Помимо исчезновения и затем благополучного возвращения команды, у пяти судов есть нечто общее: на борту всех находился очень ценный груз, который фактически не отследить. На борту «Холмвуда» перевозили два с половиной миллиона фунтов южноафриканского золота, на «Антаре» – необработанные бразильские алмазы для промышленного использования на сумму полтора миллиона фунтов. «Хедли пайонир» был загружен обработанными и необработанными андийскими изумрудами из шахт Мусо в Колумбии на сумму около двух миллионов фунтов, на «Харрикен спрей», который заходил в Глазго по пути из Роттердама в Нью-Йорк, было бриллиантов (почти все обработанные) на сумму свыше трех миллионов фунтов. А на «Нантсвилле», – дядя Артур чуть было не поперхнулся на этих словах, – перевозили золотые слитки по запросу Казначейства США на сумму восемь миллионов фунтов.
Нам неизвестно, откуда пираты получали информацию. Подготовительные работы в таких случаях – решение начать погрузку, когда, как и сколько грузить – проходят, как правило, в условиях чрезвычайной секретности. Они, кто бы «они» ни были, обладают безупречными источниками информации. Калверт говорит, что ему теперь известны эти источники. После исчезновения первых трех судов и груза на сумму около шести миллионов фунтов стало понятно, что орудует очень хорошо организованная группа.
– Вы хотите сказать… вы хотите сказать, что капитан Имри в этом замешан? – спросила Шарлотта.
– «Замешан» – не то слово, – сухо ответил дядя Артур. – Вероятно, он всем этим и заправляет.
– И не забывайте старика Скураса, – добавил я. – Он также в этом глубоко увяз, по самые уши.
– Вы не имеете права так говорить! – возразила Шарлотта.
– Не имею права? Почему же? Кто он вам и откуда такое рвение защищать маэстро с длинным кнутом? Как ваша спина, кстати?
Она ничего не ответила. Дядя Артур тоже ничего не сказал, хотя его молчание было продиктовано иной причиной, затем продолжил:
– После исчезновения «Хедли пайонира» Калверт предложил тайно помещать двух наших агентов с радиопередатчиками на каждом судне, перевозившем золото или драгоценности. Как вы понимаете, у нас не возникло сложностей с координацией взаимодействия различных экспортных и судоходных компаний, а также соответствующих правительств. Наши агенты, их было три пары, обычно прятались среди груза, в какой-нибудь пустой каюте или в машинном отделении с запасом еды. Только капитаны судов знали о них. Агенты отправляли пятнадцатисекундные сигналы в четко определенные интервалы времени. Эти сигналы приходили на конкретные станции на западном побережье. Мы ограничили область этим регионом, так как освобожденные экипажи находились именно там, и на приемник «Файркреста». Это судно, моя дорогая Шарлотта, очень необычное во всех отношениях.
Я подумал, что дядя Артур начнет хвастаться своей гениальностью в проектировании «Файркреста», но он вовремя вспомнил, что я знаю истинное положение вещей.
– Далее никаких происшествий между семнадцатым мая и шестым августа. Никаких актов пиратства. Мы полагаем, что они приостановились из-за коротких светлых ночей. Шестого августа исчез «Харрикен спрей». На борту не было наших людей. У нас нет возможности обеспечить присутствие агентов на всех судах. Но двое моих подчиненных находились на борту «Нантсвилла», судна, отплывшего в прошлую субботу. Это были одни из наших лучших агентов – Делмонт и Бейкер. «Нантсвилл» перехватили, как только он вышел из Бристольского залива. Бейкер и Делмонт сразу начали отправлять сигналы в соответствии с графиком. Пересекающиеся пеленги давали очень точное положение судна каждые полчаса. Калверт и Ханслетт ожидали в Дублине. И как только…
– Да-да, – прервала Шарлотта. – Мистер Ханслетт. Где он? Я не видела…
– Погодите. «Файркрест» вышел в море, но не следуя за «Нантсвиллом», а опережая его по прогнозируемому курсу. Калверт с Ханслеттом добрались до мыса Малл-оф-Кинтайр, чтобы ждать появления «Нантсвилла», но взявшийся из ниоткуда юго-западный штормовой ветер вынудил «Файркрест» искать себе убежище. Когда «Нантсвилл» добрался до Малл-оф-Кинтайр, наш радиомаяк показал, что судно все еще идет по северному курсу, и выглядело так, будто оно пройдет Малл-оф-Кинтайр, огибая его с западной стороны. Калверт решил рискнуть, он добрался до озера Лох-Файн и канала Кринан. Он провел ночь в морском бассейне Кринана. Морские шлюзы закрываются на ночь, и хотя у Калверта были полномочия их открыть, он не стал этого делать: ветер сменил направление поздно вечером. Небольшие лодки не рискуют выходить из Кринана и идти через Дорус-Мор при западном ветре силой до девяти баллов. Если, конечно, у них есть жены и семьи, хотя они не выходят даже при отсутствии таковых.
Той ночью «Нантсвилл» повернул на запад в Атлантический океан. Мы думали, что потеряли его. Полагаем, они сменили направление, так как хотели прибыть в определенное место с определенным приливом, когда стемнеет, а до этого момента оставалось много времени. Мы думаем, «Нантсвилл» отправился на запад, потому как, во-первых, это самый простой способ переждать западный штормовой ветер, а во-вторых, они не хотели торчать у побережья весь следующий день, вместо этого предпочли зайти с моря с наступлением темноты.
Погода улучшилась за ночь. Калверт на рассвете покинул Кринан, практически одновременно с тем, как «Нантсвилл» снова взял курс на восток. Точно по расписанию приходили радиосигналы от Бейкера и Делмонта. Последнее сообщение мы получили утром в десять двадцать две. После этого ничего.
Дядя Артур сделал паузу, сигара ярко вспыхнула в темноте рулевой рубки. Он может запросто сколотить состояние, заключив контракт с компаниями, осуществляющими морские грузоперевозки, оказывая им услуги по дезинфекции кают окуриванием. Я уверен в том, что следующая информация, которой адмирал собирался поделиться, коробила его, поэтому он выпалил:
– Мы не знаем, что именно случилось. Они могли выдать себя неосторожным действием. Хотя лично я так не считаю. Эти ребята – профессионалы. Может, кто-то из призовой команды неожиданно обнаружил их. Тоже маловероятно. Человек, наткнувшийся на Бейкера и Делмонта, довольно долго не смог бы натыкаться на кого бы то ни было по состоянию здоровья. Калверт считает, и я согласен с ним, что по чистой случайности радиооператор призовой команды поймал радиоволну в тот самый момент, когда Бейкер и Делмонт передавали сигнал. Голова оператора чуть было не взорвалась, ведь передатчики находились на близком расстоянии друг к другу. Дальнейший сценарий оказался неизбежен.
По графику «Нантсвилла» между рассветом и последним полученным сигналом следовало, что они идут курсом 082. Прогнозируемый пункт назначения – Лох-Хоурн. Прогнозируемое время прибытия – на закате. Калверту оставалось пройти менее трети пути до «Нантсвилла». Но он не пошел в Лох-Хоурн на «Файркресте», потому как был уверен: если капитан Имри обнаружит радиопередатчик, то предположит, что нам известен его курс. Калверт был также уверен: если «Нантсвилл» продолжит идти по своему курсу – его интуиция говорила в пользу такого сценария, – любое судно, найденное в устье Лох-Хоурна, получит довольно короткое отпущение грехов, его так или иначе отправят на морское дно. Поэтому он оставил «Файркрест» в Торбее и пробирался к устью Лох-Хоурна в костюме водолаза на моторной надувной шлюпке, когда наконец показался «Нантсвилл». Калверт поднялся на борт в темноте. Новое название, новый флаг, одной мачты нет, а надстройка перекрашена. Но все же это был «Нантсвилл».
На следующий день Калверт и Ханслетт вынужденно оставались в Торбее из-за шторма, но в среду Калверт организовал поиск «Нантсвилла» и того места, где могло скрываться судно, с воздуха. Но Калверт совершил ошибку. Он полагал, что «Нантсвилл» покинет Лох-Хоурн, так как Имри знал, что нам известно его местоположение. Кроме того, судя по карте, Лох-Хоурн – последнее место в Шотландии, где кто-либо в здравом уме станет прятать судно. После того как Калверт покинул «Нантсвилл» тем вечером, он был уверен, что судно направится к Керрера-Пойнт. Калверт считал, что судно оставалось в Лох-Хоурне до наступления темноты, чтобы затем незамеченным пройти через пролив или на юг острова Торбей к материку. Поэтому он сфокусировал свои поиски на материке и на проливе, а также на самом Торбее. Сейчас Калверт думает, что «Нантсвилл» находится в Лох-Хоурне. Мы направляемся туда, чтобы выяснить это. – (Снова вспыхнул огонек сигары.) – Вот так все и обстоит, моя дорогая. А теперь, с вашего разрешения, я провел бы часок на диване в кают-компании. Эти ночные похождения… – Он вздохнул. – Я уже не мальчик, сон мне крайне необходим.
Просто великолепно! Я тоже давно не мальчик и, кажется, не спал несколько месяцев. Дядя Артур, как мне известно, всегда ложится спать ровно в полночь, и бедняга уже потерял драгоценные пятнадцать минут. Но я не знал, чем ему помочь. У меня осталось не так много устремлений в жизни. Одно из них – дожить до пенсионного возраста. И для того чтобы это стало реальностью, необходимо никогда больше не допускать дядю Артура к управлению «Файркрестом».
– Но, разумеется, это не все, – запротестовала Шарлотта. – Это не все. Мистер Ханслетт, где он? И вы сказали, что мистер Калверт был на борту «Нантсвилла». Как он вообще умудрился…
– Есть некоторые вещи, которые лучше не знать, моя дорогая. Зачем беспокоить себя ненужным? Просто оставьте это нам.
– Вы давно меня не видели, не так ли, сэр Артур? – тихо спросила она.
– Не понимаю вас, Шарлотта.
– Вероятно, вы не заметили, что я уже не ребенок. И даже молодой меня не назовешь. Прошу вас, не относитесь ко мне как к подростку. И если вы хотите добраться до дивана сегодня…
– Будь по-вашему, раз вы настаиваете. Жестокость, боюсь, не была односторонней. Как я говорил ранее, Калверт был на «Нантсвилле». Он нашел агентов Бейкера и Делмонта. – Дядя Артур говорил бесстрастно, как человек, который проверял перечень белья, отданного в стирку. – Оба были заколоты насмерть. Этим вечером был убит и пилот вертолета, сбитого в проливе. Спустя час убили Ханслетта. Калверт обнаружил его в машинном отделении «Файркреста» со сломанной шеей.