— Да, хорошо ещё, дальше домашних не ушло то, что она сама в воду прыгнула, а то какие бы слухи пошли. Век бы девку замуж не выдали бы. Да и возраст у нее подошёл, замуж пора выдавать.
— Позавчера двадцать лет исполнилось. Хотели гостей позвать, а теперь вот, болеет она. И я пока видеть не хочу, сержусь.
— Ну, ничего страшного, посердитесь, друг на друга, да отойдете. Сильно уж ты ее баловал, вон, в Академию благородных отправил.
— Очень уж Маринелла мне жену мою покойную, лэру Танию напоминает. Так и не женился я после, казалось, как гляну на дочь, Тания моя бежит ко мне по коридору. Она ведь была из аристократов, только родня отказалась от нее, когда она за меня замуж вышла. Нам вместе было очень хорошо, только недолго.
— А про завещание матери расскажешь Маринелле?
— Расскажу, конечно, эти деньги Тания дочери оставила, пусть ей и будут. Она хотела, чтобы ей их отдали на двадцатилетие, я так и хотел. А сейчас погожу, нечего капризы показывать. Она про них не знает и ладно. Да и сумма там не слишком велика по моим прикидкам. У меня других наследников нет, и так ей все достанется. Дом, деньги, а корабли все — таки племяннику оставлю, зачем они девке? Ей и так хватит, не только на свою жизнь, но и внукам.
Тут кто — то ещё зашёл в кабинет и речь пошла совсем о другом. А я потихоньку двинулась к выходу со стопкой книг в руках. Информация была крайне интересной, необходимо было тщательно проанализировать со всех сторон. Как у Штирлица — информация к размышлению. Пойду думать.
Думала я интенсивно, обложившись книгами, несколькими листами бумаги, каким — то аналогом нашей перьевой ручки и яростно грызя бублики или баранки, которые вместе с чаем доставила из кухни Лимка.
Итак, что мы имеем с гуся? Тьфу, в плюсе. А имеем, здоровое, молодое тело избалованной балбески, но с моими математическими мозгами. В одном я с ней солидарна — замуж не хочу! Но сделать это надо по — иному, нежели в пруд с головой. Есть возможность потребовать самостоятельность. К тому же, как выяснилось, что деньги у меня хоть какие — то имеются, что огромный плюс, уже не одни панталоны в узелке.
Теперь надо решить, чем мне заняться, чтобы не пойти по миру и чтобы меня папеньке не вручили обратно. Открывать кондитерскую, как любая уважающая себя попаданка или пекарню? Так мои кулинарные умения не более чем умения обычной домохозяйки, никакого «ах! и супер!» и в помине нет. Мыло варить? И такого таланта не наблюдается. Нет, я не совсем безнадежна. Все умею — готовить, стирать, убирать, вязать, немного шить. Но все на уровне среднестатистической российской женщины. Вот что я умею, так заниматься сельским хозяйством. И не только руководить, но и самой руками работать. И что, мне хутор где — то купить? Да, ситуация.
Спустя три бублика и чашки чая пришло озарение — а зачем мне хутор? Когда у папеньки есть совершенно роскошно разоренное поместье, с которым он не знает, что делать? Можно или выкупить, если денег хватит, или, надавив на совесть отца — благодетеля, попробовать взять его, поместье, в аренду. И это самый лучший вариант из ныне имеющихся. Значит, составляю план.
Самое первое, надо записать все о поместье, что мне Лимка рассказала. Если что, уточнять у нее же. Срочно изучить рынок сельхозпродукции с объемами, спросом, предложением и ценами — книги, газеты, журналы. Поход с Лимкой на местный базар. Сразу присмотреть, что и где закупить можно для поместья. Лимка говорит, что дом целый, только немного обветшал без ремонта. Пока главное — крыша над головой есть. Ехать до него не так и далеко, всего два дня, это Лимке показалось даль далёкая, так она ранее нигде не была. Отвоюю поместье, сразу буду знать, что срочно закупить надо будет для посевной и для поместья и крестьян. Вот, пасечника надо сразу искать, раз там другого нет.
Значит, надо выиграть время для подготовки разговора с отцом, изучения всей необходимой информации. Буду болеть. Пока посижу в своей комнате, почитаю, затем партизанскими тропами с Лимкой схожу на рынок с разведывательными целями.
Когда от чтения уже заболела голова и глаза, я опять пристала с расспросами к Лимке.
— Лима, ты говорила, что раньше у вас много полей засеивали, а сейчас мало. А почему? Народу стало меньше? Или урожаи упали?
— Ой, лэрина, дак все сразу — мужики, кто подался в город, кто рыбалить стал, да и земля худо стала родить, и семена молодой барон не обновлял давно. Вот и не шибко урожаи стали хорошие. Так папенька мой говорил, я сама — то не шибко знаю, мала ещё.
Ага, значит комплекс проблем. Значит, семена надо сменить, это правильно. А что с плодородием? Удобрения не вносили? Хотя, какие здесь удобрения, агрохимии наверняка нет ещё.
— Лима, а навоз из коровника на поля возят, не знаешь?
Лимка удивилась:
— А зачем это? Он же воняет шибко, и земля будет вонять.
Ясно, про органику тоже не знают. Значит, надо купить семена зерновых.
— Лим, а овощи у вас как сажают, на полях?
— Ага, лэрина Маринелла, раньше садили, а как помер старый барон, так и не стали. В деревнях каждый сам себе садит и все.
Так, семена овощей тоже вырисовываются. Вообще, надо бы мне на кухню нашу наведаться, познакомиться с тёткой Малкой, посмотреть из чего она готовит, где берет продукты. Как бы не перепугать народ, что — то мне подсказывает, что вряд ли бывшая Маринелла появлялась на кухне.
— Лима, а какой скот у вас там держат в Белой долине?
— Ну, так как везде, коровы есть, лошади, куры, гуси. Маленько баранов есть.
— А козы есть?
— Не, мамка говорила, шибко пакостные они.
— Хорошо, Лима, а чем женщины у вас занимаются? Ну, кроме как по дому? Шьют, вышивают, вяжут красиво? Или ещё что? А рыбу у вас только солят, или и коптят ещё?
— Ой, ну вы, прям, меня совсем взбурухлили, сразу и не помню все. Конечно, и шьют и вышивают, у нас каждая девка себе в приданое вышивки кладет. Ну и шьют для дома тоже. Вяжут носки, рукавицы. Во, душегрейки мужикам на зиму вяжут. Про рыбу солёную видала, а как это — копчетую не, не видала. А это как, лэрина Маринелла?
Ясно, есть с чем работать. Теперь надо на кухню. Хотя, давно меня интересует, сейчас спрошу.
— Лима, а почему тебя так зовут — Лимка? Ты же не маленький ребенок уже. И повариха наша — тетка Малка? Как у нее правильное имя? А у тебя?
Лимка вытаращилась на меня, то ли странные вопросы задаю, то ли сама не думала об этом.
— Ну, так, лэрина Маринелла, простых всех так зовут, красивые имена только для богатых и благородных. Вот вас красиво зовут, лэрину Зелину тоже, а я по бумагам Лимия, но все Лимкой зовут. А тетку Малку, наверное, Малией зовут по бумагам, я не знаю.
— А пойдем на кухню сходим, хочу посмотреть, как там готовят.
Лимка покачала головой, дивясь на хозяйкину блажь, но повела меня своими тропами на кухню. С мымрой не только Лимка не хотела встречаться, но и я тоже, так что пробирались мы, как два диверсанта.
На кухне было тихо и спокойно. Я думала, что все будет здесь кипеть — шкворчать, но потом вспомнила, что вечер уже, ужин готов, его только подать осталось, поэтому повар сидит спокойно за столом в углу кухни с чашкой чая. Тетка Малка оказалась приятной женщиной лет сорока на вид, вся такая румяная, сдобная на вид, уютная. Увидев нас, пробирающихся между плитами к ней, сильно удивилась.
— Лимка? Да ты и лэрину привела, она же ходит едва, вот ты голова бедовая!
— Тише, тетушка Малия, это я попросила Лиму привести меня на кухню. Давно хотела посмотреть, вы так вкусно готовите, если бы не вы с Лимой, я бы на лекарском бульоне давно бы ноги протянула.
Повариха жалостливо вздохнула.
— И то верно, вы ж такая худенькая, в чем душа держится, да и девчонка ваша тоже шкилет шкилетом. Я уж и курочку для бульона пожирнее выбирала, да лэрина Зелина велела наоборот, попостнее готовить. А Лимка потом прибегала, сама наливала пожирнее да вам носила. Ну и лепёшек всегда носила.
А что, нельзя было? — встревожилась добрая женщина.
— Не переживайте, тетушка Малия, все нормально, я все теперь могу есть, вы Лиме все давайте, я пока только в своей комнате ем. А что сегодня на ужин?
Повариха назвала блюда из меню ужина, вроде ничего необычного. Но хотелось бы посмотреть на продукты.
— Тетушка Малия, а где вы продукты храните? И кто продукты у вас покупает? Или вы сами на базар ходите?
Добрая тетушка, если и удивилась моему интересу, но не отказала в краткой экскурсии по кухне. Я узнала, что мясо, птица, рыба хранятся в помещении с ледником, а молоко, молочные продукты, овощи — просто в холодной комнате. Сейчас, в начале весны, овощей свежих на базаре осталось немного. Морковь, лук, репа, тыквы, картофель. Были сушеные овощи, фрукты и ягоды. Очевидно, так перерабатывали урожай для хранения — сушили. Молоко здесь не сепарировали, сметану делали отстоем молока, масло сбивали. Крупы, пряности, соль, сахар муку они закупали на базаре, ходили по мере надобности, повар и дворовой мужик, носил покупки. Молоко привозил молочник по утрам, когда ему заказывали, мясо привозил мясник. Рыбу покупали на рынке в порту у рыбаков. Из макаронных я увидела только домашнюю лапшу, других изделий видимо, не знают. Все это мне поведала добрая тетушка охотно, видя мой интерес. Мы с ней даже чая с булочками успели выпить. И только потом мы с Лимкой вернулись в свою комнату, куда позже Лимка принесла поднос с ужином.
Дочитать мне осталось не так и много, завтра закончу, а потом пойдем с Лимой на рынок на разведку.
Глава шестая
Грабли — вот и все, что нам осталось от сельского хозяйства.
Сегодня дочитывала всю литературу, которую нашла. Особых открытий не совершилось как — то, скорее, подтвердилось то, что и раньше подозревала. Сельское хозяйство крайне необходимая отрасль, но и тяжёлая и убыточная из-за низкой производительности, возможно, отсутствие севооборота, агрохимии даже в зачаточном состоянии, плохое районирование сортов зерновых. Надо ещё изучить животноводство, тут можно достичь рентабельности не только производством, но и переработкой продукции. Ну и хороший маркетинг. В общем, все то же самое, с че