Одной из особенностей общественной жизни в Англии становится создание различных обществ: экономических (кооперативные, акционерные), общественных (Ассоциация рабочих, Фабианское общество), поэтических (Озерная школа), религиозных и т.д. В данном явлении легко прослеживаются как актуальные религиозные идеи, так и социальные идеалы данного времени (например, учение Г. Спенсера о проявлении качеств личности лишь в отношении с другими личностями).
Возникая на пересечении различных культурных события, явлений, идеал сакрализуется и признается массой людей в качестве ведущего и репрезентативного. Так, можно проследить возникновения трех основных идеалов в культуре Англии XIX века.
Во-первых, это идея избранности нации, призванной вести по своему пути отставшие народы. Идеал – передовая английская нация. Олицетворение – королева Виктория как символ стабильности, надежности, преуспевания Великобритании. В экономике и политике это подкреплялось господством на мировом рынке и обширными колониями, в общественной мысли – колониальной идеологией, джингоизмом и т. д.
Во-вторых, идея духовного возрождения и духовного единства, которая охватывает все сферы деятельности человека Англии XIX века. Идеал – англичанин-проповедник; сообщество людей, основанное на обновленных религиозных ценностях. Олицетворение – основатели Оксфордского движения как символы духовного делания, проповеднического таланта, религиозной веры.
Идея единства нации выходит на новый, более высокий уровень – уровень духовного братства. Исследуя историю религии, Д.В. Пивоваров отмечает следующую особенность духовно-религиозной обстановки в XIX веке: «Речь шла не только об объединении людей, но также о трансформации и углублении единства мира в космическом смысле. Неорганический и органический мир начнет восходить к более высокому уровню своей организации, а «умножающееся» человеческое знание отразит это восхождение в теориях о новом единстве мира»[234].
И в-третьих, идея личности, определяющей ход истории. Идеал – инициативная личность. Олицетворение – Нельсон, колонизаторы, А. Смит. Одной из самых главных философских идей данного времени была идея ведущей роли личности, которая определяет себя при помощи множества отношений с другими личностями. Таким образом, общество строится на индивидуумах и развивается благодаря развитию самосознания отдельных его членов (Г. Спенсер). При этом данному индивидууму, «герою», способному на саморазвитие, принадлежит ведущая роль в историческом развитии (идеи Т. Карлейля). Дж. М. Тревельян в своем исследовании истории Англии отмечает, что одна из особенностей времен правления королевы Виктории – «самопомощь»: «…действительная сила и счастье викторианской эпохи заключается … в самодисциплине и уверенности в себе рядового англичанина…»[235].
В художественной жизни Англии XIX века самым ярким явлением стал «прерафаэлизм» – течение в изобразительном искусстве, возникшее в 1848 году и просуществовавшее до конца XIX века. Искусство, по М.С. Кагану, есть «самосознание культуры»[236]. Так, творчество появившегося в 1848 году художественного объединения «Братство Прерафаэлитов» не только впитало и переосмыслило общекультурные идеалы эпохи, но также проявило и наглядно их представило.
Идеалы социального единства, духовного обновления и личностной инициативы проявлялись как в поведении художников, особенностях их художественного метода, так и на различных уровнях построения произведений – от сюжетного до знаково-композиционного.
Само возникновение «Братства Прерафаэлитов» отвечало общекультурной тенденции единения, с одной стороны, с другой, – личностной инициативы. Прерафаэлиты обращаются к религиозным сюжетам, отказываясь от традиционной их трактовки и по-новому прочитывая и открывая религиозные истины; к сюжетам национальных средневековых легенд, отвечая общей тенденции утверждения сильной нации.
Творчество прерафаэлитов было бунтом. Первое время их не признавали ни публика, ни критика. Но, в духе эпохи, бунт обернулся не революцией, а полной противоположностью. Именно прерафаэлитам была приписана честь создания новой английской живописной школы (Дж. Рескин). Вскоре их творчество стало популярно, картины раскупались, огромное количество художников подражало манере отдельных прерафаэлитов.
Возникнув на пересечении сформированных общекультурных идей, вскоре прерафаэлизм, развиваясь и трансформируясь, сам начинает порождать новые образцы и идеи. Данный феномен оказывает влияние на другие виды искусства – кинематограф, фотография, искусство книги, архитектура; становится прародителем дизайна. Из прерафаэлизма берут начало такие направления, как модерн и символизм. Искусство прерафаэлитов породило новую идею «женственности», а также идею эстетизации обыденности. Художественная манера художников-прерафаэлитов, их идеалы оказали особое влияние на культуру Англии XIX-XX веков, формируя новые культурные идеалы.
Петухова В.Е.Нью-Дели: репрезентация имперской идеи в культуре XX века
Основной областью исследования является культурное пространство Великобритании, рассматриваемое как расширяющаяся и утверждающая себя на своей территории империи. После 1707 года за объединенным королевством Англии и Шотландии утвердилось название Великобритании, что объединило не только политическое, но и культурное пространство острова. Подобное культурное единство сделало возможным для небольшого государства, ограниченного рамками острова, беспредельное территориальное расширение, ведь переселенцы не выходят из империи, а берут ее с собой («там, где англичанин, там и Англия»). Англичане, присоединяя новые территории, переносили на них привычные им способы человеческого существования, включающие как повседневное и сакральное пространство, так и политическое пространство: «Великая Британия… представляет действительное расширение английского пространства, так как она распространяет за морями не только английскую расу, но и авторитет английского правительства»[237]. Туземные правители могли сохранять внешние знаки своей власти, но должны были отказаться от какой-либо политической самостоятельности. Укрепление Британской империи происходило не только благодаря силе оружия и профессионализму английской армии. Важную роль сыграли духовные рычаги ее управления и художественное выражение имперской идеологии.
В пределах имперской культуры географический фактор исторически играл роль своеобразного индикатора, одновременно и высвечивающего детали культурного глобуса, и стимулирующего проявление скрытых в нем конфликтов. Так наиболее ярким выражением имперского образа является архитектура. Утверждение культурной традиции Британской империи на подконтрольных территориях колоний символически осуществлялось при помощи архитектуры. Ярким примером является перенесение модели европейского города на пространство новой столицы Индии.
С 1577 до 1911 года столицей Британской Индии была Калькутта, но уже в то время Дели играл важную роль в политической и финансовой жизни колонии. В начале XX века, с 1908 по 1914 годы наступил период консолидации колониального режима – казалось, что Британская империя справилась с основными проблемами индийского региона. Именно тогда возникла идея переноса столицы: в отличие от Калькутты, расположенной на восточном побережье Индии, Дели находится в северной части. Правительство Британской Индии считало, что именно из Дели будет легче управлять колонией. Демонстрацией силы британской власти стал визит в Индию (впервые в истории) короля Георга V в 1911 г. Тогда Георг V был коронован в качестве императора Индии в Дели на пышном съезде всех вассальных князей (дарбаре). На приеме Георг V объявил, что столица Британской Индии переносится в Дели, а чуть позже, 15 декабря 1911 года, заложил первый камень в строительстве нового города.
Основание новой столицы произошло на месте, где город уже существовал: Новый Дели по проекту Королевского общества архитекторов в Лондоне расположился на юге от «старого» города, на территории которого осталось большое количество исторических памятников. Таким образом, старый Дели понимался как прошлое. Словами М. Ямпольского, подход к устройству новой столицы был таким: «основать город там, где город уже существует, но этот существующий город принимается за пустоту»[238]. От старого города были отгорожены четкой линией стены, разделяя пространство восточного города и новой столицы, построенной по европейским архитектурным принципам. Руководить работами по планировке и строительству Нью-Дели было поручено одному из ведущих британских архитекторов начала XX века Эдвину Лютьенсу.
Лютьенс поставил перед собой грандиозные задачи: спроектировал новую столицу Британской Индии как город-сад. К сожалению, только частично его идея была воплощена в жизнь. Нью-Дели Лютьенса идеален по своей планировке – идеален с точки зрения западного мышления. В этом проекте можно увидеть одно из воплощений идеального города – симметричного, правильного города. Если сравнивать южную и северную части Дели, то можно увидеть яркие различия городов восточного и западного типов. И британские архитекторы даже не пытались сгладить противоречия – они только подчеркнули различия.
По проекту Лютьенса центром новой столицы стал дворец вице-короля Британской Индии и комплекс административных зданий – это место встречи имперской власти и колонии. Королевское общество архитекторов понимало необходимость центра в этом урбанистическом проекте: Нью-Дели как идеально мыслимая форма города, столицы оказывается обителью имперской власти. В то время как за «старым» Дели оставляют функцию хранителя религиозной власти. Традиционно город имеет два центра: религиозный и административный, в данном случае политической столицей считался только Нью-Дели, средоточие административной власти, а старый исламский город остался по ту сторону стен Старой крепости эпохи Великих Моголов. Некоторым объединяющим звеном мог стать проспект, который по проекту Лютьенса должен был соединять дворец вице-короля и мечеть Джама Масджд. Имперская власть в таком случае выступает как персонификация того трансцендентального означаемого, который придает городу стабильность существования.