Каждая страница книг чуть приоткрывала передо мной новые горизонты знаний и возможностей. Я чувствовал себя исследователем, наткнувшимся на комнату, полную сокровищ. И никакие сплетни или косые взгляды не могли меня отвлечь.
Баллы специализации летели один за другим, и за все время, что я провел здесь, я набрал три единицы.
Алхимик-зельевар: +3
Все баллы — мои, выстраданные, закреплены знаниями, без игрового «вложил единичку и стал сильнее».
— Я видел на его столе руководство по обработке трав для второго курса, — донеслось до меня с плохо скрытым пренебрежением. — Я прочёл эту книгу ещё до того, как поступил в лицей. Неужели он тратит на это своё время?
— Да уж, — поддержал другой голос, женский. — Разве ему не скучно проводить целый день в библиотеке? Ребята, вы не видели, он вообще выходит отсюда?
— Мне кажется, он зачем-то притворяется читающим, — добавил третий студент с ноткой раздражения и недоверия. — Вы видели, как быстро он пролистывает страницы? Никто не смог бы осмыслить материал так споро! Он явно просто делает вид, что читает.
Я почувствовал, как уголок губ невольно дёрнулся в усмешке. Эти слова меня позабавили. Они судили обо мне по поверхностному взгляду, не имея ни малейшего представления о том, как я работаю с информацией. Я действительно пролистывал страницы быстро — слишком быстро для обычного студента. Вот только я запоминал каждое слово, каждую деталь. Фотографическая память позволяла мне запомнить книгу за несколько минут. И уже вечером — вспомнить и осмыслить.
Пару дней назад некоторые учащиеся подходили ко мне и пытались завязать разговор. Спрашивали, как меня зовут, откуда я прибыл и почему не появляюсь на занятиях. Но после десятка сухих однотипных ответов вроде «меня не интересуют разговоры» или «извините, я занят», они перестали пытаться поговорить. Меня это вполне устраивало, как и репутация сноба и выскочки.
Теперь стулья рядом со мной были пусты, зато книги на широком столе находились постоянно и часто сменяли друг друга: прочитанные стопки возвращались обратно на полки, а их место занимали новые тома.
Когда начинались занятия, библиотека погружалась в почти абсолютную тишину. Был слышен только шелест перелистываемых мною страниц да иногда размеренные шаги библиотечного работника, который обходил ряды полок, проверяя порядок.
Уже прошла неделя с тех пор, как я поселился в Фэйляне. Каждый мой день был похож на предыдущий: просыпался затемно, наносил грим, разминался короткими упражнениями и с раннего утра отправлялся в лицейскую библиотеку. Охранник на входе даже не смотрел на меня — форма лицея позволяла мне свободно перемещаться по всей территории.
До обеда я сидел здесь, разбирая книги и запоминая каждую страницу. Затем быстро направлялся в столовую (форма открывала двери и туда), глотал еду кусками за считаные минуты и снова возвращался в библиотеку, где сидел до самого вечера, до болей в копчике. В свою комнату я приходил лишь поздним вечером: пару часов уходило на изнурительные техники практиков, а оставшееся время перед сном снова посвящалось мысленному разбору прочитанного материала.
Я уже прошёл через вводные книги и руководства для начинающих алхимиков и зельеваров. Многие знания я добывал самостоятельно задолго до того, как оказался здесь. Но тогда каждый опыт и вывод давались мне тяжело — через десятки часов экспериментов, ошибок. Теперь же я брал самые сливки, сухие выводы и аксиомы, отдавая взамен только свое время. Информация укладывалась в моей голове легко и стройно, заполняя пробелы, которые остались от моего прежнего обучения.
Я едва коснулся по-настоящему ценной литературы — редких манускриптов и старинных трактатов выдающихся алхимиков прошлого. Библиотека лицея была настоящей сокровищницей мудрости; слишком много полезной информации лежало здесь, а времени у меня оставалось всё меньше и меньше. Двадцать дней было дано мне на всё про всё — из них осталось уже тринадцать.
Я не мог позволить себе отвлекаться на пустые разговоры или чужое мнение обо мне. Я учился, пытаясь взять как можно больше, и каждую минуту тратил с пользой.
Кстати, о разговорах. Никто не требовал здесь абсолютной тишины. В библиотеке лицея царили совсем другие порядки, чем те, к которым привык я: здесь не было строгих табличек с надписями вроде «Уважайте других и ведите себя тише!» или «Просьба не шуметь!». Если ты хотел учиться, ты делал это. Студенты свободно переговаривались, особенно на переменах и после занятий, и хотя откровенно шумных и буйных никто бы не потерпел, постоянный приглушённый гул голосов считался здесь нормальным явлением.
Впрочем, в этом были и свои плюсы. Иногда разговоры студентов оказывались весьма полезными — так я случайно узнал, что после занятий за небольшую (по меркам столицы) плату можно арендовать столик в алхимической лаборатории. Услышав это впервые, я обратился в слух и запомнил к кому обращаться, сколько платить. Какие есть нюансы при аренде оборудования и помещения я не узнал, но с этим можно разобраться по ходу дела.
Сегодня я собирался наконец перейти от теории к практике. Ингредиенты для эксперимента я подготовил заранее, тщательно проверив их качество.
Время до окончания очередных занятий пролетело незаметно — страницы книг мелькали перед глазами одна за другой, но мыслями я уже был в лаборатории.
Когда занятия закончились и во дворе в очередной раз раздался колокол, я аккуратно разложил книги по полкам и направился вниз, в подвальные помещения лицея.
Чем ниже я спускался, тем сильнее ощущал знакомый запах трав, эссенций и алхимических реактивов. А когда я остановился перед дверью с номером «016», запах был именно таким, как я привык — смесь всего и вся.
Промедлил я не дольше секунды, после чего решительно толкнул дверь и вошёл внутрь.
Помещение оказалось просторным и прохладным. Вдоль стен стояли массивные деревянные столы с оборудованием: реторты, тигли, колбы и ступки были аккуратно разложены по полочкам, на каждом столе была оборудована жаровня на магических кристаллах.
Но моё внимание привлекла вовсе не обстановка лаборатории, а женщина, перебиравшая наполненные порошками колбы в шкафу у стены. Я сразу узнал её — та самая преподавательница с горбинкой на носу и тёмно-зелёными глазами, с которой я уже сталкивался во время своего первого знакомства с лицеем. Только тогда её губы были недовольно поджаты, а сейчас лицо женщины выглядело усталым. Похоже, занятия выдались утомительными и вымотали преподавателя.
Она внимательно посмотрела на меня, чуть прищурившись.
— Студент на дополнительную практику. И чего вы хотите? — спросила она сухо.
— Я хотел бы арендовать столик и провести пару опытов, — спокойно ответил я.
— Это понятно. Возможно, вы удивитесь, но каждый студент, который приходит сюда с рюкзаком ингредиентов, хочет арендовать столик. Юноша, я спрашиваю не об этом, я хочу знать конкретно — чего именно вы желаете сегодня добиться?
Тогда я ответил прямо:
— Я хочу попробовать сварить зелье с использованием эссенции.
Её губы вновь поджались в знакомом выражении недовольства.
— Не буду говорить вам о сложности этого процесса — надеюсь, вы сами прекрасно это понимаете. Но хочу заметить, что я вас ни разу прежде не видела за практическими занятиями или в лабораториях лицея. И я испытываю определённое недоверие к людям, которых вижу впервые и которые заявляют о намерении провести сложный алхимический эксперимент. Надеюсь, мне не нужно объяснять вам причины моего беспокойства?
Я улыбнулся уголками губ:
— Думаю, даже если эксперимент не удастся, ничего страшного не произойдёт. В худшем случае пострадают лишь ингредиенты.
Она чуть приподняла бровь, явно не удовлетворённая таким ответом:
— Вы уже теряете уважение в моих глазах. Если вы окажетесь неопытным или некомпетентным алхимиком, то можете испортить оборудование или даже нанести вред себе или окружающим. Я могла бы устроить вам небольшой экзамен по теории прямо сейчас…
Я пожал плечами и мягко перебил:
— Вы можете поспрашивать меня, но даже идеальное знание теории ещё не гарантирует успеха на практике. Думаю, вы сами прекрасно знаете, что можно быть подкованным в теории и абсолютно беспомощным за рабочим столом.
— Возможно и так. Но теоретический экзамен хотя бы позволил мне сразу отправить вас прочь без лишних рисков для лаборатории.
Я выдержал небольшую паузу, глядя ей прямо в глаза:
— Я понимаю ваше беспокойство. Но поверьте мне на слово: я знаю своё дело достаточно хорошо, чтобы не создавать вам лишних проблем.
Она долго смотрела на меня молча; в её взгляде читалось сомнение вперемешку с любопытством. Тогда я добавил:
— У меня с собой есть тоник, который взбодрит вас на пару часов. Если хотите, поделюсь.
Женщина тяжело вздохнула и махнула рукой:
— Юноша, я со студенческих времен не доверяю эликсирам, в готовке которых не принимала непосредственного участия… Хорошо! Я дам вам шанс продемонстрировать свои навыки, но предупреждаю: если я увижу хоть малейший намёк на небрежность или рискованное поведение — немедленно прекращу эксперимент и выставлю вас из лаборатории.
Я кивнул и выложил на столик десять серебряных монет. Десять, всего лишь за аренду стола и инструментов, которые вечером всё равно будут мыть лаборанты. Грабёж средь бела дня! Но в столице это называют НОРМАЛЬНОЙ ценой.
Женщина мгновение смотрела на деньги, затем потерла переносицу и добавила:
— И всё-таки мне нужно чуть больше конкретики о вашем эксперименте. Вы во второй раз отделались чуть менее общим описанием.
— Я хочу закалить стеклянные фиалы, наполнить их рубленым железом и сгущённым зельем, которое превратится в газ, а затем запечатать, — объяснил я спокойно.
Она подняла брови и внимательно посмотрела на меня:
— Но ведь это рецепт оружия.
— Безусловно, — я пожал плечами. — Это проблема?
Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга. Я был уверен, что проблем не возникнет — в библиотеке люди описывали и не такие опыты.