33. Рельсы-рельсы…
В тот момент я думала: он меня убьёт.
Песец, перепугалась.
Ну, представь: заводят тебя в гараж хрен знает где, а там гнилой трупешник, куча какого-то хлама, стрёмные куклы, швейная машинка…
Когда он меня отпустил, я бежала не оглядываясь. И даже когда увидела автобусную остановку, на которой не было людей, ещё бежала — до следующей. Потом, конечно, поняла, что никто за мной не гонится. Попросила у прохожего закурить. Стала думать, что делать.
В голове не укладывалось. Понимаешь? Он же был обычным человеком! Он разбирал со мной неправильные глаголы, пил пиво на набережной (ну, то есть я пила, а он смотрел). Провожал домой. Он заботился обо мне. Ну, доступным ему способом. И тут такое! И я же не знала, что на самом деле произошло. Вначале-то думала: он убил кого-то. Это я потом в новостях услышала, что он просто тела выкапывал. Ну как «просто»… Не просто, конечно. Но это лучше, чем если бы он кого-то убил. В общем, надо было звонить в полицию.
Но я побоялась, что меня к этому делу пристегнут, и тогда я вообще не смогу никуда уехать. Да и в тот момент даже подумать было страшно, что мне с ним опять придётся встретиться. У меня кровь леденела от этой мысли. Я заехала к Вовке, собралась за две минуты, черепаху посадила в банку и вызвала такси. Уже скоро был поезд как раз. На вокзале я попросила телефон у какого-то парня, типа мой разрядился, и набрала ментовку. Я им продиктовала адрес Зелёнкина, его имя и сказала, что у него в гараже труп. Потом бросила трубку и свинтила в поезд.
В поезде я, кстати, вспомнила про странности Андрея. И поняла, что это может быть связано. И его реакция утром, и комната с картой на стене… Прикинь, как совпало! С другой стороны, мы же и познакомились-то фактически на допросе. Почему он мне только ничего не сказал? Наверное, сам не до конца понимал. А когда он звонил, я уже не отвечала. Потом совсем номер сменила — хотела порвать с прошлой жизнью.
Мне досталась верхняя боковушка. Я расстелила постельное бельё и забралась на полку под колючее пыльное одеяло. Поделилась яблоком с Лунатиком.
«Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, едет поезд запоздалый», — так приговаривала мама в детстве, когда делала массаж.
Рельсы-рельсы… Тёмные фигуры деревьев, стороживших пути. Холодная дождливая ночь. Я не могла заснуть. Где я буду жить, работать? Каким окажется Питер? Смогу ли я снова поступить в институт? Будет ли искать меня Андрей? Расскажет ли обо мне Н.И., когда его арестуют? Арестуют ли его? Мог ли он меня убить?
Сейчас я понимаю, что он не хотел ничего плохого. Я ему даже письмо в психушку написала — нашла адрес в газете. Просто он верил, что воскрешает детей. Хотел со мной этим поделиться.
В крайнем случае, можно будет продать книгу.
Постепенно темнота рассеялась. В окно стало видно лес, небо и птиц. Наступил новый день.
34. Конец
здравствуйте николай иванович стрекозье крылышко огненный бархатец и тебе наше с кисточкой как живёшь мы ничего окно за решёткой забор с колючкой нас четверо в палате и ещё девочки иногда и наташа но я их прогоняю потому что ненастоящие я болен бархатец а ты оранжевая у тебя лепестки вместо рук и листва зелёная вместо глаз вот нарисовал тебя сотни рисунков кормили аминазином и котлетками и борщом стал любить поесть покруглел не хватает движения как мы с тобой гуляли по полям и лесам и спали под звёздами на свободе но спать надо на кровати а не на могилах и укрываться надо чтоб не заболеть подоткнуть тебе одеяло поступила на психолога хвалю хвалю не сомневался ты доучишься меня выпустят и ты надо мной зашелестишь листочками возьмёшь шефство я тут двигаюсь навстречу себе пение детей отделяю от плевел врачи хорошие крыльями хлопают белыми по коридорам не обижают разговаривают в мыслях как в глине копаются строят строят а пизанская башня скоро упадёт хоть джованни кривизну и компенсирует высотой этажей он кстати наш друг по кладбищам кладбищам кладбищам нельзя не волнуйся ничего про тебя никому не сказал съел и губы зашил хотя круто ты меня пилой тогда тяпнула или я себя тяпнул так утверждал но сейчас сомневаюсь размыто всё много забыл как тебя зовут бархатец только что помнил и уже забыл языки помнил и уже забыл заклинания помнил и уже забыл сколько было зрачков у кухулина тоже забыл но это чтобы меня голоса не мучили об острый ум и порезаться можно ты же порезалась как там новый город видела сердца в глазах медного всадника а пётр наш первый бороды боярам рубил хорька считал сусликом и вешал всех кто крал больше верёвки а пётр первый бороды боярам рубил ты видела сердца в глазах медного всадника а моё сердце рухнувшее как спутник видела след от самолёта гулять ходил во дворик плохо я сделал плохо больше не надо раскапывать ничего граблями руками своими махал гриб грабь гроб груб зато ты знаешь что хорошо что плохо научил тебя заново зелёные занавески зато знаешь звёздами заболеть