Я открыл дверь под номером сто двадцать и попал в небольшое помещение, где отдыхали уборщики. Внутри было тесно и душно. Обстановка максимально спартанская — простой деревянный стол с нехитрой снедью, несколько грубых табуретов. В углу стоят ведра, швабры и метлы. Воняет мокрыми тряпками, но троим молодым парням запах не мешал сидеть за столом, беседовать и с аппетитом наворачивать еду.
Парни замолчали, едва я переступил порог. Я же спокойно прикрыл дверь за собой, повесил выданную робу на крючок у двери и медленно прошёл к столу, внимательно изучая своих новых «коллег». На вид им было лет по семнадцать-восемнадцать. Крепкие, жилистые фигуры, загрубевшие от работы мозолистые руки. По внутренней энергии я чувствовал, что двое — закалка, ушедшие недалеко от меня, а третий перешагнул на ранг пробуждения. Для обычных уборщиков это было весьма неплохо. В секту Тьмы их зачислили бы без всяких испытаний, дали редкие техники и относились бы максимально лояльно. А здесь… Пожалуй, если здешние практики прогрессируют даже без медитаций, за одно только нахождение в столице, здесь ребята могут вообще не знать техник.
— Приветствую, — спокойно сказал я. — Меня зовут Китт. С этого дня я ваш коллега.
Парни переглянулись. Самый рослый и широкоплечий из них, тот самый практик ранга пробуждения чуть прищурился и протянул руку:
— Ну привет, коллега. Я Марс.
Я пожал его руку. Рукопожатие было слабым — практик явно сдерживал силу.
Второй парень — худощавый, с внимательными глазами и резкими чертами лица — представился следующим:
— Чжоу Чэн.
Третий, невысокий и коренастый, с короткой стрижкой, протянул руку последним:
— А меня зовут Ромас.
— Хорошо, — сказал я спокойно, не присаживаясь за стол, хотя свободные стулья были. Будет сложнее вскочить, если вдруг что. — Мне нужно кое-что обсудить с вами сразу, чтобы потом не было недопонимания.
— Нам тоже нужно, — хохотнул Ромас. — Ты это, сортиры чистить умеешь?
Парни хохотнули. Переглянулись. И сразу утратили вес в моих глазах.
Скорее всего договориться с ними, как с предыдущими, не выйдет. Только вот засада — у меня нет времени выстраивать отношения и зарабатывать репутацию среди ненужных мне людей.
Не дождавшись ответа, Марс повел рукой, приглашая продолжать:
— Что именно тебе нужно?
— Дело в том, что я здесь только ради библиотеки. Я согласовал с секретарем ректора свое нахождение здесь, с кастеляном — возможность моего безделья. Остался последний нюанс — мне требуется ваша помощь, потому что аудитории, которые закрепили за мной, должны быть кем-то убраны.
Не самая изящная речь. Но я именно так и хотел.
Можно было обыграть куда лучше, но я не хотел панибратства, попыток меня прокусить или забрать деньги, ничего не сделав взамен. Вместо того, чтобы гадать, будут ли парни хорошо работать и выполнять мои обязанности, или нет, я сразу решил эскалировать конфликт, разрешить его, а потом уже, показав себя, выставить условия. Один конфликт вместо тысячи слов.
Парни снова переглянулись.
— Вот это откровения, — усмехнулся Ромас. А Чжоу Чэн добавил:
— То есть, ты предлагаешь нам работать за тебя? Тогда встречное предложение: может быть, это ты за нас троих работать будешь?
Я спокойно выдержал его взгляд и слегка улыбнулся:
— Парни, я не оборзел и не предлагаю делать это бесплатно. Вы работаете здесь потому, что вам нужны деньги, верно? Тогда как насчет небольшой прибавки к зарплате?
Теперь уже Марс поднял бровь и с интересом спросил:
— То есть у тебя ещё и деньги есть?
Троица обменялась быстрыми взглядами. На лицах тут же расцвели ухмылки — было очевидно, о чём они подумали.
— Да, парни, — сказал я, подходя к углу с инвентарем для уборки. Мне приглянулась швабра с толстым черенком. — У меня есть монеты, причем из чистого золота. Не знаю, какие цены здесь, в столице, но дома на имеющиеся деньги я смог бы жить минимум года три, не отказывая себе ни в еде, ни в вине, ни в бабах.
Подняв швабру, я слегка встряхнул её — тряпка упала на пол с тихим влажным шлепком.
— Я знаю, что говорить вам о том, что у меня есть монеты — не очень умная мысль. Но задайте себе вопрос — может, моя уверенность в себе основана на чем-то большем, чем глупость?
Марк встал. Его лицо стало жёстким и серьёзным:
— И чего ты против троих практиков сделаешь? — хмыкнул он. — Может, сразу выложишь монеты на стол, а мы уже решим, помогать ли тебе с уборкой?
Я взвесил швабру в руке:
— Ребята, вы удивитесь, сколько может сделать умелый практик с чем-то, хотя бы отдалённо похожим на копьё.
Система тут же услужливо выводит перед глазами мои показатели:
Древковое оружие: 32 — необычный.
Пониже, чем маскировка, зато со всеми причитающимися бонусами.
Бонусы:
Понимание противника.
Позволяет интуитивно определять слабые места противника и предугадывать его движения, увеличивая точность и эффективность атак. Повышает обучаемость.
Твёрдая хватка. Шанс против воли выронить оружие в бою снижается до нуля.
Улучшенное понимание противников.
Позволяет на основе собственного опыта определять слабые места противников. Вы предугадываете движения соперников, увеличивая точность и эффективность атак. Лучше контролируете поле боя. Повышает обучаемость.
Парни переглядываются, не зная, как реагировать на новичка, схватившего швабру. Вроде и дурачок, а ведет себя уверенно. Да и с деньгами, по его словам, а большие деньги не так-то просто сохранить, особенно если рассказываешь о них кому ни попадя.
Но количество решило. Марс ухмыляется:
— Ну, давай, покажи нам, что ты можешь.
Он бросается вперёд первым. Парень силён и быстр, быстрее и сильнее меня, но движется настолько грубо и прямолинейно, что мне больно на это смотреть. Я шагаю вперед, добавляю инерции удару и резко выбрасываю швабру вперёд. Кончик деревянного древка точно попадает в солнечное сплетение противника. Марс прекращает пытать меня своим неумением драться: хрипло охает и падает на колени, глотая воздух.
Второй атакует слева. Он тоже силен, но слишком самоуверен. Я шагаю навстречу, пропуская его мимо себя. Парень пролетает рядом со мной, заваливается вперед в молодецком ударе. Толчок в спину и он теряет равновесие, едва не сталкиваясь с третьим.
Третий парень рвется в бой с упорством, достойным лучшей цели. Отправляю ему под ноги ведро с грязной водой. Парень поскальзывается на мокром полу и с разбега налетает грудью на выставленную перед собой палку. Он отлетает назад и падает на спину, хватаясь за грудь и морщась.
Теперь инициатива полностью в моих руках. Не давая им прийти в себя, я начинаю методично избивать троицу, нанося удары быстро и точно. Каждый удар приходится по прикрытым одеждой местам — плечам, бокам, бедрам. Я не хочу нанести серьёзных травм или переломов — лишь причинить достаточно боли, чтобы они запомнили урок.
— Хватит уже! — спустя минуту орет Чжоу Чэн, прикрывая голову руками. Но как раз по голове я и не бил.
— Пожалуйста, прекрати… Мы поняли… — стонет Ромас.
Я дохожу до угла и оставляю швабру, внимательно глядя на лежащих передо мной парней. Они тяжело дышат, держась за ушибленные места, и смотрят на меня снизу вверх. На лицах всех троих — опаска. Значит, урок усвоен. Еще будет попытка отыграться, но не в ближайшие пару дней — синяки точно будут болеть и напоминать, что связываться со мной было больно.
— Повторяю ещё раз, чтобы мы друг друга правильно поняли. С сегодняшнего дня вы трое будете выполнять мою работу по уборке лицея. Каждый день, без исключений.
Они молчат, лишь тяжело дышат и смотрят на меня исподлобья.
Я достаю из кошеля три серебряные монеты и кладу их на стол. Каждый из троицы хорошо рассмотрел жест.
— Это ваша оплата за первую неделю. Если согласны — заберете монеты. Нет — поговорим еще раз. Имейте в виду, если монеты исчезнут со стола, но кастелян останется недоволен качеством уборки — мы повторим этот разговор ещё раз. И поверьте: во второй раз я буду менее добр.
Они переглядываются между собой.
— Мы поняли, — тихо говорит Марс. В голосе клокочет злоба и толика страха.
Я киваю в ответ и направляюсь к двери. Там переодеваюсь в робу (монеты сжимаю в кулаке), оставляю одежду на вешалке и добавляю, прежде чем выйти:
— Если мы договорились окончательно, через неделю я принесу вам зелья лечения.
Я вышел из каморки прислуги и неспешно двинулся по длинному коридору лицея. Дыхание постепенно успокаивалось, сердце замедляло ритм.
Королевский лицей был огромным зданием, и мне нужно было осмотреться, изучить расположение кабинетов и помещений, узнать, что вообще здесь есть.
Я внимательно смотрел по сторонам, отмечая каждую деталь, каждый поворот, каждую дверь и табличку с указателем.
Первым делом я направился в центральное крыло, где располагались основные учебные аудитории. Здесь было многолюдно: по коридорам сновали студенты. Царил гул множества разговоров, доносились взрывы смеха, и обсуждались учебные дела. Я остановился возле большого стенда с расписанием занятий. Быстро пробежал глазами по таблице, запоминая расположение аудиторий и время основных лекций. Руны — аудитория номер двенадцать; История королевств — пятый лекционный зал; Алхимия — лаборатория номер семь в подвальном этаже. Там же располагалась еще парочка помещений, связанных с зельями. Отлично, это уже кое-что.
Я мысленно повторил номера аудиторий и преподавателей, закрепляя информацию в памяти.
После стенда я свернул направо и пришел к столовой. Здесь царил аппетитный запах свежей выпечки и жареного мяса. Через открытую дверь я увидел длинные ряды столов, за которыми сидели студенты и преподаватели. Несколько служанок быстро разносили подносы с едой. Я отметил для себя расположение кухни, входов и выходов из помещения — на случай, если придется быстро покинуть лицей или, наоборот, незаметно проникнуть внутрь.