориджин.
— Но твой пес догнал ее потому, что мои парни ее задержали! И умерла она на моей земле!
— На вашей земле?.. — Эрвин рассмеялся язвительно, с нотою истерики. — Напомнить вам, где мы находимся? Это Дворцовый Остров, он принадлежит Короне!
— Тебе!.. — громыхнул Крейг. — Ты все захапал! Дворец, столицу, казну! Я что, не вижу? Я слепой?! Ты наложил лапу на все, до чего дотянулся! Почему я сижу здесь, в палатке? Да потому, что мне тошно во дворце! Там все под твою дудку, хитрый черт!
Столько обиды и ярости было во вспышке Клыкастого Рыцаря, что Эрвин смешался, не смог дать ответа. Крейг рявкнул в довесок:
— Я — твой союзник, Ориджин. Ты меня держишь, как собачонку. Надоело! Больше не стерплю!
— Лорд Крейг, — опомнился Эрвин, — я утвердил за вами земли Южного Пути, по которым прошло ваше войско. Я отдал вам половину трофеев ночного Лабелина, хотя вы не заслужили и четверти. Я освободил из плена вас с братом. И это я взял столицу, без вашей помощи! Вы получили гораздо больше, чем стоит ваш вклад в победу. Признайте это, тьма сожри!
— Не играй словами, Ориджин! Ты обещал мне Сибил — где она? Ты обещал Глорию — где она?! Ты обещал разделить почести и славу — где?!! На каждом углу слышишь про лорда-чертова-канцлера, но где я? Где слава Нортвуду, где уважение? Почему все думают, что войну выиграли одни кайры?!
Не дожидаясь ответа, он пнул мертвое тело:
— Я забираю ведьму и Предмет. Хочешь их себе — плати.
— Ваша цена, милорд?
— Я хочу искровую армию. Особый искровый полк из одних нортвудцев под рукой моего брата Дональда. А я — имперский генерал и главнокомандующий всех искровых войск Короны!
Эрвин даже закашлялся.
— Что-о?.. Вы в своем уме, милорд? Генерал Гор — главнокомандующий!
— Срать на Гора! Кто его знает? Какие битвы он выиграл?! Я буду командовать!
— Искровая армия подчиняется только людям императора. Лорду Великого Дома — никогда! Это нонсенс!
— Не бойся, мне подчинится.
— Это прямое давление на Корону! Мы станем узурпаторами!
— Не моя печаль. Устроишь это — или я забираю труп. Или…
Иона не видела, но с дрожью представляла, как гигант надвинулся на Эрвина, перехватив секиру поудобней.
— …или решим это как воины — в поединке. Ты и я. Что скажешь, Ориджин?
— Позвольте мне, милорд, — меч Джемиса лязгнул, покидая ножны.
— Позвольте мне, — отозвался Сорок Два.
Повисла звонкая пауза.
— Если вы убьете медведя, — медленно и тихо молвил Эрвин, — то Нортвуд станет нашим врагом. Если же он убьет вас, то заберет Знахарку как трофей. В обоих случаях я — в проигрыше.
— Именно, Ориджин. Верно смекаешь. Потому сделай, как я хочу.
— Что ж, генерал Крейг… Я поставлю условия.
— Никаких условий!
— Условия будут, тьма сожри! Первое. Вы получите корпус Гора, но корпус Серебряного Лиса абсолютно предан владычице. Хотите, чтобы он вам подчинился, — убедите Минерву. И второе. Никаких больше требований. С этого дня мы в полном расчете.
Крейг не сказал «да», но и не возразил. Только глухо рыкнул:
— Грм…
— Кайры, возьмите тела.
* * *
Подруги сидели рядышком, притихшие и озябшие. Иона знала, как жалко она выглядит в мокром и грязном вечернем платье. Аланис — не лучше: белая с лихорадочным румянцем, волосы паклей облепили голову. Но Эрвин не давал и намека на сочувствие.
— Что такое с вами двумя?! Насмехаетесь надо мною? Было лишь два возможных исхода: в лучшем случае возьмем Знахарку живой, в худшем — не возьмем. Но вы постарались и придумали третий выход! Знахарка погибла, кайр убит, другой лишился ноги, у меня конфликт с Нортвудом, а заседание Палаты начнется с гигантского скандала, потому что командующим имперской армии станет тупоголовый медведь! Как вы умудрились это сделать?! Нарочно постарались?! Тьма, по случайности просто невозможно так все испортить!
— Эрвин, — дрожащим от озноба голосом попросила Аланис, — позволь мне налить тебе орджа…
Он кивнул, она наполнила кубок. Когда подала Эрвину, тот схватил кубок и швырнул в стену.
— Я похож на леди Мими?! Думаешь, выпью и успокоюсь?! Тьма! Это дерьмо не решается кубком орджа! Даже бочкой орджа! Даже чертовым галеоном, полным бочек с орджем!
Эрвин хлестал словами еще и еще. Ионе было очень больно. Настолько, что она сжалась всем телом, как узник, избиваемый палачом.
Последним обвинением брат швырнул самое острое:
— Вы еще и солгали мне. Солгали, нарушили приказ и отдали себя в руки врагу! Я пытался защитить нашу семью… Как можно защитить того, кто сам лезет в могилу?!
Он оперся на стол, тяжело дыша.
— Но, Эрвин… — начала Аланис.
— Я не позволял говорить!
Она склонила голову:
— Да, милорд.
— Когда заговоришь, не начинай со слова «но». Здесь нет никаких «но»! Кристально прозрачная ситуация: ложь, глупость, ослушание приказа. Мужчина на вашем месте заслужил бы смерть.
— Да, милорд.
— Итак, что ты хотела сказать?
— Это была моя идея, милорд. Ваша сестра ни в чем не виновата.
Аланис выпятила подбородок. Она действительно надеялась, что весь гнев Эрвин обрушит на нее одну.
— Ах как, черт возьми, благородно! Я, значит, должен восхититься твоим великодушием и сестринской чистотой! И вы, значит, обе оправдаетесь — прелестно! Иона — графиня, северянка, леди, она хорошо знала, на что идет, и не противилась. И это именно она отдала приказ часовым — тебе они бы не подчинились. Имеешь еще возражения?