И интерес: помилуют иль снова будут вешать?
Если б были ещё силы,
Я сказала бы: «Мой милый,
Я не знаю, кто я, где я,
Что за силы правят миром;
И мои опутал ноги
Длинных улиц лабиринт…»
Инквизитор мне не верит,
Заворачивает винт…[58]
Из разболтавшейся обкладки переплёта выпало стекло. Выпало наружу и разбилось – не собрать. Всю ночь сквозило, тонкое одеяло не спасало от холода, Ялка распотрошила подушку, выдрала большущий клок соломы – заткнуть дыру, но помогло это мало. Она не выспалась и следующий день продремала. Привычный распорядок поломался, и следующим вечером она долго лежала без сна, вслушиваясь в завывания ветра и шаги караульных (после памятного визита Карела стражу удвоили). И лишь поэтому, наверное, смогла услышать шорох и увидеть в лунном свете, как земля в углу её каморки начала шевелиться, вспучиваться, а потом она осела, и в полу образовался лаз шириною с ладонь. Ялка умолкла и замерла. Сердце её колотилось как бешеное.
Некоторое время ничего не происходило, затем в углу возникло шевеление, и Ялка различила усатую серую мордочку с чёрными глазами-бусинками – она торчала там, в дыре, и подрагивала, нюхая воздух. И только убедившись, что опасности нет, зверёк вылез целиком.
Крыса, поняла Ялка. Это крыса.
Первый и вполне естественный порыв швырнуть в тварь чем-нибудь тяжёлым девушка подавила, вместо этого подобрала под себя ноги и прикрыла их одеялом (пальцы, правда, сразу вылезли в дыру). Меж тем крыса, виляя задом, вперевалочку разведала окрестности и направилась к столу.
Показалась вторая.
Забыв про холод и своё тяжёлое положение, Ялка затаив дыхание следила за развитием событий.
Третья крыса была больше предыдущих и едва протиснулась в образовавшуюся щель. Нашла на полу какую-то крошку и принялась её грызть.
Выглядело всё это подозрительно знакомо. Крысы не таились и не обращали внимания на девушку, хотя и догадывались о её присутствии – всё время замирали, делали стойку, нюхали воздух и косились в её сторону.
Косились, но не убегали.
И вдруг её осенило.
– Не может быть… – пробормотала она. – Не может быть… – И тихо позвала: – Адо… хм-м… Ты кто, Адольф или Рудольф?
Она и впрямь задумалась, который из них кто. Хотя звать всё равно смысла не было – имена, которые дал крысам травник, для самих зверьков ничего не значили. Если это, конечно, и впрямь были они… Но попробовать стоило.
Она даже заёрзала от волнения. Сосредоточилась. В голове вдруг снова сделалось пусто и звонко, как тогда, в избушке травника, за спиной возникло ощущение разверстой пропасти, откуда потянуло ветром.
Крысы перестали бегать, бросили еду, которую успели найти, вприпрыжку подбежали к кровати, забрались на одеяло и замерли, уставившись на девушку как зачарованные. А ещё через миг пузырь холодной пустоты у неё в голове лопнул, затылок обожгло горячечным теплом, и мозг наполнили обрывки слов и беспорядочных, мечущихся образов.
(серое на чёрном)
…мы…
…нас…
?ты слышать?
?ты слышать нас слышать ты?
…мы приходить…
…пришли…
…мы не пришли…
…мы не пришли но нас послали…
?где еда? (!сухарики!)
…ты ты заткнись заткнись…
…нет ты заткнись…
На некоторое время между зверьками возникла перепалка, затем потасовка с писком и царапаньем, но вскоре утихла.
…он говорить здесь много вкусная еда…
!!!заткнисьзаткнисьзаткнись!!!
Опять раздались писк и визг.
– Ах, стойте, – непослушными губами вымолвила Ялка. Голова её кружилась, хотелось сжать виски руками, но она боялась спугнуть грызунов. – Не все сразу. Это… это в самом деле вы?
…прости прости…
…прости нас…
…мы не можем не можем…
…думаем троим…
…тремя…
…втроём…
…тебя хотят…
…?где где еда? она сказать…
…заткнись заткнись укушу…
…с тобой хотят…
..хотят говорить…
…говорить с тобой…
…говорить…
…да да да…
– Говорить? – не понимая, переспросила Ялка. – Кто хочет со мной говорить?
…он хочет говорить…
…она…
…они…
…оне…
?где где еда?
…укушуукушу…
– Прекратите! Кто он? Где он?
Крысы завозились, сумбур в их мыслях и словах усилился.
…Сатарса Сатарса…
…он придёт…
…приходит…
…он уже идёт…
…мы позовём…
…ты ждать ты ждать…
…бояться нет…
…мы звать…
…прямо сейчас…
(серое на чёрном)
Они соскочили с кровати. Последний, самый толстый (Вольфганг-Амадей?), ещё сделал попытку укусить её за палец, торчащий из прорехи в одеяле и дыры в чулке, но Ялка вовремя отдёрнула ногу и погрозила кулаком, а приятели столкнули его на пол. Он грохнулся, как хорошо откормленная кошка, и дал стрекача. Через секунду все трое исчезли в крысиной дыре.
Ялка потрясла головой и несколько раз зажмурилась. Происходящее настолько походило на сон, что она всерьёз заопасалась, что и впрямь уснула ненароком. Она ущипнула себя для пробы за руку и ойкнула, почувствовав боль. Нет, это был не сон. Во всяком случае, разницы до щипка и после она не заметила.
Потянулись минуты томительного ожидания. Под полом что-то двигалось и осыпалось, слышались писк, возня и копошение, будто там волокли кирпич. Затем участок пола размером с кухонную сковородку вдруг просел, и на поверхности показалась тварь, при виде которой у девушки пошёл мороз по коже. Сперва ей показалось, что это какое-то маленькое стоглавое чудовище. Потом – что это крыса или две, а на спине у них сидят другие крысы. Потом – что это просто крысиная стая. И только когда это странное нечто вылезло на свет целиком, она поняла, что это диковинный клубок из дюжины огромных старых крыс с переплетёнными хвостами.
Перед Ялкой был Roi de rats.
Проще сказать – Крысиный Король.
Ялка с ужасом смотрела, как ОНО приближается. Даже по ровному полу ЭТО двигалось с трудом: какой-то крысе приходилось ехать на чужой спине, другим – передвигаться боком или даже задом, и только две или три могли идти нормально. На кровать это существо (или всё-таки существа?) взобраться не сумело бы при всём желании, а взять его на руки девушка смогла бы разве что под пыткой. Все двенадцать крыс были примерно одинакового размера и казались одного возраста, причём не видно было, чтобы они недоедали. Ялку переполняли страх, недоумение и любопытство. Как их угораздило такими уродиться? Или они спутались уже потом? Как они росли, как жили, добывали пропитание? И почему не отгрызут хвосты? Или легенды не врут и крысы никогда не бросают своего короля? Тогда где свита?
Она огляделась.
«Их нет. – Ответ возник в голове у пленницы так неожиданно, что Ялка вздрогнула: она не заметила, чтобы говорила вслух. – Мы [будем] говорить один на один».
Крысиный король уже добрался до кровати и расположился, как ему удобно – широким веером, почти колесом. В его речи не было никакого сумбура и раздвоенности; с ней говорил единый ум, единая личность. Он говорил о себе «мы», как и всякий король, но в отношении него это звучало более чем уместно. Образы были просты, хотя отдельные фразы девушка воспринимала не полностью – приходилось домысливать.
«Мы тебя видим», – объявил он. Очевидно, это был знак к началу беседы.
– Э-э… – неуверенно сказала Ялка. – Ваше величество?..
«Оставь церемонии. – Двенадцать пар чёрных глазок пытливо разглядывали девушку. Чувство было странное – как под прицелом аркебузы. – Так вот [какая] ты».
– Вы… меня знаете?!
«Мы слыхали, мы слыхали. У нашего [народа] короткая память, но мы помним вашу троицу […] и город без крыс. И Лиса тоже помним».
Образ травника мелькнул и затерялся в мешанине мыслей.
– Троицу? Город? – Девушка нахмурилась, не уверенная, что правильно восприняла сказанное. – Я не понимаю… Какой город?
«Нету важности. Ты забыла, человек/девочка. Выросла/забыла. Люди плохо помнят [себя] маленьких».
– А вы? Вы разве не забываете?
«У нас короткая память, но наша жизнь [ещё] короче. Не успеваем забыть. Отчасти [потому] пришли. Мы старые. Мы очень стары для нашего народа. Нам тяжело. Мы должны [передать] наследнику воспоминания. Нас ждёт долгое […] путешествие, человек/девочка».
– Так вот в чём дело… – с горечью сказала девушка. – Значит, вы пришли, чтобы только посмотреть на меня. Ну что ж, смотрите.
Связанные хвостами крысы-короли задвигались, зашевелили мордочками. Кто чистился – перестал чиститься, все двенадцать уставились на неё. Ялка ощутила что-то вроде исходящего от них чувства раздражения и протеста, от которого у неё с затылка вниз побежали мурашки. Сидеть и так-то было неуютно – ей по-прежнему казалось, что за спиною пустота, а теперь ещё и это…
«Смотреть да/нет. Мы пришли помогать. Нас просили, чтобы [мы] помогли».
– Кто? Кто просил? – Она вскинула голову. – Жуга?.. Или… Карел?
«Нет важности. Их много кто. Нет важности».
Она переводила взгляд с одной крысиной морды на другую, но не могла сосредоточится на ком-то одном – у крыс отсутствовала мимика, все были одинаково лишены всяческого выражения.
– Вы, что… правда можете помочь?
«Хотим/помогаем, человек/девочка. Подданные трудятся […]. Мы [сейчас] уйти. Ты ждать и оставаться здесь».
– Где? В этой келье? – У неё вырвался нервный смешок. – Вот уж за что могу ручаться… И сколько ждать? Что вы хотите?
«Тяжело. Не сразу. Невменя. Нет близко городов, нету ходов. Никому [не говори] про нас. Мы не можем долго […] – нам трудно/медленно ходить. Мы тебя видели».