Матиаса передернуло от нарисованной воображением картинки. Какой палач, Трезор размазал бы его кровавой лужей по креслу! И совершенно не важно, какой ты проклятийник, если напротив тебя живой сосуд чистейшей взбаламученной Тьмы.
– Не беспокойтесь, ваше величество, я прекрасно сознаю последствия обнародования подобных сведений.
– Очень хорошо! – Трезор чиркнул ногтем мизинца по губе и выложил из кармана письмо. – Как и то, что заговорщики в полном составе у вас. В сложившейся ситуации даже шуты представляли бы угрозу.
Матиас жадно уставился на прямоугольник бумаги. Как бы он хотел развернуть его, ознакомиться с содержимым! Но, пока король не разрешил, нельзя.
– Я хочу видеть ту женщину, – брезгливо скривился Трезор. – Мне нужен мой брат.
Последнюю фразу он произнес громко и твердо. Зачем притворяться, отрицать очевидное?
– Если вы об Ирме Дзирт…
Матиас замолк и продолжил лишь после кивка, подтвердившего его догадку:
– Так вот, ваше величество, боюсь, она ничем не поможет. Его высочество…
– Кто? – прежним шипящим шепотом переспросил король и, опершись ладонями о подлокотники, приподнялся. – Не смейте называть его так! – рявкнул он.
Матиасу на миг показалось, Трезор снова вцепится ему в горло, и он бессознательно прикрыл его руками. Но нет, обошлось без очередной вспышки ярости. Разворошил же Ивар осиное гнездо! Трезор никогда не отличался покладистым характером, но до подобного не доходило. В последний раз он бушевал больше десяти лет назад, когда… Собственно, когда один не очень умный дворянин посмел оспорить его власть.
– Но нельзя же называть его просто по имени, – стушевался Матиас.
В разговоре с Иваром – да, но не с Трезором. Даже незаконнорожденный, Анджей Матиасу не ровня.
Король зло усмехнулся.
– Есть прекрасное слово – бастард. Можете использовать его. Я уже говорил Ивару, повторю и вам: Анджей и его дочь мне никто.
Матиас кивнул.
– Как угодно вашему величеству. Так вот, – вернулся он к прежней теме, – госпожа Дзирт не видела бастарда более двадцати лет. С ней уже поработал менталист, скоро мы установим предполагаемое местожительство преступника.
– Которое, если не дурак, Анджей сто раз успел сменить, – язвительно фыркнул Трезор и устало потер виски.
«Никто-никто, а сам зовет брата по имени. Ивару наверняка тоже разрешает, – подумалось Матиасу. – Равенство только для темных, а другие пусть знают свое место».
– Наживка. – Глаза короля хищно заблестели. – Вот что нам нужно! И она у нас имеется, не так ли?
Он вперил взгляд в собеседника, но тот пока не мог взять в толк, чего от него хотели.
– Августа Дзирт. Она ведь тоже здесь?
Матиас потемнел лицом и плотно сомкнул челюсти. Пусть его осудят за измену, но отдавать на растерзание Безликому невесту друга он не собирался. Не сейчас, когда Матиас убедился в искренности их чувств.
Внутри закипала злоба. Сначала Трезор хотел использовать в своих целях Ивара, теперь взялся за Августу. Ему плевать на чужие жизни, чужое счастье, лишь бы удержать трон.
– Вижу, вы против, – прищурился Трезор.
– Да, – не побоялся ответить Матиас и дерзко добавил: – Я бы не советовал вашему величеству причинять вред невесте Ивара сир Лира.
Король приглушенно рассмеялся. Матиас ожидал незамедлительной расправы, но Трезор лишь снисходительно улыбался. Даже глаза не изменили цвет, наоборот, постепенно возвращались к привычному оттенку.
– Я в курсе. Не так давно мне объяснили ценность ее жизни. Однако никто не собирался убивать столь уникальную девушку. Не я точно. Я всего лишь хочу выложить на стол козырь. Глупо иметь под рукой ретану и не задействовать ее в борьбе с Безликим. Вот ирония судьбы, верно? – расхохотался он в полный голос. – Порождать тех, кто затем станет твоей смертью.
– Если это правда, то бастарду не следовало допустить ее рождения. – Матиас нашел брешь в его рассуждениях.
– Ах, любезный наш проклятийник, сразу видно, что ретаны и Безликие для вас – всего лишь древняя страшилка! – с мягким укором покачал головой Трезор. – Однако я полагал, уровень образования в Закрытой высшей школе высок. Вы ведь ее окончили? Так вот, ретаны – удивительное сочетание крови. Чтобы он или она родились, нужно сплести в смежных поколениях ведьму, по магу с темной и обычной кровью и Безликого. В случае с Августой Дзирт одного компонента не хватало, у братца были все основания полагать, что на свет появится обычный ребенок. Одаренный, но не более. Только вот что-то пошло не так. Не удивлюсь, если не только матушка братца, но и ее мать вовсю крутила юбкой. Ну же, не разочаровывайте меня, Матиас! Вам, как и мне, известно имя любовницы моего отца. Обе внучки унаследовали ее внешность и даже дар. Только одна оказалась посредственностью, а вторая, насколько мне известно, неплохо училась, жаль, не смогла получить диплом.
Это был уже не намек – король указал на конкретных людей.
– Августа приняла облик Алисы сир Хайн… Ваше величество, почему же вы раньше не сказали?!
Матиас порывисто вскочил. Невежливо было оставлять короля одного, недопустимо заканчивать беседу без приказа, но он обязан немедленно доставить в Алый кабинет вдовствующую леди сир Хайн.
– Стойте, Матиас! – Оклик Трезора застал его у самой двери. – Вернитесь! Личность матери моего брата не имеет значения. Наоборот, лучше, чтобы для всех она осталась неизвестной или вовсе якобы умерла родами. Связь с замужней женщиной не то, чем гордятся. Хватит с меня угроз Анджея, не желаю, чтобы имя моего отца трепали всуе!
– Но бастард может…
– Не может! – отрезал король. – Я был у нее, разумеется, с иной целью. Леди старая и больная, через год-два преставится, ей точно не до политики. Анджей тоже не станет ей мстить. Ему нужен я.
Пересилив себя, Трезор развернул полученную с утра записку и пододвинул ее к краю стола.
– Вот, ознакомьтесь! А после приведите Августу. В компании жениха или без, мне все равно.
Матиас не спешил брать бумагу в руки. Опытным взглядом оценив ее на предмет возможного магического вреда, он прижал края записки частями чернильного прибора и так, не касаясь, ознакомился с ее содержанием. Предосторожность Матиаса взволновала короля.
– Таки проклятие? – нахмурился он.
– Видимых нет, за скрытые не поручусь. Они проявляются чуть позже.
Трезор нервно рассмеялся и взъерошил волосы на затылке.
– Подопытным кроликом мне еще быть не приходилось!
Анджей выдвигал младшему брату ультиматум: либо торжественная встреча, покаяние и передача трона, либо через сорок восемь часов он обезглавит все значимые роды Должера и самостоятельно возложит на себя корону.
– Каково, а?!
Палец Трезора ткнул в записку. Былая злоба вновь спазмами подступала к горлу, тревожила Тьму, однако король подавил приступ. В последнее время он слишком часто срывался. Возможно, Анджей этого и добивался – настроить против Трезора подданных, выставить его буйнопомешанным.
– Дерзко! – согласился Матиас. – Но у нас довольно времени, ваше величество, бастард пожалеет о столь щедрой отсрочке. А теперь позвольте мне послать за Августой Дзирт и, с вашего согласия, за Иваром сир Лиром.
Когда ей передали, что ее хочет видеть Матиас, Августа не удивилась. Отложив в сторону книгу, за которой коротала перетекавший один в другой монотонные дни, она поднялась и без тени робости покинула переделанный под жилье каземат. Наоборот, Августа порадовалась возможности выбраться наверх, к солнцу, окнам, свежему ветерку. Даже посланный за ней призрак вызвал радость: все новое лицо! Здесь, под землей, лица, увы, были одними и теми же. Бесконечно любимыми, родными, но все же. Ее поселили отдельно от матери и сестры, но разрешили беспрепятственно общаться.
При той поспешности, с которой их сюда поместили, сотрудники Алого кабинета постарались на славу. Они попытались внести в тюремные помещения элементы уюта. К примеру, на столике Августы ежедневно появлялись свежие цветы, а Ирма грела ноги у жаровни. Но все равно каземат оставался казематом, даже близко не напоминал привычные комнаты.
– Все закончилось? – с надеждой спросила Августа у провожатого.
Ну зачем еще ее могли позвать, только сообщить, что Безликий пойман.
Призрак не ответил. Скользя серебристым облачком по воздушным потокам, он то становился плотнее, почти осязаемым, то, наоборот, истончался до едва заметной тени.
Ладно, через несколько минут Августа сама узнает.
Напрасно она пыталась разглядеть что-то, кроме каменных стен. Зная о временной гостье, сотрудники Алого кабинета надежно скрыли секреты за пологом невидимости. Со звуками, увы, не получилось, и в ее разум иногда проникали крики боли, вой, мольбы о пощаде. Голоса возникали неожиданно и точно так же исчезали. От них волоски на руках вставали дыбом. Хуже всего было у лестницы. Стоило Августе ступить на нижнюю ступеньку, как словно повернули вентиль, и в ее голову хлынул поток чужих страданий. Они мигренью опоясали голову, грозя разорвать ее на куски. Стиснув виски руками, Августа чуть ли не бегом преодолела оставшиеся ступени и, сотрясаемая мелкой дрожью, прижалась к стене.
– Что это? – в ужасе спросила она у невозмутимого призрака.
Он снова не ответил. То ли не мог, то ли не желал.
– Простите, сейчас! – виновато улыбнулся встречавший ее Матиас.
Звуки тут же стихли, будто по щелчку пальцев.
Августа медленно сползла на пол, постепенно приходя в себя. Ее все еще колотило.
– Все боятся, не только вы.
Наклонившись, Матиас протянул ей руку и помог подняться.
– Что это? – повторила Августа прежний вопрос.
– Детали нашей работы. Возле ваших комнат поставлены глушилки, в остальном здании фон обычный. Простите, что не зашел за вами сам – дела.
Августа рассеянно кивнула и позволила увлечь себя в очередной коридор. Он не походил на подземный: пятна света на полу, никаких засовов на дверях, гравюры в рамах. При других обстоятельствах она тщательно изучила бы каждую, но Августа до сих пор не оправилась после пытки голосами.