А еще о том, что, несмотря на абсолютную темноту, я очень даже хорошо вижу. Это как вообще? Фонари точно взорвались, да и… стоп. Стоп-стоп-стоп. Я вытягиваю энергию жизни. Вытягиваю и направляю на свое восстановление, понимаете? Как я могу это делать, если я не могу использовать видение? Очередная плюшка от пятого хвоста, или я чего-то не понимаю? Нет, я точно не могу воздействовать на собственные нити, я их не вижу, но энергию-то я вижу! Не может же быть такого, чтобы видение энергии работало, а видение структуры — нет!
На пробу я создал несколько нитей оранжевого цвета — они послушно оплели мою руку. Повинуясь моей воле, они сплелись в маленькую фигурку обычного лиса, который тут же принялся пританцовывать на задних лапах.
Нити я вижу. Энергию я тоже вижу. Ее я направлять могу, тело залечиваю, но нитей у меня нет.
Нитей у лиса не может быть только в одном случае.
Я, блять, что, умер?!
Нет, нет-нет-нет, этого быть не может! Ведь сердце работает, боль я чувствую, как и все остальное! Но нитей у меня нет, а тело без нитей жить не может. Что происходит?!
Я с силой провел по голове, посмотрел на перчатку. Помимо сажи, она была покрыта красными разводами вперемешку с подозрительно выглядевшими розовыми комками и осколками костей. Мозги наружу — это точно смерть. Даже мне еще ни разу пуля в голову не прилетала, не считая шлема, конечно. Ни один лис не выживет, если ему выбьют мозги.
А я выжил. Ну или не совсем выжил… я хотел было прикусить коготь, но кусать перчатку… со всей той гадостью, что на нее налипла… фу. Да и вообще, от остатков брони надо избавляться. Вот как ноги отращу — так сразу избавлюсь, а пока надо просто на живот перевернуться. Хвосты ведь тоже растут, и упираются в пол. Грязный, аж черный, пол. Как бы заразу не подцепить…
Через десять минут, накачавшись жизненной энергией по уши и выбросив броню — и оставшись голым, да — я встал на ноги. Пошарившись по уцелевшим подсумкам, я стал обладателем трех универсальных батарей, одной термитной гранаты, двух метательных ножей и ножей Алики и Шодая. Все это я запихал в те самые уцелевшие подсумки, которые повесил на ремень через плечо. Видок у меня, наверное, тот еще, ну да ладно.
Куда идти — вопроса не стояло. Раз уж все так обернулось, то мне надо было уничтожить основное корневище. А значит — вперед, а лабораторный сектор. Навстречу плотоядным растениям, способным растворить самый крепкий сплав. Голым, как уже говорилось выше — ну не считать же одеждой ремень с подсумком на плече? А, еще и мертвым, походу, но это не точно. Я ведь живой. Живой ведь?
Лианы меня не атаковали, только вяло подергивались. Некоторые пытались обвить ноги, но делали это так неуверенно, что мне не составляло труда освободиться. В лабораторном секторе царила разруха, повсюду валялись изъеденные обломки мебели, какие-то перегородки, битое стекло. Вот стекло особенно неприятным было — осколки резали подушечки на ногах. Это Нова может подобное игнорировать, она вообще толстошкурая, а я теперь свой путь кровавыми следами отмечал. Хорошо хоть, заживало все быстро.
Испытательный полигон представлял из себя просторный зал с одним единственным выходом. Гермозатвор был растворен, из него торчали толстые корни и лианы, но даже когда я в наглую полез по ним, они только вяло зашевелились. В общем, к корневищу я попал легко, и теперь стоял и смотрел на него.
Это было натуральное такое переплетение корней, похожее то ли на гнездо, то ли на сферу. Коричневатого цвета, чуть дергающееся и словно бы пульсирующее, оно не вызывало чувство опасности или страха. Ну валяется, ну пульсирует, ну и что с того? Не видел бы я, на что этот кустик способен — может быть, попробовал бы использовать в благих целях.
— Что, батарейка кончилась, зараза зеленая? — я потыкал пальцами ног корневище. Естественно, мне не ответили. Вздохнув, я достал из подсумка всю взрывчатку, которая у меня была.
Три универсальные батареи, сверху — термитная граната, запал которой должен был сработать через пятнадцать секунд после активации. Вжать кнопку предохранителя, ударить гранатой о пол, взводя взрыватель, положить цилиндр над батареями и убежать нахрен.
Пятнадцать секунд, чудовищный грохот взрыва, конвульсивно дергающиеся лианы и бесконечная, чудовищная усталость. Чуть взбодрившись энергией жизни, я побрел к выходу. О том, как я буду подниматься на триста метров по тросу, подумаю позже — до троса еще добраться надо. А еще я хотел есть, пить и спать, и если последнее мне было, в принципе, доступно, то вот с едой и питьем затык — изъело соком растений. Хорошо хоть, жизненная энергия позволяла голодать сутками напролет, да и без воды спокойно жить, но с чувством полного желудка ничто не сравнится. Даже если он будет набит всякими консервами, а не шедеврами Новы.
Прежде чем начать выбираться из лаборатории, я вытащил из брони все накопители информации и сложил их в подсумок. На вид они были целыми, но сохранилось ли на них что-нибудь, станет известно лишь в Айронстоуне. Весь путь к лифту с тросом был усеян лианами, которые вяло подергивались, когда я на них наступал. Они были толстыми, зелеными, и не самыми приятными на ощупь.
Кстати, мы с Новой уже месяц как разобрались, каким образом мы все видим в абсолютной темноте. Тело каждого лиса генерирует волны разума, которые отражаются в глаза, сигналы идут в мозг, а тот преобразовывает волны разума в нормальную картинку. Собственно, на этом же основано видение, а так же сама сила разума. Поэтому ее нельзя тренировать — все равно, что пытаться заставить нервные сигналы быстрее бегать по нервам. Да и генератор волн разума к тушке не привязан, это часть структуры разума.
Что опять же доказывает то, что я жив, несмотря на отсутствие нитей. Интересно, смогу ли я теперь обычных животных контролировать? Лианы контролю не поддаются, хотя плетения на них накладываются. Может, слишком мало энергии? Как-то не горю желанием закачивать в эти кусты-убийцы энергию жизни.
Путь назад я запомнил плохо. А вот лифт, в который втягивались лианы — очень даже хорошо. Моих когтей вполне хватило, чтобы цепляться за них, а сила от четвертого хвоста и общая выносливость позволили мне взбираться наверх без остановок. Да и когти быстро восстанавливались, хоть их и разъедало соком растений. Как и пальцы вообще. Крайне болезненное и неприятное ощущение, но я терпел. Сколько занял подъем — я так и не понял.
Зал так же был заполнен корнями и лианами, но меня это не интересовало. Я видел, как энергия жизни постепенно развеивается в окружающем пространстве, а значит, они все-таки дохнут и превращаются в компост. В общем, я просто выбрался на поверхность.
— Да ну нах…й, — пробормотал я, смотря на искореженный корнями внедорожник. — Вы, бл…ть, издеваетесь надо мной…
Значит, придется вызывать Айронстоун. Я мысленно связался с Олдиром, и у меня вышло. Не то, чтобы я сомневался, но все-таки приятно осознавать, что мои способности все еще работают, а волны разума улавливаются ретрансляторами.
«Олдир? Можешь выслать транспорт?»
«Курама? Могу, конечно, но что случилось с твоим?»
«О-о-о… долгая и веселая история. И да… штаны мне захватите, ботинки и пожрать. Много пожрать и пива»
«Пиво только на базе и только после отчета. Одежда будет, как и еда»
«И на том спасибо»
Разорвав связь, я сел под каким-то лиственным деревом — обычным, спокойным и не плотоядным! — и прикрыл глаза, после чего незаметно для себя самого уснул.
Разбудил меня рев двигателя, довольно натужный, стоит заметить. Открыв глаза, я заметил целую колонну грузовиков, приближающихся к опушке. Хмыкнув, я встал на ноги, поправил ремень подсумка, в котором лежали ножи, и тут меня словно к розетке подключили. Биджудама! Я ее там ведь оставил! Да, она может быть сильно повреждена, если не уничтожена, но как минимум обломки забрать было необходимо! От рывка в сторону люка меня остановил крик Ликора.
— Ку, ты там жив?!
— Жив! — крикнул я в ответ, не понимая, к чему вопрос. — А что, не видно?!
— Нова говорит, что ты мертв!
— Ты ей верь больше! — я фыркнул. Ну и что, что у меня нитей нет, что я, зомби теперь?
Грузовик остановился возле меня, открылась дверь со стороны водителя и на землю спрыгнула Алика в полной выкладке, разве что шлем был снят. Она подошла ко мне, пристально посмотрела мне в глаза. Я непроизвольно завилял хвостами, чуть улыбаясь.
— Какого цвета был шарф?
— А? Э… оранжевый, а что?
Впрочем, мне не ответили. Лиса просто стиснула меня в объятиях, настолько крепких, что затрещали ребра. Но я молчал. Похоже, Нова пыталась найти меня видением, а не найдя, сразу об этом сказала, вот Алика и перенервничала — иначе бы она меня не обнимала. Лисица все-таки не любит прикосновения.
— Извини, — заметив, что я дышу через раз и неглубоко, Лика отпустила меня. Я же просто улыбнулся, направляя энергию жизни себе в грудь.
— Надо забрать обломки снаряжения, — я посмотрел на торчащие из люка лианы, что уже даже не дергались. — Там сейчас безопасно.
— Тогда пойду я, — Алина прицепила «Хотстрайк» на заспинные захваты и пошла к входу в лабораторию. Я ее не останавливал, что-то мне подсказывало, что с ней все будет в порядке.
— Расскажешь? — Алика посмотрела на меня, когда я сел на пассажирское сидение грузовика. Я покачал головой.
— Не хочу рассказывать несколько раз подряд. На докладе Олдиру, ладно?
— Ладно, — лисица протянула мне переданный Новой пластиковый контейнер. — Поешь.
Благодарно кивнув, я снял крышку и с наслаждением втянул носом запах стейка с кровью. Зелень, вареные яйца, пара клубней отваренного картофеля — то, что надо. Сглотнув набежавшую слюну, я взял вилку и нож и мир для меня сжался до размеров куска мяса.
— Я не знаю, что там был за пиздец, но такого я еще не видела, — заявила Алина, бросая на землю мешок с обломками брони, после чего протянула мне биджудаму. — Держи.