— Ладно, мужики. Уходить пока нельзя, просьба пересидеть в раздевалке, — попросил он.
— И долго нам там сидеть?
— До соответствующего распоряжения, — Саша повернулся к одному из омоновцев. — Боец, проводи их, чтобы вопросов лишних не было.
Мы с Игнатом переглянулись и двинулись обратно к раздевалке в сопровождении бойца.
Коридоры, ещё недавно наполненные шумом толпы, теперь резко опустели. Повсюду раздавались команды сотрудников ОМОНа, гул голосов и топот тяжёлых ботинок.
Глава 15
Я уселся на скамейку в раздевалке. Откинулся затылком о шкафчик, зажмурился. Бой остался позади, и я получил в нём ущерб. Нокдауны, довольно тяжёлые, не могли пройти незамеченно. Да и лицо… практически любое касание голым кулаком — кожа оставляла след. Сечка, гематома, ссадина… моё лицо напоминало пиццу ассорти.
Благо, что ничего зашивать, как у Шамы, не пришлось. Но все повреждения были весьма болезненны, и теперь, когда адреналин прекращал своё действие, я чувствовал, как болит лицо.
Игнат, всё это хорошо понимая, взял аптечку с полки и приблизился ко мне, внимательно разглядывая лицо.
— Так, Санёк, дай-ка гляну, где тебя сильнее всего зацепило.
Я молча развернулся к свету. Игнат осторожно начал протирать сечку на моей брови тампоном, смоченным антисептиком. Жгло, но я терпел, погружённый в собственные мысли.
— Слушай, Саня, ты, конечно, выдал сегодня номер, — негромко проговорил Игнат, промокая кровь. — Я знал, что ты крепкий мужик, но такого от тебя точно не ожидал. Крепкий ты орешек!
— Да я и сам не планировал такую войну развязать, — признался я, чуть дёрнувшись от жжения.
Игнат аккуратно прижал бинтовой тампон к моему лбу, закрепляя пластырем.
— Ты понимаешь, во что ты сейчас влез? Это же не просто бой был, а целая уголовная история, — вздохнул он.
— Понимаю. Но вариантов не оставалось. По крайней мере, другие варианты меня не устраивали.
— Мда, эти крысы и дальше беспредел творили бы. Смысл тогда от таких боёв?
Игнат усмехнулся и покачал головой. Продолжил обрабатывать мои раны, а потом добавил:
— Значит, ты решил против всех сразу пойти? Одному — против целой системы?
— Ну, не один. С тобой же, — ответил я спокойно. — Другие тоже оказались не безразличны. А ты сам наших кричалке научил — когда мы едины, мы непобедимы.
Игнат засмеялся, убирая остатки бинтов в аптечку.
— Это ты ловко сказал, брат. Только в следующий раз предупреждай заранее, когда решишь революцию устраивать, а то я морально не готов был.
— Буду знать, — улыбнулся я.
— Честно говоря, не думал, что Ренатик в такое полезет! — посерьёзнел Игнат. — Сука, я его с юношеских лет нянчил, а он мне в ответ стволом тыкал… урод, сука. Ирод, я бы его собственными руками задушил…
Было видно, что Игнату крайне неприятно поведение своего бывшего ученика, которого он считал предателем. Хорошего в таком поведении и вправду было мало. Я подавил вдруг вспыхнувшее желание поделиться с Игнатом своей болью…
— А Серёжа этот, Хайпенко, блин, я ещё с ним по охранке думал сотрудничать, а он вон какая гнида оказался!
Игнат, закончив со мной, закрыл аптечку.
— Теперь главное, чтобы Козлов этот всё разрулил. Думаешь, получится? Ты его, по ходу, знаешь, да, Сань?
— Получится, — сказал я уверенно. — У него вариантов нет.
Мы немного помолчали. Игнат поднялся, сложил руки в замок за спиной и напряжённо начал ходить по раздевалке. Тренер изредка бросал взгляды на дверь, будто ожидая, что сейчас кто-то войдёт.
— Слушай, Игнат, — нарушил я молчание. — Ты должен кое-что знать.
Он остановился, повернувшись ко мне лицом, нахмурился.
— Что ещё? Ты не смотри, что я такой здоровый — у меня, вообще-то, сердце слабое!
— Я специально так бой вёл. Мне нужно было тянуть время, чтобы у Козлова была возможность их прижать.
Игнат несколько секунд просто смотрел на меня, явно переваривая услышанное.
— Сань, ну я так-то не идиот. Поначалу не врубился, а потом как ты на экран запись вывел, ка-а-ак врубился! Но всё-таки хреново, что ты мне не сказал. Может, я меньше бы находился в предынфарктном состоянии, — Игнат подмигнул.
— А если бы сказал, — усмехнулся я. — Ты бы разве позволил мне так драться?
— Ну ты, конечно, артист, — Игнат искренне рассмеялся, а потом ответил уже серьёзно: — Нет, не позволил бы, ты прав. Я бы сначала Попову за такое открутил, а потом и тебе.
— Вот именно, — подтвердил я. — Поэтому и промолчал.
Игнат снова прошёлся по раздевалке.
— Красавчик ты, Саня, чёрт возьми, настоящий красавчик! Но ещё раз такое выкинешь без предупреждения — сам на ринг выскочу и задушу!
— Понял, тренер, — улыбнулся я, чувствуя облегчение, что незакрытых вопросов больше не осталось.
Прошло примерно полчаса. Мы уже меньше разговаривали, а Игнат то и дело поглядывал на часы.
— Спешишь куда? — полюбопытствовал я.
— Да не мешало бы в одно место звякнуть… — согласился Игнат. — Только ни хрена мобильника нет.
Телефона нам действительно пока ещё не отдали. Однако ждать оставалось недолго. Ещё минут через пять в дверь раздевалки постучали. Вошёл сотрудник, одетый по гражданке, явно уставший после всей этой суматохи и задержаний.
— Можете выходить, — произнёс он устало. — Основные мероприятия закончены, проходы свободны.
Он протянул нам с Игнатом телефоны, которые забрали ещё в начале задержания.
— Ваши мобильники. Если что-то понадобится — с вами свяжутся следователи. Так что будьте на связи, чтобы нам не пришлось вас повестками вызывать.
— А как там вообще дела? — спросил я, забирая свой мобильник.
Сотрудник пожал плечами.
— Без понятия. Сказали только, что вас пока больше не задерживают. Извините за неудобства — просто приказ такой был.
— Понимаем, — кивнул Игнат, явно довольный тем, что наконец-то всё закончилось.
— И ещё… — он протянул мне какую-то бумажку с каракулей. — Если тормозить до выхода будут — покажете, и вас пропустят.
Сотрудник, не говоря больше ни слова, вышел, оставив нас в раздевалке.
— Ну что, пошли? — я обернулся к Игнату. — Хватит уже тут сидеть.
— В больничку поедешь? — уточнил Игнат.
— Да какая больничка, — я отмахнулся. — На мне, как на собаке, заживёт.
— А сам Шамиля пенял! Гля, какой жучара!
Мы с Игнатом вышли из служебного выхода и направились через тёмный коридор к парковке.
Голова до сих пор слегка кружилась от полученных ударов. В теле ощущалась накопившаяся усталость. Я мечтал только о том, чтобы наконец оказаться дома и рухнуть на кровать, забыв о всех этих разборках и драках.
Игнат тут же начал звонить кому-то.
— Обижаешь, конечно, будем! Тут просто обстоятельства непредвиденные, чуть опаздываем… ага, будь здоров, мы скоро!
Бумажку от сотрудника в гражданском пришлось показать уже у самого выхода. Там дежурил один из ОМОНовцев. Взяв бумажку, он скользнул по ней глазами и кивком показал, что мы можем выходить.
Когда мы открыли тяжёлую дверь и вышли на парковку, то неожиданно увидели прямо перед входом внушительную толпу. Люди заметили нас — и сразу же поднялся радостный шум.
— Саня! Саня! — послышались крики одних.
— Файтер! Чемпион! — скандировали другие.
Я застыл на мгновение, слегка ошарашенный таким приёмом. Паренёк из толпы поднял большой плакат с моим именем. Болельщики ждали меня, несмотря на события этого вечера.
Игнат слегка толкнул меня в плечо и усмехнулся:
— Ну что, чемпион, похоже, народ тебя признал. Пошли общаться?
Впрочем, идти никуда не пришлось. Толпа сама двинулась к нам, мгновенно окружив со всех сторон. Болельщики тянули руки для приветствия. Столько рук, сколько я жал сегодня, мне не доводилось жать ещё никогда.
— Саня, несмотря ни на что, ты победил! — громко сказал парень в спортивной куртке. — Для нас ты чемпион. Народный чемпион!
— Да, брат, уважаем! — вторил ему другой, крепко пожимая мне руку.
Остальные подхватили:
— Саня, ты красава! Мы за тебя!
— Плевать на эту грязь — для нас ты победитель, брат!
Признание от простых парней, которые оценили не постановочный результат, а честную схватку, было для меня важнее любых официальных побед.
— Спасибо, мужики, — сказал я, пожимая им руки. — Это многого стоит, честно.
Мы уже нашли белый крузак и собрались садиться, как Игнат застыл и нехорошо так нахмурился.
— Опять эти… мало им, что ли? — раздражённо буркнул он.
Я обернулся и увидел, что к нам приближается группа знакомых бородачей. Видимо, их тоже отпустили восвояси. Выглядели они не слишком дружелюбно, что заставило меня невольно напрячься. Наш с ними вопрос до сих пор оставался не закрыт.
Я боковым зрением заметил, как Игнат тотчас открыл бардачок и достал оттуда что-то. Что именно, я не видел, но понял, что это был пистолет. И явно не травмат, как тогда у Игоря.
— Сань, не обессудь, но если рыпнутся сейчас — я им на хрен ноги прострелю, — сухо сказал Игнат.
Бородачи приближались стремительно и остановились шагах в пяти от нас. У меня мелькнула мысль, что бычить никто из них не собирался. Они явно чувствовали себя неуютно — хмурились, переглядывались. Наконец, вперёд шагнул тренер Шамиля, фингал которого был делом рук моего тренера.
— Слушай, мужики, мы не за конфликтом, — начал он низким, глуховатым голосом. — Короче, Мага хоть и наш брат, но недостойно себя повёл. Тема мутная была, договорняк делал и гадость всякую принимал. Такое поведение для нашего народа неприемлемо. Это не наш метод, брат. Нам за него стыдно.
За спиной тренера остальные парни молчаливо кивали, опустив головы. Самый молодой из них, который в бою особенно активно рвался на ринг, ниже всех опустил подбородок на грудь. Признавал свою вину.
— Мужики, вы простите нас, что кипиш устроили. Не разобрались сразу, повелись на братское… а когда вся правда открылась — самим стало мерзко. Теперь Мага, как в себя придёт, поедет на родину — на перевоспитание.