– Не я. Старшие офицеры голландской армии на маневрах.
– Это не важно. Я уверен, что господину Риордану это понравится. Когда вы с ним встретитесь, вы поймете почему. У него довольно-таки запоминающаяся внешность, которую трудно скрыть, что очень жаль, потому что он не любит быть на виду.
Аньелли немного помолчал, потом прочистил горло и осторожно спросил:
– В связи со всеми предпринятыми вами предосторожностями, господин Данилов, мне неловко вас об этом просить, но все же… Вы бы не возражали, если бы господин О’Брайен все осмотрел более тщательно?
– Я часто спрашивал себя, каковы могут быть функции господина О’Брайена, – улыбнулся ван Эффен. – Но это… Вы меня слегка удивляете. Если господин О’Брайен знает о вооружении больше нас троих, то он, вероятно, ведущий специалист Европы и наши услуги излишни.
– Вы о взрывчатке, господин Данилов? – О’Брайен охотно улыбнулся. У него были именно такие глаза, которые представляешь, слушая песню «Ирландские глаза». – Взрывчатка меня пугает. Я больше по части электроники.
– Господин О’Брайен скромничает, – заметил Аньелли. – Он специалист по электронике, причем один из лучших в своем деле. Системы сигнализации. Установка. Отключение.
– А, системы против грабителей! Фотоэлементы, пластинки, чувствительные к нажиму, и так далее. Всегда хотелось познакомиться с таким специалистом. Было бы интересно посмотреть на вас за работой. В военном грузовике для такого знатока не слишком много дел. Минуточку! – Ван Эффен улыбнулся. – Можете начинать, господин О’Брайен. Могу поспорить, что вы его не найдете.
– Что вы имеете в виду, господин Данилов?
– Один из этих маленьких изящных передатчиков.
Аньелли и О’Брайен обменялись взглядами. Ромеро повторил следом за ван Эффеном:
– Маленьких изящных… Откуда, черт возьми…
– Потому что сегодня утром я уже снял один. Точнее, его нашел Лейтенант.
Как уже давно стало ясно ван Эффену, Аньелли никогда не получил бы «Оскара» за актерскую игру. Он был поражен, озадачен и встревожен.
– Но зачем кто-то станет… Я хотел сказать, почему вы предположили…
– Да вы не расстраивайтесь, – улыбнулся ван Эффен. – Все очень просто. Понимаете ли…
– Но это же армейский грузовик!
– Именно! Такие «жучки» – не редкость в военных грузовиках. Военные используют их в своих дурацких военных играх, особенно ночью, когда нельзя включать фары и запрещена связь по радио. Тогда эти штучки – единственный способ узнать, где кто находится. Лейтенант знает, где их обычно прячут. Он нашел «жучок» и отключил его.
Васко сунул руку в отделение для карт, достал оттуда крошечный металлический предмет и передал его ван Эффену, который в свою очередь передал его О’Брайену.
– Да, это он и есть, – подтвердил О’Брайен. Он с сомнением посмотрел на Аньелли. – В таком случае, Ромеро…
– Нет-нет, – возразил ван Эффен. – Идите ищите. А вдруг вам повезет! Этот чертов грузовик может быть напичкан ими, насколько я понимаю. Лично я не знал бы, с чего начать поиск.
Аньелли, как всегда безуспешно пытаясь скрыть облегчение, кивнул О’Брайену. Ван Эффен и Джордж вылезли из грузовика и прохаживались вокруг, обмениваясь отрывочными замечаниями. Они видели, что Аньелли проявляет большой интерес к работе О’Брайена, но не к ним. Когда ван Эффен и Джордж были в дальнем конце гаража, ван Эффен заметил:
– Взламывать системы сигнализации – это, должно быть, интересная профессия.
– Пожалуй. И очень полезная. Особенно если забраться к какому-нибудь миллиардеру, в частную коллекцию произведений искусства. Хорошо также побывать на секретной военной базе. Или в подвалах банка.
– Эта специальность может пригодиться для взрыва дамбы?
– Нет.
– Я тоже так думаю.
Они выехали из гаража примерно в час дня, но, судя по сумраку, царившему на улице, можно было подумать, что уже вечер. Еще недавно казалось, что дождь не может лить сильнее, но теперь его интенсивность заметно возросла. На грузовике были двухскоростные стеклоочистители, но с тем же успехом их могло и не быть – они совершенно не справлялись с потоками воды. Северный ветер также усилился. Изредка по пустынным улицам проезжали трехвагонные трамваи. Можно было подумать, что FFF напрасно угрожает затопить страну – она уже затоплена собственными дождями.
Из гаража Аньелли позвонил по телефону своим людям. Вскоре после выезда из гаража Васко, сидевший за рулем, по знаку Аньелли остановился у неприметного кафе на улице Утрехтсестраат. Там были припаркованы два «рено». Аньелли вышел и побеседовал с водителями, которых не было видно из грузовика. Он торопился и не взял с собой зонтика, а габардиновый плащ никак не мог защитить его от дождя.
– Здесь Иоахим и Йооп, – сказал он по возвращении. – Они последуют за нами до ресторана по этой стороне Амстелвена. Даже члены FFF должны есть. – Судя по голосу, Аньелли снова улыбался, но лица его не было видно. Внутри грузовика царил почти полный мрак.
– Если только ваши люди сумеют следовать за нами, – заметил ван Эффен. – В такой дождь наши предосторожности могут оказаться излишними. Я думал, мы встретим здесь вашего брата и господина Риордана. Если газеты не врут, господин Риордан должен быть неординарной личностью. Хотелось бы на него взглянуть.
Джордж ткнул его локтем в бок, но ван Эффен проигнорировал это.
– Действительно, Риордан – человек незаурядный. Ребята решили остаться в машинах – не хотят промокнуть. Мы все встретимся в ресторане «Де Гроене Лантерне».
Риордан действительно оказался личностью неординарной. Из каких-то своих соображений он предпочел надеть широкий, наглухо застегнутый пастушеский плащ в черную и белую клетку и войлочную шляпу в тон. Подобные шляпы любили шотландские помещики и сыщик Шерлок Холмс. Плащ Риордана сантиметров на пятнадцать не доставал до колен, отчего его обладатель казался еще выше и еще больше, чем обычно, походил на скелет. Вероятно, из-за этого Риордан старался не привлекать к себе внимания. Сейчас, когда ему не надо было отмежевываться от ИРА, он был совершенно нормальным человеком – серьезным и вежливым. Риордан любезно поздоровался со всеми, удивленно посмотрел на военную форму Васко, охотно принял его объяснения и все остальное время молчал. Не потому, что не хотел общаться с присутствующими, а потому, что при нем был большой и, по всей видимости, очень дорогой радиоприемник, который он слушал через наушники. Аньелли сказал, что его друг слушает сводку погоды в выпусках местных и международных новостей, хотя и не объяснил, зачем это нужно.
После обеда Риордан сообщил, что решил путешествовать на грузовике. Наушники он так и не снял. В машине Риордан устроился в правом углу заднего сиденья. Плотная занавеска на окне явно пришлась ему по душе.
В хмурых сумерках Васко вел грузовик на юг, стараясь обеспечить максимальную скорость передвижения. Но из-за нулевой видимости скорость движения также приближалась к нулю. На ван Эффена произвело большое впечатление то вежливое внимание, которое Васко проявил к подробным объяснениям Аньелли о том, как проехать через Утрехт. Поскольку Васко родился, вырос, жил и работал полицейским в Утрехте, ван Эффена особенно поразило героическое терпение, которое проявил его друг, трижды следуя заведомо неверным указаниям.
Ближе к вечеру Риордан снял наушники.
– Есть определенный прогресс, господа. Сегодня в полдень голландский министр обороны, этот несравненный господин Виеринга, и министр юстиции прибыли в Лондон для встречи с министрами иностранных дел и юстиции Великобритании. Ожидается коммюнике. Нас явно воспринимают всерьез.
Ван Эффен сказал:
– А вы полагали, что после всех этих огромных заголовков в газетах, после передач по радио и телевидению вас могут не воспринять всерьез?
– Я не сомневался в успехе, но всегда приятно получить подтверждение. Очень приятно!
Риордан снял наушники и откинулся на спинку сиденья. На его лице было смешанное выражение ожидания и блаженства. Он считал себя человеком, у которого в жизни своя миссия, и не собирался чего-либо упускать.
Двадцать минут спустя грузовик свернул вправо, на шоссе районного значения, а еще через пару километров – влево, на пустынную дорогу. Вскоре машина остановилась у здания с ярко освещенным крыльцом.
– Конец путешествия, – объявил Аньелли. – Это наша штаб-квартира. Во всяком случае, одна из них. Мы здесь переночуем. Надеюсь, что вам здесь будет удобно.
– Ветряная мельница! – воскликнул ван Эффен.
– Вас это удивляет? Довольно распространенное явление в этой части страны. Она уже не используется, но все еще в рабочем состоянии, в чем тоже нет ничего необычного. Мельница была модернизирована. К тому же это очень уединенное место. Посмотрите сюда. Вот здесь мы спрячем грузовик. Это сарай, которым уже не пользуются.
– А вон то, другое строение, тоже похожее на сарай?
– Военная тайна.
– Вертолет.
Аньелли рассмеялся:
– Конец военной тайне! Местные жители уже знают, что мы делаем снимки с воздуха, снимаем район севернее Алкмара и район канала Норд-Холланд.
– Значит, вы теперь счастливый обладатель армейской собственности и собственности военно-воздушных сил?
– Нет, только не собственности военно-воздушных сил. Хотя наш вертолет от военного не отличить. Чуть-чуть подкрасили там и сям, аккуратно выбрали регистрационный номер… Но все это не важно. Давайте пройдем в дом и проверим, ждет ли нас там традиционное голландское гостеприимство.
Сейчас, когда Аньелли считал, что выполнил свою миссию на все сто процентов, он просто излучал сердечность и дружелюбие. Ван Эффен подумал, что эти качества вполне могли быть естественными свойствами характера этого человека. Природа не предполагала, что в жизни ему придется наносить удары и уклоняться от них, ведя довольно напряженную жизнь.
– Кроме меня, – сказал Джордж. – Я бизнесмен, а бизнесмены всегда любят…
– Если вы имеете в виду оплату, то уверяю вас…