— Ну что? Как там в городе? — сразу же спросил один из батраков.
Вуаи усмехнулся:
— Не спеши.
Поприветствовав присутствующих и устроившись поудобнее, Вуаи заговорил:
— Я слышал, что покупают большой земельный надел и все, кого согнали с земли, получат свой участок.
— А откуда они возьмут деньги на покупку такого надела? — спросил кто-то.
— Не знаю. Достанут откуда-то, — ответил Вуаи.
— Старики говорят: "Если видишь, что твой друг бреется, налей воды и для себя". Как ты думаешь, Вуаи, что будет с нами?
— Думаю, что и до нас может дойти черед, и нас могут согнать с земли.
— А за что их согнали с земли? — спросил пожилой крестьянин.
— Просто людям надоело, чтобы ими помыкали как скотиной, а помещикам это не понравилось, — объяснил Вуаи.
Долго говорили батраки о своем житье-бытье; по домам разошлись только за полночь.
Утром Фуад решил продолжить развлечения в городе. Он наскоро помылся и послал за шофером. Тот, решив, что хозяин собирается везти на рынок новую партию гвоздики, подогнал к крыльцу грузовик. Но машина в тот день ушла порожняком: в ней сидел только один пассажир — Фуад. По дороге он думал о деньгах, о батраках, о ценах на гвоздику, но потом решил, что раз уж он едет развлекаться, то нужно выкинуть из головы мысли о делах. Тогда он представил себя разъезжающим по городу в шикарном автомобиле, на который оглядывается каждый встречный. "Да, такому богатому человеку, как я, не пристало сидеть в кабине грузовика рядом с каким-то шофером. И на такси надоело ездить: этим таксистам слова не скажи. Ведь они не у меня на службе…"
Через несколько дней Фуад купил большой автомобиль марки "рэмблер" цвета морской волны. Он не был бережлив, как отец, у которого каждый цент был на счету и который все свои расходы планировал заранее. Это и понятно: господин Малик нажил свое состояние, а Фуаду оно досталось в наследство — однажды утром он просто открыл глаза и оказался владельцем земель, капиталов и крестьян, которыми мог распоряжаться, как ему заблагорассудится.
Городская молодежь завидовала Фуаду. Его знали все знатные и состоятельные люди, и каждый, у кого была на выданье дочь, мечтал породниться с ним. Фуада с радостью принимали в богатых домах, и он использовал любую возможность, чтобы познакомиться с девушками, которых, как драгоценные камни, скрывали там от посторонних глаз.
Фуад не прочь был жениться. Ему надоели холостяцкие развлечения, и он решил найти себе подругу жизни. В округе было много молодых девушек, дочерей соседских помещиков, но ни дома, ни в городе он не мог встретить ту, которую хотел бы сделать своей избранницей.
Девушка, которую искал Фуад, должна была быть сказочно красива, а среди тех, кого он встречал, такой не находилось. Все чаще заводил он свою машину и отправлялся ездить по городу, придирчиво разглядывая всех девушек, попадавшихся ему на пути.
Киджакази от всего сердца желала Фуаду добра, и у нее замирало сердце, когда она видела, как он носится по дорогам в своем автомобиле. "Не дай бог эта громадина перевернется. Ведь он разобьется насмерть". Каждый раз Киджакази не находила себе места до тех пор, пока Фуад не возвращался домой живой и невредимый.
Шло время, а положение крестьян продолжало ухудшаться. Гнет помещиков, которых поддерживали колониальные власти, становился все невыносимее. Надо было что-то делать. Вуаи все чаще бывал в городе, говорил с людьми, а потом пересказывал все, о чем удалось узнать, своим товарищам в Коани. Однажды он услышал о том, что готовится большой митинг, на котором пойдет речь о положении трудящихся в стране, и решил во что бы то ни стало попасть на него.
Митинг состоялся в один из воскресных дней в Paxa-Лeo. На нем присутствовали тысячи людей. Вуаи ловил каждое слово ораторов, призывавших к борьбе за права крестьян и городской бедноты. Как только митинг закончился, он сразу же пустился в обратный путь; ему так не терпелось пересказать услышанное друзьям, что он пришел на условленное место раньше обычного. Когда все собрались, Вуаи с жаром начал:
— Скоро Фуад и ему подобные уже не будут издеваться над нами. Конечно, мы не сможем ничего изменить, пока страной правят колонизаторы. Но мы прогоним их — и тогда простой народ сам будет решать свою судьбу.
— Ну да?
— На митинге говорили, что крестьяне — это такие же люди, как и все, и что они должны жить по-человечески: в хороших современных домах с электричеством, — и что они должны забрать землю у помещиков… И мы заберем ее, как только прогоним колонизаторов, — добавил он после паузы.
— И вправду, хозяева издеваются над нами, как хотят, а мы что же, ничем не можем ответить им? — воскликнул юноша, до этого внимательно слушавший Вуаи.
Вуаи и его друзья решили установить связи с революционерами в городе.
Надо было идти в Киджангвани, и Вуаи ждал удобного случая. Вскоре такой случай представился: Фуад поехал в город с очередной партией гвоздики. Лишь только "рэмблер" и грузовик скрылись за поворотом, Вуаи отправился в путь. В Киджангвани он разыскал небольшое кирпичное строение. У входа он замешкался. Входили и выходили люди, многие из них, судя по одежде, — крестьяне.
— Послушай! — обратился он к одному из них. — Мне тут нужно посоветоваться по важному делу.
— Что, и тебя согнали с земли?
— Пока нет. У меня другое, — уклончиво ответил Вуаи. Ему не хотелось делиться своими проблемами с первым встречным.
— Тогда — как войдешь, справа увидишь дверь. Там и расскажешь, что у тебя за дело.
В комнате, куда пришел Вуаи, за столом сидел молодой человек и что-то писал. Потом он поднял голову и посмотрел на Вуаи.
— Заходи, товарищ.
Пригласив его сесть, молодой человек спросил:
— Чем я могу тебе помочь?
— Дело в том, господин, что…
— Извини, товарищ, сразу хочу тебе сказать: у нас здесь нет господ. Все мы товарищи, товарищи по борьбе с помещиками и капиталистами.
— Да, я понял, господин, — ответил Вуаи. От привычки называть господами всех образованных людей отделаться сразу было невозможно. Молодой человек, видимо, понял это и больше не перебивал.
— Я, господин, пришел из Коани. Я там работаю на местного помещика господина Фуада. Я часто бывал на ваших митингах и сходках, но мы с товарищами хотим, чтобы вы нам еще кое-что объяснили.
— Ты хорошо сделал, что пришел, — сказал молодой человек. — Мы сами ищем таких людей, как ты, которые еще не во всем разобрались, но хотят разобраться. Наша работа в том и состоит, чтобы разъяснять людям цели нашей борьбы. Как ты сказал, у кого ты работаешь?
— У господина Фуада.
— Фуад… Фуад… — повторил молодой человек, будто пытаясь что-то вспомнить. — А, Фуад! Кое-что нам о нем известно. Подожди-ка немного.
Он встал и подошел к шкафу. Достав из него кипу каких-то бумаг, он начал перелистывать их.
— А, вот. Фуад. Здесь о нем все есть. Так… Пытался изнасиловать свою батрачку. С тобой не работала девушка по имени Мариам?
— Мариам? Да, но она сбежала. Мы думали, что Фуад хотел избить ее, — ответил Вуаи.
— Нет, он пытался ее изнасиловать.
— Ну-у? — удивленно протянул Вуаи.
— А теперь слушай: те, кто работает с тобой у Фуада, — надежные люди?
— Есть надежные, а есть не очень.
— Нет, я говорю только о тебе и твоих товарищах.
— В них я не сомневаюсь.
— Знаешь что, — сказал молодой человек, — пойди и скажи своим товарищам, что жизнь крестьян скоро изменится, хочет этого Фуад или нет. А я постараюсь на днях прийти к вам в Коани и сам поговорю с крестьянами. Хорошо?
— Он сказал, что скоро наша жизнь изменится, хочет этого Фуад или нет. А еще он сказал, что может сам прийти сюда и поговорить с нами, — пересказывал Вуаи слова молодого человека.
— А как понимать его слова про Фуада? Значит, если он не захочет, чтобы мы жили по-другому, нам придется силой заставить его поступить так, как нам надо? — спросил один из крестьян.
— Не знаю. Но наша жизнь обязательно изменится, — с уверенностью сказал Вуаи.
— Странно, — пожал плечами крестьянин, задавший вопрос.
— Да, странно, — поддержал его другой.
Теперь Вуаи приходилось думать не только о себе. Он становился крестьянским вожаком и должен указывать людям путь к лучшей жизни. Одни верили ему, другие сомневались. Но он не обижался на сомневающихся. Он знал, что все хотят жить по-новому, что никто больше не хочет терпеть издевательств помещика. И это придавало ему силы.
— Наша главная задача сейчас, — говорил он, — организовать встречу с этим молодым человеком.
— Ты думаешь, это просто? Ведь господин Фуад с нас глаз не спускает.
— Неужели мы все вместе не сможем перехитрить одного хозяина? — с усмешкой спросил Вуаи.
— Перехитрить? Как? Где найти безопасное место?
— Место всегда можно найти. Важно решить, хотим ли мы этой встречи. Я считаю, что не стоит так уж бояться Фуада. Даже если он потом узнает об этом, бог с ним! — убеждал Вуаи друзей.
— Никто его не боится, но неплохо бы и поостеречься, — заговорил батрак по имени Умари. — Что, если он отнимет у нас землю и выгонит отсюда?
— Послушай, Умари, — перебил его Вуаи, — сколько таких, как мы, крестьян уже лишились земли — и ничего, все до сих пор живы. Я считаю, что если уж мы решим провести встречу, то нужно сделать это во что бы то ни стало.
— Ну хорошо. Давайте позовем его и попробуем найти безопасное место, — наконец согласился Умари. — А когда ты в следующий раз пойдешь в город?
— Как всегда: как только Фуад повезет гвоздику на рынок.
Однажды Фуад в очередной раз возвратился из города мертвецки пьяным. Он резко затормозил у ворот и отчаянно засигналил. В баре он слышал разговоры, будто бы появилась какая-то организация, которая хочет отнять землю у помещиков и передать ее крестьянам. Эти слухи вывели его из себя. Стуча кулаком по столу, он поклялся, что убьет каждого, кто посмеет распространять эту заразу среди его батраков.