[Кажется, он всё-таки тут,] — заметил Влад. — [Мой старый знакомый. Вулкан — отличный псевдоним для такого, как он.]
«Ага», — кивнул Олег. — «А ещё вы все ужасно пафосны. Ты назвался Владыкой, он назвался Владыкой…»
[Ты не понял. Вулкана называют Владыкой потому, что он правит ими. Но мной всё иначе. Это не просто прозвище или кличка. Это моя сущность. У каждого представителя моей расы есть сущность, и моя — Владыка, а точнее — Власть. У Неё сущность — Связь, строго говоря, она — Связная, но захотела другой жизни.]
Хм. Во всём этот был какой-то слишком уж мудрёный смысл, чтобы понять его с первого раза.
«А у этого Вулкана какая сущность?» — поинтересовался Олег.
[Война. Он Воин. И поверь, ничего хорошего это нам не принесёт.]
Мвальта долго молчал, с презрительной, но серьёзной гримасой рассматривая Гаргеллу и его людей (а также нелюдей). Затем он медленно заговорил:
— Я не такой дурак, чтобы сходу бросаться оскорблениями в адрес того, кто заставил склониться даже тебя, Гаргелла. Ты самый властолюбивый и горделивый сукин сын в окрестных землях, которого я знаю.
— После тебя, Мвальта, — не остался в долгу Воин.
— Однако так вот сразу послушаться тебя и принести присягу тому, кого я даже не видел… — Мвальта пошевелил пальцами. — Что, если твоего Вулкана вообще не существует, а всё это — просто хитрый план, чтобы заполучить мой кусок земель и власти? А?
— Владыка Вулкан существует! — прорычал Гаргелла, перехватывая свой двуручник. — А ты не можешь и не будешь обвинять меня во лжи!
Все вокруг напряглись. Наги выпустили из рук когти — длинные и, кажется, очень ядовитые, солдаты с обеих сторон взялись за оружие. И только дракон меланхолично глядел в небо, просто внушая одним своим видом.
— Существует? — Мвальта тоже не изменил позы. Кажется, старый Маг был очень уверен в своих силах. — Вот и отлично. Тогда передай своему Владыке Вулкану следующий ответ: я хочу, чтобы он явился ко мне лично и показал, что действительно обладает всей той силой, о которой говорит.
Гаргелла вперил свой взгляд в Мвальту ещё яростнее, но опустил оружие.
— Я обязательно передам ему твои слова, Мвальта, — кивнул он. Если честно, с такой интонацией это звучало скорее как угроза. — И будь уверен — он явится и покажет тебе всё то, что убедит тебя. Зря ты не принял его предложение при первой возможности.
— А ты это сделал? — хмыкнул Мвальта. — Что-то сильно сомневаюсь.
— В том и дело, что нет, — поморщился Гаргелла. — Но мне будет даже забавно наблюдать за этим, зная, что не я один совершил эту ошибку.
С этими словами он круто развернулся и зашагал по направлению к вертолёту. Его подчинённые тут же молча последовали его примеру, причём несколько из них отступали задом наперёд, демонстративно держа руки на автоматах — чтобы не дать конкурентам внезапно атаковать в спину.
[За ними,] — скомандовал Владыка. — [Мы очень удачно попали на эти переговоры. Иначе я так и искал бы его здесь, а он, похоже. Находится по соседству.]
Олег, не споря, в последний раз взглянул на скучающего дракона и взмыл в воздух за вертолётом. Потоки воздуха ничуть не беспокоили его, а вот происходящее — очень даже.
Глава 29 — ИНТЕРЛЮДИЯ — На страже измерения
Что ж; прошло ещё несколько дней, прежде чем начальство наконец-то соизволило сообщить группе «БИС», что она отстраняется от дела Бурнова. Да и то, как сказать: отстранение не было отстранением в полной смысле слова, использовалась часто практикуемая в спецслужбах «Смена плана».
Всё очень просто. Вначале дело расследует одна команда, но дело затягивается, и у команды — как и у всех людей на свете — замыливаются глаза. Тогда команда уходит на второй план, а на план первый выходит новая, со свежим, ещё незамыленным взглядом.
Предполагается, что когда устанет и вторая команда — первая вернётся на главенствующие позиции. До тех же пор она может расследовать, но тихо, без особых полномочий и не мешать своим коллегам.
— Чушь, — Кирилл поморщился, когда Алина пересказывала ему диалог с начальством. — Они перестали доверять нам. Все эти события — Некромант, война внизу — всё это всколыхнуло в ним паранойю восьмидесятого уровня.
— Да, — согласилась Алина. — Но они не посмели сказать это нам в лицо. Есть всё же свои плюсы в том, чтобы быть лучшей оперативной командой в России.
Так это и было. Большинству других агентов просто объявили бы, что они не при делах, и отправили бы их куда подальше. Но… начальство, конечно, было начальством, со властью и всеми полномочиями. А команда «БИС» была легендарной командой «БИС», и все это понимали. Запретить что-то им можно, вот только зачем портить отношения с Искателями такого уровня, недалеко ушедшими от SSS-Рангов?
— Ну — совсем красного света нам не дали, — подтвердила Юля. — Так что планов мы, похоже, не меняем?
— Не меняем, — Алина кивнула. — Лернова ждёт нас в лаборатории «Яблока Ньютона». ДМК, конечно, узнают, что мы там были, но в этом отстранении есть и свои плюсы — всегда можно отделаться краткой отпиской о том, что мы «отрабатываем побочные версии».
…за окном лил дождь, как из ведра, создавая унылое настроение, и доктор Лернова встретила их только внутри здания, не желая выходить наружу.
Вокруг кипела работа. Сами лаборатории были закрыты, но агентам по пути постоянно попадались сосредоточенное идущие куда-то учёные в белых халатах, слышались всякие загадочные шумы из-за дверей, так что было видно: в «Яблоке Ньютона» людям есть чем заняться.
— Я рада, что Департамент заинтересовался нашими разработками, — заявляла по пути доктор Лернова — высокая седоватая женщина за пятьдесят в крупных роговых очках.
— Рады? — удивился Малик, поглядел на неё. — Разве вы здесь, в «Яблоке», не отделились от ДМК, чтобы не иметь с ними дел?
— Некоторые — да, — кивнула Лернова. — Но есть другие. Просто в ДМК нам не давали творческой свободы. Мы хотели делать одно, а нас кидали на другое. И так, знаете, хотелось просто встать и заявить: я тут учёный! Я знаю, что будет полезнее для страны! Зачем изобретать очередной бесполезный электровеник, если можно совершить потрясающее открытие, которое всё изменит к лучшему?
— И вы ушли из ДМК, чтобы изобретать то, что хотите изобрести сами? — уточнила Алина.
— Да! Потому-то так и ценно внимание со стороны Департамента: он как бы признаёт, что был не прав, что моя идея была не чушью и не чем-то лишним, а полезной, практичной вещью, которая только понадобилась им — а у меня уже всё готово! Ой, — Лернова спохватилась. — Я надеюсь, что не обидела вас этими разговорами?
— Обидеть, нас? О, нет, у нас колоссальный опыт общения с по-настоящему бестактными личностями, нас непросто обидеть, — Кирилл выразительно поглядел на Антона. Тот исхитрился и незаметно от Лерновой показал ему средний палец.
— К тому же мы тут не по заданию ДМК, — призналась Алина, — а… ну, не совсем частным образом, но всё-таки по своей инициативе.
Они как раз дошли до лаборатории, и Лернова открыла дверь электронной карточкой.
— Чаю? — предложила она, проводя гостей в той части лаборатории, которая была оборудована под маленькую комнату отдыха.
— Можно, — согласилась Алина. — А пока расскажите нам побольше об этой установке.
— Наш мир есть единая грань многомерного пространства, — с готовностью отозвалась Лернова, ставя чайник. Похоже, «свою» тему она любила всем сердцем, и, найдя благодарные уши — окучивала их крепко и надолго. — Пространство это сложно, и главное отличие от евклидовой геометрии тут заключается в том, что все грани примыкают ко всем граням одновременно — другими словами, из любого мира можно попасть в любой мир.
— Кажется, мы пока попадать никуда не научились, — хмыкнул Антон.
— Да! Но это лишь пока! — искренне возмутилась Лернова. — Мы сидим в комнате без двери. За её пределами бушует целая вселенная, и когда мы наконец-то прорубим дверь — она станет нашим домом, по праву!..
— Жаль только, топора в комнате нет, — пробормотал Антон еле слышно.
— Он есть снаружи, — тем же тоном добавил Кирилл.
— Однако мы уже изобрели обратное средство — изоляцию мира. На случай, если снаружи таится что-то опасное или злое…
— Изобрели? — ухватилась за это слово Алина. — Так система уже работает?
— Разумеется, у нас не было шанса проверить, но с точки зрения датчиков и показаний — все цифры сказали «да».
— А Врата? — Юля взяла у Лерновой чашку с горячим чаем и благодарно кивнула. — Они продолжают открываться.
— Изначально… эта установка и должна была избавить нас от Врат, — помрачнев лицом, кивнула Лернова. — Но цифры показали, что Врата генерируются изнутри, а не снаружи.
— То есть… что-то или кто-то в нашем мире открывает их? — насторожилась Алина.
— Ну, вряд ли это «кто-то». Скорее, некая стихийная сила, часть природы. Возможно, это было в нашем мире всегда, просто некий триггер активизировал его… — Лернову грозило снова унести в её любимую стихию — стихию научных терминов и умных рассуждений.
— Тогда что делает установка? — поспешила прервать её словоизлияния Алина.
— Она… считайте, она помещает наш мир плёнкой, непроницаемой снаружи. Изнутри её можно расковырять — т. е. открыть Врата — но дыра затянется. Снаружи же она совершенно неуязвима!
— Откуда такая уверенность? — не поверил Малик. — Мы не знаем, что за создания населяют иные грани. Может, среди них есть такие, которые покажутся нам всемогущими богами. Что, если для таких ваша защита окажется действительно не прочнее полиэтиленовой плёнки, которую можно легко проткнуть пальцем?
— Ну, риск всегда остаётся, — кивнула Лернова. — Но наши исследования, основанные на данных из Врат, постановили: в иных реальностях преимущественно те же самые законы физики, что и у нас.
— Преимущественно?
— Исключение составлял один случай из трёх с половиной тысяч. Так что…
— Метро вон тоже пытались защитить от открытия Врат, — задумчиво протянул Антон, отказавшийся от чая. — И защитили. Сколько лет мы жили с уверенностью, что защита эта железна, что никто и ничто её не нарушит… А потом раз — и вся наша уверенность уже с весёлым визгом сливается в унитаз.