‒ Не знаю. Но главное, жемчуг. Похож на вот это твое кольцо. Тебе нужна цепочка, чтобы повесить это. Он твой по праву. Захочешь продать ‒ тебе дорого за него дадут, ‒ сообщила она мне.
Я закивала и постаралась встать. У меня получилось, и я двинулась на берег.
‒ Подожди, не одевайся. Я поделюсь с тобой запасным платьем. Я захватила, ‒ и девушка с головой ушла под воду.
Я же стояла голая на берегу, по-прежнему не испытывая стыда. В голове прояснилось, и я увидела узелок, который принесла с собой Сольвейг. Она сама вылетела из воды довольно быстро и принялась командовать:
‒ Так. Вот тебе белье, вот платье, возьми. Это веревочка, взяла волосы завязать, но на нее можно повесить твой кулон, потом на ярмарке цепочку купишь. Твоя куртка сверху прекрасно подойдет. Мы примерно одного роста, так что и длина у платья вполне приличная. Твои штаны, белье и рубашку нужно постирать. Да не стой ты столбом! Одевайся! ‒ прикрикнула она на меня.
Я, повинуясь ее окрику, продела веревку сквозь ушки кулона, повесила его на шею и почувствовала тепло. Я отчаянно мерзла, а он разгонял холод. Не сильно, но все же стало чуть-чуть легче. Я принялась одеваться. Платье и в самом деле подошло. Я завязала волосы другой тесемкой, что протянула мне Сольвейг, и понукаемая ею, двинулась по тропинке.
Дальнейшее я помнила плохо. Помню, что сидела у костра. Помню, что даже что-то ела, помню, что отдала еще один золотой директору, и еще один золотой вручила Сольвейг. С нее я взяла обещание завтра утром меня разбудить. Та, покрутив монетку, что я извлекла из кошелька, попробовала ее на зуб и заявила:
‒ Я постираю твои вещи и сложу их. Еще мешок тебе выдам. И разбужу завтра утром. Не гоже в самом деле спать все время. И пешком пойдем до деревни. Тебе будет полезно, ‒ сказала она, внимательно на меня посмотрев.
Я точно помнила, что посчитала деньги и у меня хватало на всю дорогу до замка Вулканических драконов, и даже еще и оставалось. Поэтому с золотым рассталась не сомневаясь. Я сама дошла до своей кибитки и даже залезла сама. Но едва попав внутрь, еле-еле добралась до своего угла и почти сразу же вырубилась, не в силах бороться с сонливостью.
А утром проснулась сама и поняла, что мне просто до зарезу нужно в ближайшие кустики! Никогда бы не подумала, что справляя нужду, почувствую такое облегчение. И решу, что жизнь-то налаживается.
Но я рано радовалась. В голове по-прежнему был туман, и спала я очень много. Хотя теперь вставала почти сама и шла за кибиткой вместе с Сольвейг, слушая ее болтовню и узнавая по чуть-чуть этот мир. Дни потекли за днями, и для меня они слились в один сплошной туман. Но благодаря Сольвейг я все же умудрялась просыпаться и что-то познавать и постигать.
А еще очень помогало кольцо и кулон. Когда я спала слишком долго, они начинали жечь кожу, и это помогало мне просыпаться. Но я заметила, что с каждым днем я стала спать все меньше и меньше. Я уже довольно подолгу шла за кибиткой вместе с Сольвейг и еще некоторыми актёрами.
Представления они давали очень примитивные, и я начала втягиваться. Пробуждался пусть небольшой, но все же интерес к спектаклям, что они играли. Однажды я, отдавая очередной золотой директору, сказала, что у него на редкость небогатый репертуар. И хотя деревеньки, которые мы проезжали, расплачивались в основном продуктами, но все равно. Спектакль мог бы быть и поинтереснее.
‒ Да? Может быть, ты и напишешь?
‒ Эмм… ‒ стушевалась я.
И тут вдруг я почувствовала себя новым Уильямом нашим Шекспиром и решила на него замахнуться. Ну потому как что? Я не вспомню незабвенную классику? Вспомню… ну может быть, не все… Но в общих чертах?
И я принялась марать бумагу, вспоминая и пытаясь воспроизвести. Вот знала бы что пригодится, так перечитала бы. Но я помнила только отдельные диалоги. А в основном приходилось дописывать самой. Да и с рифмой все было плохо. Разумеется, я советовалась с Сольвейг, поэтому у нас была дочь дракона и молодой дракон. Он был из дома Вулканических драконов, что было похоже на правду, а вот она была законной дочерью из Огненных. Разумеется, ни о какой женитьбе между ними и речи на шло. Как я поняла, эти два сильных рода уже давно друг с дружкой враждуют.
Теперь каждый вечер мы с Сольвейг читали текст на два голоса, постепенно рассказывая эту печальную историю.
Труппа плакала… Нет, не потому, что мой текст был так плох. Хотя я как раз, если бы могла плакать, разревелась именно по этой причине. Но слезы из стазиса пока не вышли, и я крепилась.
Нет, все плакали над кончиной двух влюбленных, потому как кто не рыдает над Шекспиром? То, что этой повести нет печальнее на свете, известно всем.
Директор уважительно смотрел на меня и отказался брать плату за проезд. Мне даже стало немного стыдно, что я продаю Шекспира, но… Стыд из стазиса тоже не вышел. Он у меня и так часто погулять выходил. А тут вообще ушел и пока не возвращался. И купаюсь я голой, и чужие лавры себе присваиваю.
Кстати, о купании. Я признаюсь, воды побаивалась, но мыться приходилось, и я нет-нет, да и запускала руку в песок на дне, пытаясь что-то выловить. И у меня получалось. Так, после кулона я выловила украшенный жемчугом браслет в виде змеи. Змея закусила свой собственный хвост, замкнув таким образом кольцо. Я точно помнила, что символ этот один из древнейших, известных человечеству. Точное происхождение, исторический период и конкретно где он впервые появился, так и не установили. Но еще я смутно помнила, что означает он чередование созидания и разрушения, жизни и смерти, постоянного перерождения и гибели.
Все это очень подходило мне. И я порадовалась находке и с удовольствием надела его на руку. После этого дело пошло еще легче. Голова работала яснее, да и тело слушалось все лучше.
Сольвейг я не показала свою находку, пряча от нее браслет за длинными рукавами. Не потому, что я ей не доверяла. Просто понимала, что это выглядит странно и наверняка ее насторожит. Да, пока я для нее сбежавшая из-под венца внебрачная дочь дракона. И пусть так и остается. Моя прошлая жизнь научила меня быть осторожной, и с людьми я сходилась плохо. А уж полностью доверять им начинала после нескольких лет близкого общения.
Но вот цвет волос я ей доверить все же решилась. Очень он меня раздражал. И хотелось сделать его темным. Ну или хотя бы не таким ярким. Потому что после того, как я стала есть, пить и больше ходить, цвет волос снова стал насыщенного оттенка. Что лично меня совсем не радовало.
И вот теперь я сидела и выжидала. Когда же противная масса, что подруга нанесла мне на волосы, подействует. Все дело в том, что мы въезжали в земли Вулканических драконов, и я почувствовала себя даже несколько вольготнее. Все потому, что тут почти у всех девушек цвет волос был голубого оттенка. Я тут совершенно точно могу слиться с толпой.
‒ Нда… Ты уверена, что хотела именно этого? ‒ спросила меня Сольвейг, когда я все же смыла вонючую кашу.
Но я, рассматривая себя в маленьком зеркале, была очень довольна. Цвет волос и в самом деле потемнел.
‒ Эх, нужно еще было бук добавить, ‒ протянула Сольвейг.
‒ Какую буку-бяку?
‒ Ну… дуб? Или каштан? Они бы тоже добавили цвета и сделали бы его потемнее.
‒ Буковые? Ну… можно в следующий раз, ‒ отмахнулась я, но на ус все же намотала.
‒ Пошли купаться? Заодно совсем всю краску смоешь. Еще раз. А то, если честно, запах по-прежнему не очень, ‒ поморщилась Сольвейг.
‒ А все ты! ‒ понюхала я.
‒ Так без гуано не подействовало бы! ‒ горячо возразила она.
И мы, весело переругиваясь, двинулись к небольшому озеру на границе земель Вулканических драконов. Мы расположились лагерем недалеко от него. Озеро было глубоким, но теплым. Именно поэтому еще я и решилась на эксперимент с волосами в надежде в нем как следует искупаться. Все же в холодных ручьях делать это было крайне затруднительно.
Мы весело плескались с Сольвейг. Глубоко в воду я не заходила, но даже у берега умудрялась получать удовольствие.
Когда над нами вдруг поднялся ветер и раздались характерные звуки мощных взмахов крыльями, мы с ней обе разом подняли головы. Дракон, что сейчас кружил над нами и спускался все ниже и ниже, был большим. Нет, я бы даже сказала, что он был огромным!
‒ Сигурд, ‒ рядом со мной негромко сказала Сольвейг.
Я услышала и быстро глянула на нее, но дальше всё мое внимание было приковано к огромному дракону.
Глава 7. Семь слов. “Вы ошиблись номером”, — ответил хорошо знакомый голос
Вечером вышел на балкон покурить. По карнизу крадется соседский кот — явно разорить воробьиное гнездо. Я притаился и как заору: — А ну, брысь отсюда! Что ты тут паршивец, делаешь?! На месте остался только кот! Подпрыгнув, с места сорвалась бабка срывающая какие то семена с цветков под балконом, паренек пьющий пиво сидя на трубе, свалился с нее и бросился бежать, деваха вешающая объяву на двери подъезда, мгновенно слиняла… А кот, презрительно и нецензурно на меня посмотрев, продолжал медленно красться…
Игорь Серов
По огромной зале замка пронеслось:
‒ Сигурд! Останься!
‒ Нет! ‒ прогрохотало грозное.
‒ Это не обсуждается! Повинуйся! Пока еще я тут главный! Это приказ!
‒ Они не справятся! Я не дам тебе их сгубить!
‒ Сигурд! Это приказ! Я тебе не позволю!
‒ Я уже давно не подчиняюсь твоим приказам!
‒ Тогда подчинись здравому смыслу! Своей гибелью ты их не спасешь, а лишишь последнего шанса на жизнь!
Дальше был скрип зубов, который услышала даже я, находясь в самом углу залы. Меня отделяла от места действия толпа слуг. За этой толпой меня видно не было, но минус в том, что и я почти ничего не видела, несмотря на мой высокий рост. Да-да, люди, населявшие земли Вулканических драконов, были чуть выше, чем в других землях, что мы проезжали. И вот сейчас я что-то могла различить, только если встать на цыпочки, но я и так себе эту сцену прекрасно представляла.