Кстати, клиента этого я больше никогда не встречала, а полных денег за заказ, за свою дьявольски трудную, смертельно опасную и невероятно тяжелую работу так и не получила. Никто из нас не получил. Нельзя, конечно же, гарантировать, что совсем в другое время в любом месте некий умелый, но чрезмерно любопытный дурак где-нибудь когда-нибудь не откроет другой портал. Тогда все повторится снова, и я понятия не имею, как и кто справится с такой задачей. Говорю же, в истории подобные беды случались неоднократно, и ни к чему хорошему никогда не приводили.
Ну, кажется все. Это последняя запись, и свой долг считаю оплаченным. Надеюсь, ты остался доволен.
30. Орки
— А почему кожа у них такая зеленая? — спросил я, когда длительная пауза уже надоела.
Мы: я и Алексей, сидели в башне «Федерация» в Москве-Сити, в том самом винном ресторане, что работает круглосуточно и привлекает к себе массу посетителей. Друг мой приехал в своем последнем хайтековском кресле, выглядел как обычно и молча созерцал пейзаж за окном. У нас происходил, как теперь стало модно говорить — «бранч». Сначала меня жутко бесило само это слово — «бранч», а потом ничего, привык как-то. По будням в этом симпатичном заведении подают обычные завтраки, днем — устраивают деловые обеды. С семнадцати до девятнадцати — рядом с барной стойкой организуют зону аперитива, где наливают вино по ценам магазина и угощают закусками. В выходные же организуют бранчи: комбинации завтраков и ланчей, что принято подавать с позднего утра до раннего обеда. Обычно, бранч сопровождался каким-нибудь алкогольным коктейлем. Кто-то говорил, что истоки лежат в Англии и тесно связаны с охотничьими обедами, которые отличались от пикников обилием разносортных закусок и напитков. По сути, там выставлялось все: мясо и сыр, овощи и вареные яйца, бутерброды, сласти, фрукты. Естественно, сопровождали такие обеды и разнообразные напитки. От чая и кофе до пива и чего-нибудь покрепче. Другая версия связывает появление бранчей с католической традицией ничего не есть перед утренней мессой. Ну и, соответственно, после способствующего аппетиту утреннего посещения церкви устраивать поздний плотный завтрак.
— А почему кожа у них такая зеленая? — спросил я, когда длительная пауза уже надоела, а молчаливое созерцание окружающего интерьера стало утомлять. Все-таки я надеялся на информацию, которой у меня не было.
— Там не то симбиотическая одноклеточная водоросль, не то цианобактерия какая-то. В общем, некий микроскопический одноклеточный организм, что добывает энергию путем фотосинтеза. Synechococcus elongatus называется. Звучит красиво, вот и запомнил. Методами все той же генной инженерии давно уже вывели, причем так, что не отторгается и не вредит организму хозяина. С самого начала одной из основных задач было создание человека, хоть частично питающегося солнечным светом и углекислотой. Для этого и вживили генетически модифицированный штамм. Сначала в коже хотели модифицированные хлоропласты поселить, но почему-то не вышло, а вот с водорослью нормально получилось. Вырабатывает массу полезных веществ, что хоть и в малых дозах, но требуется организму. Витамины, грубо говоря. Нам с тобой такие с пищей приходится потреблять, а эти сверхлюди так, сами, своими силами, когда на солнышке загорают. Они вообще непривередливыми к еде получились. Причем водоросль эту пытались сначала обычным людям внедрять, добровольцам, но идея поддержки не нашла и понимания не встретила.
— Так что, они теперь вроде ходячих лишайников?
— Ну… типа того. Только в лишайнике основу составляет гриб, а тут человек. У них и глаза зеленые, а то были бы розовые, как у альбиносов, и приходилось бы темные контактные линзы носить или черные очки.
— А волосы?
— Что, волосы? — риторически переспросил Алексей. — Та же фигня, что и в коже. Внутри изначально белых волос есть полая сердцевина, которую заселяют эти же самые водоросли. Волосы всегда чуть-чуть влажные, и для обитающей там зелени воды вполне достаточно. Тебе как, всю историю, или укороченный журнальный вариант?
— Журнальный если можно, а я потом уточню, что не понял или неправильно услышал. Хорошо?
— Ладно. Был такой Институт проблем генетики человека. Впрочем, почему был? Он и сейчас есть, не суть. Солидная академическая организация, но не очень известная. Что называется — не на слуху. Полусекретная какая-то, слишком уж зверский пропускной режим там всегда был, до сих пор существует. Еще есть Научный совет по проблемам генетики человека Российской академии наук. Формально с институтом прямо не связан, но это лишь формально. Возглавляет совет бывший директор того самого института, никакой не академик, просто профессор. Раньше, правда, директором был, потом по истечении срока и возраста с должности почетно ушел, но влияние сохранил, остался на разных ключевых постах. Серый кардинал такой. Он всякими разными советами и комиссиями руководит и на политику организации активно воздействует.
— Слушай, — удивился я, — откуда вообще это знаешь? Ты же психолог по специальности, если не путаю.
— Не путаешь. Если уж совсем точно, врач-психолог, когда-то в медицинском неплохо учился, много умного читал, поэтому кое-что понимаю. Тебя это так сильно удивляет? За время жизни в коляске насобачился в биологии. Вот лучше скажи, что отличает наших людей с университетским образованием от всей прочей массы мирных граждан?
— Знания? Корочка? Ромбик на лацкане пиджака?
— Нет-нет-нет... Знания получить можно и в автономном режиме, а корочку, диплом, тем более значок, не так уж сложно и купить. На самом-то деле человек, самостоятельно прошедший университетский путь от начала и до конца, учится в первую очередь хитроумию, ловкости, в кратчайшие сроки выворачиваться из критических обстоятельств, способности договариваться хоть с самим Сатаной, и не давать взяток там, где их усиленно вымогают. Эти люди умеют быстро и эффективно осуществлять громадный объем интеллектуальной работы, не спать сутками, питаться подножным кормом, и, хуже того — дошираком. Эти граждане сохраняют положительный взгляд на свое существование при любых условиях. Это страшные люди, они могут уметь все и способны научиться чему угодно.
— Гордишься, что из их числа? Это ты зря, тут гордиться нечем, уж поверь. Ладно, так что там дальше про институт и вообще как там он связан с нашей историей?
— Никак там с историей. Началось с того, что много лет тому назад в одной из лабораторий Института проблем генетики человека группе молодых талантливых биохимиков удалось синтезировать и добавить в генетический алфавит четыре новых нуклеотида, о чем исследователи сразу же написали статью. Публикация именовалась так: «К вопросу о дополняемости пуриновых и пиримидиновых оснований». Авторы прекрасно понимали, что у них получилось, и особо подчеркивали, что, по сравнению со стандартной схемой, в генетической системе, построенной из восьми нуклеотидов, возрастает информационная плотность. Один влиятельный и очень амбициозный рецензент дал вежливый, но категорически отрицательный отзыв, поэтому все престижные научные издания статью завернули. Потом, правда, в провинциальном вузовском журнале все-таки вышло соответствующее краткое сообщение, на которое никто никакого внимания не обратил. Ну, в самом деле, кто из уважающих себя специалистов станет читать бюллетень какого-то областного пединститута? Бедноватый журнал в плохой обложке, со скверным слепым шрифтом и вялыми серыми иллюстрациями, причем издаваемый на газетной бумаге мизерным тиражом. Да еще и без интернет-версии. Открытие, как часто случается в научном мире, было сразу же крепко-накрепко забыто и сделано заново сравнительно недавно, спустя многие-многие годы. Современной группе ученых из нескольких западных научных центров удалось повторить то, что у нас осуществили много лет назад. В «Сайнс», в одном из самых престижных журналов мира, вышла красивая статья под громким названием: «Генетическая система с восемью строительными блоками». Вот тут-то внимание уже обратили, да еще какое внимание! Было много шума. Причем как в научной прессе, так и в самых разных текущих новостях. От серьезной академической периодики до желтых таблоидов и социальных сетей. Как ты помнишь, помимо хорошо известных, стандартных нуклеотидов, искусственно создали четыре добавочных. Четыре «дополнительных буквы». Новый расширенный генетический алфавит назвали запоминающимся словом «хатимодзи», от японских слов «хати» — восемь и «модзи» — буква. Им еще Нобелевскую премию дадут, вот увидишь. Но это теперь. А тридцать лет назад, в те времена, о которых мы сейчас говорим, периферийный журнал застрял на полках нескольких библиотек, где и был заживо похоронен. Вот тогда-то и вмешался не то случай, не то мистический промысел. Один мультимиллиардер каким-то непостижимым образом получил оригинал той самой статьи, что «К вопросу о…». Не только получил, но и понял суть (или ему кто-то хорошо объяснил), пригласил эту группу исследователей к себе, где и обеспечил всем необходимым для работы. Был приобретен участок земли на границе Московской и Тверской областей, обнесен забором, налажена охрана и построен секретный исследовательский комплекс. Работа закипела. Ученые обнаружили неизвестный ранее мобильный генетический элемент, и на его основе создали методику генетического редактирования, умеющую делать то, на что не способны классические методы. Встраивать последовательность ДНК в нужную часть генома так, как раньше не умели. В результате огромных усилий и интенсивных исследований они вывели людей нового типа. Получили клонов обоего пола, похожих, как однояйцовые близнецы. По сути, то и были близнецы. Только люди эти получились не очень-то и похожи на людей. Скорее на фентезийных орков. Так их и стали называть в частных разговорах, орками. Официально же — люди-хатимодзи, или просто хатимодзи. Но это только при внутренних докладах и производственных совещаниях.
— Что, и в прессу утечек не допускалось?