– Доброе утро, Айлин. Что-то случилось?– Доброе, ректор Рихтер. Тут приходила странная девушка, показала трудовой договор и забрала ключи от аудиторий, в которых занимаются студенты Тëмного факультета... – опустив голову пробормотала секретарь.– Всë верно. Вчера я принял её на работу в качестве куратора. Она же показала документы. А почему Вы назвали её странной?– Так она в платье была! Точнее, в плаще, под которым точно угадывалось платье! – округлив глаза, прошептала Айлин.– А что с этим не так? Или Вы предполагаете, что она должна была быть без него? – искренне удивился Глен, вспоминая, что не далее как пару дней назад уже нечто подобное слышал.– Ммм... В плаще, но без платья... Какая чудная фантазия!– И Вам доброе утро, Шер, – поздоровался Глен, не оборачиваясь.– Ну так как же... Положено же в мантиях ходить... – стушевалась девушка.– Где положено? – Глен с любопытством посмотрел на чëрное платье секретаря, похожее по своему крою на профессорскую мантию.– Так по Уставу же...– А Вы его читали, Айлин?– Конечно! – уверенно кивнула девушка и одëрнула платье.– Ясно. Если случится ещё что-то экстраординарное, сообщите, пожалуйста, – на полном серьёзе произнëс Глен и покинул ректорскую под хохот Олли.Айлин ещё раз одëрнула платье и кивнула.– Чувствую, денëк выдастся "весëленьким"...***Адарнелия предупредила, что с утра сразу приступит к занятиям, поэтому её представление преподавательскому составу стоит перенести, а лучше бы и вовсе опустить. Всë равно пересекаться с ними она не планировала. Пришлось настоять на её присутствии хотя бы на Учëном совете, который состоится через день, то есть уже завтра. Интересно, Адарнелия действительно за ночь прочла Устав или попросту решила эпатировать всех? Глен видел, что она вернулась в Академию очень поздно, так что вопрос оставался открытым.Примерно через пару часов в кабинет влетел возмущëнный профессор Варнхоф и, брызгая слюной, начал бегать кругами:– Она!!! Она!!! ЭТА разгуливает по Академии в ПЛАТЬЕ!!! Глен мысленно стукнулся головой об стену:– Далось им всем это платье...– Это просто возмутительно! – не унимался профессор.– Простите, а что не так?– Она в БЕЛОМ платье! В ЦВЕТОЧЕК! – помахал руками профессор.Глен невозмутимо перелистнул страницу отчёта:– И? Вам рисунок не понравился?– Своим внешним видом она нарушила правила!– Какие?Об этике и эстетике! Один из разделов Устава, между прочим!– А Вы его читали?Профессор Варнхоф замер на полуслове:– Но как же?...Прежний ректор сам...– Меня не интересуют его предпочтения. Сейчас эту должность занимаю я. Если Вы не удосужились в своë время тщательно изучить Устав, то у меня возникает закономерный вопрос: можете ли занимать пост проректора по учебной части. Напоминаю: согласно разделам пять и семь, в моей компетенции назначать и освобождать от обязанностей... А теперь – вон. И, прежде чем врываться в мой кабинет, настоятельно рекомендую научиться стучаться, как того требуют правила приличия.Профессор Варнхоф поджал губы и вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.Только Глен взялся за следующий документ, пытаясь разобраться, что наворотил его предшественник, раз Академия находится в таком состоянии, как дверь снова распахнулась и на пороге появилась декан кафедры Зельеварения – профессор Лойнсто. Заламывая сухощавые руки, выглядывающие из широких рукавов мантии, женщина возвела глаза к потолку и театрально простонала:– Кого Вы привели в нашу Обитель Знаний?! Это же полнейший разврат! Провокация! Что о нас подумают студенты, увидев эту бесстыжую Тëмную в таком виде!Глен уже начал жалеть, что не видел, в чëм Адарнелия осмелилась выйти на работу. Исключительно чтобы сравнить насколько её внешний вид совпадает с описаниями преподавателей. Судя по беспрерывно сыпящимся эпитетам и сравнениям, портовые продажные женщины просто образец целомудрия рядом с новым куратором Тëмного факультета. Как ни странно, самым вульгарным предметом сегодняшнего образа Адарнелии оказались туфли.– Они на каблуке! – начала визжать, переходя на ультразвук, декан "зельеваров".– Почти вся обувь, и мужская, и женская на каблуке, за исключением мягких домашних туфель, – возразил Глен.– Но они у неё на ВЫСОКОМ каблуке!– И каким же образом высота каблуков способна учинить разврат? Кстати, откуда Вам известно, какие туфли на кураторе? Под подол заглядывали, или Адарнелия Эмильрин бегает по Академии с поднятыми юбками? – уже вторая подряд истерика в его кабинете, причиной которой снова послужила Тëмная, искренне забавляла Глена.Попятившаяся назад женщина едва не осенила себя отводящим сглаз и проклятия знамением.– Если у Вас, декан Лойнсто, есть время заниматься разглядыванием чужой обуви, следовательно, Вы сумели разработать эффективную методику преподавания, и я с удовольствием послушаю об успехах Ваших подопечных в науках завтра на Учëном совете.Женщина побледнела ещё больше и быстро исчезла.Время неутомимо близилось к обеду. Не будучи привязанным к строгому расписанию занятий, Глен предпочитал обедать уже после полудня, в отличие от студентов и преподавателей.Очередной стук распахнувшейся двери, ударившейся об стену, возвестил о новом посетителе.–Хоть с петель снимай, – раздражëнно подумал Глен. – Всë равно от неё толку никакого, один лишь шум. Не кабинет, а проходной двор какой-то...Перед столом возник запыхавшийся доцент Мальм с кафедры Артефакторики.– Выйдите и зайдите, как полагается! Вас всех что, стучать не учили? –не выдержал Глен и рявкнул, указывая в сторону выхода.– Но там... Там... В столовой...Вы должны принять меры!– Что в столовой? – насторожился Глен, не услышав уже ставших привычными "она", " эта", "Тëмная".– Тëмная накормила главного повара обедом!Так, всë в порядке. Снова Адарнелия.– И в чëм, собственно, проблема? Повару не понравилось? Если так, то пусть лично придëт и выскажет претензии.– А он не может. Он в лазарете. Им целители занимаются, – пояснил всклокоченный доцент.Глен закрыл папку и встал:– Пойдëмте в лазарет.– Лучше в столовую.– Почему?– Так там же ещё четверо поваров осталось... И они тоже... едят... Под присмотром Тëмной. Она такая злая! Аж искры чëрные сыпятся. Если и оставшиеся повара отравятся, кто ужин готовить будет? – испуганно всплеснул руками Мальм, поправляя съехавшиенабекрень гогглы.Адарнелия разозлилась? Они, конечно, мало знакомы, но что-то не похоже на неё, чтобы просто так она настолько потеряла контроль, проявив магию.– Разберëмся! Кстати, а почему главный повар-то отравился?
Глава 17. Доброе утро
Распрощавшись с артефактором и пожелав им с супругой лёгкой приятной поездки домой, я направилась в кофейню. Что-то давненько не спускала разом такую сумму. Последний раз я так знатно разгулялась в мастерской у портнихи. Нет, бюджет не был пробит покупкой артефактов, но... Мой взгляд задержался на витрине магазина готового платья. Так. Кофейня прямо, "храм женского душевного равновесия" слева. Новая красивая и удобная вещь способна излечить ото всего любую представительницу прекрасного пола. А на здоровье что? Правильно! Экономить нельзя! Цена "лекарства" не должна волновать. В конце концов, Фесса уже в Академии... Я послала служанке сигнал, чтобы в случае аномального колебания "тëмного" фона немедленно меня вызывала, и сделала шаг влево, потянув на себя дверную ручку.Магазинчик оказался весьма недурëн – чувствовался отменный вкус владелицы. Да и ткани были хороши. Вволю порезвившись, купила в итоге три платья и пару блузок, а швеи, работающие в мастерской при магазине прекрасно подогнали всё по фигуре, пока мы с хозяйкой пили кофе с пирожными из той самой пекарни, до которой я так и не дошла. В общем, в Академию я вернулась намного позже, чем изначально рассчитывала. Зато вполне удовлетворëнная собой. Кое-какие припасы у нас с Фессой всегда были, поэтому завтрак решила пропустить со спокойной душой, просидев большую часть ночи за изучением Устава. Наиболее интересующие меня разделы частично законспектировала в отдельную тетрадь. Не хватало ещё в первый же рабочий день что-нибудь нарушить случайно по незнанию. Зато относительная свобода, по сравнению с другими учебными заведениями, в выборе одежды и обуви весьма порадовала. Люблю разнообразие! Учитывая особенности климата и атмосферы, Тëмные, вопреки всеобщему заблуждению, предпочитают одеваться ярко. Только в боевой ипостаси и на официальной части мероприятий используем чëрный цвет.Утром я надела белое платье, расшитое зелёными листьями и ветками и в тон им любимые туфельки на высоком каблуке. Устав позволяет. А те, кто привык потеть в плотной профессорской мантии, надетой поверх обычной одежды, пусть удавится от зависти и глупости. Как говорил один из моих преподавателей: "Незнание закона обвиняемым не волнует судью при вынесении приговора". По утрам в Академии было прохладно, поэтому я накинула сверху плащ, проверив, всë ли необходимое уложила в сумочку. Фесса выслушала все указания насчёт этого дня и принялась их исполнять.Я примерно представляла реакцию преподавателей при моëм появлении, но она превзошла все мои ожидания. Даже более чем. Эффект был такой, словно я средь бела дня нагло и цинично взорвала королевский дворец. Ведь специально пораньше пришла в ректорскую за ключами, но...Как оказалось, не одна я люблю приходить пораньше. И я не о секретаре. Гленарван предупредил, что она приходит всегда в одно и то же время, чтобы подготовиться к новому рабочему дню. По дороге "посчастливилось" встретить проректора Варнхофа. Улыбнувшись ему как можно дружелюбнее, но так, чтобы держался от меня подальше, я проскользнула в ректорскую. Секретарь была уже на месте и собралась было поинтересоваться, каким нелëгким кривым ветром мою персону занесло в её вотчину, но так и не промолвила ни слова. По мере того, как я приближалась к её столу, глаза у неё становились всë больше и больше. Как будто химеру с пятью рогами на лбу узрела. Пришлось выводить девушку из ступора чуть ли не щëлкая пальцами перед её носом. Однако эффективнее всего оказалось помахать трудовым договором, подписанным ректором. Прямо-таки волшебная бумажка оказалась. Поблагодарив секретаря за оперативность в исполнении моей просьбы, я сцапала из её негнущихся пальцев ключи и, пожелав удачного рабочего дня, направилась прочь. За моей спиной раздалось бормотание, напоминающее молитву всем Пресветлым богам. Кажется, по пути сюда уже раза три или четыре слышала её. Такое ощущение, что ещё толика моей доброжелательности, и к религии обратится вся Академия, включая самых убеждëнных атеистов, если таковые имеются.