Мы постучались к Нове, но волчица даже не проснулась. Я принюхался и уловил стойкий лисий запах. М-да, лучше я не буду думать, чем она там занимается, пока все нормальные лисы и волки крепко спят… Не став врываться в квартиру, мы с Аликой отправились на полигон.
Как я уже говорил, стояла ночь. Хотя, это скорее очень-очень раннее утро. Я бы с удовольствием поднялся на стену встретить рассвет, Алика уверенно шла к полигону, так что я не стал ее окликать. Думаю, в моей жизни еще будут рассветы, подмести хвостом, чтобы не сглазить.
На площадке, отведенной под испытание всего, что могло быть опасным, мы с лисицей размялись, потренировавшись в бое на мечах, расстреляли пару магазинов к пистолетам, а потом нам притащили бочку с дровами. Бросив в бочку подожженную бумажку, Алика на всякий случай отошла подальше, а я использовал видение.
Огонь имел ярко-оранжевый цвет, почти столь же подвижный, как и электричество. Отличие было в том, что энергия, текущая по проводам, была похожа на пучок проволоки, а вот энергия огня имела форму, собственно, огня. Я вытянул вперед обе руки, вытягивая из постепенно краснеющей в видении бочки огненную энергию, и вот, весь огонь оказался у меня в руках, приняв форму пылающего мяча. Отключив видение, я убедился, что и правда держу огненную сферу, которая даже не опаляет меха. Помня о том, как повела себя маленькая искра, я швырнул мяч подальше. Совершенно беззвучно сфера лопнула, пролетев метров пятьдесят, опалив землю.
— Эффектно, но неэффективно, — Алика вновь разожгла костер в бочке.
На этот раз я попытался управлять энергией без видения, и, что характерно, у меня получилось. Пламя потянулось от костра к моим ладоням, и я увидел, что оно ластится ко мне, словно щенок, напрашивающийся на почесывание за ухом. Это дарило неожиданно теплые и приятные ощущения, и я, не задумываясь, пожелал впитать эту энергию.
Сначала все было хорошо — в груди разлилось тепло, не более. Но потом я почувствовал, что тепло превращается в жар, а следом он начинает вырываться из моей груди. Все так же по наитию я резко выдохнул, и из пасти вырвался поток огня, причем он был намного, намного мощнее пламени костра, что я вытянул. Я закашлялся.
— Хм, а вот это было очень эффектно. Но больше так не делай, — Алика протянула мне флягу с водой.
— Да я как-то не подумавши… — прохрипел я, смачивая пасть, и после делая глоток. Сразу полегчало.
— Если бы ты сначала думал, было бы проще, — лисица вздохнула, прикрыв глаза ладонью.
— Но ведь тогда я был бы не я, не?
— Может быть. Но мне было бы спокойнее. Что теперь делать будешь?
В ответ я покачал фляжкой, в которой еще оставалась вода.
— Сила Разума — это круто, но плеваться огнем — круче. Если я когда-нибудь вернусь в свой прежний мир, устрою парочке личностей сюрпризец. Да и вообще, быть повелителем стихий — круто!
— И опасно для окружающих. Подожди, я вызову медгруппу, на всякий случай.
Через несколько часов самоистязаний выяснилось следующее.
Во-первых, я мог впитывать любую энергию, но делать это надо аккуратно. Так, впитанная энергия пороха из патрона привела к тому, что у меня взорвалась шкура на руке. К счастью, быстро зажила, но чесалась еще долго.
Во-вторых, эффект от впитываемой энергии зависит и от того, куда мысленно я ее направляю. Если сконцентрировать огонь в груди, то можно изображать дракона, более того, после раза этак пятого никаких серьезных последствий уже не было. Правда, толку было мало — замеры показали, что таким эффектным выдохом я только мех спалю.
В-третьих, я мог влиять на энергию в радиусе пятидесяти метров — именно поэтому первая огненная сфера лопнула.
В-четвертых, каждая энергия по-своему влияла на организм. Так, напитав энергией земли палец, я превратил шкуру на нем в такую себе броню. Правда, шевелить им было сложновато, но зато я обломал об него столовый нож. Вообще, на чакру все это дело похоже, ну да фиг с ним.
В-пятых, я мог заставить энергию деться в никуда. Хотя, как мне кажется, она просто развеивается в пространстве, но сам факт.
В-шестых, и это самое интересное, я мог манипулировать энергией без поглощения, но на очень малом расстоянии — метров десять радиус, не больше.
В общем, способности отличные, но очень уж специфические. В бою применять их сложно, ну не катит огненный шар против штурмовой винтовки, да и волкам плевать на спецэффекты. Зато я могу заставить воздух в десятиметровом радиусе устроить натуральный ураган, сдувающий пули штурмовых винтовок. Правда, для того, чтобы сдуть пулю крупнокалиберного пулемета, мне пришлось напрячься настолько сильно, что я полчаса лежал, не в силах пошевелиться.
Еще я мог работать газовой горелкой, сваркой, сделать свои кулаки такими же прочными, как кувалды, причем без последствий — стоило развеять удерживаемую энергию земли или металла, как руки приходили в норму. Думаю, в случае тотального пиздеца можно превратить шкуру в броню и переждать.
А, еще один факт. Я мог влиять на внутреннюю энергию, но не мог влиять на материю. То есть, я мог заставить энергию огня влиться в камень и расплавить его, но поднять этот камень волей — окстись, Курама, ты и так делаешь то, что с точки зрения физики невозможно.
Еще были несколько лисов-добровольцев. Правда, некоторые идеи, вроде попытки превратить лиса в огненного элементаля, пусть и не без труда, но были отклонены. Зато один из них, с окрасом типа «камуфляж лесной», уговорил меня передать ему достаточно энергии металла, чтобы он полностью стал стальным. В итоге мы получили медлительного, но очень крепкого железного лиса с тонкой и прочной проволокой вместо меха. При этом резко возросла его физическая сила и выносливость, он поднял грузовик и стоял так, пока не надоело. Надо взять на заметку. Набежавшие медики выяснили, что у лиса органическим остался только мозг, остальное стало металлами, самыми разными. Особенно много восторга вызвал металл, способный сокращаться под воздействием электрических сигналов.
Единственным минусом такого вот голема стало то, что на его, кхм, создание уходило минут десять, и требовалось касаться лиса, причем напрямую. А, еще чужеродная организму энергия постепенно развеивалась, насколько мне известно, лис начал приходить в норму через час. При этом — никаких последствий. Вот даже не знаю… есть у лисов, любящих поиграть в компьютерные игры, слово такое, дисбалансный. Вот точно характеризует эту мою способность, особенно с учетом того, что даже простреленная навылет нога не помешала лису спокойно ходить. Даже больше — простой подачей дополнительной энергии я заставил дырку зарасти.
Итак, что можно сказать про мои новые способности? Ну, для начала, я стал живучее — регенерация творит чудеса. Далее, я стал способен делать окружающих меня лисов сильнее, да и лечить тоже научился — повсюду была разлита зеленоватая энергия жизни, и, передавая ее раненному, я заставлял его раны заживать. Конечно, все это касалось и меня, но как бы в рамках отряда это эффективнее. Баланса сил в мире это не изменит, но все равно.
Кстати, как огонь тухнет, если вытянуть из него энергию, так и земля и металл рассыпаются в прах. Неплохой способ уничтожать танки, но для этого надо подобраться на пятьдесят метров, ну или на десять, если я не хотел пропускать сквозь себя СТОЛЬКО энергии металла. Тем более что слишком интенсивный поток может привести к тому, что я гукнусь в обморок.
После того, как я под чутким руководством нескольких десятков лис, испоганил полигон, мы всей гурьбой отправились сначала по домам, принять душ, а потом в столовую. Уже здесь мне предлагали помучить кусок мяса энергией огня, но я стойко держал оборону, отговариваясь тем, что, дескать, нечего еще и столовую крушить. В общем, день начался весело.
Продолжился он не менее весело — меня позвали на совещание штаба. Юджар как обычно поднял два главных вопроса: «что делать?» и «что нужно делать, чтобы это сделать?». На совещании, помимо меня, было еще трое лисов. Вот прямо сейчас говорил альбинос Шодай, имя его, к слову, в свое время спровоцировало меня чуть ли не на истерику.
— А я говорю, что нельзя нам сейчас терять личный состав! — Шодай скрестил руки на груди, отведя уши назад. — Надо сконцентрироваться на этих чертовых туннелях!
— Если мы прекратим комариные укусы, волки стянут больше сил на охранение, и тогда нам точно жопа, — не согласился бурый Олдир. — Надо заставить их рассредоточить силы по большой площади.
— Согласен с Олом, надо продолжать атаки, — рыжий Эхон отложил бумаги, которые внимательно изучал с самого начала совета. Этот миниатюрный — рост всего метр с половиной — лис заведовал глубинной разведкой. — Волки поддерживают численность действующей армии в районе двух миллионов, остальные на консервации.
— Хм, — Юджар задумчиво посмотрел на меня, но я сделал вид, что меня очень интересует потолок. Не помогло. — Курама, что скажешь?
— Что-что, — я вздохнул. — Нам бы долбануть чем-нибудь помощнее по их позициям, но ведь нечем. А так — придется дальше их кусать за пятки, так как если они еще больше усилят охранение туннельных команд — хрен я подберусь к ним.
— Да, сейсмических зарядов нам катастрофически не хватает, — старик поморщился, словно него заболели зубы. — Так, Эхон, что там твои хвосты делают?
— Да как обычно, — лис сделал неопределенный жест рукой, чуть развесив уши. — Мелкие диверсии, разведка, не более. Поддержка связи с псевдами еще.
Стоит, наверное, остановиться поподробнее на так называемых псевдах. Это сокращение от «псевдоволк», проект по внедрению скрытых шпионов в волчью армию. Крайне дерзкий проект, стоит отметить — прямо на волчьей территории были пойманы и закодированы несколько волков, что должны были раз в полгода формировать отчет о происходящем у волков и передавать их нашим разведчикам. Крайне тонкая работа над разумом, особенно с учетом того, что время от времени закладка дублировалась и проникала в разум другого рядового волка. Работоспособность задумки была основана на том, что за действиями обычных волков никто не следит, и если тот напишет отчет и передаст его лису, никто этого не заметит. Вот уже несколько сотен лет все шло по плану.