Накануне ко мне заходила профессор Хаттер, чтобы уточнить, как вести себя её студентам, дежурящим в столовой, и что готовить ответственным за кухню в день проверки. Ответ "как обычно" её полностью удовлетворил. Вот и сейчас, когда часть преподавателей, видя, как пыхтящие проверяющие с нагруженными подносами в руках идут в сторону стола, быстро закончили свою трапезу и освободили места, она с нескрываемым интересом наблюдала за их семенящим шествием.Наконец, расположившись, члены комиссии, посмотрели, что было в тарелках своих соседей и осторожно попробовали выбранные блюда. Покончив с первым, Аланкар взялся за вилку и нож, примеряясь к свиному шницелю:– Скажите, а почему в столовой на раздачах стоят студенты? Штрафники?– Почему же? Практиканты Факультета Бытовой магии. И они не только в столовой, но и на кухне. Разрешите, кстати, представить их декана, профессора Амелию Хаттер.– А чем же в таком случае занят сейчас персонал? – прищурился Шротт.– Уволен. Весь. Видите ли... – я намазал кусок багета паштетом. – ... некоторое время назад вскрылась одна пренеприятнейшая история. По приказу бывшего ректора, когда он ещё занимал свой пост, повара кормили студентов Тёмного факультета едой, приготовленной из испорченных продуктов... А уже после его отставки главный повар продолжил по каким-то одному ему известным мотивам исполнять распоряжение.Эми, надкусив пирожок с мясной начинкой, с досадой махнула ладошкой:– Ладно из испорченных, так ещё и с пропорциями мухлевали. Пробовала я их червивый суп с тухлым мясом... Плесневелой муки – и той добавляли меньше положенного.При упоминании того обеда позеленели не только проверяющие, но и большая часть из оставшихся преподавателей. Надо же, а когда наблюдали за студентами Тёмного факультета неделю за неделей вынужденных питаться тем, что дали, даже не морщились.Эми тем временем спокойно продолжила, беря уже второй пирожок:– А сам главный повар наотрез отказывался дегустировать результат трудов своих. Когда же попробовал, почему-то отравился... Дрянной повар оказался. Студенты профессора Хаттер готовят стократ вкуснее. Вон мясо какое сочное. И без малейшего намëка на душок или дополнительные белки.– Ага, – кивнул сидящий рядом доцент Мальм. – Вы только попробуйте – фарш прямо тает во рту.Треть сидящих за столом, как ветром сдуло в сторону туалетов.– Собственно, эта история и повлекла за собой увольнение персонала столовой и кухни. В качестве временной меры профессор Хаттер предложила устроить практику своим студентам. Эксперимент оказался удачным, поэтому было решено отказаться от ставок для поваров и раздатчиц, а деньги, выделенные на их жалованье, распределяются между практикантами, ввиду того, что дежурства подобного рода должны оплачиваться в соответствии с законодательством. Приказ был подписан ещё две недели назад.Аланкар, борясь с подступающей дурнотой рявкнул:– Почему сразу не доложили о вероломстве поваров Совету?Я налил яблочного компота из графина:– Его Величество оказал большую честь Академии, поручив обучение и воспитание с таким трудом набранных студентов из числа юных Тёмных, всячески заботился об их благополучии, а тут такое... Первым делом он спросил бы с кого? Правильно, с Совета по образованию, который дополнительно курирует этот вопрос. Не зря же Вы прибыли сегодня с проверкой. К тому же поползли бы слухи, репутация учебного заведения пострадала. Исключительно из этих соображений я уволил виновных, наложив на них штрафы, которые, кстати, они уже выплатили. Объяснительные с каждого из них взяты и хранятся в моём кабинете. Расписки и приходные ордеры находятся у казначея Академии.– Ой, профессор Линетт, предупредите своих девочек, чтобы убрались в своих спальнях, – окликнула заведующую кафедрой Зельеварения Эми.– Зачем, госпожа куратор? – не поняла собиравшаяся уходить женщина.– Господа проверяющие проинспектировали также спальню студенток Тёмного факультета на предмет удовлетворительных условий проживания, – пояснил я, наблюдая, как вытягивается лицо Шротта. – Даже личную душевую хотели проверить. Правда, не знаю, что хотели там увидеть. Разве что исправность нагревательных артефактов... Но Вы на всякий случай предупредите своих студенток, чтобы случайно комиссия не натолкнулась, кхм, на предметы нижнего женского туалета, если решит удостовериться в состоянии комнат в студенческом корпусе. А то неудобно как-то будет...– Что-о-о?! Мужчины в женских спальнях?! А уж в персональных душевых! – взвизгнула профессор Линетт. – У нас приличная Академия! Подозревать студенток в разврате крайне возмутительно! Просто вопиющий беспредел!Шротт только с третьего раза смог нащупать стакан с водой. На его месте я бы уже замаливал грехи комиссии перед заведующей кафедрой. Он прекрасно знал, что её старший брат служит в министерстве торговли, а ещё весьма щепетильно относится к вопросам нравственности и этики. Стоит профессору Линетт только заикнуться, как мало никому не покажется. Скандал выйдет грандиозный. О том, из какой семьи происходит заведующая кафедрой Зельеварения, естественно, знал я, в курсе была и Эми. Да и Олли – тоже. Когда пытались вычислить возможных пособников псевдо-Алариаса и обсуждали варианты.Однако вместо Шротта вслед за профессором Линетт припустил Гибднер, только что вернувшийся за стол после того, как "освежался" после полученных впечатлений от истории с поварами, но успевший застать "просьбу" Эми.– Кстати, раз уж Вы здесь, хочу вот на что обратить внимание Совета: приняв руководство над Академией, я обнаружил некоторые странности и несоответствия в документах, доставшихся от предыдущего ректора. Пришлось заняться серьёзной проверкой, в результате чего вскрылись множественные эпизоды хищения денежных средств, выделяемых на содержание Академии. В конце года я смогу отчитаться о расходовании лишь тех денег, которые на сегодняшний день остались в хранилище. Все расчёты готов предъявить хоть сейчас, тем более, что сумма немаленькая...Аланкар подозрительно прищурился:– И когда же Вы занимались этим?– Вынужден был оставаться после завершения рабочего дня.– Да, ректор Рихтер действительно частенько задерживался в своём кабинете допоздна, – подтвердил профессор Варнхоф, сидевший до этого момента тише воды, ниже травы. – Несколько раз лично видел его с измерительной лентой в той части Академии, которая сравнительно недавно была отремонтирована.Лёгок напомине.– Да, профессор Варнхоф говорит правду. К сожалению, перепроверить удалось лишь за последние три года. Но, думаю, если Совет пришлёт аудиторов, то можно будет не только перепроверить мои результаты, но и изучить ведомости за гораздо больший период...Услышав о сроках Шротт закашлялся и снова потянулся к графину с водой.– Что ж... Если Вы не шутите, то мы хотели бы взглянуть на Ваши расчёты. Как только вернётся мой коллега, профессор Гибднер, мы разделимся: часть членов комиссии отправится в кабинет, а вторая продолжит присутствовать на занятиях Тёмного факультета. Думаю, на последней паре, посвящённой практике по Некромантии, мы поприсутствуем снова в полном составе. Между прочим, профессор Варнхоф, говорят, что у Вас был конфликт с госпожой куратором, в результате которого Вы со своим помощником пострадали...
Глава. Проверка. Часть 4
Внутри меня всё похолодело. Какая однако избирательная информированность. То есть о том, что профессор Варнхоф вместе с Ноксом почти месяц провели в лазарете, Совет в курсе, а вот как повара издевались над студентами Тёмного факультета – нет. Хотя заинтересованность короля в получении верных и преданных тёмных магов должна мотивировать Совет более тщательно заботиться об их благополучии. И тут мне в голову пришла шальная мысль: а так ли уж нужны они королю или вся эта эпопея с ними – лишь прикрытие или элемент какой-то хитрой многоходовки? Если принять во внимание упоминание Эми о визите Тёмного Владыки... Ерунда какая-то получается. Слишком много неизвестных в этом уравнении. Пережить бы достойно этот день, а потом можно будет спокойно обсудить с Эми этот вопрос. Всё-таки кому, как не ей лучше знать Тёмных. Наверняка обнаружатся какие-то нюансы вроде опеки над необученными Тёмными, о которых Светлые и знать не знают. Но всё это потом. Сейчас меня гораздо больше волновал ответ профессора Варнхофа. От того, что и какими словами он скажет зависит появится ли у комиссии повод прицепиться или нет.Эми тем временем совершенно спокойно продолжала пить свой морс.– Никакого конфликта не было. Так, возникло некоторое недопонимание насчёт географических и климатических особенностей. А как лица, не чуждые науке, которые, между прочим, учат студентов, решили на практике прояснить этот вопрос. К сожалению, я не учёл насколько именно климат межграничья отличается от привычного. Зато теперь есть что рассказать студентам и предостеречь их от наплевательского отношения к такому предмету, как география. Полезный опыт вышел, дада, – профессор Варнхоф невозмутимо отрезал от шницеля кусочек за кусочком и отправлял в рот, периодически обмакивая их в соус.– Ясно. Вот она, ценность слухов. Как всегда сгустили краски, – Аланкар кисло улыбнулся.– Скорее всего так и вышло. Слухи вообще вещь неблагонадёжная. Можно случайно наломать дров, хотя в реальности дело и выеденного яйца может не стоить... – философски заметил профессор Варнхоф.Я сидел и не мог поверить своим ушам. Ему кто-то незаметно подменил мозг? Или он как настоящий Мирак Алариас скончался, а теперь вместо него за столом сидит самозванец?Как раз к тому моменту, как все закончили обедать, вернулся Гибднер. Наскоро затолкав в себя еду, он заявил о готовности продолжить миссию. Вот так скромно и совершенно непафосно он охарактеризовал своё пребывание в стенах Академии.– В таком случае я с профессорами Шроттом, Кабринаром и Хейгом отправимся смотреть, что там Вы, Рихтер, насчитали, а все остальные во главе с профессором Гибднером продложат присутствие на занятиях Тёмного факультета, – распорядился Аланкар с молчаливого одобрения Шротта.С одной стороны хорошо, что эта парочка пойдёт со мной, но присутствие Гибднера в башне напрягало. Кто знает, какую ловушку он может подстроить Эми или, что ещё хуже, переиначить увиденное и услышанное шиворот-навыворот.