— Я жду подробных, очень, очень подробных объяснений, и с самого начала! — категорическим тоном произнес я, скрестив руки на груди. Кажется, я еще и хвост поднял, словно флагшток.
— Тогда тебе стоит присесть, — волчица осмотрелась. — Куда-нибудь.
Я молча сел прямо на пол снесенной палатки. Вздохнув, Нова села напротив, скрестив ноги.
— В общем, когда ты не проснулся спустя две недели после последнего пробуждения, Алика забила тревогу, а вместе с ней — и половина командного состава. У тебя все-таки двести единиц, потеря такого бойца стала бы чудовищным ударом, да и просто как мастеру тебе не было бы равных. В общем, тебя срочно доставили в вашу лисью столицу, мне в это время пришлось остаться в Найтшифте. Я не возражала, хоть и из-за твоего воздействия было сложно не сорваться на твои поиски.
— Насчет воздействия поподробнее, — перебил я волчицу, но та покачала головой.
— Об этом я сейчас и расскажу. Не знаю, что за тесты проводили ваши мастера, но результатом стала настоятельная рекомендация меня допросить. В общем, пришлось поведать кое-что из секретов волчьей расы.
Нова на секунду замолчала, после чего продолжила.
— Я начну с самых основ. Вы очень удачно назвали связь между членами стай сетью. Ключевой частью расы является Вожак, он же главнокомандующий, он, по сути, является главным сервером, центральным ядром. С ним связью подчинения связаны стратегические вожаки, они — с тактическими вожаками, а тактические — с вожаками малых стай. Те в свою очередь связаны тем же типом связи с рядовыми волками.
— То есть, мы, по сути, ошиблись, — пробормотал я. — Ведь мы считали, что сеть первого уровня — это связь между волками одной большой стаи в несколько сотен волков…
— Да, структура командования мало чем отличается от лисьей. Вот только, если у вас вполне нормой является инициатива даже рядовых, то волки на это в принципе не способны.
— Та назвала своего лейтенанта сорок третьим. Почему?
— Да не лейтенант он даже… простая дезинформация. Но об дезе чуть позже, а пока вот тебе факт — только волки от тактического вожака и выше обладают полноценным разумом.
— Погоди-погоди! — я от возбуждения вскочил на ноги. — Но ведь все волки обладают минимум десять единицами! От десяти до пятнадцати — стандартный разум, разве нет?
— Не совсем, — Нова покачала головой. — Вы взяли не тот стандарт. Если бы вы измерили своей аппаратурой представителей других рас, вряд ли вы бы получили даже пятнадцать единиц, скорее всего в районе двадцати-тридцати.
— Рядовые волки — это просто машины… биомашины… — потрясенно прошептал я, медленно садясь на место.
— Да. Именно поэтому волки не отступают. Рядовой волк не способен на импровизацию, в его голову при обучении закладываются только необходимые знания — больше просто не влезет, и приведет к потере эффективности. Поэтому волчата так быстро становятся солдатами.
— А офицеры?
— Число офицеров строго ограничено. Что-то регулирует их численность, не могу назвать точно предел, но когда он достигается — рождаются только рядовые волки. Наполнение армии идет сверху вниз, то есть, сначала вожаки от главного к вожакам малых стай, потом рядовые.
— А волчицы?
— Тут все… весьма некрасиво, если честно. Волчицы разумны, но их разум ограничен, вдобавок, большую часть времени они заняты зачатием и вынашиванием потомства — это инстинкт. Настолько сильный, что может затмить разум.
— Но ведь у тебя ничего подобного нет?
— Ты хочешь услышать, что стало причиной массовой передислокации, или нет?
— Ответь на мой вопрос.
— С генетической точки зрения, я не волк, а химера.
— Че? — я почувствовал себя невероятно тупым.
— Я — результат проекта по выведению совершенной расы. Волки пытались совместить несовместимое — гены всех когда-либо существовавших видов. При этом результат должен был выглядеть как волк. Это задача без решения, за полсотни лет я — единственный успех, притом частичный. Во мне нормально прижились только гены медведей — они же урсы — да вас, лисов. Остальные были отторгнуты организмом еще на стадии создания, я выжила только чудом.
— И лисьи гены позволили тебе быть независимой…
— Да, моя разумность стала неприятным сюрпризом для главнокомандующего. Впрочем, меня все же вырастили, обучили, и пустили в самую мясорубку, надеясь, что меня все же убьют. В волчьей стае иерархия — основа всего, и Вожак не мог допустить существования той, что могла перетянуть на себя часть стаи. Поэтому я оказалась в Найтшифте.
— Ты собиралась инсценировать свою смерть?
— Да. Я могла легко исправить память всех ваших штурмовиков и солдат, равных мне в силе разума среди вас не было. Ну, я так думала, пока не встретилась с тобой. В итоге, ты нашел связь, что связывала меня и главнокомандующего — она, кстати, миновала всех остальных вожаков, да еще и была не очень сильной — и перевел ее на себя. При этом зачем-то создав видимость моей смерти, но это скорее случайность.
— Поэтому ты так легко присоединилась к нам?
— Да. Вы, лисы, нравитесь мне своей честностью, искренностью. Вы — полноценная раса, а не огрызок, какими являются волки. Не знаю, для чего вас создали такими, но лучше я помогу вам, чем волкам, у которых единственная задача — захватить всю планету и ждать новых приказов.
— Разве ваш главнокомандующий не может отдать другого приказа?
— Нет. Он, как и все волки, существо подневольное, и обязан выполнять внутреннюю программу. Он способен к обучению, но ровно для того, чтобы выполнить задачу. Плюс, он создан гениальным стратегом. Наверное, он создал меня именно для того, чтобы освободить расу волков, но в итоге столкнулся с требованием внутренней программы уничтожить меня, как угрозу для армии.
— Это… надо обдумать… повремени пока с причиной передислокации, ладно?
Нова молча кивнула и оставила меня одного. Новую палатку ставить не стали, просто собрали все, что лежало, принесли мне комплект белья и экипировки, мое личное оружие, сказали быстро одеться и быть готовым. К чему — меня не просветили, ну хоть к работе не приперли, и на том спасибо.
Одеваясь — натянуть облегающую одежду обладая густым мехом — это не так уж и просто, как кажется, тут опыт нужен — я размышлял над ситуацией.
Волки. Противники, враги, безжалостные убийцы и бесстрашные воины, что никогда не отступают. Стоят и стреляют даже тогда, когда в их тела впиваются пули, рвутся в ближний бой сквозь свинцовый шквал, чтобы вырезать нас, лисов, в ближнем бою. Страшные, пугающие и такие несчастные противники. Точнее, как несчастные… они просто инструмент, как револьвер в моей руке. Револьверу все равно, просто из него стреляют, или, перехватив за ствол, дубасят им противника по голове. Его можно бросать, ронять, в бою нередко он падает в грязь, но это — надежное оружие войны, и оно рассчитано на такое. Точно так же и волки. Они даже не понимают, что их ждет смерть.
Наверное, это с моей точки зрения все это выглядит ужасно. Волки ведь этого не понимают… перед глазами невероятно четко встал взгляд волка, которого я убил выстрелом из револьвера, всего за минуту до первой встречи с Новой. То был пустой, безразличный взгляд биоробота, у которого была задача, и который ее выполнял. Он не был удивлен, что я очнулся, не испугался смотрящего в его сторону дула револьвера. Он не чувствовал ничего. И сейчас, после слов волчицы, я понял, что это меня пугает. До дрожи пугает, до противных мурашек под мехом.
Главнокомандующий волков. Главный Вожак. Мы знали о его существовании, считая, что он производит координацию тактических вожаков, но теперь стало ясно, что уровней иерархии в сети волков значительно больше. Стало понятно и то, почему волки так долго осваивали рации — рядовые волки и вожаки малых стай просто-напросто были неспособны ими пользоваться нормально. Наверняка это не столько рации, сколько передатчики, поддерживающие связь между волками даже в условиях нашего противодействия.
Тяжело вздохнув, я подхватил автомат, попрыгал на месте, проверяя, как сидит перевязь с мечом и револьверная кобура, прохлопал кармашки разгрузки — все было на месте. После чего решил пройтись по лагерю. Правда, уже через минуту я понял, что зря это сделал — лисы носились так, словно им на хвосты по капкану повесили, Нову в полной броне припрягли таскать тяжелые грузы — прямо сейчас она тащила настолько огромную кучу рюкзаков, что ее вели на веревочке. В смысле, буквально, к ней привязали веревку и таким нехитрым образом указывали ей, куда идти.
Алика входила в группу поисковиков, они искали забытые в криво скошенной траве вещи. Правда, время от времени она спотыкалась и делала попытки пропахать землю носом, но ее ловили. А потом она кого-то ловила. В общем-то, примерно так же вели себя и остальные лисы, один вообще стоял и выливал из фляги воду себе на макушку, явно пытаясь взбодриться. Группа лисов стояла с кружками с кофе, но судя по откровенно расфокусированному зрению, оно им уже не помогало. И это меня окончательно добило, потому что единственный в моей жизни глоток кофе привел к тому, что где-то через два часа я обнаружил себя на крыше общежития, пытающегося научиться летать с примотанными веревками к рукам кусками картона. Подавитель тогда перегорел мгновенно.
А эти хлебают напиток как воду и ничего, даже не морщатся. Их сонный, откровенно пофигистический взгляд меня даже пугал немного.
В общем, я потихоньку добрался до командного БТР и увидел еще более невероятную картину. Весь командный состав спал, причем сон их сморил прямо за работой. Разложенные карты, валяющиеся в траве планшеты, донесения разведки, сами разведчики, валяющиеся ничком рядом со своими докладами. Майор, уронивший голову на столешницу низенького раскладного столика и в полудреме бормочущий какой-то бред. Единственный не спящий лис этот бред записывал, набирая его на клавиатуре ноутбука, при этом его совершенно не удивляли предложения вроде «снарядить артиллерийскую батарею снарядами, лисятами, выстрелить по позиции враждебно настроенного леса, провести разведку воздушной ямы, подпись, печать, дата, танк». Я, как услышал, не знал, то ли мне ржать, то ли мне плакать.