Сколько терпения у этой речки… Как мы ни обижаем ее, как ни заваливаем железным ломом, автомобильными покрышками, как ни отравляем нечистотами, она все равно живет и служит нам. Даже невидимая, загнанная в трубу, под землю, Серебрянка продолжает свою полезную работу. Современная Серебрянка выходит из трубы и уходит в трубу. Но пока она течет через парк, прихорашивается, принаряжается, омывает бережки, серебрится на солнышке, а в нескольких местах даже журчит по камушкам. Сама очищается и успевает очистить все кругом. Собирает воду на ржавых болотцах и дарит ее прудам, орошает лес, кормит-поит его и всячески ублажает. Только на ней, на Серебрянке, держится Измайловский парк. А лес этот — место отдыха тысяч людей. Он со всех сторон окружен теперь городом — с севера — Измайлово, с юга-востока — Южное Измайлово, с востока — шоссе Энтузиастов, Ивановское, а на юго-западе — Москва.
Оленей, медведей, волков, лисиц, барсуков, куниц и выдр здесь давно уже нет. Что же касается птиц, то состав их и численность заметно меняются на наших глазах. В первую очередь исчезли птицы, гнездящиеся на земле, скажем, тетерев или куропатка. Затем водоплавающие птицы, устраивающие свои гнезда по берегам водоемов. Сейчас на Измайловских прудах довольно много диких уток, люди приходят полюбоваться на них, покормить. А гнездиться им негде.
Орнитологи В. Е. Флинт и В. Г. Кривошеев в 1950 году задались целью проследить те изменения в составе птиц Измайловского парка, которые произошли за предыдущие 25 лет. Выяснилось, что из 67 видов птиц, обитавших здесь в 1927 году, пятнадцать видов уже не гнездятся (канюк, пустельга, вяхирь, горлица, сойка и десять видов певчих птиц). Изменения в составе растительности парка также привели к исчезновению целого ряда видов.
Скажем, в Измайлове не стало участков чистого ельника, вместе с ними пропали и такие птицы, как королек, малая мухоловка, лесная завирушка, хохлатая синица.
В самое последнее время, в наши дни состав птиц во всех московских парках заметно обеднен размножившейся тут вороной. Недавно я наблюдал в Измайловском парке, как ворона приносила на пенек голубые яйца (видимо, дрозда-белобровика) и с аппетитом пожирала их. Но дело, конечно, не только в воронах. За те тридцать лет, что прошли со времени исследования фауны птиц Измайловского парка орнитологами, появился новый жилой массив Южного Измайлова и огромные жилые массивы на юго-восток от парка. Лес вытоптан и ежедневно «прочесывается» сотнями собак. Выживают в основном птицы, гнездящиеся в дуплах. К ним присоединяются многочисленные вороны и воробьи. Есть ли выход из такого печального положения? Ведь мы все знаем, что лес без птиц погибнет от размножившихся вредных насекомых.
Выход есть. Давно уже специалисты по охране природы предлагали выделить в Измайловском парке участок (5 % от его общей площади) и организовать в нем своего рода ремиз, то есть закрытую для посетителей территорию, где сохранились бы естественные условия леса и где могли бы спокойно размножаться птицы. Так делается во многих национальных парках.
Триста лет назад здесь был заведен прекрасный порядок. Помимо зверинца уже в те времена существовал и заповедник. Заповедный режим для Измайловского леса установлен в 1700 году. Дикие животные жили здесь на свободе, их разводили и охраняли. Охотиться в Измайловском лесу строжайше запрещалось. Но Петр I был далеко, в Петербурге, и это привело к тому, что заповедование леса стало нарушаться. Появились браконьеры. И когда царь узнал об этом, он рассвирепел и издал грозный указ (от 18 апреля 1708 года): «Ныне ведомо великому Государю учинилось, что по тех Измайловских лугах, по рекам и по прудам и по озеркам ездят всяких чинов люди с птицами и пищалями, птиц ловят и из пищалей по ним стреляют…» Управителю села Измайлова стольнику и воеводе М. В. Афросимову в указе было приказано «тех людей, которые в тех местах со птицами и пищалями ловить» и «присылать тех людей в Преображенский приказ», где расправа их ждала короткая и жестокая. С чиновных людей, то есть людей, в ту пору высокопоставленных, за незаконную охоту в Измайлове взимали штраф по 100 рублей. Огромные в то время деньги. А нижним чинам и людям нечиновным грозило наказание «жестокое, без всякой пощады» и «ссылка в Азов с женами и детьми на вечное житье». Понятно, после этого указа в Измайловском лесу животным жилось привольно. Развелось тут еще больше лосей — «яко самозвани на заколение прихожаху» — много косуль, барсуков, куниц, лисиц и зайцев.
Как мы уже говорили, зверинец располагался на острове, неподалеку от царских хором. В 1731 году императрица Анна Иоанновна приказала завести новый зверинец в заповедном лесу к югу от дворца. Старый же, что примыкал к Государеву двору с запада, просуществовал до 1775 года, а новый был разорен нашествием Наполеона.
К старому зверинцу принадлежал и птичий двор, где водились лебеди, «китайские гуси», павлины, «английские куры» и другие редкие и заморские птицы. В новом же содержались, главным образом, звери для охоты — олени, волки, медведи, кабаны, лисы, барсуки, соболи. Есть сведения, что при Анне Иоанновне сюда доставляли из Кабарды и Ирана сайгаков, дикобразов и других экзотических животных.
Название «Измайловский зверинец» дожило до моего детства. Так называлось место возле Измайловского парка, представлявшее из себя небольшую улочку, застроенную одноэтажными деревянными домами. Одним концом улица выходила к трамвайной остановке «Круг» (тут заканчивалась трамвайная линия), а другим концом к такой же небольшой, отдельно стоящей улочке — «Волчатники». Она была совсем коротенькой, начиналась там, где из-под земли выходят поезда метро, и кончалась у леса. Всего с десяток домов, наверное. Как отчетливо я помню эти деревянные, с мансардами и высокими крышами дома-дачи и даже канаву, которую приходилось переходить, чтобы пройти мимо них в лес! Канава глинистая, всегда мокрая и скользкая. «Волчатников» теперь нет, а вот улочка «Измайловский зверинец» сохранилась. Только носит она другое название. И домов на ней не осталось — все заборы да гаражи.
Немалый доход хозяйству царя Алексея приносили измайловские пасеки. Они назывались Николаевскими по имени измайловского приселка. Заводились пасеки путем сбора ульев с местных крестьян. Из Измайлова в другие вотчины — Скопин, Романов, Сасово — посылались мастера «строить пасеки и водить пчелы».
Неподалеку от Красного пруда несколько лет назад стояли прямо в лесу одноэтажные домики из красного кирпича. Место называлось «Пасеки». Деревянные пристройки и сарайчики еще до войны облепили обветшалые строения, но фасад главного дома с широким арочным проемом-окном, колонками и каменными узорами говорили о древности сооружения. Вспоминая эти дома, я полагал, что строения относятся к XVII веку, «золотому веку» Измайлова. Оказалось, не так. В одном из источников конца прошлого века прочел как-то: «Не так давно в Измайловском лесу (бывший зверинец) устроена пасека-пчельник, а в последнее время близ этого леса производится постройка дач, земля под которые сдается на время в аренду на выгодных условиях». Начинал застраиваться Главный проспект, который теперь снесен, занят парком.
Вернувшись после долгого отсутствия в Измайлово, я захотел взглянуть на Пасеку и проверить свои детские впечатления. Увы, на месте Пасеки лежала неубранная груда кирпича. Рядом с разваленными домиками стояли опаленные «под старину» деревянные шалаши.
Содержалось в Измайловском хозяйстве XVII века и довольно много домашних животных — лошадей, коров, овец, свиней, гусей, уток и кур. Животные тщательно отбирались, проводилось то, что мы называем ныне селекцией. Когда в Измайлово доставили из Мордовии 286 коров, то управляющему, стрелецкому голове В. Пушникову, повелели:
«…пересмотреть: будет та животина добра и кормить на измайловских новорасчищенных полях особо, не спуская с-ыными; а будет плоха, и ее отослать в Домодедовскую волость и кормить особо же, не спуская с-ыною животиною».
Не довольствуясь животными местных пород, доставляли их из Холмогор, с Украины, с Кавказа. Из Англии привозили лошадей, крупный рогатый скот — из Германии и Голландии.
В первые же годы создания измайловского хозяйства добрую славу приобрел стекольный завод. В 1669 году на нем работали иностранные и русские мастера, а ассортимент продукции завода был для того времени чрезвычайно широк. Стоял завод у Стеклянного пруда при мельнице, носившей то же название. Вот что сообщает о нем швед Кильбурген:
«Около Москвы устроили два стекольных завода. Один мастер по имени Мигнот, итальянец, управляет одним заводом, который принадлежит царю, находится в 5 верстах от Москвы и называется Измайлов. Его очень хвалят за его искусство, и он выдувает довольно тонкое стекло. Другой завод Духанина находится в 40 верстах от Москвы…»
Мысль об организации стекольного завода появилась у Алексея Михайловича в 1657 году, когда он повелел Гебдону прислать в Московию из-за границы «мастеров стеклянишних самых добрых» и «земли, в чем делается веницейское стекло». По нашим представлениям, измайловское заведение было невелико, завод состоял всего из трех «анбаров», при этом вырабатывалось стекло в одном из них, два других служили кладовыми для готовых изделий и инструмента. Вот краткое описание первого помещения, то есть самого завода: «кирпичная печь, в которой стоят горшки и в них делают стеклянные суды; у ней труба для каления стеклянных судов… печь кирпичная с трубой, в них четыре котла литых железных, в которых золу варят; 3 чана больших, в которых бывает щелок; очаг кирпичный, в который из печи кладут уголье». Вот и вся премудрость. Песок брали с Воробьевых гор, золу — с расчисток леса.
Но давайте посмотрим на продукцию. Делали не только стекла оконные и каретные. На Измайловском стекольном заводе с применением золота, финифти, бисера и натуральных красок изготавливали художественные изделия из стекла: «стеклянные суды» зеленого и белого стекла; стаканы «высокие, плоские, гладкие, чешуйчатые, витые и с обручиками»; солонки, «сулейки льдовые, витые, полосатые»; «стекляницы веницийские с шурупами»; «стекляницы витые с шурупами и без шурупов», «кубки с кровлями и без кровель»; рюмки граненые, тронные; братины, перешницы, мухоловки»… Всех изделий не перечесть. Добавим только «кубки долгие потешные», «кувганы в коих цветы продаюца», лампадки и «подсвешники позолочены». Вот бы весь этот перечень, всю красоту эту перенести в наш современный салон художественных изделий! Ведь все выдувалось, делалось вручную, двух одинаковых вещей не бывало. Недаром сопровождающие царя стольники и стряпчие старались каждый раз что-то получить из изделий завода. В Государственном Историческом музее я узнал, что из всех стеклянных изделий измайловского завода сохранилось всего семь потешных кубков и один кувшин. Находятся они на выставке стекла в Новодевичьем монастыре. Поехал туда и в большой витрине рассмотрел эти вещи в непосредственной близости.