Вместо окраски сукон по имевшимся ранее четырем образцам было разрешено красить исключительно в один темно-зеленый цвет определенного оттенка. Такой устойчивый цвет давала только иностранная краска (пригодную русскую стали выпускать позже, уже в 1830‐е годы). Поэтому военный министр предложил, чтобы фабриканты, не имевшие соответствующей иностранной краски, продавали Кригс-комиссариату некрашеные белые и серые сукна, и эти неокрашенные сукна одинаково окрашивали бы на комиссариатской Павловской государственной суконной фабрике.
В какой-то момент развитие суконной промышленности достигло значительного уровня. Сукна на армию стало хватать, и в 1816 году система поменялась — посессионные фабрики были освобождены от обязательства поставлять сукно. Был создан Комитет снабжения войск сукнами, который каждый сентябрь объявлял торги на поставки армейского сукна.
1825 год стал переломным в поставках сукна казне для нужд армии. В «Коммерческой газете» за весну 1825 года находим информацию о том, что привозимые через петербургский и таганрогский порты сукна предполагалось браковать, если оттенок сукна был темнее травяного цвета, и не впускать в Россию:
В течение 1825 года сукна, полусукна, драп, драдедам, казимиры и трико зеленые темнее травяного цвета, также оливковые и бурые с зеленоватым отливом, если хотя мало подходят под разные оттенки мундирного цвета (verd Dragon ou verd Russe) высылать по разрешению министра финансов обратно.
Примерно в это же время, в феврале 1825 года, был издан закон, предписывавший «всем казенным местам» и учебным заведениям «нужные для них сукна и шерстяные материи заготовлять на российских фабриках». Решение было принято, чтобы ликвидировать зависимость армии от иностранных поставок сукна. С 1826 года было решено вообще не принимать импортные сукна и «с привозимыми поступать по общим о запрещенных товарах правилам».
Армия от этого не пострадала, поскольку отечественная промышленность уже справлялась с производством необходимых шерстяных тканей самостоятельно. Дело столь наладилось, что, как сообщал «Журнал Министерства внутренних дел», «две трети производимых в 1820‐е годы в Российской империи шерстяных тканей представляли солдатские сукна».
Вышесказанное объясняет, почему суконные фабрики были столь важны и почему ими владели преимущественно дворяне и дворянки. Кроме того, фабрикантам было выгодно получать казенные заказы — это гарантировало деньги за продукцию.
Большая часть дворянских предприятий располагалась в собственных имениях, и работали там крепостные крестьяне.
По статистике 1814 года, владелицами суконных предприятий были: княжна Варвара Шаховская (фабрика в Московской губернии), графиня Степанида Толстая (в Нижегородской губернии), княгиня Варвара Долгорукова (в Пензенской губернии), графиня Александра Лаваль (в Пензенской губернии), княжна Александра Волконская (в Саратовской губернии), графиня Наталья Зубова (в Симбирской губернии), графиня Прасковья Потемкина (в Курской губернии) и другие.
В 1832 году среди собственниц помещичьих суконных фабрик продолжала главенствовать аристократия: супруги генерал-майоров Ольга Потемкина (в Курской губернии), Екатерина Столыпина (в Саратовской губернии), Екатерина Болговская (в Калужской губернии), Вера Ивашева (в Симбирской губернии), супруга тайного советника Прасковья Мятлева (в Симбирской губернии), графиня Аграфена Закревская (в Нижегородской губернии) и многие другие, о которых пойдет рассказ далее.
По данным 1814 года, крупнейшим из предприятий, принадлежавших женщинам, была находившаяся в селе Глушково Курской губернии фабрика по производству солдатского сукна графини Прасковьи Потемкиной. На этой фабрике на 553 станках трудились 9413 покупных и приписных рабочих. За 1814 год было произведено 552 731 аршин (392 439 метров) сукна, в том числе 76 % солдатского.
Но большая часть предприятий представляла собой фабрики, где трудились от 10 до 60 крепостных крестьян. Из 29 предприятий труд вольнонаемных использовался только на шести, в частности у Степаниды Алексеевны Толстой в Ардатовском уезде Нижегородской губернии (742 рабочих).
Смешанный состав рабочих (вольные и крепостные) был на двух предприятиях: на фабрике по выпуску солдатского сукна генерал-лейтенантши Анны Пановой в селе Кротовке Сызранского уезда Симбирской губернии и на фабрике «шляхтянки» Гибнер близ местечка Ксаверово Волынской губернии.
Екатерина Аркадьевна Столыпина (1791–1853) была дочерью генерал-майора Аркадия Никаноровича Анненкова (?–1797) и Прасковьи Александровны Болтиной (1763–1828). Она была замужем за генерал-майором Дмитрием Алексеевичем Столыпиным (1785–1826), родным братом бабушки М. Ю. Лермонтова. Екатерине Аркадьевне после смерти мужа принадлежала фабрика по производству солдатских сукон в деревне Крутец Саратовского уезда Саратовской губернии. Оставшись вдовой, Столыпина занималась предприятием, унаследованным от мужа. Внук Е. А. Столыпиной — Петр Аркадьевич Столыпин (1862–1911) был председателем Совета министров Российской империи (1906–1911).
Другая владелица, княгиня Мария Федоровна Барятинская (1793–1858), получила большую суконную фабрику в селе Ивановском Льговского уезда Курской губернии после смерти мужа и владела ею вместе с детьми. Из четырех ее сыновей наиболее известен генерал-фельдмаршал Александр Иванович Барятинский (1815–1879). Фабрика в 1830‐е производила широкий ассортимент продукции: «сукна разные», включая казимир, драдедам, фланель, одеяла и платки. Мария родилась в Баварии и была дочерью графа Людвига-Христофора Келлера, представителя известного прусского рода. С 1813 года была замужем за князем Иваном Ивановичем Барятинским (1772–1825), после смерти которого унаследовала обширные земельные владения (с 21 тысячей крестьян), включая родовое имение Барятинских — село Ивановское, где ее мужем была введена образцовая система хозяйства. После смерти мужа она в основном жила в Ивановском, занимаясь хозяйственными делами и воспитанием детей.
Барятинская прославилась как известная благотворительница: в память о рано умершей дочери Марии Кочубей в 1843 году она создала Мариинский детский приют в Петербургской губернии, также помогала приюту для вдов, общине сестер милосердия. Была известна редкостной красотой, запечатленной в скульптурных и живописных портретах: датский скульптор Торвальдсен в 1818 году изваял мраморный портрет Марии Барятинской в полный рост (оригинал находится в музее Торвальдсена в Копенгагене, копия — в Пушкинском музее в Москве), итальянский скульптор Лоренцо Бартолини — бюст (музей «Останкино» в Москве), ее живописные портреты до 1917 года находились в усадьбе Марьино в Ивановском.
От матери — вышеупомянутой Степаниды Толстой — унаследовала крупную суконную фабрику графиня Аграфена Федоровна Закревская (1799–1879). Она была единственной дочерью графа Федора Андреевича Толстого (сенатора, двоюродного деда Л. Н. Толстого), а замуж вышла за генерал-адъютанта Арсения Андреевича Закревского (1786–1865). Муж ее в 1828–1831 годах был министром внутренних дел Российской империи, а в 1848–1859 годах — московским военным генерал-губернатором, жестким и своенравным, наводившим страх на московское население.
Фабрика Закревской находилась в шести принадлежавших ей селениях Ардатовского уезда Нижегородской губернии: селах Елизарьеве, Круглове, Дивневе, Синеве, сельце Князь-Иванове и деревне Яковлевке, а рабочих числилось в 1848 году 1519 человек крепостных — в два раза больше, чем было у ее матери тридцатью пятью годами ранее.
Неизвестно, насколько регулярно сама Закревская контролировала фабрику (у нее была вторая фабрика в Московской губернии и третья — в Москве), но предприятие работало как часы. Шерсть (в количестве до 200 тонн в год) закупалась в Москве и на Дону, откуда доставлялась в Ардатовский уезд, где производили суровые, так называемые испанские (20 %) и русские (80 %) ткани в огромном количестве: 320 тысяч аршин (227,2 тысяч метров) в год «на сумму 241 245 рублей серебром каждогодно» (как явствует из сведений в «Журнале мануфактур и торговли»). Выработанная продукция возвращалась в Москву, разделенная на три потока: первый, предназначавшийся для поставляемых казне армейских сукон, направлялся на отделку и окраску на Павловскую государственную суконную фабрику, второй (для собственного сбыта) шел в отделку на арендуемые фабрики, третий (полуфабрикат, требующий отделки) продавали другим частным фабрикантам.
Данные о принадлежавших женщинам суконных фабриках Московской губернии демонстрируют кристаллизацию феномена предпринимательства аристократок на праве олигархической исключительности, когда высокое положение их отцов и мужей в административно-бюрократической системе Российской империи приносило им выгодные контракты. Расположенные в поместьях Московской губернии шесть шерстоткацких фабрик (принадлежавших пяти владелицам) работали по государственным заказам, изготовляя суровые и солдатские сукна для обмундирования армии. К примеру, на фабрике Прасковьи Семеновны Окуловой (в селе Никольском Подольского уезда) делали сукна «гвардейские и армейские», работали на ней в 1843 году 243 человека. У Елены Васильевны Хованской на двух фабриках (в Волоколамском и Подольском уездах) насчитывалось 227 рабочих.
Все эти фабрики принадлежали женам военных или бюрократов высокого ранга. У двух владелиц — княгини Елены Хованской и Варвары Балк-Полевой — мужья были тайными советниками, у Елены Пушкиной — действительным статским советником, у Прасковьи Окуловой генерал-майором и губернатором, у Федосьи Свечиной — полковником. Высокие социальные позиции родителей и мужей фабриканток открывали двери к получению выгодных казенных заказов, гарантировавших прибыль без риска.
Дворянская и купеческая модели фабрик в 1810–1840‐е
По официальной статистике, в 1814 году фабрик во владении женщин на всю империю было 165 (из общего количества 3731).
Среди владелиц доминировали дворянки — 76 человек, или 46 %, купчихи занимали вторую позицию — 63 человека, или 38 %. Мещанок было 20 человек (12 %), в числе шести прочих (4 %) были крестьянки, солдатка и казачка.