Спустя полчаса отряд догнал виконт.
— Все, в Ан'гидеале нам делать больше нечего. На Север!
26
— Мы-то здесь, может, и пройдем, но вот лошади — вряд ли, — протянула Альвариэ, с недоверием разглядывая узкую тропку, карнизом лепившуюся к отвесной скале.
— Лошади здесь не пройдут наверняка, — отрезал Тэйнар. — Местами тропа сужается почти до полуфута. Не всякий человек удержится.
— А здесь их загрызут варги, и дальше мы пойдем пешком? — прищурилась воительница. — Я полагала, это и впрямь безопасное место…
— Коней можно привязать в той расщелине, — вклинился в беседу отходивший на несколько минут Вейн. — Там нет ветра, гораздо теплее, чем здесь, а вход в расщелину я закрою магическим щитом. До утра его хватит, а там мы уже уедем.
— Тогда так и сделаем, — подвел итог плетущий, спрыгивая на снег. — Вейн, Альвариэ — на вас лошади. Остальные — за мной, идем по одному.
— Может, обвязаться веревкой? — с сомнением спросила Илона, приближаясь к краю пропасти и опасливо глядя вниз. — Тогда, если кто-то сорвется, то…
— То он утянет за собой всех остальных, — оборвал ее командир отряда. — Нет, идем по одному. Хотя… Анжей, Илона, Вейн, кто из вас владеет левитацией?
Ла Церрет покачал головой.
— Я, скорее, боевой маг, ну и по запудриванию мозгов кое-что могу.
— Я владею неплохо, — отозвалась девушка. — Но только заклинанием третьего круга. Оно позволяет двигаться только по вертикали, вниз или вверх.
— Аналогично, — коротко отозвался Анжей. — Но я не подниму больше половины своего веса. И… Тэйнар, я не пройду по тропе пешком, да еще и с тростью, — он слегка покраснел.
— Я могу перенести тебя левитацией, — вызвалась ла Церрет. — Поднимемся на верх этой скалы, там пройдем пешком, и спустимся с другой стороны.
— Нет, — после короткого раздумья, возразил Тэйнар. — Анжей сам переберется через скалу. Сможешь? — полуэльф кивнул. — Илона, вы будете страховать нас. Если кто-нибудь сорвется, сумеете поймать?
— Думаю, да.
— Прекрасно. Тогда идем.
Держа заклинание наготове, Анжей осторожно подошел к самому краю. Отсюда прекрасно было видно растянувшуюся внизу цепочку: первым идет Тэйнар, удерживая летающий диск, за ним — Альвариэ, потом Илона, Лэрта, и замыкает процессию Вейн. Наибольшему риску подвергались северянка и целительница — плетущий прошел по этой тропе, когда она была покрыта льдом, а потом вернулся уже по нормальному граниту, и не боялся сорваться. Вейн все же припомнил среди известных ему заклинаний одно, отчасти подходящее, и был уверен, что даже если он упадет, то сумеет уцелеть. А вот высокая и крепкая воительница, одетая в тяжелую кольчугу и вооруженная мечом и топором, не питала особых надежд — она слишком давно не была в горах, и несколько растеряла сноровку. Лэрта же вообще впервые в жизни преодолевала подобное препятствие, да и в любом случае — посвятившая себя целительству девушка не могла похвастать специальными навыками.
Убедившись, что все пока что в порядке, Анжей пересек вершину скалы, прошептал активирующую фразу, и шагнул вперед. Заклятие левитации надежно удерживало его в воздухе.
Спустя пятнадцать минут вся команда собралась у входа в пещеру.
— И кто же здесь живет? — вполголоса поинтересовалась Илона, с интересом разглядывая толстую шкуру, игравшую роль двери. Шкура когда-то принадлежала поразительно огромному волу.
— Шаманка, — коротко ответил Тэйнар. Он совсем не был уверен в том, что Шами-ни будет рада неожиданным гостям, в особенности — ему самому, но иных вариантов все равно не было.
— А ты откуда ее знаешь? — подозрительно спросил Анжей, еще в пути отметивший, что едут они почти тем же путем, каким он сам возвращался от Эллири.
— Искал твою отшельницу, а нашел — ее, — судя по тону, объяснения давать плетущий не собирался. Полуэльф только обиженно вздохнул.
А Тэйнар подошел к шкуре вплотную, и несколько раз хлопнул по «двери» открытой ладонью. Гулкий звук ушел в глубь пещеры, отражаясь от стен.
Прошло полминуты.
— Может, хозяйки нет дома? — Альвариэ подошла к Тэйнару, задумчиво разглядывавшему шкуру.
— Предлагаю войти без приглашения, — высказался Вейн. — В конце концов, мы же в любом случае не собираемся причинить этой шаманке вред.
— Даже если бы и собирались — все равно ничего не вышло бы, — насмешливо взглянула на него северянка. — Навредить шаману в его доме, в котором он живет не один год, где самые стены служат жилищем для множества духов и лоа, практически невозможно.
Тэйнар криво усмехнулся, отдернул шкуру, и сделал шаг вперед.
В пещере было темно. Полоса слабого лунного света от входа рассекла помещение надвое, высветив потухшие угли очага.
Альвариэ мгновенно выхватила меч.
— Дух огня не поддерживает больше пламя, — еле слышно проговорила она. — Это значит, что либо дух изгнан, либо…
— …призвавший его шаман мертв, — закончил за нее Тэйнар.
Небольшой шар света в руке Анжея осветил часть пещеры. И обезглавленное тело старой шаманки, распластавшееся на выщербленном каменном полу.
— Все, — Вейн опустил на каменный холмик последний валун, и вытер платком выступивший на лбу пот. — Мы точно правильно ее похоронили?
— Скорее всего — да. Она жила в горах, среди камней и скал, следовательно — в большей степени поддерживала контакт с духами камня, земли, и гор, — отозвался Анжей. Теорию шаманизма он помнил неплохо, учитель рассказывал ему обо всех видах магии, о каких было известно ему самому. А известно ему было многое…
— Что ты там говорила про невозможность убить шамана в его жилище? — едко поинтересовался ла Церрет у Альвариэ. Та насупилась.
— Я говорила, что навредить шаману в его доме практически невозможно. И тот, кто это все-таки сделал — либо более сильный шаман, либо как-то защищен от духов, хотя это крайне сложно.
— Вряд ли шаман стал бы отрубать поверженному противнику голову, — возразил Анжей.
Подобные препирательства продолжались почти час. Потом Тэйнару надоело.
— Господа маги, теорию вы можете разобрать в другой раз, — язвительно перебил он спорщиков. — Сейчас нам надо решить, что мы будем делать с Веленом. Я рассчитывал оставить его на попечении Шами-ни, но…
— Можно попробовать снова призвать духов этого места, — предложила Илона. — Кто-нибудь знает, как это делается?
— Теоретически — да, — после нескольких секунд размышлений кивнул полуэльф. — К сожалению, только теоретически.
— Но попробовать ты можешь?
— Да. Но не сейчас, мне нужен солнечный свет.
— В таком случае, если ни у кого нет других предложений, сейчас мы ложимся спать, — подытожил плетущий. До рассвета еще четыре часа.
— Рассвета мало, — юный маг покачал головой. — В идеале, мне нужно полуденное солнце. Или хотя бы часа через два-три после того, как оно встанет.
— Хорошо. Тогда у нас целых шесть часов на сон.
Распределив дежурства — себе Тэйнар нагло взял последнее, почти самое простое — члены увеличившегося отряда улеглись спать. Первой дежурила Лэрта, совместившая свою очередь с сеансом лечения Велена. По истечении часа девушка разбудила следующего дежурного — Анжея — а сама легла. Уснула она раньше, чем голова коснулась свернутого плаща.
Полуэльф устроился у очага, где путники заново разожгли пламя. Подбросил несколько сухих веток в костер, попутно задумавшись — а как поддерживала огонь шаманка? Дрова, которых должно было едва-едва хватить на ночь и утро, ла Церреты и Лэрта собирали почти час. А ведь при жизни Шами-ни очаг, скорее всего, горел постоянно.
Через несколько минут юноша вспомнил слова Альвариэ, и тут же обругал себя за несообразительность. Помимо прочих духов, в пещере жил дух очага, он-то и поддерживал пламя, и именно его отсутствие в первую очередь заметила северянка.
Анжей сидел неподвижно, не отводя взгляда от крохотных язычков на потрескивающих ветках, но перед его глазами стояла совсем другая картина: юноша лет восемнадцати, перемазанное кровью и слезами лицо, и полный мольбы крик — «не убивай, пощади!». А потом — еще несколько секунд полное жизни и силы тело, распластанное на полу, вывернутые ребра, разорванное сердце, и кровь, повсюду кровь, и на руках самого Анжея — та же кровь…
Он еле слышно застонал, сжимая виски. Сладострастие, чревоугодие — да, неприятно, противно, опасно для него самого, но не идет ни в какое сравнение с новым проявившимся пороком. Гневливостью. Или жестокостью. Или и тем, и другим.
— Почему именно я? — беззвучно прошептал полуэльф. — Почему именно я должен был родиться с этой проклятой Гранью, почему именно я стал учеником носителя второй Грани, и унаследовал ее? Почему именно я обречен стать такой тварью?
Ответа не было, как и всегда. Анжей и не ждал ответа. Больше всего ему хотелось сейчас выйти из пещеры, истратить подготовленное заклятие левитации, чтобы потом случайно не активировать его, и шагнуть в пропасть. Чтобы этот кошмар, которым обратилась его жизнь с самого рождения, наконец-то закончился…
— Я не хочу жить, — шептали бледные губы. И это было ложью.
Он хотел жить. Страстно, яростно, до безумия хотел! Но он не хотел жить так. Почти каждый, кто говорит, что он не хочет жить, подразумевает лишь то, что он не хочет жить так. Вот только у большинства есть возможность изменить свою судьбу и свою жизнь, сделать так, чтобы жить действительно хотелось во всей полноте. У Анжея такой возможности не было. Он был обречен на жизнь, на подвиг, и в качестве закономерного окончания пути — на смерть. Скорую, и наверняка не быструю. А ведь так хотелось жить…
Он не заметил, как уснул, сидя у слабого огня в очаге. Он и не должен был заметить.
Первым дрогнул, как ни странно, самый нижний камень, хотя он был крупнее и тяжелее остальных, да и к скальной породе его придавливали с полсотни валунов. Впрочем, ни Вейн, ни Альвариэ никогда не имели особого опыта в складывании каменных надгробий и распределении веса и расположения камней так, чтобы каждый прилегал к соседу максимально плотно.