Губы — алы, изящны и тонко очерчены. И они улыбнулись. Капитан понял вдруг, что забыл, зачем звонил. Вылетело, улетучилось напрочь из головы. Правда, всего на миг, потом уголки алых губ опустились, мигнули большие глаза цвета шторма и дон Диего ДеЛаСерда, капитан G.S Venus обрел дар речи обратно.
— Меня интересует луна Геллера, мадам, — начал он, гадая, почему так дрожит его привыкший к командам голос, — орбитальная станция у газового гиганта. Планы, актуальные схемы, судовой лист и штатное расписание.
Большие серые глаза сомкнулись на миг. И распахнулись опять, вспыхнув огнем в такт словам:
— Вы все-таки надеетесь поймать этих пиратов?
Это мой долг, мадам, — ответил капитан, гадая, что же за пламя светится в этих серых глазах. Хотелось верить, что это пламя надежды.
— Буду рада предоставить вам… все… Они меня замучили, эти пираты. И, капитан…
Ее голос на миг умолк. На миг, потом она добавила, тихим, чуть хриплым голосом:
— Буду рада принести вам свои поздравления… Лично, сеньор капитан.
Колыхнулась рубашка на высокой груди. Экран мигнул и погас.
О том, что устав запрещает ему покидать борт корабля Диего ДеЛаСерда вспомнил только потом. Сильно потом, когда индикатор мигнул опять и вспыхнул знаком приема данных.
Бортовые часы показывали три. План операции должен быть готов до утра. Оставленный без дела компьютер вывел заставку на главный экран. Зеленый, девственный лес, прошитый насквозь лучами рассветного солнца. Пейзаж планеты внизу. Планеты Счастье.
Взгляд капитана рассеянно скользил по ней, отдыхая. Недавний разговор никак не шел из головы. В сознании качалась и плавала мысль — одна, зеленым листом по озерной глади.
«Планета внизу. Говорят, тамошние дикари настолько суровы, что дарят на свадьбу драконьи черепа своим невестам. А Норма… Норма там губернатор, как-никак. Интересно, голова пирата сойдет? Надо будет сказать десантникам… Хотя нет, госпожа губернатор все-таки леди. Утонченная леди а не дикарка какая. Хотя жаль. И… Принести поздравления лично… Мадре миа, как она это произнесла. Жаль, устав запрещает. Хотя, я угадал и рейд на луну Геллера удастся — боеготовность будет снижена. И тогда… — капитан с силой тряхнул головой, гоня прочь мысли о этом «тогда». Алые, вьющиеся шелковыми кружевами по белой коже мысли, — но вначале операцию надо спланировать толком».
Датчик пискнул опять. Прием данных, запущен процесс. Заставка на экране сменилась, зеленый лес мигнул и пропал, сменившись индикатором загрузки данных. Желтого, тревожного цвета. Колониальный спутник потенциально-уязвимый канал. Капитан не заметил — было не до того. В голове плавали алые кружева, вектора атак, сектора обстрела и губы, растягивающиеся в слове «лично». Данные плыли — с поверхности на спутник, наверх. Там поток раздваивался на два рукава — классической хакерской схемой «man in the middle» и плыл уже в двух разных направлениях. Один — на борт Венуса, капитану на комп и другой, точная копия первого — на поверхность обратно, в летающий дом. На сервер, установленный в гостевой комнате Эммы Харт по приказу Жана-Клода Дювалье, доктора медицины.
Глава 21 Падение луны
— Ловись, рыбка, большая и маленькая…
Протяжно выкрикнул Влад, первый пилот атмосферного транспорта. Бессмысленный, ритуальный возглас, сигнал второму пилоту, что их корабль углубился в атмосферу газового гиганта, или, на их жаргоне «нырнул» на расчетную глубину, и можно начинать работу. И плевать, что до ближайшей воды тысячи километров — туда, вниз, в толщу багрово-синих, густых облаков атмосферы. Без этой присказки работы им не будет — эту примету на луне Геллера знал каждый рыбарь — пилот-ныряльщик в плотные слои атмосферы. Опытный, конечно, рыбарь, не мелюзга желторотая. А Влад был рыбарь опытный, свое дело знал и традиции берег. Потому и жив до сих пор, в сотый раз ныряя на своем маленьком, остроносом кораблике вниз, в туман под циановыми кислотными небесами. Плотный, неярко мерцающий от коллоидных взвесей туман, вечный полумрак, циановые и кобальтовые кислотные облака — наверху. И охряные, тяжелые, багровые с серым — внизу, плотной стеной. Человеческий взгляд ломался и путал, требуя от владельца счесть твердой землей эти непроницаемые стены. Умом Влад понимал, что это не так. Земля здесь есть — под облаками, в тысячах километров внизу. И ее рыбари видят только мертвыми.
Слева, от пульта — хруст пальцев и сухой, короткий щелчок. И уверенный отклик второго пилота:
— Первый раз забросили невод…
Клубящуюся под ними стену густых облаков прошил лазерный луч. И еще один и еще, пока не сплелись за кормой транспорта в исполинскую сетку. Действительно это было похоже на невод, мелкий, свитый весь из нитей-лучей слепящего света. Заработал лазерный сканнер, просвечивая пространство под ними. Багровые облака над головой заискрились, замерцали желтым отраженным огнем. На экранах сканера — густая, плотная рябь. Еще миг… Потом Марсель, второй пилот, смахнул липкие волосы со лба, выключил пульт и разочарованно выдохнул:
— Пришел невод с одною лажей…
Влад не ответил — было не до того. Кораблик рыбарей скользил в атмосфере, уклоняясь от смерчей — пронзающих небо исполинских, вихрящихся черных колонн. Сверкнула молния — огненный, ветвящийся столб. Далеко, на границе видимости. Облака внизу заиграли, подсвеченные радугой остаточного излучения. Это было далеко, привычно и потому нестрашно. А вот стрелка манометра обязана была напугать. Счетчик забортного давления упрямо колыхался между оранжевой и красной, смертельной зоной.
— Лажа одна. Сканер старый, не добивает…ниже давай, — бурчал, крутя верньеры второй пилот, почти уткнувшись носом в поисковый экран. Влад аккуратно скосился ему за плечо. Да, на экране — сплошная рябь, пустота и бездонная глубь атмосферы. Он отвернулся назад, постучал — на счастье — пальцем по шкале манометра и аккуратно толкнул ручку управления от себя. Их корабль опустил нос, плавно заскользил вниз, почти зарываясь крыльями в багровую облачную гущу. Небо выше переливалось, мерцало изумрудным огнем. Стрелка манометра уверенно ползла вниз, из желтой в красную зону. Влад выровнял нос корабля, замер на миг, прислушался, положив руку на металл переборки. И решил про себя: «плевать». Скрипов и треска не слышно, а это главное. Верный признак — значит, наружная обшивка держится и не думает сдавать, а в их деле пугаться манометра — себя не уважать. Да и до сделанной на шкале вручную отметки «вот тут точно песец» манометру еще добрых четыре деления.
— Еще раз закинул он невод… — протянул Марсель, второй раз включая сканер. Россыпь лазерных лучей опять полоснула по глухой облачной стене. Исполинская молния опять прошила облака. Внутри корабля замерли оба на миг, прислушиваясь к звукам из внешнего мира. Ничего — двигатель бьется ровно, обшивка пока не скрипит, значит все хорошо. Лишь на сканерах рябь… Сменившаяся вдруг яркой, отчетливой искрой.
— Контакт… — азартно крикнул Марсель, быстро крутя верньеры, — есть поклевка.
В их сетку лучей попалась рыба… Большая, вкусная рыба — сверхглубокий ныряющий дрон. Примитивный, но мощный двигатель, прочнейший корпус, огромные грузовые баки, входные решетки газоуловителей, фильтры и электронный мозг. Месяц назад Влад с Марселем закинули его в глубокие слои атмосферы гиганта пустым. А теперь вытаскивали на поверхность обратно, с баками, полными всякого вкусного сырья для орбитальных заводов.
— Подсекаю, — прошептал Марсель, отбросив со лба разом взмокшую прядь черных, кудрявых волос. Лазерный луч с корабля зацепился за управляющую решетку дрона, вниз, прямо в мозг «рыбки» потек поток машинных команд. Закрылки… рулевое управление… запуск двигателей… команда на набор высоты. На экране вспыхнул знак «принято» и ряд цифр — обратный отсчет. Повинуясь командам, дрон тяжело всплывал вверх, выше облаков, туда где кораблик Влада сможет его подхватить и вытащить вместе с сырьем на орбиту. Прошла минута… еще. Смерчи вдали сошлись, сплелись воронками — две черных гремучих змеи. Далеко. Не страшно. Плевать. Экран мерцал — их канал связи дрожал и рвался. Стена туч внизу — багровая и плотная, до паники и дрожи в веках. Влад невольно скосил глаза вверх, постучал пальцем по приваренной к стеклу туземной иконе святой Елены. Волосы белы, рисунок туземной работы, а приварили икону криво — слегка. Сами, кустарным способом. «Сколько раз я поправить обещал», — подумал было Влад, но тут от пульта долетел хлопок ладони, ругань и тоскливый машинный писк. Обрыв связи. Марсель громко хлопнул по пульту рукой.
— Черт меня побери, сканер медным тазом накрылся.
И выругался — грязно, матерно. Влад не выдержал — скосил глаза. По экрану бежала яркая зеленая засветка — ровной, сплошной полосой… Марсель скрипнул зубами, долбанул по пульту опять — с силой, под ладонью хрустнул и выгнулся пожелтевший, выцветший пластик.
— Черт, и в самом деле сканер накрылся. Электроника сдохла, вот черт, — процедил Влад угрюмо, сквозь сжатые зубы. На экране мерцали зеленые, четкие цифры отчета: «Приближаемся к поверхности. Консистенция грунта- твердая. Расстояние — 100 км, плотность…»… нет, этот сканер точно свихнулся. До ближайшей поверхности этих километров было, по меньшей мере, миллион. Марсель устало помотал головой и — чем черт не шутит — заехал еще раз по жалобно заскрипевшему пульту. Авось. Экран мигнул. На экранах — вместо ровной зеленой засветки — опять побежала знакомая, ровная рябь.
— Вот что хороший пинок делает… — удовлетворенно кивнул Марсель опять берясь за верньеры настройки. Опять вспыхнула яркая точка — контакт. Дрон послушно всплывал из глубин — исполинская пузатая рыба. Корабль тряхнуло, Влад помотал головой — черные смерчи сплелись впереди, слились в одну бешено крутящуюся воронку. Она раскручивалась стремительно, у Влада на глазах распадаясь кольцами и черными, багровеющими на глазах клубами тумана. Один такой оторвался, летел по ветру осенним листом — Влад поежился, прикинув, что прямо на них.