На входе приветствовал огромный монах, широко улыбнулся и вручил символ Мардока. Деревянное колесо со спицами из мечей, вырезанное из тёмного дуба. Размером не больше монеты, повешенное на шнурок из бечёвки. Роан кивнул, повесил на шею и вошёл в распахнутые двери.
Широкий зал встретил гомоном ранних пташек, сидящих на длинных лавках вдоль каменных столов без скатерти. Слуги раздают новоприбывшим полные тарелки, ставят рядом кувшины разбавленного вина. Не для веселья, просто напоминание, что в походе воду пить не надо. Вода влечёт за собой дизентерию, в отличие от вина. Только Мардок и илмириты знают, сколько сражений было проиграно из-за желудочных хворей. А такие поражения, да и победы, славными никак не назвать.
Тишь внимательно осматривает содержимое тарелки, принюхивается к вину. При этом постукивая пальцем по столу. Наконец, отправила в рот первую ложку, посмаковала вкус и начала активно есть. Роан последовал примеру. Видит Мардок, силы ему сегодня понадобятся. Как минимум выбить зубы зарвавшемуся Граду.
Похлёбка наваристая, густая настолько, что почти каша. Щедро сдобрена чёрным перцем и чесноком. Хлеб горячий, а вино почти не пьянит. Почти, тепло растекается по телу, щекочет разум и подкидывает дров в печку гнева.
На выходе монах с привычной улыбкой сунул Тишь маленькую корзинку сахарного печенья. Подмигнул.
Постепенно паломники перебираются на задний двор монастыря. За ночь множество арен слили в одну, а на каменные лавки насыпали сухое сено. В промежутках расставили жаровни, в которых сейчас разжигают огонь. Дует ветер и с каждой минутой воздух холодеет. Осень намекает на скорую зиму.
Десяток монахов разглаживают песок широкими досками на длинных рукоятях. Последний за ночь потерял золотой блеск, напитавшись влагой. Монахи сначала проводят граблями, выгребая даже мелкие камешки, и только потом разглаживают.
Роан и Тишь сели поближе к жаровне. Молодое пламя даёт жар, перебивает сырость. Хочется прижаться к нагревающейся бронзе. Люди рассаживаются вокруг, бойко обсуждают какое испытание будет сегодня. Внимание Роана приковано к песку. Зачем ровнять то, что неизбежно потеряет вид? Мардониты славятся пренебрежением к украшениям и бесполезным деталям.
Значит, песок выполняет функцию, необходимую для испытания. Но какую? Хм... а что прекрасно заметно на сыром песке? Следы! Выходит, сегодня индивидуальные поединки, на которых будут оценивать умелость бойцов.
Хищная улыбка искривила губы, Роан взглядом нашёл Викрора фон Града и стиснул кулаки. Взмолился Мардоку, пусть схватка состоится! Посмотрим, как ему поможет кольчуга!
Грустные новости, мои дорогие читатели.
Похоже, буду вынужден распрощаться с творчеством и, как следствие, с вами. Лечение подорвало мой бюджет крайне сильно, а оно даже не закончено. Ладно, это не так страшно, но дохода за март хватило только на продукты и частично аренду. Так что... всё сложно. Я ещё побарахтаюсь, но если ситуация не изменится, то это конец. Боюсь не смогу закончить ни один из начатых романов. За что, заранее, прошу прощения.Сейчас наращиваю темпы написания глав, но это последний рывок. Не получится, ну что ж, найду другую работу, а эта останется тёплым воспоминанием.Большое спасибо, что были со мной в этих историях и следили за приключениями моих персонажей. Вы наполняли моё творчество смыслом и мотивировали писать, как никто другой.Напоследок, если у вас есть желание узнать, чем завершатся начатые романы, а то и увидеть совершенно новые, прошу, поддержите рублём. Другого источника дохода у меня нет.Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034Чаевые: pay.cloudtips.ru/p/d17f61cfДля иностранцев: boosty.to/lit_blog/donate
З.Ы. Хотел написать больше, но в виду этих событий, полностью разбит. Большую часть дня просидел над клавиатурой, сверля взглядом пустой экран. Я пишу в первую очередь для читателей и не хочу бросать =(
Глава 15
Жаровня разгорается, прогревая Роана и делая мир несколько уютнее. Насколько это возможно под хмарным небом на каменной скамье. Тишь грызёт сахарное печенье, прислушивается к голосам паломников и следит за ареной. Роан же наблюдает за очередным поединком с выражением... удивления и скуки. Напряжение первого дня испарилось, оставив горьковатое послевкусие. Фестиваль Мардока начинает казаться театральной постановкой. В этой части испытания, как громогласно объявил жрец, нельзя бить в голову, пах и вообще наносить смертельные раны. Чего вообще адепты бога войны хотят добиться таким представлением? Какой толк от их проверок?
Жрец вызывает претендентов, и те начинают потешный бой. Песок после схватки выравнивают и заводят следующую двойку поединщиков. С тем же успехом могли пропускать в обитель божества, и пусть Мардок сам разбирается, кто достоин благословения. Но нет, нужно устроить целый фестиваль, а до попытки допускать только победителя.
Сталь звенит о доспехи, кричит от боли очередной бедолага. На серый, влажный песок брызгает кровь. Раненного уводят к лекарю, а победитель получает бронзовый браслет не толще волоса.
Вот на арену выходит знакомый, почти друг, наёмник и мужчина в пластинчатом панцире, красующийся роскошной бородой. По сигналу противник рванулся в атаку. Меч по короткой дуге устремился к плечу, превратившись в смазанный шлейф. Наёмник отклонился, но из этой позиции возможен только колющий, так что пришлось отпрыгнуть. Оба закружили, чертя следами на песке идеальный круг.
Вот только следы наёмника отчётливые, а у бородача кривые росчерки с длинными «хвостами». Получаются две дуги, одна аккуратным пунктиром, а другая небрежной линией. Претенденты сошлись в центре, обмениваясь короткими ударами в ноги, торс и плечи. Бородач широко улыбается, у наёмника из брони только широкие браслеты. Так что клинок безвредно лязгает о доспех раз за разом, а конечности защищает меч.
Роан сжал кулаки, изо всех сил желая знакомому просто не опозориться. Тишь с любопытством следит, держа печенюшку обеими руками, как белка. Вот для неё весь фестиваль действительно большое представление.
Наёмник в очередной раз ударил по панцирю, а бородач с торжественной улыбкой полоснул по открывшемуся бедру... Взвизгнул и отскочил. Клинок, ударившись о пластины бока, скользнул вверх и распорол руку у подмышки. На песок брызнула рубиновая кровь. Трибуны, с секундной задержкой, взорвались рёвом и Роан тоже закричал, поддавшись настроению толпы. Вместе со всеми вскинул руку над головой и затряс кулаком. Наёмник поднял меч над головой, в тусклом свете кровь на металле видна до жути ясно. Красная струйка стекает по лезвию к гарде.
На арену выбежали слуги, один сразу прижал к ране свёрнутое полотенце, и повёл бородача к другому выходу. Залитый кровью песок убрали, следы разгладили и спустя пару минут вызвали следующих. Роан же сконфуженно опустил руку, посмотрел на кулак и медленно, палец за пальцем, разжал. Что это было? Кажется, на мгновение он потерял себя. Растворился в этих людях, стал ими. Разом ощутил сладость победы и горький привкус поражения.
В следующем поединке это повторилось, но куда плавнее и незаметнее. Роан прикусил губу, стараясь не закричать, но вопль вырвался сам собой. Сердце рвётся из костяной клетки, переполненное радостными чувствами и единением. Оглядываясь, понимает: что другие испытывают то же самое. Здесь, в этом самом месте, они одно существо в разных телах. Поймай это ощущение на пике, закричи громче всех, и они... пойдут за тобой. Будут делать всё, что прикажешь, с радостью.
На арену вышел Викрор фон Град, и Роан обратил все симпатии на его противника. Гладко выбритого мужчину с маленьким щитом на предплечье и коротким мечом. При этом, страстно желая самому оказаться на его месте. О, Мардок, почему ты так жесток?
Викрор атаковал первым, пользуясь длиной клинка и рук. Противник блокировал баклером, скользнул вперёд. Но дворянчик плавным движением вскинул ногу и колено врезалось в челюсть. Плавное, отточенное движение, мужчина откинулся назад, зажимая рот ладонью. Меж пальцев бежит кровь. Сдавленно выругался и поплёлся к выходу. Трибуны заревели, переполненные животной радостью, а Град закружил на месте, раскинув руки. Роан смолчал, почти откусил язык. Тишь ухватила жениха за кисть, сдавила с неожиданной силой.
— Что такое? — Шепнул Роан.
Девушка торопливо сложила несколько символов пальцами, застонала, осознав, что он не понимает. Закатила глаза.
— Мне надо его опасаться?
Кивок.
— Хорошо, но я всё ещё хочу выбить ему зубы.
***
Через час настала очередь Роана выйти на песок. Тучи слегка разошлись и на храм-крепость обрушились лучи холодного осеннего солнца. Парень ступает осторожно, оставляя аккуратные точки следов, почти как приятель-наёмник. Соперник, почти ровесник, с жидкой щетиной, подбирающейся к глазам и сползающей на шею. Облачён в чёрную вываренную кожу, прошитую толстой серебряной нитью. На ходу поигрывает мечом, довольно похожим на клинок Сквана.
Жрец встал между ними, внимательно осмотрел снаряжение, кивнул и махнул рукой выкрикивая:
— Начали.
Соперник обрушил косой удар на рёбра, будь в нём намерение убить, Роану пришлось бы тяжко. Но ослабленная атака безвредно ушла в сторону, скользнув по клинку и парень атаковал сам. С тем же успехом. Короткий обмен ударами, лязг и оба отступили, мрачно ломая друг друга взглядами.
Зрителя галдят, разгорячённые прошлыми схватками. Роан различил в гомоне, как кто-то делает ставки. Заметил краем глаза, как к игрокам поспешил монах и принял ставку. Да... вот и ещё один смысл фестиваля. Возможно, даже основной. Деньги! Если так подумать, то ни одна религия не работает бесплатно.
Илмириты собирают плату за доставку. Кириниты платно обучает инженерному делу и зодчеству. Служители правосудия получают жалование за охрану. Все, без исключений, поклоняются золоту. Роан оскалился, уклоняясь от серии ударов и подсечки.