Мозги болели. Каждая мышца в плечах завязалась в узел. Лили облизала губы. Казалось, что даже язык дрожит. Странное письмо вызывало ненависть. Лили хотелось разорвать его на клочки и сжечь, но теперь это улика. От него могут зависеть жизни Ханны и Грега.
— Ты все еще думаешь, что его написала Аврора? — спросил Джон.
Она подняла голову. Сфокусировалась на его бледном лице.
— Что?
— Письмо. Думаешь, это Аврора?
— Да. Должна быть она. Она живет через пару улиц от Догвуд. Грег уже ходил туда пешком. Он знает дорогу. Должно быть, они решили срезать через лес.
Джон покачал головой.
— Вопрос в том, если они шли к Авроре, то почему их там нет? Они давным-давно должны были дойти туда.
Живот пронзил страх.
Джон сел на другой диван и обхватил голову руками.
— Я не могу перестать думать худшее.
Лили не ответила. У нее нет сил утешать его. Ее мысли продолжало сносить по гибельному пути, где надежды нет и ей тоже остается только умереть. Жизнь без Ханны и Грега — совсем не жизнь.
Лили отвела глаза от мужа. Фотографии детей занимали все поверхности в гостиной. Новорожденные, малыши, на пляже в отпуске, улыбающиеся, смеющиеся, держащиеся за руки, бегающие и играющие вместе. Лили держала в руках последнюю из школьных фотографий Ханны, не понимая, как она там оказалась. Она не помнила, чтобы вставала или брала ее. Стекло запачкалось. С ее подбородка сорвалась слеза и упала на личико Ханы сердечком. Лили торопливо вытерла ее пальцем, но на стекле остался след. Она перевернула фотографию и вытерла ее насухо о джинсы, проверила. Теперь лучше. Она снова видела лицо Ханны. Видела ее улыбку, слегка смущенное выражение лица. Она припомнила их разговор. Ханне не нравилась фотография, и Грег дразнил ее по этому поводу, тогда она ткнула его между ребер, и они некоторое время возились на полу, пока Грег случайно не ткнул ее в глаз и она не заплакала. Лили прижала фото к груди, впечатала в ребра. Всплыли страшные мысли. Плачет ли сейчас Ханна? Она напугана? Страдает? Это невыносимо. Невозможно.
В комнату вошла Филдинг и покачала головой.
— Боюсь, Ханну и Грега никто не видел. Полицейские беседуют с одноклассниками Грега, пытаясь установить, мог ли кто-то из них написать это письмо. Я отправила группе фото и, как только закончу здесь, заберу его на анализ ДНК.
Джон схватил Лили за руку. Она позволила ему сжать ее потными пальцами. Мир будто накренился.
— Что теперь? — спросила она, приказав себе сосредоточиться. «Делай что-нибудь. Будь полезной».
— Мы продолжим поиски, увеличим район. Сейчас нам надо вернуться к письму, поскольку очевидно, что Аврора Уайт его не писала, — сказала Филдинг.
Джон шагнул вперед и склонился над листочком. Но Лили не торопилась. Интуиция подсказывала, что полиция ошибается. Больше никто не стал бы писать так Грегу.
— Это должна быть Аврора, — настаивала Лили. — Она очень умная. Они с Грегом постоянно играют в воображаемые игры про фей. У нее в спальне даже есть домик фей. И фигурки. Грег мне рассказывал.
Филдинг мгновение смотрела Лили в глаза, прежде чем мягко сказать:
— Мы уже поговорили с Авророй. Она утверждает, что не писала. Сейчас я бы просила вас подумать о том, кто еще мог написать Грегу это письмо.
Лили хотелось закричать, чтобы Филдинг с Хиллом сейчас же отправлялись домой к Авроре и поговорили с ней еще раз.
— У Грега нет других друзей, — сказала она, — это должна быть Аврора. Она достаточно умная, чтобы написать что-то подобное.
Джон сжал ее руку и взглядом сказал «успокойся». Она вырвала ладонь из его хватки и встала.
Филдинг шагнула к ней:
— Важно рассмотреть другие возможности. Пожалуйста, подумайте, с кем еще Грег контактировал в школе или вне ее, кто мог бы написать это письмо, включая взрослых. Всегда есть шанс, что его отправил кто-то старший. Почерк кажется мне весьма уверенным, хотя, конечно, я не эксперт.
Мысль о том, что письмо написал взрослый, казалась абсурдной. С какой стати взрослому просить ребенка уйти из дома в два часа ночи, чтобы увидеть фею? В этом нет ни малейшего смысла. Лили подавила порыв закатить глаза и скрестила руки на груди. Джон смотрел на нее, молча умоляя успокоиться, но она проигнорировала его и быстро заговорила:
— Как я сказала, у Грега на самом деле больше нет друзей. Во всяком случае таких, о которых он рассказывал бы.
Филдинг посмотрела на Джона, тот кивнул:
— Даже на плавании он не общается с другими детьми. Он немного… чудак.
— Каким образом? — спросила Филдинг.
— Не знаю, — пожал плечами Джон. — В смысле, полагаю, он просто слишком увлекается идеями. Как в случае с феями.
— Вот почему это должна быть Аврора, — сказала Лили, — она тоже ими увлекается.
Филдинг кивнула и занесла заметку в планшет, потом подняла глаза.
— Проблемы в школе?
Джон покачал головой, но Лили сказала:
— Только одна. Помощница учителя сказала, что он ел свой обед в туалете, потому что пара мальчиков из его класса вели себя грубо.
— Как ее зовут?
— Мисс Миллс.
— И когда это произошло?
— Кажется, она говорила про четверг.
— Вы случайно не знаете имен этих мальчиков?
Лили покачала головой. Джон смотрел на нее. Она поймала его взгляд. Он выглядел возмущенным, разъяренным тем, что она не рассказала ему о том, что помощница учителя сообщила про Грега.
Филдинг напряженно улыбнулась и подняла письмо. Она взглянула на Джона, потом легко коснулась плеча Лили.
— Пока достаточно вопросов. Мы возвращаемся в участок и свяжемся с вами сразу же, как только что-то узнаем. Держитесь и продолжайте думать. Если что-то придет в голову, сообщите нам. Вот мой прямой номер.
Она дала Лили визитку.
Лили кивнула, никогда в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной.
Джон проводил полицейских к выходу и повернулся к ней.
Лили зарылась пальцами в волосы, провела ими по лицу, до боли оттянув вниз веки. Она задумалась: может, надо что-то сделать. Может…
— Почему ты не рассказала мне, что помощница учителя сказала про Грега?
Лили пожала плечами.
— Джон, разве это сейчас важно?
Он некоторое время смотрел на нее, потом повернулся и ушел в кухню, прочь от нее.
Лили села на диван и уткнулась лицом в ладони. Она так растеряна, так напугана. Что, если Аврора соврала полиции? Что, если полиция что-то упустила?
Ей хотелось кричать. Жизни ее детей зависят от действий незнакомых людей, и она абсолютно ничего не может с этим поделать. Или может?
Глава 24Перлайн
Наши дни
Болезнь пропитывала воздух, проникая в ее кожу, как только Перлайн шагнула в фойе районной больницы Мидсомер Лэнгтон.
Она старалась сосредоточиться на настоящем моменте, не позволяя прошлому выползти наружу, как часто случалось в подобных местах. Больничные коридоры вызывали мысли про пути к смерти. Про чистилище, ад и упреки, которые кричал отец, когда она в очередной раз не оправдывала его ожиданий.
Перлайн поморщилась, когда воспоминание вырвалось из подсознания, словно удар отцовского ремня.
«Господи, тебе надо обратиться к кому-нибудь».
Она посчитала в уме, сосредоточилась.
Исчезновение детей расследует команда из тридцати детективов. Прямо сейчас ее сотрудники обходят дом за домом и беседуют с одноклассниками и учителями Грега. Филдинг привезла записку, адресованную Грегори Вудсу, с указанием выйти из дома в два часа ночи, что обеспечило им сильную версию, отрабатывать которую она поручила Диббсу. Она выдвигала стратегии как могла быстро, но этого все равно может оказаться недостаточно.
Чувствуя тошноту в горле, Перлайн поспешила в морг.
Несмотря на обусловленную адреналином энергичность, ужас пульсировал, словно гнойник, лишая сил. Пять минут назад Кристал Радж опознала тело своего мужа. Сначала она показалась безучастной к этому открытию, но через несколько минут сломалась. Слишком убитая горем, она даже не смогла добраться до женского туалета, когда ее вырвало прямо на себя, и ей потребовалась помощь медсестры, чтобы добраться до раковины, куда ее вырвало еще раз.
Смерть, как и люди, не бывает черной или белой, хорошей или плохой; она окрашена неопределенностью и точкой зрения, целиком и полностью субъективна и до ужаса однозначна. Мертвые не разговаривают. Может, кто-то и избавил мир от Коннора Раджа, но этот человек убийца. Теперь главным подозреваемым стал Гибсон. Были приняты все меры для его поимки. В списке его правонарушений числились магазинные кражи и хранение марихуаны. Ничего связанного с насилием или педофилией. И тем не менее Гибсон последовал за детьми в лес вместе со своим так называемым другом, который теперь мертв, а двое маленьких детей пропали. Подозрения логично падали на него. Но что-то не давало Перлайн покоя, что-то, чего она не могла уловить.
Перлайн шагнула к столу. Лампы в помещении светили слишком ярко, запах стоял слишком медицинский. Ее не назовешь впечатлительной, но зверская рана, зиявшая на лбу Раджа, была чудовищна, а под ярким искусственным светом выглядела еще более жутко. Задержав дыхание, Перлайн сглотнула подкатившую тошноту и наклонилась рассмотреть тело, которое раздели, а раны промыли, чтобы провести более тщательный осмотр.
Окровавленную одежду уже отправили в лабораторию на исследование, хотя Перлайн подозревала, что крови нападавшего на одежде Раджа не найдут. Судя по виду, Коннор Радж не сумел оказать своему убийце действенного сопротивления, что давало основания предполагать, что его застали врасплох. Может быть, Гибсон напал без предупреждения? Нанес быстрый, сильный удар, а потом силой увел Ханну и Грегори.
Дженет Уэзерби поправила очки в серо-стальной оправе. Перлайн уже встречалась с этой худощавой женщиной пятидесяти с лишним лет и относилась к ней с большим уважением. Эксперт в своей области, она излучала молчаливую уверенность, которая на короткое время поставила заслон растущей панике Перлайн.