Глава 18
После отъезда Владиры и ее мужа Полин оказалась на некоторое время предоставлена сама себе. Король занимался делами в кабинете, придворные по мере сил находились рядом с Его Величеством, а фаворитку проводили до ее новых комнат и моментально забыли. Что можно взять с немолодой и не слишком знатной вдовы? Вот когда король начнет прислушиваться к ее словам, либо одаривать замками и драгоценностями, тогда найдутся желающие развлечь даму в часы досуга.
Оставшись одна, мисс Уиткроф вздохнула с облегчением – голова нещадно трещала от обилия эмоций и впечатлений. Захотелось отдохнуть и прилечь, но не было никакого желания вызывать горничную. Немного покрутившись перед зеркалом, Полин решила снять, то, что получится. Однако ее поджидал приятный сюрприз: при всей внешней строгости ее платье было сшито так, чтобы его можно было снять самостоятельно. Похоже, мадам Фонтенет не зря ела свой хлеб с черной икрой.
В ванной нашелся таз с ароматной водой, сорочка и халат. Умывшись и переодевшись, Полин обнаружила кабинет с небольшим письменным столом. Предмет мебели выглядел очень изящным и был снабжен удобной крышкой, фарфоровым письменным прибором и множеством украшенных инкрустацией ящичков.
Осмотрев их все, мисс Уиткроф убедилась, что в столе нет ничего, кроме бутылочки чернил, перьев и нескольких листов бумаги. Присев на стул с мягким сиденьем, она по привычке составила план на следующий день, внеся в него и парад, и время на одевание. Потом спрятала листочек в томик любовной поэзии, найденный в гостиной, и принялась писать письма: Владире, управляющему поместьем, экономке и Ангусу – всех стоило предупредить.
Закончив писать, Полин разогрела над свечой палочку алого сургуча и запечатала послания. Теперь следовало отправить письма, и тут женщина задумалась: как это сделать? В доме Владиры вся почта собиралась в особый ящик, который доверенный слуга отвозил к магу-почтарю. Простые городские записки разносил дежурный лакей, а секретные, доверялись специальным почтовым амулетам.
Здесь, во дворце, она боялась доверить свои письма хоть кому-то. Почтовых амулетов у нее не было, так что осталась единственная возможность – пойти отыскать почтового мага. Но стоило Полин переодеться в платье и выглянуть за дверь, как путь ей преградили две широколезвийные алебарды:
– В чем дело? – удивилась она.
– Вам не велено покидать своих покоев, – прогудел один из стражников.
– Не велено? – Женщина вопросительно подняла аккуратные брови. – Кем?
Стражник ответил слишком быстро, похоже, ожидал такого вопроса:
– Его Величество навестит вас позднее.
Постояв минутку на пороге, Полин вернулась в комнату и решительно отправилась в спальню. Она не видела, как стражники на посту перемигнулись, но не сомневалась, что стража у ее двери и дурацкий приказ не покидать покоев исходят не от Бенедикта Четвертого, а от одного из придворных, решившего поставить на место зарвавшуюся женщину. Что ж, ей нужно отправить письма, и она это сделает!
На скамье у окна по-прежнему сиротливо стоял ее небольшой саквояж. Потертая кожа и медные застежки не производили особого впечатления, но открыть его могла только хозяйка, поэтому в свое время стоил он недешево. Сменив халат на скромный наряд гувернантки, Полин сама уложила волосы в низкий пучок и несколькими штрихами грима изменила лицо, сделав его грубее и старше. Последний штрих – крупная родинка на щеке и можно выйти в сад через большое красивое окно в гостиной.
Окно легко открылось, невзрачно одетая дама тенью скользнула вдоль дворцовой стены, направляясь в сторону королевской кухни. Само строение Полин было не нужно. А вот всевозможные подсобные помещения очень интересовали. Обычно там крутилась масса поварят, рубщиков дров и прочих мелких служащих, которые могли за пару монет помочь с поисками мага или гораздо надежнее, чем блюдущий свою выгоду лакей, которого легко перекупить, передать записку в город.
Полин немного посидела в тени на широком пне, присматриваясь к общей суете, а потом выловила взглядом парнишку, таскавшего корзины с зеленью. Похоже, он не был постоянным служителем дворца и это было очень хорошо. Дождавшись, пока парень закончит работу и устало присядет на телегу, Полин подошла к нему и обратилась с просьбой. Зеленщик не отказался занести на почту полдюжины конвертов за серебряную монетку. Женщина спокойно его поблагодарила и не торопясь вернулась в комнаты.
Пока она гуляла, в покоях ничего не изменилось. Наступил вечер, но приглашения к ужину не поступило, никто из слуг так и не появился. Все говорило о том, что ее забыли. Что ж, пришла пора встряхнуть это сонное царство! Самостоятельно сменив платье на очередной шедевр мадам Фонтенет, мисс Уиткроф присела к зеркалу: вечерняя прическа не шутка, сделать ее самостоятельно непросто, но у нее в запасе были маленькие секреты. Несколько кос, серебряная сетка с яркими, но недорогими топазами, пара шпилек с жемчужными головками – и можно идти на ужин.
Стражи у ее дверей уже не было, зато за углом переминался лакей. Полин направилась к нему и холодно приказала проводить на ужин. Дернувшись, мужчина выполнил ее приказание. Большая столовая была полна: за столами расположились придворные, послы, генералы. Очевидно, ужин был вполне официальным и, опоздание королевской фаворитки стало проявлением невежливости. Бенедикт хмуро взглянул на нее, когда Полин присела на кресло рядом с ним:
– Вы опоздали, леди, – в его голосе звучало тщательно сдерживаемое недовольство.
– Прошу меня простить, Ваше Величество. – Полин склонилась ближе к его величеству: – Меня забыли предупредить.
Король взглянул с недоумением:
– Но я трижды посылал лакея в ваши комнаты с просьбой поторопиться!
Полин покрутила в руках вилку:
– По всей видимости, где-то в коридорах дворца бродит плотоядное чудовище, – предположила она, аккуратно отделяя голову небольшой рыбке уложенной ей на тарелку, начисто игнорируя ненавидящие взгляды двух-трех юных красоток.
Король неожиданно усмехнулся, потом поцеловал ей пальцы:
– Вы меня восхищаете, леди Владир! Если позволите я распоряжусь принести вам расписание дворцовых трапез и событий на следующий месяц.
– Это будет очень любезно с вашей стороны сир, – ответила Полин.
Больше за ужином не произошло ничего интересного: ее представили некоторым послам, придворным и офицерам. Позволили поиграть в карты с парочкой ехидных престарелых герцогинь и выпить бокал вина в кругу фрейлин покойной королевы. Эти злобные гадюки перемыли ей все кости, но этим неожиданно придали сил.
В конце вечера, когда король вновь удалился в кабинет, Полин провожала до покоев хмурая девица в плохо сидящем платье камеристки. Охрана? Или убийца?
Когда в полутемном коридоре мелькнуло что-то неясно-серое, девушка вполне профессионально задвинула мисс Уиткроф в темный угол и вынула из широких рукавов пару стилетов. Полин успокоилась и спрятала свой кинжал на место.
В комнате ее ждал сюрприз: корзинка с фруктами, свежие цветы и маленькая шкатулка, украшенная знакомым гербом. В шкатулке нашелся почтовый амулет и коротенькая записка от его величества: «Леди Полин, передаю вам этот амулет, дабы вы имели возможность связаться со мной или вашей воспитанницей в любое время. Заряда хватит на сотню писем». Ниже шла еще одна строчка: «Вашу телохранительницу зовут леди Орвейг, она кавалерственная дама ордена Розы».
Женщина усмехнулась – похоже, ее вояж в сторону кухни не остался незамеченным. Прочитав о титуле телохранительницы Полин невольно посмотрела на нее с уважением. Орден Розы был единственным воинственным женским орденом. Обычно в него поступали благородные сироты, которые получали навыки сестер милосердия. Но некоторая часть девушек обучалась защищать сестер ордена мечом и магией.
Пока Полин читала записку, лже-камеристка успела осмотреть комнаты, помахать амулетами у всех окон и каминов, простучать стены и выбросить в огонь пару незаметных лоскутков, испачканных чем-то бурым. На вопросительный взгляд мисс Уиткроф телохранительница буркнула:
– Отворотное зелье, – потом прошла в ванну, проверить налитый в медную чашу кипяток.
Вся эта суета была для Полин утомительна и непривычна. Она чувствовала, что ее силы иссякают и выдержать в таком режиме три месяца она не сумеет. Постоянные угрозы, ненависть окружающих – все подтачивало тонкую скорлупу, которой она окружила свое сердце после смерти лорда Владира. Так что стоило леди Орвейг удалиться в каморку для прислуги, как Полин вышагнула из платья и, бросив его на полу, обнаженная прошла в купальню.
Попавшееся по дороге зеркало отразило ее фигуру. Встав напротив, Полин пристально осмотрела себя и пожала плечами: для ее возраста она хороша – тело не расплылось, грудь по-прежнему упруга, а на лице почти нет морщин. Только вот «лебединая верность» отпугивала самых рьяных поклонников, а она уже так привыкла равнодушно взирать на мужчин.
Задумчиво потеребив цепочку, Полин сняла медальон, положила на стол и медленно повернулась вокруг себя, ловя краем глаза движение в зеркале. Потом подняла руки и вынула шпильки, чувствуя, как волосы тяжелыми и в тоже время нежными прядями падают на обнаженные плечи. Как это чувственно! Когда она успела забыть искреннее восхищение мужа ее волосами, кожей, всем телом?
Сквознячок, пробравшийся через плохо прикрытую дверь, заставил ее поежиться и шагнуть в ванну. Ароматная вода сначала показалась ей чересчур горячей, но вскоре тело расслабилось, размякло, мысли потекли лениво и призрачно, она уснула. Проснулась от покалывания в пальцах ног. Потянувшись, словно большая, ленивая кошка, Полин согнула чувствительные пальцы и ахнула: возле ее ванны стоял король!
– Вы уснули, Полин, – улыбнулся Бенедикт Четвертый, с удовольствием разглядывая смущенное лицо женщины.
Мисс Уиткроф готова была нырнуть в остывшую воду с головой, но это было бесполезно – она еще не пользовалась мылом, и вода была абсолютно прозрачна. Король же спокойно поднял ведро с горячей водой, ожидающее своего часа в камине: