— О чем ты?
— О том, что Вика перейдет скоро. И твои потуги бессмысленны.
Глава 31. Каждому свое
Артем чувствует магов. Всех. Его трясет, когда очередной адепт переходит в степень, и бросает в жар, когда маг умирает. Это касалось только потенциальных, раньше, а после Северного брат апгрейдился: теперь ощущает остальных, даже самых мощных. Степени и способности отличает по цветам, силе свечения и вибрации. Только внестепенники могут скрываться заклинаниями, потому их в Эфире видно редко. Но загвоздка в том, что Артем только чувствует, но не может находить. С поисками нам помогала Злота, которую сейчас саму днем с огнем не сыщешь. Тварь!
— Лиза жива? — вдруг спрашивает Ян и смотрит на брата. Тот кивает, но все равно мрачнеет.
— Я не чувствовал ее…
— Смерть? — подсказываю. У Артема наливаются глянцем глаза, он кивает и стискивает губы. Брат очень любит Лизу, до срыва башки, и я не представляю, почему они расстались, и теребить сейчас не хочу — это больно — по свежим следам. Надеюсь, что несерьезно поругались, но побелевшие кулаки и губы младшего говорят об обратном.
— И не чувствую ее сейчас, — говорит Тёма еще мрачней и толкает ногой столик. Стакан дергается, соскальзывает на ковер и не разбивается. — Марк, много темных в Эфире. Толпы. Акима нам не победить. Эти калеки, — показывает на телефон, — и мы, ты сам знаешь, как клопы для Маттеров. Это путь в один конец. Я уже вторую неделю совсем не сплю без выпивки. Вибрация темных магов выматывает, и Вика одна из самых сильных сейчас. Возможно, и сама не осознает насколько. Мы не устоим против такой армии. Где гарантия, что она не переметнулась уже?
— Пофиг! Мне терять все равно нечего, — чеканю и до боли прижимаю пальцами веки. Как же хотелось бы проснуться. Жаль, что это не сон.
Артем кивает и напряженно продирает пальцами короткий смолистый волос.
— И мне, — подключается Зима. — Лучших все равно нет. Молодняк в этом году никакой, им еще учиться. А старички не согласятся примкнуть? Ведь общая проблема. Мне интересно, Верхний не понимает, что Маттеры сомнут его слаженное дело, пережуют и не подавятся? На что шеф надеется? Почему не хочет нам просто так помочь?
— Думаешь, у него есть запасной план? — говорю и прохаживаюсь по ковру туда- сюда.
— Уверен, — хмыкает брат.
Ян выставляет указательный палец и трясет им.
— Да.
— Есть парочка инмагов… — вдруг подхватывается Артем.
Я фыркаю. И чем пустышки нам помогут? Простые люди и секунды на поле боя против темных не выстоят.
Ян заинтересовано поднимает голову.
— Мы их со Злотой скрыли, потому что зачищать сильных магов в наше время — расточительство. Но Верхнему же не докажешь, а Трио, похоже, вообще болт положил на синдикаты.
Соглашаюсь. Главный Реньюер бросил своих подопечных еще полгода назад. Искать его бессмысленно. Законы нашего мира такие: можно влиять, менять и находить только если ты на голову выше. В редких случаях равные, но Верхнему — еще одному внестепеннику — выгодно такое снятие полномочий коллеги. Кто же откажется от абсолютной власти? Теперь выгодные заказы поступали так часто, что не хватало магов-работников, пешек, таких, как я. Нужны новые силы, потому что назревает что-то серьезное, и Верхний знает об этом и решил перестраховаться? Другим словом — пушечное мясо никогда лишним не бывает.
И меня мучают смутные сомнения, что все ниточки ведут к Акиму. И эти пятьдесят душ, которые меня вынуждает завербовать Верхний, явно нужны не для массовки в кино. Я осознаю, что один на один со своей проблемой. Не поможет нам Вера, не позволит ей шеф. Он слишком хорошо нас всех знает, а обман под носом отличит на раз-два.
— Это все равно бессмысленно, — говорю я и падаю в кресло. — Я должен согласиться, Ян.
— Сдурел?
Артем бросает удивленный взгляд сначала на меня, а потом на Зиму.
— Что еще? — встревоженно спрашивает брат.
Кратко обрисовываю ситуацию, Артем слушает и качает головой.
— Нельзя, Марк. Мало того, что это для твоего состояния опасно, так еще ты потеряешь последний шанс быть прощенным. Вика не переступит через детей. Начнем с моих запасников, а дальше посмотрим.
— Нет! — отрезаю. — Это трата времени. Если жена перейдет, мы не сможем вообще влиять на нее, и ты это прекрасно знаешь, — вижу, как Артем поджимает губы и терпит, чтобы не перебить. Много хочет сказать, но достаточно слов — нужно действовать.
Встаю, Ян тоже, Артем качает-трясет головой и кусает кулак.
— Нельзя. Ты добровольно себя вычеркнешь из ее жизни.
— Значит, ее спасение того стоит, — отвечаю спокойно и уверенно. Я не могу оставить Вику в лапах могущественного Маттера. Пусть лучше потом исчезну из ее жизни, чем буду знать, что не попробовал.
— Вольный, не чуди, — мягко говорит Ян. — Мы найдем выход.
— Что?! — меня перекашивает. — И это говоришь мне ты? Ты не подождал моего возвращения и вбросил Вике такое дерьмо в голову, что она сейчас хорошо, если не слетит с катушек. Я ее знаю: она ранимая, хрупкая, только с виду сильная. И не нужно тебе объяснять, что случается с магом, когда он переходит из степени в степень.
Ян хлопает по стене ладонью.
— Я могу это сделать! Пусть на мне будет этот грех. Марк, я виноват, мне и расплачиваться, — друг смотрит горячим взглядом и раздувает ноздри.
— Я виноват не меньше, — говорю полушепотом. — Не позволено тебе. Верхний узнает почерк, да и ты другого профиля. Решено! Собирайте магов. Я к шефу на задание. Будь что будет, у меня просто нет больше сил ждать и надеяться.
— А Злота? — вспоминает Артем.
— Сука, твоя Злота, — выплевывает Ян. — Вечно, когда нужна, неизвестно, где шляется! Как она меня бесит!
— Зима, успокойся. Стефу не вмешивай. Мы не знаем точно…
— И не узнаем! Когда ты видел, чтобы она пришла на выручку вовремя? В Северном, когда мы все чуть не подохли, где она была?! — кричит друг. — Могла только со стороны трепаться, что много знает, и рассказывать страшилки, которые так и не исполнились.
— Это пока, — хмыкает Артем.
— Да перестань! — Ян расходится еще больше. — Ты серьезно думаешь, что наша Вика разрушит мир? Ерунда! Почти как бабочку сделать хищником и обвинить в массовом убийстве мамонтов. Марк, да вспомни, как Злота ерепенилась лет пять назад, чтобы мы бросили поиски, — Ян ловит мой гневный взгляд и тушуется. Брат не все знает из прошлого, а я пока не готов раскрывать карты. Так что зря Зима затеял этот разговор.
— Но она все равно нужна нам, — поправляю воротник и отряхиваю брюки. — У нее есть артефакт без которого нам Акима не сразить даже многотысячной толпой. Помните его черные птички?
— Еще как! — Артем дышит на ладони. — Слушай, есть одна магичка. Тоже из инмагов, но ее внучка спрятала — очень талантливая. Давайте смотаемся к ней, а потом уже решим, что делать дальше.
— И что умеет мега-бабулька? — ерничаю я.
— Молчать, в отличие от некоторых, — грубо выдает Артем и встает. — Зима, ты с нами?
— А у меня есть выбор?
— Нет, — отвечаем мы с братом.
Глава 32. Не переступай грань
Вика
Я иду. Дарина веселится, подпрыгивает и тянет меня навстречу прошлому. Тому прошлому, что каждый день виляет перед глазами черным пятном воспоминаний. Не просто грызет изо дня в день, но и делает меня слабой. Невыносимо. Почти тряпкой. Бледной молью, уже давно раздавленной крупной ладонью.
Когда рядом был Марк, мне казалось, что становилось легче, боль воспоминаний о случившемся насилие приглушалась его заботой и любовью. Любовью? Мог ли он любить меня и вот так мучить? Или мучить, а потом полюбить? Не ве-рю.
И это больнее, чем… Сейчас прошлое строит перед глазами, и я его больше не боюсь.
Дарина подталкивает меня, Игорь перехватывает плечи жилистыми руками. Я глубоко вдыхаю, будто перед прыжком в воду, и рывком целую его в губы. Эмоции выключаю напрочь, мысли путаются, а ноги будто ватные трубочки. Я хочу избавиться от Марка, но до острой боли не могу ему изменить. Даже глупый поцелуй — будто лезвие по нежной коже.
Палач знает, что мне нужно: тянет к себе, и я чувствую его шероховатый и горький язык. Он цепляет зубы, неприятно, до мерзкого кола в груди. Но я гоню все это прочь и целую его еще и еще. И мне кажется, что становится легче. Тепло катает по венам колючки ненависти, они превращаются в горошки раненой гордости, и я слышу знакомый запах нероли. Мне чудится он. Марк. Отрываю себя от Игоря и вытираю брезгливо губы. Противно, как же это противно.
— Это не поможет, Дарина… — и ухожу.
Слышу, что подруга идет следом. Она даже говорит что-то, но я знаю теперь, что муж — со мной навсегда. Чтобы вычеркнуть его, мне придется: или умереть, или стать магом.
— Стой! — зовет настойчиво Дарина.
— Нет, — отвечаю твердо, но внезапно запинаюсь и не могу двинуться с места.
— Ты не уйдешь.
Оборачиваюсь. Дарина держит в перевернутой ладони еле заметную магическую нить. Она натягивается, переливается серебром и душит меня.
— Что… — меня выгибает и уводит назад.
— Это не все, — улыбается подруга. Подруга ли?
Замечаю, что мы отошли довольно далеко. Вглубь лесопосадки, и нас мало кто может здесь увидеть. И белобрысый садист тоже тут! Потирает ладони и хитро улыбается.
— Дальше ты, — спокойно говорит ему девушка и морщит нос с веснушками.
— Дарина, нет! — выкрикиваю и трясусь от напряжения. Я чувствую себя мухой в ловушке паука.
— Я всего лишь выполняю просьбу, — пожимает «подруга» плечами. — Позже спасибо скажешь.
Она держит меня на привязи, как собачонку, а Игорь скалится и подходит ближе.
— Только посмей, — рычу. — Я тебя, тварь, убью! Я же стану магом когда-нибудь.
— Сначала стань, — ехидничает Игорь и проводит указательным пальцем по щеке. Будто прожигает паяльником дорожку навечно. Оставляет невидимый шрам.
Я хочу отвернуться, но обездвижена, потому кричу, когда его мерзкие губы нависают надо мной, и в нос ударяет терпкий запах табака, спиртного и нечищеных зубов.