– Что она сказала? – спросил Вервиль.
– Она сказала, что Саньо ей очень помогает, после смерти деда именно он красит нитки, – ответил лорд Кармель.
Их пригласили войти в прохладу дома. Усадив на устланное коврами возвышение, налили холодного чаю. Хозяйке дома помогали две девчонки в длинных перемазанных красками передниках. Базилиус еще немного поговорил с женщиной и объяснил Вервилю то, что понял:
– Твоя свояченица продолжает дело отца. Они держат коз, сами стригут и красят шерсть, сами ткут ковры. Конечно, в год получается не более одного ковра, но ее ковры очень ценятся, их покупают в приданое богатым невестам, поэтому денег с ковра им хватает прожить год. Как видишь, ей осталось немного, чтобы закончить этот ковер. Да еще есть две ученицы – за одну платят, а вторая сирота.
Вервиль осмотрел вполне крепкий дом, послушал, как блеют козы в загоне за домом, и понял, что сделать все быстро не получится.
– Переведи хозяйке, – попросил он Базилиуса. Лорд посмотрел на спутника с тревогой, но перевел все.
Вервиль по своей привычке всем управлять и все контролировать предложил женщине побыстрее закончить ковер и продать его не торгуясь.
– Деньги оставите себе на случай необходимости. Потом предложите соседям за деньги присмотреть за вашими козами и домом. Отпустите ученицу, а сироту можете взять с собой или оставить – на ваше усмотрение. А потом отправляйтесь в столицу с письмом к леди Кармель. Если не уложитесь с ковром в три дня, лучше оставьте его тут. В столице сможете ткать, если захотите, обещаю вам выделить комнату и закупить шерсть.
На последней фразе Вервиль криво усмехнулся, а Базилиус ему одобрительно кивнул:
– Не думал, что ты решишься.
– Я еще не выжил из ума, – вздохнул Жорж, – эта женщина рядом с моим сыном всю его жизнь, а меня он увидел пару часов назад. Если я оторву его сразу, он мне этого не простит.
Допив чай, мужчины вернулись в трактир, чтобы встретиться с купцом. Они узнали время отправления каравана и оплатили целую повозку для мальчика и женщины. Это встало недешево, но Вервиль согласился с Базилиусом, что в долгой дороге людям, непривычным к шуму и многолюдности, потребуется уединение.
Вернувшись в домик с белеными стенами, мужчины до глубокой ночи уговаривали Санию оставить в доме запасы зерна, посуду и тюфяки. Последним аргументом стало то, что все это может пригодиться ученице, оставленной присматривать за домом и козами.
Утром Вервиль и Кармель должны были двигаться дальше. Сания и Саньо пришли к трактиру проводить их. Мальчик вовсе не рвался к отцу, смотрел настороженно, однако свиток с подтверждением его наследных прав принял.
– Дорога может быть опасной, – сказал Вервиль, старательно глядя в сторону. – Я не хочу, чтобы ты пропал, если со мной что-нибудь случится.
Копии, заверенные Базилиусом и хозяйкой гостиницы, лежали в седельной сумке королевского секретаря. Еще два свитка – с подтверждением родной крови и завещанием – остались у местного нотариуса. За отдельную плату чиновник охотно заверил бумаги магической печатью, которая в случае смерти владельца отсылала последнюю волю в королевскую канцелярию.
Проверив сумки, ремни и оружие, мужчины выехали из ворот трактира. Сания по местному обычаю махала им концом длинного шарфа, свисающего с головы, а Саньо просто смотрел вслед. Вервиль знал, что оборачиваться нельзя, но сдерживался с большим трудом – маленькая самшитовая фигурка, сунутая Саньо взамен свитка, буквально жгла ладонь.
Глава 20
Базилиус уехал и даже не попрощался! – бухтела я про себя. – А Вервиль тоже хорош! И не пытался разыскать незнакомку из номера «Англеза»! – Тут мои глаза затуманились, все же образ бравого секретаря так долго жил в моем сердце, что любому его поступку сопутствовало оправдание и некий романтический флер. Так и представлялся черноволосый отважный красавец, отмахивающийся от неприятелей гусиным пером и чернильницей.
Вздохнув, я вернулась к насущным делам: еще «любимая» свекровь «порадовала» – попыталась вывезти из дома кучу предметов обихода, теперь прачки перестирывали кружевные скатерти, вываленные в пыли, а приглашенный ювелир цокал языком на покореженные статуэтки и приборы. Впору было сложить ручки и заплакать, но увы. Не успела я устроиться в мягком кресле, как в комнату через потайной ход ввалился всклокоченный Ангус:
– Владира! Идем со мной! – схватив меня за руку, наставник закрыл потайной ход и потянул по обычной лестнице наверх.
– Куда мы? – успела пропыхтеть я, едва не врезаясь в статуи балюстрады.
– На чердак! – ответил старый шпион, помогая мне подняться по узенькой черной лесенке.
– Зачем? Ангус, там только пыль и паутина! Мы даже старую мебель там не храним, все отдаем в приют Вышних.
– Помнишь, ты просила приглядеть за рыжей? – Я закивала, боясь открыть рот – пыли на чердаке было столько, что деревянный настил казался пушистым. – Так вот, я обнаружил, что она часто ходит на чердак.
– Зачем? Пауков ловить? – Я аж передернула плечами от такой наглости.
– Не знаю, но взгляни на следы, – чтобы подсветить, наставник поднял магический огонек в стеклянной колбочке.
Светильник горел очень тускло и вокруг нас было довольно темно, но прийти в это царство пыли и паутины с масляной лампой было равносильно самоубийству.
В пыли четко отпечатались знакомые узкие следы. Они хаотично перемешивались у входа, а вот дальше делились на три четкие дорожки. Одна дорожка вела к огромному сундуку, украшенному тонкой узорной вязью, принятой в Родезии. Вторая указывала на слуховое окно. А вот третья цепочка упиралась в стену.
– Ангус, откуда тут сундук? – удивилась я. – И что у нас за этой стеной?
Наставник вынул из ножен любимый бастард и аккуратно попытался приподнять крышку. Это удалось неожиданно легко и беззвучно, вот только сундук был абсолютно пуст! Я выдохнула – оказывается, задержала дыхание, ожидая увидеть в сундуке что угодно – и расчлененный труп, и сокровища шаха Родезии, а увидела светлую шелковую подкладку дорогого родезийского гардероба.
От разочарования мне захотелось пнуть бесполезный ящик, но наставник начал внимательно осматривать внутренность сундука, потом обошел его снаружи, подобрал пару каких-то ниточек и обрывков. Я не мешала ему: собирать улики меня не учили, не хватало еще знаний. Зато научили в такой момент не путаться под ногами у наставника.
Поэтому я, осторожно ступая по пыльным балкам, добралась до слухового окна и выглянула наружу: ба! Так вот почему рыжая приходила сюда! Весь наш двор как на ладони! И парк, и пруд, и даже часть соседнего участка!
Теперь надо обследовать стену. Стена выглядела абсолютно целой: ни трещин, ни вмятин, грубая серая штукатурка, кое-как размазанная по обрешетке. Ангус бросил один взгляд в мою сторону и усмехнулся:
– Иллюзия, попробуй закрыть глаза и двигаться наощупь.
Я так и сделала: зажмурилась, выдохнула и начала ощупывать стену перед собой. Руки провалились в пустоту. От неожиданности я распахнула глаза и жалобно пискнула – стена оказалась прямо перед носом, а руки по плечи ушли в зернистое покрытие. И судя по ощущениям я не могла ими пошевелить. Ангус обернулся на мой писк и прикрикнул:
– Владира! Зажмурься и сделай шаг!
Только привычка, безусловно слушаться наставника помогла мне погрузиться в темноту и шагнуть вперед. Открыв глаза, я изумилась: эта часть чердака сияла чистотой. Тут стояло несколько саквояжей, висели платья и плащи, на устланном ковром полу лежали большие яркие подушки. Вполне уютная комнатка для одинокой девушки.
Неожиданно меня подтолкнули в спину: это наставник закончил изучать сундук и вошел в скрытую часть чердака следом за мной. Оглядев комнатку, он огорченно присвистнул:
– Зря там ползал. Здесь все, что лежало в сундуке.
– Но как сундук появился на чердаке?
– Телепосыл. Дорого, конечно, но лорд Арруарк сам был магом.
– Но зачем? Ты хочешь сказать, что он готовил убежище для этой рыжей?
Ангус задумчиво осмотрел обстановку, стопку бумаг на низком столике, одежду:
– Возможно. Ты решила, что она ищет что-то в нашем доме, но вдруг наша барышня просто скрывается от своих?
– Как бы разузнать подробности? – Я хотела осмотреть бумаги, но наставник решительно утащил меня обратно.
– Не стоит, вдруг здесь есть защитные амулеты или просто сигналки?
Выйдя обратно на чердак, Ангус покачал головой – наследили мы сильно. Потом усмехнувшись, разбил рукоятью кинжала слюду в слуховом оконце, впуская ветер:
– Попрошу Брауна подержать девчонку внизу подольше, а ты пожалуйся на шум и пришли сюда плотника.
– Хорошо.
Спустившись с чердачной лестницы, мы юркнули в потайной ход и вышли из него только в гостиной. Потом Ангус ушел к дворецкому, а я стала перебирать знакомых, пытаясь выяснить – кто мне сможет рассказать больше о бывшем муже. По всему выходило, что придется обращаться к лорду Дариусу, помешанному на саблях и моей подруге Фионе, с ними Арруарк общался чаще других. Но как просить его о помощи?
Тут, легка на помине, появилась Фиона и напустилась на меня:
– Ты все еще не одета? Сегодня же первый бал офицеров!
Я только закатила глаза – подруга неисправима! Ни одно мероприятие, связанное с большим количеством молодых и симпатичных мужчин не обходится без ее присутствия. Однако сегодня мне было необходима помощь.
– Бал офицеров? Выпускники военной академии? – спросила я, уже прикидывая, что надеть.
– Конечно! – Фиона выглядела как юная жрица Вышних в белоснежном одеянии с золотым наборным поясом и тонким обручем диадемы. – Представь, сорок молодых очаровательных мужчин в военной форме! – Подруга подняла взор к потолку и облизнулась, а я мысленно посочувствовала ее добыче.
– А лорд Дариус будет на балу, ты не знаешь? – Я постаралась, чтобы мой голос звучал безразлично, но не преуспела.
Виконтесса прижмурилась, словно кошка, увидевшая добычу: