Господь дает грешнику отсрочку для исправления, но, если он не покается, в конце концов бросает его в ад. Для наглядной иллюстрации этой мысли Этьен де Бурбон рассказывает притчу о рыцаре, заставшем у своей жены любовника. Тот просил прощенья, и рыцарь, выведя его из своего дома на десять шагов, пообещал, что, коль вновь застанет его у жены, выведет его еще на десять шагов. Видя такую снисходительность мужа, любовник опять пришел к его жене, и тогда рыцарь отвел его от своего дома на двадцать шагов, но и это не подействовало, и на третий раз рыцарь отвел его на тридцать шагов, и с последним шагом прелюбодей свалился с обрыва в море (ЕВ, 85).
Господь-Судия ужасен. Но вместе с тем он не лишен и милосердия. Священник Карп молил Господа наслать огонь на нечестивцев и в состоянии печали и гнева имел ночное видение. В отверзшихся небесах восседал Христос в окружении ангельских хоров. Увидел Карп и проклинаемых им нечестивцев: дрожа, толпились они близ отверстия адского колодца, из которого выглядывали поджидавшие их змеи. Оставалось прозвучать приговору, но Христос, огорченный видом этих несчастных, встал с престола и протянул им руку помощи. Глупы твои речи и гнев, обратился он к Карпу, ты должен был бы молиться за них (LE, 20).
Сочетание милосердия и справедливости — неотъемлемая характерная черта Христа в проповеди XIII века. «Сколь Бог милосерден, столь же Он и справедлив», — говорит Цезарий Гейстербахский (DM, IV: 59). Уравновешенность суровой непреклонности с отцовской снисходительностью еще не нарушена, как это произойдет в конце средневековья, когда беспощадность мстительного Судии выступит на первый план и приобретет доминирующее значение.
54
Смерть над миром. Миниатюра второй половины 15 в.
Тем не менее господнего суда страшатся. Некий государь беспредельно боялся смерти, которая уведет его душу от родных, друзей и владений в неведомую страну, к неведомой участи и неопределенности часа смерти и, главное, судного дня. По этой причине он никогда не смеялся и не разрешал никому задавать ему вопрос: почему он не смеется? (Klapper 1914, N 172). Благочестивый настоятель монастыря признавался, что им владеет страх перед тремя вещами. Первое: когда его душа выйдет из тела. Второе: когда он предстанет пред богом. Третье: когда ему будет вынесен приговор (LE, 175). Страх смерти, суда и приговора обуревает даже святого аббата. «Если б весь мир был мой, я бы отдал его за один лишь день отсрочки Страшного суда», — говорит уже не праведник, а бес, и автор сборника «примеров» замечает: «О Господи, если бесы так страшатся дня сего, то каково же нам-то, несчастным?!» (LE, 178).
Бесы действительно боятся Страшного суда и силятся его отсрочить. Святой спрашивает беса, зачем он его искушает, ведь если он заставит его согрешить, то и сам при этом впадет в грех и кара его возрастет. Бес в ответ: «Я искушаю тебя и других, ибо знаю, что грешники и так не спасутся, и чем сильнее они грешат, тем позднее исполнится число избранных и на тем больший срок будет откладываться суд. А я боюсь суда» (ТЕ, 111).
Страх перед Судом «в конце времен» владеет всеми — от святого до черта. И не зря — ведь спасутся немногие. В день мученической гибели Фомы Бекета умерли многие сотни людей, однако он был спасен лишь с двумя другими (Hervieux, 291). В следующем столетии Джон Бромьярд, уточняя эти сведения, сообщает: в день смерти Бекета во всем мире скончалось 3033 человека; из них 3000 пошли в ад, 30 душ оказались в чистилище, а три души отправились на небеса (JB: Mors). Этот же проповедник приводит другой «пример»: явившийся с того света осужденный грешник спрашивает епископа, остались ли на земле какие-либо люди? Епископ изумлен вопросом: ведь немного дней минуло со дня смерти этого человека. Но тот в ответ: «Не верил я, пока был жив, что на земле было столько народа, сколько сошло в ад после моей смерти» (JB: Contritio). Некий проповедник, явившись с того света, открыл своему другу, что лишь немногие священники спасутся, ибо «широкая дорога, которая ведет в ад, настолько забита их прихожанами, что сие трудно себе представить» (Hervieux, 22). В Антиохии однажды появился некий старец в белых одеждах. Взмахом платка он уничтожил половину города вместе с мужчинами, женщинами и скотом. Он хотел было разрушить и оставшееся, но его спутники помешали ему вновь поднять карающую десницу. Этот старец, «напоминающий ангела, который являлся Лоту», был заинтересован в спасении из всех жителей большого города лишь одного человека, который щедро подавал милостыню и садился за обеденный стол только вместе с нищими, — все остальные обитатели Антиохии были осуждены (Klapper 1914, N 103). По оценке францисканца Бертольда Регенсбургского, знаменитого немецкого проповедника середины XIII века, отношение осужденных на ад к спасенным равно пропорции 100000:1. Вот проповедь страха и устрашения![76] Этому страху были равно подвержены и образованные и неграмотные. Один парижский теолог, упомянутый Этьеном де Бурбон, падал в обморок всякий раз, когда слышал в проповеди или читал о Страшном суде, — ему чудилось, что его немедля на него вызывают (ЕВ, 39).
И здесь мы подходим к важной и непростой проблеме: когда произойдет (или происходит) Страшный суд? Выясняется, что этот суд не мыслили как некую отдаленную и неопределенную перспективу. Напротив; люди живут в уверенности, что судный день уже близок. Ссылаясь на одного благочестивого монаха цистерцианского ордена, Цезарий Гейстербахский рассказывает о событиях, которые имели место несколько лет назад в его провинции (область Нижнего Рейна). Тогда были бури и грозы, и люди с изумлением наблюдали, как находившаяся в церкви статуя Богоматери стала сильно потеть, так что женщины собирали в подолы капли пота. Там очутился один одержимый, и его спросили о причине этого удивительного явления (верили, что бесы устами одержимых способны вещать истину и раскрывать тайны). «Чему дивитесь? — отвечал он. — Сын Марии простер карающую руку, и, если б Она Его не удержала, мир уже прекратил бы свое существование. Вот и причина пота». Слышавшие это были повергнуты в ужас (DM, VII: 2). Видимо, перед умственным взором верующих должна была рисоваться такая картина: Мать вцепилась в руку Сына и напряжением всех своих моральных и физических сил удержала ее, — наглядным, ощутимым материально показателем этого борения и явился пот на изображении Марии.
55
Ангел с трубой, возвещающий конец света. Собор в Страсбурге. Около 1210.
56
Страшный суд: осужденные. Собор в Орвьето, Умбрия. Около 1310.
57
Страшный суд. Тимпан центрального портала собора в Амьене. 13 в.
58
Страшный суд. Тимпан портала собора в Реймсе. 13 в.
Опасения Страшного суда предельно обострялись именно потому, что его представляли близким и неминуемым. О заступничестве Девы за род человеческий говорится и в другом «примере». Клервоский священник Вильгельм видел себя перед судом. Христос приказал ангелу, стоявшему по правую руку его: «Труби», и так могуч и ужасен был трубный глас, что весь мир задрожал подобно древесному листу. Господь намеревался приказать ангелу протрубить вторично, но милосердная Дева, зная, что мир погибнет при новом звуке трубы, простерлась у ног Сына, моля его отложить приговор, если не ради рода людского, то хотя бы ради ее друзей-монахов цистерцианского ордена. Цистерцианец Цезарий Гейстербахский заключает: «Судный день на пороге» (DM, XII: 58).
Поэтому не столь уж удивительно, что люди, на короткое время перенесенные в потусторонний мир, оказываются там на Страшном суде. В одном сборнике «примеров» пересказывается следующий отрывок из жития святого патриарха Иоанна. Мытарь Петр был богатым, жадным человеком, не склонным к благотворительности. Как-то раз нищие, лишенные крова и тепла, говорили о тех домах, в которых подают милостыню; Петр же был упомянут как человек, ничего никому не подавший. Один нищий сказал: «На что поспорим? Я нынче же получу от него подаяние».
59
Символическое изображение грехов.
Собор Парижской Богоматери. Около 1230
Приблизившись к дому мытаря, он стал ожидать его выхода. Петр, при виде его, хотел было швырнуть в него камнем, но, не найдя камня, бросил хлеб, и тот показал другим нищим свою добычу. Вскоре богатый скупец заболел и во сне увидел себя представшим пред судом Христа. Страшные «мавры» излагали его грехи, взвешивая их на весах. Некие мужи в сияющих одеждах пытались пособить грешнику, но им нечего было положить на другую чашу весов, кроме того хлеба, хотя и его он не подал, а бросил во гневе. И тем менее этот хлеб уравновесил чашу весов, и было сказано Петру: «Ступай и живи отныне так, как учит тебя полезность сего хлеба». Пробудившись, он переродился, сделавшись добрым и склонным к благодеяниям (LE, N 125). Наше внимание в этом рассказе привлекает не столько восходящий к Евангелию мотив превращения мытаря в праведника (ради него анекдот этот, видимо, и был записан), сколько то обстоятельство, что Страшный суд из неопределенного будущего переносится в момент смерти грешника. Петр предстоит Судие, дела его взвешиваются обвинителями-демонами и защитниками-ангелами. Однако вынесение приговора отложено, и грешнику предоставлена возможность, возвратившись к жизни, исправить свое поведение и заслужить спасенье. Возникает вопрос: следовательно, суд, на котором побывал Петр, — не окончательный и происходит не в последний день жизни рода человеческого? Видимо, в дальнейшем поступки этого человека вновь будут рассмотрены на новом судебном разбирательстве?
60
Страшный суд: бесы загоняют осужденных в ад. Собор в Бурже. 13 в.
61
Дьявол, пожирающий душу человека. Капитель в церкви Сен Пьер де Шовиньи. 12 в.
Такое предположение подтверждается и другими «примерами». Вот некоторые из них. Суд над развратным клириком заключался в том, что бесы привел