«Не лениться! Вперед!» ‒ уговаривала я себя. Так. Нужно отвлечься. ‒ «Вот, например, если существует ленивец? То должны же быть и другие звери семи смертных грехов? Гордынец где? Я вас спрашиваю? Или вот алчнец? Ну и блудо… блудивец? Блудец? Хм… Как же этого зверя-то обозвать? Братцам он просто необходим!»
Я почти доковыляла до середины коридора, когда дверь в противоположном конце начала открываться, и я прижалась к стене, а потом и судорожно принялась дергать за ручку в ближайшую комнату. Я почему-то сильно испугалась столкнуться с кем-то посередине пустынного коридора и ввалилась спиной в первую же открывшуюся дверь.
В комнате никого не было. Стояла застеленная кровать и было похоже, что в комнате никто не жил. Может, гостевая спальня? Но разбираться было некогда. И я проворно ковыляя отошла от двери и спряталась за кровать. А потом и вовсе устало опустилась на пушистый ковер.
В коридоре раздались голоса, и кто-то прошел мимо комнаты, в которой я притаилась.
‒ Так я никуда не дойду, ‒ вздохнула я.
Но силы я свои явно не рассчитала, и меня скосило. Я откинулась на ковер и осторожно залезла под кровать, благо края покрывала спускались до самого пола, и это был небольшой домик. Кровать была высокая. Тут бы поместился полноценный такой монстр, если бы я верила в монстров под кроватью.
Я вытянулась, положила свой узелок под голову и решила отдохнуть. Я вымоталась. Сам побег, сегодняшняя ночь и путешествие по коридору изрядно утомили мое плохо слушающееся тело.
«Не бог весть какое пристанище, но как говорится, птица счастья и не должна быть красивой. А должна качественно отпугивать неприятности! Сойдет за временное убежище вполне себе».
Я закрыла глаза и вырубилась, почему-то почувствовав себя в безопасности, хотя это и было странно ‒ под кроватью в незнакомом мне помещении.
Разбудили меня голоса.
«Тааак! Граф де ля Фер проснулся утром во глубине сибирских руд, немного недоумевая, где пруд?» ‒ пронеслось в моей буйной головушке.
‒ А правда, что в этой спальне ночевал наследник Вулканических драконов Сигурд Кальдера* в свой последний приезд? ‒ спросил кто-то, и я услышала, как громыхнуло ведро.
«Служанки пришли уборку делать. Только этого мне и не хватало».
Руки и ноги слушались плохо. После сна всегда приходилось долго настраиваться и пытаться наладить взаимодействие с собственным телом. Но сейчас на испуге, что они пнут меня шваброй в бок и рассекретят, я довольно резво подтянула все тело и забилась в изголовье. Я была высокой и совсем не худышкой. Так что оставалось уповать на удачу.
‒ Да. Он самый. Он тут спал. Вот на этой кровати. И даже никого из девушек не позвал к себе ночку скрасить. Хотя все знают, какой он темпераментный жаркий дракон, ‒ ответила другая девушка, тяжко вздохнув.
«Они тут что, все кобели неудовлетворенные? Опять этот Сигурд. Кто такой? Я уже говорила, что если он даже Брэд Питт, то все равно не в моем вкусе? Просто потому что где я, и где Брэд Питт?» ‒ думала я, наблюдая сквозь небольшую щелку за передвижением ног девушек-служанок.
‒ А почему Сигурд Кальдера не остался на аукционе и даже не посмотрел на новую куклу? Ту, что сгорела вчера? ‒ снова спросила одна из девушек.
‒ Не хотел смущать младшего наследника? Тот первый раз сам претендовал на куклу.
‒ Да нет… Просто знал, что она ему все равно не достанется, и решил даже и не выпускать огонь в ее сторону.
«Не выпускать огонь в сторону? Это что, по-нашему не облизываться? Выходит, этот наследничек даже и не посмотрел на меня. Мило. Если бы меня это задевало, то я бы обиделась. Но мне вот абсолютно все равно. Одним похотливым самцом меньше!» ‒ мысленно хмыкнула я.
‒ А правда, что у наследника Тангриснира Илдрейджа сгорела кукла?
‒ Да. Как есть сгорела. Кучка золы была странная какая-то. Уж больно маленькая. А кукла была рослой. Но кто ее знает?
‒ Да, это уже никого не волнует. Интересно другое. У старшего наследника Тангниостра Илдрейджа отняли его куклу и отдали самому младшему сыну. Юному Торкетиллу Илдрейджу.
‒ Да ты что? Этому приятному юноше? У него же прежде и куклы-то не было ни разу?
‒ Да. Вот ему. В качестве наказания двух братьев. Но говорят, старший не сильно и переживал. Бросил, что ей осталось-то всего несколько дней.
«Держись, милая! Тебя отдали молоденькому мальчику. Уверена, он будет нежен, внимателен и ласков. Я его видела, когда он приходил к братьям. Вел себя очень достойно и одергивал старших. Он и в самом деле милый. Борись!» ‒ мысленно пожелала я хвостатенькой кукле.
‒ Я ее сегодня мыла и одевала, перед тем как уложить в коробку и отправить к юному Торкетиллу Илдрейджу. Мне показалось, что цвет кожи немного улучшился. Может, и не сгорит?
‒ Ой, вот уже и не знаешь, что является признаками грядущего сгорания. Вот эта синеволосая Марика… Уж какая красивая в коробке стояла? И кожа светилась, и волосы блестели, и глаза то открывались, то закрывались. А толку? Сами видели горстку пепла и земли.
И тут швабра с тряпкой пролезла в мое убежище и прошлась небрежно под кроватью. Меня, свернувшуюся в клубочек у изголовья, не задело. Видимо, служанки убирались не слишком старательно. Повезло.
‒ Пошли дальше. Тут вроде бы все. Пыль протерли и ладно, ‒ и я снова услышала грохотание ведра.
Служанки ушли, а я старательно распрямила ноги и принялась выбираться из-под кровати. Потом осторожно встала, поправила берет на голове. От этого предмета моего туалета очень много зависело. Одно неосторожное движение, и мне конец. Мои приметные волосы выдают меня с головой.
Я выбралась из комнаты и доковыляла до конца коридора. За ним был другой коридор, и еще один. А потом были лестницы. Я пошатывалась, хромала сразу на обе конечности, мои ноги заплетались, но я упорно шла вперед, плохо понимая куда. Несколько раз мне встречались слуги. Я уже не боялась. Как-то устала прятаться. Они неодобрительно смотрели на меня, называли алкоголиком и предлагали выспаться. Я кивала и шла дальше.
Когда впереди забрезжил выход, и я увидела солнечный свет за дверью, я не поверила своим глазам.
_______________
*Кальде́ра от испанского «котёл». Обширная котловина вулканического происхождения, часто с крутыми стенками и более или менее ровным дном. Такое понижение рельефа образуется на вулкане после обрушения стенок кратера или в результате его катастрофического извержения. От кратера кальдера отличается особенностями формирования и бо́льшими размерами.
Кальдеры достигают 10–20 км в поперечнике и нескольких сотен метров в глубину. Крупнейшая кальдера площадью около 1,8 тысячи квадратных километров расположена у супервулкана Тоба в Индонезии.
Глава 5. Пять слов. Пешеход всегда прав. Пока жив
На мгновение морда Гаспода обрела смущенное выражение. — Гордость — это, конечно, здорово, — объяснил он, — но колбаса есть колбаса. "К оружию! К оружию!"
Сэр Теренс Дэвид Джон Пратчетт
Вы когда-нибудь тащили пьяного мужика по лестнице вверх, притом ноги у вас у самой работали плохо, руки были не так уж и сильны, а мужик и выше, и тяжелее вас в два раза?
Нет, я знаю, что это возможно. Что женщина может почти все. А уж для настоящей женщины вообще невозможного мало. Но вот мне не приходилось. Ну честно. Ни разу.
Я и коня на скаку останавливать тоже ни разу не пробовала, и в избу горящую не заходила. Мне всегда казалось, что это лишнее. Пожарами должны заниматься специально обученные люди, и нечего делать мне в горящей избе.
И мужиков я ни разу на себе никуда не тащила. Мой муж был интеллигентом до мозга костей и никогда не позволял себе прийти домой на бровях. Нет, может быть он и напивался в своей жизни до «состояния нестояния». Но я его таким ни разу не видела. Что касается других мужчин, то я отродясь не впрягалась кого-то чужого на себе таскать. Это вообще вредно для женского организма, поднимать тяжести. Я всегда снимала шляпу перед женщинами, которые все это могут. Я про непарнокопытного и пожар. Но мы все разные. И я не могла. Ни разу. В прежней моей жизни… Но сейчас пыталась изо всех своих сил, и у меня пока получалось.
Каждый шаг давался с трудом. Он был гораздо выше меня, хотя и у меня рост был выше среднего. В моем мире, кстати, было не так. Мой рост был обычным. Не высокая, но и не низкая. А с высокими каблуками скорее стройная и модельная. Мой рост мне никогда не мешал и «жердью» меня в детстве не дразнили. Но это в моем мире. Тут же все было иначе. Я была по меркам этого мира высокой. Во всяком случае, все остальные в трактире были ниже меня и вот его.
Мало того, что он был жутко высоким и тяжелым, так еще и ноги его не слушались. Ставились ноги у нас обоих совсем не туда, куда хотелось бы. Переставляли мы их с большим трудом, а он и вовсе только после моих понуканий. Поэтому, когда мы добрались до коридора второго этажа, я очень сильно обрадовалась. Почти возликовала!
Так же точно я возликовала, когда вывалилась из драконьего замка на солнечный свет, и тут же рванула к ближайшему цветущему дереву. Я обняла ствол и втянула в себя свежий воздух, не глядя на то, что происходит вокруг. В тот момент мне было все равно.
Но потом я все же осмотрелась, чтобы понять, что на меня никто внимания и не обращает. Я, как мне показалось, вышла с черного хода для слуг. А у слуг была работа. И им было глубоко плевать на молодого парня, с перепоя обнимающегося с деревом.
А мне снова стало плохо. Уставала я быстро. Да и напрягало меня то, что не было аппетита. Есть не хотелось от слова совсем. Видимо, внутри у меня так все и не заработало. Хотя не могла сказать, что и руки-ноги меня так уж хорошо слушались.
Поэтому я побрела, пошатываясь и подволакивая ноги, вглубь сада, что был разбит вокруг дворца правящих Огненных драконов.
Когда мне показалось, что я отошла на приличное расстояние, я не выдержала и повалилась в траву. Рядом росли какие-то кусты, и я закатилась под них, уповая на то, что ветки скроют мою скрюченную фигуру. Мне нужно было поспать. Видимо все же куклы большую часть своего времени проводят во сне.