– Долго ещё, святой отец?
– Скоро будем.
– Скоро – довольно-таки растяжимое понятие!
Молния белой трещиной рассекла небесную черноту. Бывалым злодеем расхохотался гром. Струи дождя косо натянулись между небом и землёй: ливень хлынул ещё с наступлением темноты, а теперь и вовсе обернулся непроглядной пеленой.
– По моим расчетам до Приграничного где-то час, – бросил дэй через плечо, пока Принц упрямо трусил по невидимому тракту.
– А вот это, – Таша едва перекричала отзвуки грома, – уже радует!
Снова молния. Таша зажмурилась, и перед закрытыми веками всплыли извилистые зелёные пятна. Ни зги не видно, да ещё колотит по макушке, по спине, по рукам – ежесекундно, непрестанно, невыносимо… и кошкой не обернёшься, чтобы снова спрятаться в сумке: она и так пробыла в другой ипостаси большую часть пути, пока не ощутила, как теряет контроль, теперь не перекинуться минимум до утра.
Зря она не послушала Арона. Наёмники ещё ночью наверняка проехали мимо Криволесья; они могли вернуться в трактир, и Лив сейчас не мокла бы под дождём, а мирно спала в тёплой постели. Но кто же знал, что по этой дамнарской дороге к этим дамнарским цвергам битый час не встретится ни одной дамнарской деревеньки, чтобы можно было переждать…
Таша громко ойкнула, когда дэй внезапно натянул повод, заставив спутницу пребольно врезаться носом в его плечо.
Резко осаженный Принц недовольно мотнул головой. Прежде чем Таша успела удивиться происходящему вслух, Арон уже спрыгнул с седла:
– Подержите девочку.
Потерев нос (вроде целый, но саднивший), Таша обхватила Лив за плечи и, щуря мокрые ресницы, вгляделась во тьму.
В очередной вспышке взбесившейся грозы она различила, как Арон склоняется над мальчишкой-подростком, который распластался в луже под конскими копытами.
– Нет, мы тут ни при чём! – крикнул дэй, опередив её панический вопрос. – Он просто лежал на дороге.
– Жив?
– Да!
Таша облегчённо выдохнула.
– На первый взгляд ничего страшного, – выпрямившись, констатировал Арон. – Но он без сознания.
– Значит, придётся взять его с собой?
– Нас никто не заставляет.
– Кроме совести. – Из-под намокшего капюшона Таша оглядела тёмное поле по одну сторону дороги и лес по другую, пытаясь понять, откуда мальчишка мог тут взяться. Всмотрелась в дождливую темноту, силясь увидеть его лицо. – И как же мы его повезём?
– Очень просто. – Вернувшись к седлу, дэй достал из котомки моток недлинной веревки. – Я иду пешком. А вы, чтобы не простудить наших и без того болезненных спутников, бросаете меня и едете с ними в Приграничное.
Таша уставилась на него во все глаза.
– Ещё что придумаете?
– Боюсь, ничего. Четырёх седоков на коне никак не разместить. Это единственный выход.
– Нет, это не выход! Вы… всё равно при скачке и он, и Лив упадут, если их не держать, а я не смогу держать обоих!
– Почему же? Лив придержите, а его привяжем к коню.
– У вас нога повреждена!
– Да, и я не смогу идти быстро. Потому вы меня и бросите.
– Арон, хватит геройствовать!
– Это не геройство.
– Вы не дойдёте!
– Я не так слаб, как вы думаете.
– Вы…
– Таша, ну почему вы снова мне не верите?
Принц досадливо фыркал и бил копытом – мокнуть под дождём ему не нравилось.
– Поверьте, – произнёс дэй с мягкой убедительностью, – смерть в мои ближайшие планы не входит. Есть дела поинтереснее.
– Я могу снова перекинуться…
– А вот это уже геройство, Фаргори-лэн. Если кому-то и рисковать, то не маленькой девочке.
– Я не… – Таша запнулась: только упрямые дети в ответ на подобное кричат, что уже не маленькие. – Мне не семь лет!
– И не столько, сколько мне.
– Я никуда не поеду без вас.
Дэй помолчал.
– Там, в лесу, есть люди. Королевские рыцари. Я слышу их, – сухо сказал он потом. – Они идут сюда. Выслеживают нашего найдёныша.
В этот миг Таше наконец стала ясна причина, по которой Арон так настойчиво отправлял её вперёд.
– Рыцари? – Таша уставилась на мальчишку, беспомощно мокшего в грязи. – И что он такого сделал, что за ним охотятся королевские рыцари?
– Не самое подходящее время для объяснений. Но ничего, за что он бы не заслужил нашей помощи.
– И вы собираетесь… отправить нас в безопасное место и…
– Просто сбежать – не выход. Они найдут мальчика в любом случае. Они придут за ним. Мне хотелось бы уберечь и нас, и его от этого визита.
– Арон…
– Пересаживайтесь вперёд. И берите Лив, – непреклонно сказал дэй. – Я отправлюсь за вами, как только закончу здесь.
Сопротивляться было бесполезно.
Таша обречённо переползла через низкую спинку седла, притянув к себе сестру. Угрюмо смотрела, как дэй, подхватив мальчишку на руки, усаживает его на коня: Таша лишь мельком увидела юное бледное лицо с потёками крови, размытой дождём.
– Теперь не упадёт. – Вытянув руки найдёныша так, чтобы они обхватили шею Принца, дэй некрепко связал ему кисти. – Развязать узел по приезде вам труда не составит. – Арон отступил на шаг. – Как прибудете, немедленно согрейтесь. Лучше всего в ванне. Не дожидайтесь меня, идите спать. И в мокрой одежде ложиться не вздумайте, пусть её высушат.
– Арон, а если…
– Вперёд.
Таша закусила губу.
Не может она уехать. Не может, не должна она так его оставлять.
Но…
…с другой стороны – кто он тебе?
…если уж он так хочет…
Таша сердито тряхнула головой. Одной рукой сжимая поводья, крепче обняла сестру. Крикнула «пошёл», и Принц порысил сквозь стену дождя в черноту.
Когда она обернулась, позади оставалась лишь мгла.
К моменту, как конь прорысил в ворота трактира, ливень уже утих и ночь моросила колючими дождинками, отбивая на железных крышах звонкую стаккатную дробь.
Свет из окон чуть рассеивал тьму жидкого воздуха. На грубых булыжниках забора играли золотистые отблески. В цвергском Приграничном всё было каменным, начиная от стены вокруг поселения и заканчивая невысокими домишками. Ни стражи, ни привратников на въезде не встретилось: чёрные цверги, жившие под сводами гор, относились к чужакам опасливо, но белые цверги, обитавшие на землях предгорья, радушно встречали путников.
Таша подъехала ближе, и дверь трактира – двухэтажного, тоже каменного – тут же распахнулась. Помахивая раскрытым зонтом, под ливень выскочил услужливый цверг; как только Таша сползла с коня, он не замедлил вскинуть руку, чтобы укрыть зонтом новую постоялицу.
– Свезло же вам с погодкой в дорогу!
Представитель коренного населения Подгорья был низкорослым, но куда выше, чем ожидалось; в детских книжках цвергов часто рисовали похожими на карликов или странных детей, которые выросли, забыв вытянуться, однако в действительности радушный абориген и невысокая Таша были почти одного роста. Круглое румяное лицо чисто выбрито, нос крючком, волосы курчавятся над чуть заострёнными ушами – черта, по которой Подгорный Народ точно не спутаешь с людьми. Нарядился цверг экстравагантно: небольшое брюшко скрывал камзол с самоцветными пуговицами и пышным воротником, на ногах блистали лаком сапоги с золотыми пряжками.
Прижав к себе Лив, Таша пригнулась, чтобы уместиться под зонтом. Пусть она и вымокла до нитки, но избавиться от ощущения капель, колотящих по макушке, уже казалось блаженством.
– Как же вас в ливень такой понесло? Издали ехали, небось? Не повезло, ох не повезло! – цверг тарахтел зычным басом с безукоризненным аллигранским выговором, лишь букву «р» раскрашивал характерной хрипотцой. – Бориэн Ридлаг, содержу это скромное заведение. К вашим услугам. Что с вашим спутником? А, даже с обоими… Лин!
Он прикрикнул что-то на другом языке, состоявшем из одних согласных, и по лужам от дверей трактира прошлёпал ещё один цверг. Похоже, слуга. Необъятный плащ полностью скрывал фигуру и лицо, но Таша заметила, что цверг ниже её на полголовы; выслушав короткое распоряжение трактирщика, он молча привстал на цыпочки, чтобы распутать узлы на запястьях мальчишки.
– Лин отнесёт мальчика в комнату, – добавил господин Ридлаг на нормальном аллигранском (хотя если вспомнить, что цверги и альвы уже жили в Долине, когда в Аллигран прибыли люди со своим языком, ещё вопрос, какой язык считать нормальным). – А то у вас своя ноша.
– А… ему не будет тяжело?
Лин в ответ только хмыкнул. Кажется, с лёгкой иронией.
– По-вашему, если мы ростом чуть пониже вашего, так уже и силой обделены? – прохладно уточнил трактирщик.
– Извините. Не хотела вас обидеть. – Таша смущённо наблюдала, как слуга-цверг преспокойно сдёргивает мальчишку с коня и подхватывает на руки прежде, чем тот успел упасть. – Я читала, что цверги силой превосходят людей, просто в первый раз сталкиваюсь с вами и… неудобно, что вам придётся тащить кого-то…
– Больше нас? Не вы первая, не вы последняя, – проворчал господин Ридлаг, смягчившись. – Милости прошу в «Каменную корону».
Подоспевший конюший попытался увести Принца, но конь не обратил на него ни малейшего внимания, страдальчески глядя на хозяйку.
– Иди с ним, ясно? – устало велела Таша, перехватывая спящую Лив. Намокшая одежда и долгий переезд делали сестру тяжелее вдвое. – О тебе позаботятся.
Вяло фыркнув, жеребец всё же поплелся в конюшню.
Перекинув мальчишку через плечо, Лин понёс его в трактир с небрежной лёгкостью паладина в отставке. Таша с гостеприимным хозяином пошли следом. Оказавшись под железной крышей, поющей под иссякающим дождём, девушка чуть не мяукнула от счастья – за высокой скрипучей дверью было восхитительно тепло и, главное, сухо.
– Комнату на ночь? – господин Ридлаг прошёл к гранитной конторке, чтобы открыть гостевую книгу. Вместо привычных волшебных огоньков помещение, отделанное светлым камнем, озаряли обычные свечные фонарики. – Или не одну?
Мальчишку уложили на дубовую скамью, под настенными часами – маятник часов мирно оттикивал пять моментов после полуночи. Слуга безропотно ждал рядом.